Доступность ссылок

Срочные новости:

Дневник очевидца: один день посреди эпидемии в Нью-Йорке


Табличка, напоминающая о важности соблюдения социальной дистанции, на заднем плане — вид на Манхэттен, Нью-Йорк, 3 апреля 2020 года.
Табличка, напоминающая о важности соблюдения социальной дистанции, на заднем плане — вид на Манхэттен, Нью-Йорк, 3 апреля 2020 года.

Внештатная корреспондентка Азаттыка — о том, как она и Нью-Йорк, одна из самых горячих точек на карте пандемии нового коронавируса, переживают вспышку инфекции.

ПОХОД НА РАБОТУ

Маска. Антисептик для рук. Перчатки. Таков мой нынешний список атрибутов первой необходимости, без которых не выйдешь за пределы дома. Униформа в дальнем углу шкафа — уже две недели, как в ней нет нужды. Я продолжаю работать, но теперь всё несколько иначе.

Спешно собираюсь, выскакиваю на улицу, а там — тишина. Вместо столь привычной вереницы машин перед светофором, только одинокий велосипедист молнией промчался по пустынной улице. И даже он экипирован — в маске и перчатках.

Опустевшая Таймс-сквер в Нью-Йорке, 23 марта 2020 года.
Опустевшая Таймс-сквер в Нью-Йорке, 23 марта 2020 года.

Стейтен-Айленд — наименее густонаселенный район Нью-Йорка, за которым закрепилась слава позабытого, — теперь и вправду ощущается заброшенным и опустошенным. Магазины закрыты, редкий прохожий промелькнет вдалеке, а машины на дорогах можно сосчитать по пальцам.

Подъезжаю к банку, в котором работаю: на парковке для клиентов ни одного автомобиля. Двери официально закрыты для посетителей, но это в некотором роде условность, ведь всё, что требуется, — это предварительная договоренность.

Есть и те, кто, судя по всему, уверен, что болезнь COVID-19 не так страшна.

Внутри кипит работа, телефон разрывается от звонков. Ввиду возможности получить условно-безвозвратные займы (emergency small business loans, или срочные займы для малого бизнеса, — специальное кредитование, призванное помочь предпринимателям сохранить бизнес и работников. —​ Ред.), малый бизнес спешит этим воспользоваться — деньги, которые, возможно, можно будет не возвращать!

Большинство клиентов пытаются решать все вопросы, не выходя из дома. Но есть и те, кто в силу специфики своей деятельности приходит в банк каждый день. Поведение их сильно разнится. Кто-то сильно взволнован и беспрестанно протирает антисептиком руки и всё, к чему прикасается, держит большую дистанцию при общении и, кажется, старается не дышать. Есть и те, кто, судя по всему, уверен, что болезнь COVID-19 не так страшна.

В ОФИСЕ

Теперь, через две недели после начала карантина, такое отношение кажется опрометчивой беспечностью. Цифры говорят сами за себя: только в одном Нью-Йорке на 7 апреля было более 72 тысяч заболевших и почти три с половиной тысячи летальных исходов.

Новости о клиентах или их родственниках, умерших в результате осложнений коронавируса, поступают ежедневно. Это обескураживает и удручает.

В основном умершие — те, кому было за 70. Один из клиентов поделился, что у его отца было неплохое для его возраста состояние здоровья, он находился дома и никуда не выходил еще до начала всеобщей паники, но однажды его навестили родные…

Новости о клиентах или их родственниках, умерших в результате осложнений коронавируса, поступают ежедневно.

Коллеги тоже напряжены. С одной стороны, на фоне сообщений о сумасшедшей безработице, они рады тому, что есть работа, с другой — у всех семьи, а в офисе — больший риск заразиться.

В обеденный перерыв иду в соседнюю пиццерию. Еду можно брать только на вынос. Там один единственный работник — сам хозяин. Перед кассой стоит стол, отгораживающий клиента и кассира, на нем надпись: «Социальная дистанция». Пока разогревается еда, заглядываю в телефон. В нем уже несколько сообщений от управления чрезвычайных ситуаций Нью-Йорка: очередные предупреждения о том, что нужно оставаться дома и звонить в службы спасения только в чрезвычайных ситуациях, чтобы позволить им реагировать на экстренные случаи. Сообщается, что нужны медработники-волонтеры, приводятся рекомендации о ношении самодельных масок… Выводы о суровости ситуации напрашиваются сами, дальше читать не хочется.

После обеда одна из охранниц сообщает, что ей уже два дня нездоровится и вместо нее пришлют замену. Надеюсь, что это не вирус!

Чуть позже трое сотрудников ставят коллектив в известность, что на работу больше не выйдут: они опасаются за пожилых членов семьи и не хотят подвергать их опасности. Наши ряды редеют, а работы становится всё больше.

ПОПЫТКА ПРИОБРЕСТИ ПРОДУКТЫ

Рабочий день подходит к концу, пытаюсь дозвониться до продуктового магазина сети ShopRite, чтобы узнать о состоянии заказа, который должна была забрать еще за день до этого. Стараюсь лишний раз не ходить по магазинам, но, так как доставка на дом недоступна — на ближайшие две недели нет ни одного свободного окошка, — пользуюсь вариантом самовывоза. Заказывать пришлось за неделю, других вариантов не было.

Накануне утром из магазина позвонили. Взволнованный голос сообщил, что работают с опозданием: 500 заказов и сотрудники не успевают.

В прошлый раз мне уже сообщали о задержке. Тогда всё было готово на час позднее, — правда, собрали только половину заказанного, сославшись на высокую востребованность некоторых товаров. В течение дня не перезванивают, самой дозвониться не удалось. Решаюсь ехать в надежде, что заказ все-таки готов.

Стоянка забита машинами. С трудом нахожу свободное место. В отделе получения заказов парень долго ищет меня в списке, потом — в компьютере и устало сообщает, что к сбору еще не приступали: сотрудников недостаточно, а заказов слишком много. «Когда будет готов?» — «Через пару часов». Понимаю, что дело гиблое.

Заглядываю в магазин. Народу многовато, плюс многие без масок, по рядам ходят по несколько человек, как будто позабыв о социальной дистанции. Ощущаю себя белой вороной в маске и перчатках. Желание покупать пропадает.

Люди соблюдают социальную дистанцию в очереди в супермаркет Trader Joe's в Нью-Йорке.
Люди соблюдают социальную дистанцию в очереди в супермаркет Trader Joe's в Нью-Йорке.

По дороге домой проезжаю мимо магазина сети Trader Joe’s. Машин на стоянке немного. Решаюсь заглянуть.

Перед магазином — очередь. Сотрудники следят за тем, чтобы внутри не скапливалось много народу. Ищу конец очереди и вижу, что она огибает супермаркет. Люди по большей части в масках, дистанция соблюдается.

Чихая, сотрудница напоминает о необходимость соблюдать дистанцию. Я вздрагиваю.

Остаюсь в надежде, что наконец покончу с важным делом. Ожидание длится час. На входе раздают дезинфицирующие салфетки. Чихая, сотрудница напоминает о необходимость соблюдать дистанцию. Я вздрагиваю и без традиционного Bless you (англ. «будьте здоровы». — Ред.) мчусь подальше.

Полки заставлены, — правда, нет туалетной бумаги и бумажных полотенец. Быстро заполняю тележку. У кассы установлены разграничители — социальная дистанция. Сами работники в основном без масок, только в перчатках. Разговариваю с кассиром: по его мнению, «развели панику» и «волноваться не стоит».

Сажусь в машину и протираю всё, что могу, — сумку, кредитку, руль, ручки и кнопки — дезинфицирующими салфетками, которые сейчас днем с огнем не сыщешь. Пока еду домой, разговариваю с подругой из Чикаго. Она очень взволнована, уже две недели выходит с детьми только на внутренний двор. Приходит сообщение от подруги из пригорода Нью-Йорка: ее муж, полицейский, инфицирован коронавирусом. Состояние терпимое, он на домашнем карантине. Но это означает, что заразились все члены семьи… Остается лишь ждать и надеяться.

На пороге уже всё готово — дезинфицирую обувь, вся одежда летит в пакет, иду прямиком в душ.

Наконец дома. На пороге уже всё готово — дезинфицирую обувь, вся одежда летит в пакет, иду прямиком в душ. Когда-то я, слушая, что так поступают родственники в Италии, думала: «Подобные меры — это как-то слишком». Но теперь круг сужается, заболевают, умирают знакомые. Поэтому судорожно прибегаешь ко всем возможным способам обеззараживания. А вдруг пронесет?

Потом бросаюсь раскладывать покупки и протирать дезинфицирующими салфетками и их. Постепенно начинает отпускать. Стены дома и родные помогают — заглушают шум всеобщей паники, потихоньку возвращая здравый смысл. И снова хочется верить, что скоро наступит день, когда коронавирус не будет нам страшен.

КОММЕНТАРИИ

Корпорация РСЕ/РC, к которой относится Азаттык, объявлена в России «нежелательной организацией». В этой связи комментирование на нашем сайте, лайки и шэры могут быть наказуемы в России. Чтение и просмотр контента российским законодательством не наказуемы.
XS
SM
MD
LG