КАНТАР: ЧТО ПРОИЗОШЛО НА САМОМ ДЕЛЕ?
Азаттык: Прошёл год после Январских событий. Организаторы не названы, следствие не завершено, неоднократные призывы правозащитных организаций к независимому международному расследованию Январских событий отвергнуты. Выдвигались разные версии о том, что произошло тогда: от атак террористов до предательства высокопоставленных лиц. Как считаете вы?
Виктор Ковтуновский: К концу 2021 года стало очевидным, что [экс-президент Казахстана Нурсултан] Назарбаев отказывается от важнейших полномочий, которые сохранял после ухода из власти. Прежде всего это контроль над правящей партией («Нур Отан», в 2022 году была переименована в «Аманат». — Ред.), а через нее — над мажилисом и правительством.
Я уверен, что бывший елбасы («лидер нации», титул, который был присвоен Назарбаеву. — Ред.) делал это отнюдь не по своей воле. Подоплёка происходящего, как мне представляется, скрывалась за дверями кабинетов в Санкт-Петербурге во время саммита лидеров СНГ, куда были одновременно приглашены и Нурсултан Назарбаев, и Касым-Жомарт Токаев. Если помните, на видеокадрах, показанных кремлёвскими операторами, Назарбаев выглядел дряхлым, растерянным, его постоянно держал под руку [авторитарный лидер Беларуси] Александр Лукашенко. А через неделю случился Кантар.
Можно ли предположить, что Назарбаев или его близкое окружение решились на политическую авантюру, чтобы сохранить свою власть?! Спустя год такая интерпретация событий не кажется «теорией заговора», тем более о существовании заговора говорит сам Токаев.
Я не могу утверждать, что первая акция в Жанаозене «Газ — елу» (каз. «Газ — по 50». Речь идет о звучавших во время акций протеста, начавшихся в Мангистауской области, призывах снизить стоимость подорожавшего топлива до 50 тенге за литр. — Ред.) произошла не стихийно, но очень сомнительно, чтобы они так быстро распространились по всей стране без помощи спецслужб. При этом понятно, что глубинные причины такого рода протестов действительно были, об этом свидетельствует хотя бы то, что объединяющим лозунгом во всех городах Казахстана стал лозунг «Шал, кет!» (каз. «Старик, уходи!». — Ред.). Думаю, для заговорщиков это было неожиданностью.
И авантюра заговорщиков вполне могла закончиться успехом, если бы в дело вновь не вмешался Кремль. Только благодаря «ограниченному контингенту» ОДКБ действующему президенту удалось удержать власть. Играть в опасные игры с [президентом России Владимиром] Путиным никто не рискнул, и заговор провалился. Это, на мой взгляд, наиболее вероятное развитие событий, исходя из той информации, которую можно сейчас почерпнуть из открытых источников.
ОТМЕНА ЗАКОНА О ПЕРВОМ ПРЕЗИДЕНТЕ: ЧТО БУДЕТ С НАЗАРБАЕВЫМ?
Азаттык: Недавно в России вышла книга писателя Леонида Млечина о Январских событиях. В ней, судя по распространившимся цитатам, говорится, что Назарбаев якобы должен был вернуться на президентский пост на три года, а Карим Масимов должен был стать премьер-министром «с неограниченными полномочиями». Некоторые расценивают эту книгу как возможную подготовку почвы для появления официальной версии произошедшего, в которой ответственность, вероятно, будет возложена на Назарбаева.
Виктор Ковтуновский: Я согласен с тем, что книга Млечина — это такой информационный проброс и в ней описаны общие контуры той версии Январских событий, которая станет официальной.
Азаттык: В парламент внесли предложение отменить закон о первом президенте, который дает иммунитет Назарбаеву от судебного преследования. Как вы считаете, книга Млечина и эта законодательная инициатива — звенья одной цепи?
Виктор Ковтуновский: Весь процесс постепенного лишения елбасы привилегий после отставки — это единая цепь последовательных событий. Если официально будет объявлено, что к заговору причастен сам Назарбаев, то встанет вопрос о его персональной ответственности.
Вместе с тем я не уверен, что Токаев пойдёт до конца и Назарбаев предстанет перед судом. Все-таки влияние его и членов его семьи на политические процессы ещё велико, и Токаеву выгоднее достичь компромисса: личный иммунитет в обмен на отказ от противостояния.
Азаттык: В декабре мажилис взял на рассмотрение отмену Конституционного закона «О первом президенте». Почему это произошло через полгода после внесения соответствующих поправок в Конституцию?
Виктор Ковтуновский: «Деелбасизация» происходит медленно, поэтапно, чисто из тактических соображений нынешней администрации. Они не хотели бы совершать ничего, похожего на революцию. Токаеву нет никакой необходимости спешить, «бросать лягушку в кипяток». На самом деле для того, чтобы прочно удерживать власть, второму президенту важно лишить [своего предшественника] не только властных привилегий, но и финансового влияния.
Сейчас под видом возвращения активов или демонополизации различных сфер экономики происходит передел собственности. Этот процесс идёт кулуарно, непрозрачно и сомнительно с юридической точки зрения, но это, может быть, даже способствует его эффективности. Я уверен, что передел материальных активов клана Назарбаевых станет приоритетом деятельности токаевской администрации в новом году.
Азаттык: Во время Январских событий ощущался запрос на политические изменения, избавление от назарбаевского наследия. После этого мы получили графу «против всех», выписку Назарбаева из Конституции, небольшое изменение принципов формирования парламента, снижение порога для регистрации политических партий. Это можно назвать демократизацией? Это соответствует запросу, который был в январе?
Виктор Ковтуновский: Судить о том, каков был запрос у гражданского общества в январе, мне представляется сложным, потому что у гражданского общества этого мнения никто ни в каком виде не спрашивал.
Я считаю, что вопрос политических реформ — это вопрос не только Токаева. Не он должен единолично решать, какие политические реформы в каких областях и в каком виде осуществлять. Он был обязан изменить выборное законодательство, обеспечить честность, прозрачность, конкурентность выборов в мажилис, а уже избранный на этой основе высший представительный орган должен был принимать решение о политических реформах, необходимых стране.
Азаттык: После Январских событий Токаев объявил о «Новом Казахстане». Некоторые эксперты говорят, что он не наступил, некоторые говорят, что мы застряли между «старым» и «новым». В каком Казахстане мы сейчас живём, по-вашему?
Виктор Ковтуновский: На мой взгляд, все эти термины — «Новый Казахстан», «Справедливый Казахстан», «Вторая Республика» — носят чисто пропагандистский характер. Это такая красочная обёртка, внутри которой прежнее несъедобное содержимое. На самом деле если мы говорим об отказе от назарбаевского наследия, то прежде всего мы должны отказаться от самодержавной суперпрезидентской республики. Токаев, заняв свой пост и в дальнейшем получив полный контроль над государственными органами, никаких шагов для того, чтобы ограничить эту авторитарную власть, не предпринимал. И, как я вижу из его публичных выступлений, предпринимать в ближайшее время не собирается.
Азаттык: Токаев заявил, что 2023 год будет более сложным и трудным, чем 2022-й. По его словам, ситуация ухудшается, падает качество жизни населения. Может ли это привести к тому, что протестные настроения выльются на улицы? Или страх после января всё ещё силён?
Виктор Ковтуновский: Трудно не согласиться с Токаевым: год будет сложным и политически и экономически, поскольку в мире происходят очень серьёзные события. Но я сильно сомневаюсь в том, что [это] выльется в массовые протесты. Локальные акции возможны, но власть — силой или подкупом — с ними справится. Народный протест может стать успешным только тогда, когда за ним стоит мощная оппозиция, открыто поддерживаемая частью правящей элиты. Пока я такого раскола во власти не наблюдаю.
ОТНОШЕНИЯ С РОССИЕЙ: ЛАВИРОВАТЬ, ЛАВИРОВАТЬ, ДА НЕ ВЫЛАВИРОВАТЬ?
Азаттык: В 2022 году упростили процедуру регистрации политических партий. В следующих выборах в мажилис впервые будут участвовать одномандатники. Можно ли полагать, что в парламенте будут представлены разные социальные группы?
Виктор Ковтуновский: Я не исключаю, что после выборов в мажилисе будет несколько более пёстрый состав. Будут ли там представители реальной, а не придворной оппозиции, судить сложно. Пока президентская администрация не демонстрирует какого-то либерализма, и возможность отсечь всех неугодных кандидатов, как и возможность фальсификации результатов голосования у нее сохраняется.
Азаттык: Есть мнение, что Казахстан отдаляется от России, которая начала войну против Украины. Становится относительно самостоятельным. Однако МИД в последние месяцы смягчает формулировки о войне. Казахстан голосует в ООН вместе с такими странами, как Зимбабве и Северная Корея, против резолюции, требующей от России немедленного прекращения агрессии против Украины и вывода вооружённых сил с территории этой страны. Астана остаётся под влиянием Кремля? Усиливается ли оно?
Виктор Ковтуновский: Я считаю, что по тому, как Казахстан голосует в ООН, нельзя судить об увеличении или уменьшении зависимости казахстанских властей от Кремля. Эта зависимость определяется более осязаемыми факторами — зависимостью от импорта и транзита товаров, информационным влиянием, внутренней сплочённостью казахстанского общества.
Конечно, Токаев, как и любой руководитель суверенного государства, хотел дистанцироваться от токсичного соседа, обрести для себя более безопасных союзников, но возможности его весьма ограничены. Токаев пытается лавировать, вот это лавирование проявляется и в результатах голосования в ООН.
Казахстану трудно выскочить из «российской колеи», пока руководство России столь агрессивно и непредсказуемо.
Азаттык: Как будет складываться ситуация в Украине, никто не знает. Среди прогнозов есть версия, что Россия продолжит мобилизацию. Во время первой волны мобилизации в Казахстан въехали сотни тысяч граждан России, десятки тысяч осели. В случае второй волны, возможно, число въехавших граждан России в страну увеличится. Насколько Казахстан готов к такому сценарию?
Виктор Ковтуновский: Мне не кажется, что продолжение мобилизации повлечёт столь же массовый исход, как в марте и сентябре. Мне также представляется, что внутреннее напряжение в Казахстане провоцируют не беженцы, а публичные высказывания представителей российской власти.
Азаттык: Каковы, по вашему мнению, основные вызовы, с которыми власти Казахстана могут столкнуться в новом году?
Виктор Ковтуновский: Те же вызовы, с которыми страна столкнулась в ужасном 2022-м. Они не преодолены, не рассосались сами собой.
Главная проблема, как мне представляется, заключается в [общей] неспособности нынешней президентской команды противостоять этим вызовам. Они плывут по течению, надеясь, что как-нибудь пронесёт. Пронесёт ли?
КОММЕНТАРИИ