32-летняя Айя Балтабек — сотрудница юридической фирмы на Манхэттене с офисом рядом с площадью Таймс-сквер. Она занимается иммиграционными вопросами и помогает соотечественникам получить визу для поездки в США и дальнейшего проживания там.
ПУТЬ ИЗ БУЛАЕВО В НЬЮ-ЙОРК
Визу с правом въезда в США Айя получила в июне 2016 года. Накоплений для поездки не было. Взяв кредит и собрав чемоданы, Айя полетела в Штаты. За плечами девушки родом из городка Булаево Северо-Казахстанской области был столичный вуз, где она получила специальность юриста, и семь лет работы в нефтегазовой сфере. А впереди — неизвестность.
Айя сначала поселилась в Вирджинии, потом переехала в Нью-Йорк, так как в других штатах, по ее словам, трудно жить без машины. В Нью-Йорке же выручала карточка для передвижения в метро. В этом городе казахстанка начала готовиться к получению дополнительного образования, чтобы получить работу юриста, которая считается в США очень престижной, но, как выяснилось, — труднодоступной для иммигрантов.
— Чтобы нам [иммигрантам] устроиться на работу, нужно подтвердить свое образование: наше образование там не годится. Но это относится не ко всем профессиям. К айтишникам меньше требований, потому что язык программирования один. А вот юристы, врачи должны получить дополнительное образование [со сроком обучения] от одного до нескольких лет. И оно дорогое. А затем нужно поступить в магистратуру, в конце еще сдать все экзамены. Также предстоит сдать экзамен BAR [экзамен на получение юридической лицензии]. Многие его проваливают. Если человек с первого раза сдает BAR, к нему проявляют большое уважение. В моем случае BAR был самым большим препятствием. На его сдачу ушло четыре месяца. Это был стресс. Я потеряла вес, нормальный сон, так как учила порядка 10 часов в день до глубокой ночи, — вспоминает Айя.
С первого раза успешно сдав экзамен, Айя Балтабек смогла трудоустроиться. Работает Айя в основном с русскоязычными иммигрантами.
КОМУ ПРОЩЕ ПОЛУЧИТЬ УБЕЖИЩЕ В США
В компанию, где она трудится, за юридической помощью нередко обращаются и казахстанцы, в том числе и те, кто желает получить статус беженца. В основном это представители секс-меньшинств, отмечает Айя Балтабек.
— Чаще всего это молодые, красивые и умные люди, но чувствующие себя некомфортно в Казахстане. И, оказавшись в США, они узнают, что можно получить вид на жительство только на основе того, что они представители секс- меньшинств. Они рассказывают, что в [казахстанском] социуме их не принимают, рассказывают о притеснениях со стороны общества и даже своей семьи. Некоторые молодые люди не смогли открыто рассказать своим родителям, что они геи. Иногда они сталкиваются и с угрозами здоровью, — рассказывает Айя.
По ее наблюдениям, представителям ЛГБТ-сообщества либо преследуемым по религиозным мотивам получить статус беженца в США легче, чем тем, кто говорит о притеснениях за политические убеждения.
— Во-первых, по политике очень много кейсов. Во-вторых, политику [в притеснениях] сложно доказать, и они [сотрудники миграционных служб США] знают, что наши люди иногда врут. Как ни крути, в Казахстане ситуация достаточно стабильная — войны нет, люди от голода не умирают. В этом плане выходцам из Украины проще. Там война была. И они [сотрудники миграционных служб США] не смотрят, что человек, просящий статус беженца, живет в 500 километрах от зоны боевых действий, ведь в целом в стране всё равно страшно, когда война идет. На этом фоне в Казахстане или России ситуация спокойнее, — сравнивает Айя.
Если человека в его стране действительно преследовали из-за его политических взглядов, то он должен предоставить доказательства, продолжает она.
— К ним можно отнести различные медицинские заключения, если, допустим, человека задержали и к нему применили силу. Если человек участвовал в митинге, то было бы идеально предоставить фотографию с митинга. Также нужно написать свою историю жизни с рассказами о том, кто и как его притесняет, когда всё началось и так далее. Это примерно на 30–50 страниц. В письме нужно отразить, что действительно несвободно живется в своей стране. Такое письмо идет в поддержку заявления на беженца, — рассказывает юрист.
Однако нередко бывает, что люди подают на получение статуса беженца только потому, что хотят остаться в США, и вариант с политическим убежищем считается одним из самых доступных, в том числе и в плане оплаты юридических услуг.
— Например, некоторые, заехав [в США] по одной визе, не поддерживают ее статус. А потом проходит срок визы, и они начинают паниковать: что делать. Вот тогда и подают на политический статус. Не оттого, что в их стране их притесняли, а от безысходности, когда на родине все мосты сожжены, а здесь [в США] не смогли заработать на жизнь, — считает Айя Балтабек.
Собеседница Азаттыка замечает, что многие, кто приезжает в США из Казахстана, изначально не имеют намерения получить политическое убежище.
— В основном казахстанцы сначала приезжают в США по учебе или по разным программам, чаще по Work and travel [программа международного обмена, предоставляющая студенту возможность легально работать и путешествовать в США на срок от одного до четырех месяцев], а потом узнают, что у них довольно большие шансы остаться в этой стране. Многие люди не знают, что могут подавать [на политическое убежище в США], в Казахстане информация об этом, понятное дело, не распространяется, — говорит Айя.
КАК ОСВАИВАЮТСЯ ИММИГРАНТЫ
Некоторые иммигранты из постсоветских стран селятся в русскоязычных районах Нью-Йорка — Бруклине и Брайтоне. По мнению Айи, если иммигрант из СНГ без знания английского языка хочет остаться жить в США, для первого времени проживание в такой среде будет неплохим вариантом. Но она также напоминает, что параллельно нужно учить английский.
— Для работы с местными людьми нужно знание языка. Если его нет, придется работать в русскоязычной среде, а это ограничения по зарплате, перспективам развития, социальному положению, — резюмирует Айя Балтабек.
Казахстанка рассказывает, что она по приезде в США не поехала в русскоязычную среду, а отправилась в Вирджинию и жила в доме иммигрантов из Англии. Айя убеждена, что это было верное решение, так как она, разговаривая с носителями языка, быстрее овладела английским и сумела получить работу.
Айя Балтабек говорит, что одна из причин престижности ее профессии в США в том, что юрист нужен буквально всем гражданам. «По своей работе бывало, что я посещала тюрьмы — там, кстати, всё как в фильмах. И там, чтобы получить доступ к заключенному, обязательно нужно быть юристом. Даже родители [заключенного] не могут. Юрист нужен всем», — не без гордости отмечает казахстанка.
Айя Балтабек также перечисляет, какие преступления характерны для иммигрантов, в том числе и для казахстанцев:
— В основном это воровство всяких мелких товаров в магазине. Еще к частым [проступкам] можно отнести звонки женщин в полицию с жалобой на сожителя или мужа. Люди семьями приезжают по грин-карте, на почве определенных трудностей начинают ругаться, а потом и драться. В общем, основные причины попадания приезжих в криминальные ситуации: воровство или жалоба женщин. И то и другое зачастую происходит с теми, кто только приехал.
Юрист подчеркивает, что за воровство в магазине или домашний дебош в тюрьму не сажают, но возникнут проблемы, состоится судебный процесс и инцидент может повлиять на дальнейшую биографию иммигранта.
— Если пустить дело на самотек, то потом будут препятствия при получении другого статуса. Поэтому, если что-то натворил, надо проблему решать. Но многие машут руками, а потом получают последствия, — уточняет Айя.
ОКРЕПШИЕ КАЗАХСТАНЦЫ ПЕРЕВОЗЯТ К СЕБЕ РОДНЫХ
В целом, по личному наблюдению юриста, ее соотечественники крайне редко проявляют себя в США с нехорошей стороны. А в работе и обществе, по мнению Айи, о казахстанцах чаще отзываются как о трудолюбивых людях с хорошим знанием профессиональной этики.
— Казахстанцы, надо признать, практически всегда помогают друг другу, заботятся о ближнем. Со временем это перерастает в тенденцию перевести сюда [в США] своих родных. В основном родственников к себе тянут те, кто приехал сюда больше 10 лет назад, то есть крепко вставшие на ноги люди. К этому моменту они получают гражданство США. Сначала люди трудятся, чтобы получить вид на жительство, а потом и гражданство, затем подтягивают своих близких, — описывает Айя.
Собеседница Азаттыка, которая живет в США с видом на жительство, планирует получить гражданство и помочь старшему брату стать юристом, чтобы он в последующем переехал в Штаты. «Возможно, вместе откроем здесь юридическую компанию», — делится планами казахстанка.
Сейчас Айя Балтабек дает консультации по эмиграции в США не только в офисе в Манхэттене, но и в своем Instagram. Самые популярные вопросы, по ее словам, связаны с получением грин-карты («зеленая карта», удостоверение личности или так называемая идентификационная карта, подтверждающая наличие вида на жительство у человека, не являющегося гражданином США, и дающая возможность на трудоустройство). Айя также дает совет тем, кто хочет переехать жить в США:
— Главное — попасть в США и очень серьезно отнестись к своей первой визе, соблюдению ее статуса. И в первый раз нужно ехать без миграционных намерений, нужно показать, что вы турист. А если уже попали в США, то, значит, полдела сделали.
ПРЕДОСТАВЛЕНИЕ УБЕЖИЩА — ПОЛИТИЧЕСКИЙ АКТ
По данным комитета по статистике министерства национальной экономики Казахстана, за девять месяцев этого года из Казахстана выехали 34 тысячи человек. Это на восемь процентов больше, чем за аналогичный период прошлого года. В основном из Казахстана уехали жители городов — 28,8 тысячи человек, из сельской местности — 5,4 тысячи человек.
Хотя основной миграционный поток направляется в соседние страны, есть тенденция и к переезду на постоянное место жительства (ПМЖ) в страны Запада, в том числе и в США, которые входят в топ-5 стран, куда чаще эмигрировали казахстанцы в 2019 году. В эту страну Северной Америки за девять месяцев из Казахстана прибыли 190 граждан, тогда как вернулись оттуда лишь 69 человек.
Для эмиграции казахстанцы используют разные пути, в том числе и политическое убежище, сообщают в Казахстанском бюро по правам человека.
— В последнее время участились обращения за консультацией на получение убежища в западной стране. Часть из этих людей действительно вела активную деятельность в политической жизни страны, и им поступали угрозы. Тем, кто занимается политической деятельностью, — прямой путь [к получению статуса беженца]. Также есть люди, которые по религиозным мотивам опасаются преследования со стороны спецслужб. Но к нам приходят и люди, которые не видят смысла в дальнейшем пребывании в Казахстане из-за социально-экономических причин. Люди ищут, где лучше [жить]. Но не все люди понимают, что такое убежище. А некоторые понимают, что если приехать в страну как мигрант, то будет жить со своими проблемами, как и другие мигранты. А вот предоставление статуса беженца дает определенные гарантии, социальную и денежную помощь. Поэтому бывает, что приходят люди и начинают придумывать о притеснениях. Либо человек один раз вышел на митинг и пытается сразу куда-то бежать, хотя явных преследований нет. Мы давно занимаемся и догадываемся, — рассказывает заместитель директора Казахстанского бюро по правам человека Денис Дживага, курирующий проекты по оказанию правовой помощи беженцам и лицам без гражданства.
Он также добавляет: из-за того что некоторые казахстанцы пытаются получить политическое убежище без веских на то причин, в их бюро стали чаще обращаться из миграционных служб стран Запада с просьбой предоставить реальную информацию о ситуации в Казахстане.
— Несмотря на то что предоставление статуса беженца — гуманный акт согласно Конвенции, для многих стран этот процесс, даже для западных стран, остается политическим актом, —говорит представитель Казахстанского бюро по правам человека.
Получить визу в США для жителей центральноазиатских стран непросто. По данным государственного департамента США, в этом году 42,58 процента казахстанцев получали отказ в визе в США. Это на три процента больше, чем в прошлом году. Однако среди стран Центральной Азии у Казахстана самый маленький процент отказов. У соседних Узбекистана и Кыргызстана — 68,06 и 67,75 процента соответственно.
КОММЕНТАРИИ