Доступность ссылок

Срочные новости:

Две стороны тунисской революции


Мабрук Муаффак рядом с потретом убитой дочери. 27 мая 2016 года.
Мабрук Муаффак рядом с потретом убитой дочери. 27 мая 2016 года.

Тунис — единственная страна, продолжающая держать курс на демократическое развитие после революций «арабской весны». Но одновременно она активный поставщик боевиков для «Исламского государства» в Ираке и Сирии.

Мабрук Муаффак разглядывает фотографию своей дочери и пересматривает ее рисунки — Сара погибла во время атаки «Исламского государства» (ИГ) в городе Бен Гардан 7 марта. Она была в числе семи убитых во время перестрелки гражданских лиц.

— Она погибла не одна. Она — мученик. Они являются символом не только Бен Гардана, но и всего Туниса, — говорит Муаффак.

Жители города вспоминают о своей битве с боевиками ИГ с гордостью, но эта атака словно холодный душ для Туниса. Эта страна — единственная из государств, прошедших «арабскую весну», которая удержалась на пути демократического развития. Вместе с тем она является неиссякаемым поставщиком иностранных боевиков для ИГ и других радикальных группировок в Сирии и Ираке. По крайней мере шесть тысяч выходцев из Туниса присоединились к рядам боевиков. По разведывательным данным компании Soufan Group, около 15 процентов тунисских рекрутов — выходцы из Бен Гардана.

Но пока тунисское правительство работает над усилением безопасности и умалением привлекательности ИГ, граждане борются с последствиями.

ГРЕХИ ДЕТЕЙ

Муаффаку посчастливилось хотя бы в том, что он знал, что его 16-летняя дочь непричастна к нападению. Однако у матери-одиночки пятерых детей Ольфы Хамруни из города на северо–востоке Туниса известие о массовом расстреле на туристическом курорте неподалеку от города Сусса в июне прошлого года вызвало очень сильную тревогу: две ее старшие дочери присоединились к ИГ в Ливии. Говорит, что смогла вздохнуть с облегчением, когда не увидела их имен в списке нападавших.

Ольфа Хамруни стоит у портретов дочерей, которые присоединились к ИГ.
Ольфа Хамруни стоит у портретов дочерей, которые присоединились к ИГ.

По словам Хамруни, четыре года назад она не могла нарадоваться на Рахму, которой теперь 17 лет, и ныне 18-летнюю Гофран, ставших постоянными посетителями исламской прозелитистской палатки неподалеку от дома. Из непослушных подростков они превратились в благочестивых мусульманок, призывали своих двух младших сестер уйти из школы и последовать их примеру.

Постепенно Хамруни стала понимать, что теряет контроль над дочерьми. В июле 2014 года Хамруни отправилась в Ливию вместе со своими детьми в поисках работы. Первой исчезла Гофран. Она присоединилась к ИГ. Хамруни рассказывает, что вернулась в Тунис и привела в полицию с повинной свою дочь Рахму, однако она была освобождена и присоединилась к сестре в Ливии. Недавно в Ливии ее две дочери попали в плен к противостоящим ИГ военным силам. По словам Хамруни, благодаря великодушию охранника, им довольно часто удается разговаривать по телефону.

Хамруни открыто говорит о том, что её дочерей завербовали. Она держит вырезки из тунисских газет со снимками дочерей с автоматическим оружием в руках. Теперь она хочет найти тех, кто радикализировал ее детей, и не спускает глаз со своих двух других дочерей и сына в их доме в Морнаге — в 45 минутах езды от Туниса.

Многие тунисские родители боевиков ИГ молчат о действиях своих детей, опасаясь навлечь на себя проверку полиции. Как рассказывает на анонимных условиях один мужчина, он состоял в тунисской спецслужбе, когда узнал из анонимного звонка о смерти своего сына в боях ИГ в сирийском городе Латакия в 2014 году. Отец сокрушен тем, что не смог остановить своего сына, и теперь ему остается только надеяться на то, что он сможет найти его тело.

Мужчина с канистрами бензина из Ливии.
Мужчина с канистрами бензина из Ливии.

— Человек работает в спецслужбах по борьбе с терроризмом и в итоге обнаруживает, что его сын состоит в ИГ, — с горечью констатирует он.

Он не одинок. Совсем недавно старший военный офицер из Туниса погиб во время теракта в стамбульском аэропорту имени Ататюрка 28 июня. Как сообщается, бригадный генерал, врач военного госпиталя Фатхи Баюдх отправился в Турцию в поисках завербованного ИГ сына.

ТУНИСЦЫ В СИРИЙСКИХ ТЮРЬМАХ

Журналист Зухейр Латиф осознал количество примкнувших к исламистским радикалам тунисцев в 2013 году, за год до объявления ИГ халифата, когда делал репортажи из Сирии. Прослышав о нескольких таких боевиках, находящихся в сирийских тюрьмах, он отправил запрос на их посещение и получил разрешение. Его интервью были показаны по тунисскому телеканалу Telvza и в документальном фильме британской вещательной телекомпании BBC. После показа в эфире этих сюжетов на Латифа обрушился шквал звонков от родителей, которые хотели выяснить: не видел ли он их сыновей в тюрьме.

Через некоторое время он организовал поездку в Дамаск в сопровождении около 20 родителей. 58-летняя Рабеа Амар была в числе родителей, отправившихся вместе с Латифом в Дамаск, чтобы встретиться с заключенным в тюрьму сыном.

29 мая, в День матери в Тунисе, Амар и примерно 30 других родителей собрались у муниципального театра столицы, чтобы потребовать от правительства вернуть их детей на родину.

Мужчина в черной футболке и джинсах, Мохамед Икбел Бен Реджеп, ободряет толпу собравшихся, рассказывая, как ему удалось вернуть своего брата, отправившегося воевать в Сирию. Ныне Бен Реджеп работает в спасательной ассоциации тунисцев Trapped Abroad («Заточенные за рубежом») и лоббирует реабилитацию возвращающихся в Тунис радикалов вместо заключения их в тюрьму.

В ЧЕМ ПРИЧИНЫ РАДИКАЛИЗАЦИИ?

Мужчина с дочерью идет по улице в городе Бен Гардан.
Мужчина с дочерью идет по улице в городе Бен Гардан.

Журналист Зухейр Латиф считает, что молодые тунисцы примыкают к рядам исламистских боевиков за рубежом отчасти потому, что «жасминовая революция» в Тунисе была слишком спокойной по сравнению с мятежами в других странах:

— Я считаю, что многие люди, увидев, как молодёжь в то время противостояла режиму Каддафи, как раз после нашей революции, их прельстила, [оставив их вопрошать]: «Почему мне не представилась такая возможность?».

По его словам, в первые годы после революции тунисским боевикам легко удавалось миновать службу безопасности. Теперь власти требуют нотариально заверенное согласие родителей от не достигших 35 лет лиц, отправляющихся в такие страны, как Турция или Ливия, — часто используемые в качестве перевалочного пункта для боевиков ИГ.

Но не только авантюра влечет молодых тунисцев в бой. Возможно, свою роль играют плохие перспективы на получение работы, а также разочарование в том, что революция в 2011 году не повлекла за собой ожидаемых изменений.

ДВОЙНАЯ УГРОЗА

Бен Гардан — где боевики ИГ в марте убили 12 членов тунисских сил безопасности, прежде чем потерпели поражение, — обедневший город в пустыне с населением в 80 тысяч человек, с небольшой промышленностью, не беря в расчет контрабанду. Теперь город больше похож на гарнизон.

Незадолго до вторжения тунисские военные силы завершили строительство 200-километрового барьера вдоль границы с Ливией. После атаки Тунис закрыл границу на две недели, прежде чем открыть вновь под усиленной охраной.

Тем не менее эксперт по безопасности в Тунисе Дэвид Сантьяго высказывает предположения о том, что подпольные радикалы в Бен Гардане, скорее всего, проведут еще одну атаку, даже если граница вновь будет закрыта.

Молодые люди сидят посреди мусорной свалки. Бен Гардан, Тунис.
Молодые люди сидят посреди мусорной свалки. Бен Гардан, Тунис.

В последних числах мая 43-летний Белгачем Бучнак проходил мимо изрешеченного пулями белого минарета мечети Джалала. В день нападения боевики вели перестрелку из мечети с силами безопасности. Живущему на этой же улице Бучнаку пришлось пережидать эту перестрелку у себя дома. Через окна он мог видеть боевиков, и некоторые лица оказались ему знакомы.

— Некоторые из них были парикмахеры. Некоторые продавали оливки. Может быть, будет еще одна атака спящей ячейки, — говорит он.

Многие люди в Бен Гардане говорят, что бедность, а не ИГ является их главной заботой. Недовольство закрытием границ переросло в протесты против местного правительства.

В одном из интернет-кафе Бен Гардана три молодые пары в тесном помещении сидят за мониторами компьютеров. Один 24-летний посетитель со своей невестой читает Facebook. В одним из сообщений не указавший своего имени мужчина пишет, что в городе нет работы и даже его подработка по импортированию ковров больше невозможна из-за пограничного контроля.

50-летний Саад Джабала и 63-летний Хусейн Хашейши вечерами играют в тунисские шашки, сидя под навесом из листов гофрированной оцинковки на расстеленных на земле картонных подстилках. За ними — замусоренный пустырь. Друг, наблюдающий за их игрой, пытается обратить внимание на достижения города, а не на его бедность. По его словам, у боевиков ИГ «будет кладбище в Бен Гардане» и «они погибнут здесь».

Перевела с английского языка в сокращении Алиса Вальсамаки.

XS
SM
MD
LG