«НИКОГДА НЕ ВИДЕЛ, ЧТОБЫ БЫЛО СТОЛЬКО ТЯЖЕЛОБОЛЬНЫХ»
Куаныш Есназаров, хирург, 44 года:
— Я работаю в городской больнице № 7 города Алматы, с марта — в приемном покое, поскольку наше хозрасчетное отделение закрыли. Пациентами с коронавирусом я не занимался, но в приемный покой поступают разные люди — неясно, болеют они или нет. Были случаи, мы госпитализировали, а пациенты оказывались с коронавирусом. Я принимал больного после травмы, у него выявили коронавирусную инфекцию.
Заболел в начале июля. Заразился на работе. А где еще? В гости мы не ходили, родственников не видели несколько месяцев, общаемся с ними только по телефону.
Первые признаки — дискомфорт, слабость, озноб. Через несколько дней пропали вкус и запах. Понял, что «попал». Сначала пошел в поликлинику и зашел к врачу после трех часов ожидания, он сказал: «У вас ничего нет, всё хорошо». «Сделайте хотя бы рентген, температура — 38, я не чувствую ни запахов, ни вкуса», — просил я. Он ответил: «У вас бронхит, идите домой». Даже больничный лист не открыли. После нескольких дней лечения на дому кашель усилился, была мокрота с кровью. Сделал КТ-снимок (компьютерная томография. — Ред.). Двусторонняя пневмония, поражение 40 процентов легких. Меня госпитализировали. ПЦР-тест сдал в больнице, пришел положительный результат. У меня диабет и инсулиновая зависимость, это осложняет состояние. Почти две недели находился в больнице. Была одышка, упала сатурация (содержание кислорода в крови. — Ред.). Неделю был на кислороде, по два часа в день.
Знаете, у нас люди до сих пор не верят в существование вируса, думают, что это какой-то заговор, ходят без масок, собираются. Не задумываются, пока сами не столкнутся. Я 20 лет работаю в медицине, но никогда не видел такой повальной заболеваемости, никогда не видел, чтобы было столько тяжелобольных. Больные гибнут.
Мы стараемся никуда не ходить с начала карантина в марте. Выходил только я — на работу и за продуктами. Жена и четверо детей были дома. Но члены моей семьи переболели в одно время со мной, но все перенесли легко.
Коронавирус: истории переболевших и потерявших родственников
«НЕЛЬЗЯ СДАВАТЬСЯ»
Роза (имя изменено по ее просьбе), жительница Актобе, 56 лет:
— 15 июня меня в очень тяжелом состоянии доставили в Актюбинскую областную инфекционную больницу на машине скорой помощи. Сразу положили в реанимационное отделение, подкючили к аппарату ИВЛ, под которым пролежала семь дней. Затем меня перевели в палату, где я каждый день дышала через аппарат с кислородом.
Скончалась невестка мужа, и я ходила на ее похороны. Через несколько дней у меня начался сухой кашель, появилась одышка. Позвонила знакомому врачу, он сказал срочно сделать рентген-снимок. Я работаю в медицинском центре, мы каждые три месяца проходим рентген. Поэтому я была уверена, что мои легкие чистые. Но рентген показал двустороннюю пневмонию.
Большое спасибо сотрудникам Актюбинской областной инфекционной больницы. Они спасли меня от смерти. Я не могла ни есть, ни ходить в туалет. Санитары отделения реанимации ухаживали как за родной, кормили через трубочку. Врачи не оставляли нас ни днем, ни ночью. Некоторые пациенты умирали.
Я так поняла, что надо приложить все усилия для предотвращения заражения. Но если заболел, то нельзя сдаваться психологически. Я сама себя успокаивала и говорила: «Всё будет хорошо, дома тебя ждет семья». Думаю, нужно мыслить здраво, думать о хорошем и только так можно победить болезнь.
После этого опыта я пересмотрела свои жизненные ценности и поняла важность семьи и здоровья. Спешила увидеться с сыном и мужем. Теперь мы никуда не выходим без маски, не ходим в людные места. Я тренируюсь каждый день, начала бегать в 5 часов утра, пока на улицах никого нет.
«НЕ ПРИСЛУШАЛИСЬ К СОВЕТУ ИМАМА НЕ ХОДИТЬ НА ПОХОРОНЫ»
Марат Койбагаров, житель села Тартогай Шиелийского района Кызылординской области, 49 лет:
— Я только что выписался из провизорного центра Шиелийского района. У меня была двусторонняя пневмония. Только что встретился с семьей. Прошел рентген, снимок показал, что легкие чистые.
2 июля я похоронил свою 83-летнюю мать, которая была прикована к постели в течение нескольких лет. Много людей пришло, они не прислушались к совету имама не ходить на похороны. Было много соболезнований до семидневных поминок. Некоторые из приходивших говорили: «Совестно не прийти, она скончалась в таком возрасте, пришел, хоть и болею». Три дня спустя у меня начались боли в груди, появились жар и одышка. Не хватало воздуха, еле добрался до больницы.
Ситуация в сельской местности сложная. Многие умирают. Болеют дети, родственники. У всех высокая температура, кашель. Все они по совету невестки, работающей врачом, лечатся дома.
Кажется, люди не извлекут урок, пока сами лично с этим не столкнутся. В эти дни в нашем селе люди продолжают собираться на небольшие свадьбы и поминки. Считаю, что необходимо строго контролировать, пусть даже полиция охраняет дом, где проходят похороны. Как еще объяснить людям?
«ГЛАВНОЕ — НЕ ВПАДАТЬ В УНЫНИЕ»
Айгерим Аскарбаева, жительница Алматы:
— В конце мая, когда вирус начал активно распространяться, я заболела пневмонией. В то время, по-моему, не было ни методики лечения, ни определенных лекарств. Поэтому по указанию врачей мне пришлось принимать тяжелые препараты с побочными эффектами. Через десять дней после выписки я проболела еще три дня.
После лечения поняла, что все должны быть психологически готовы к этому заболеванию. Теперь любой может заболеть. Вы даже не сразу поймете, когда заболеете, и не узнаете, откуда эта болезнь пришла. В таких случаях лучше начать лечение незамедлительно. Главное — не впадать в уныние, как и при любой другой болезни.
Врачи предупредили, что мне потребуется еще пять-шесть месяцев ухода. Сказали не пить холодную воду, не выходить в прохладную погоду на улицу, пить витамины для повышения иммунитета, хорошо питаться. Теперь я тренируюсь несколько раз по 10 минут.
«Я ЛЕЖАЛА, ПЕРИОДИЧЕСКИ "ОТКЛЮЧАЛАСЬ"»
Елена Вогонова, жительница Алматы:
— Где и как заразилась — не знаю. 25 июня у меня поднялась температура, почувствовала сильную слабость, началась диарея, постоянно клонило в сон, кашляла. Вызвала врача из поликлиники, спросила: «Это коронавирус?» Он ответил, что «нет». Это было на той неделе, когда тестов в поликлинике не было. Пять дней спустя, когда температура спала, подумала, что это было обычное ОРВИ. Потом пропали запахи, усилился кашель.
У меня двое детей, воспитываю их одна, поэтому мне нужно было закрыть больничный и идти на работу. Пошла в поликлинику, а когда выходила оттуда, мне стало плохо. Вызвали скорую, меня увезли в 7-ю больницу.
По состоянию здоровья я часто бываю в больницах. Нас, неходячих, которые на каталках, обычно не так много. Но в этот раз на каталках было много — не все ковидные, были беременные, были дедушки и бабушки. То есть больница была реально перегружена и пациентов было очень много. Взяли ПЦР-тест. На следующий день, 8-го [июля], пришли и сказали, что у меня COVID. Первые эмоции — шок и испуг. Но я не могла даже сильно проявить эмоции, была не в состоянии, даже сидеть не могла. Несмотря на это, мне 9-го сказали, что будут выписывать. Я сказала, что у меня инвалидность и я в группе риска. Потом меня перевели в модульный стационар. В первые дни я была в неплохом состоянии, потом начала ослабевать, сатурация упала до 75, и меня подключили к кислороду.
В стационаре был медбрат по имени Бахадур, очень ему благодарна. Когда у меня была слабость, он меня в туалет носил, когда упал сахар, он дал глюкозу, побежал, принес малину, ежемалину и творог. Есть люди, которые хотят помочь, — это радует.
Мне нужен был препарат «Фраксипарин». В первый день нашли каким-то чудом шесть уколов, мне хватило на три дня. Потом препарата не было. Я лежала, периодически «отключалась». Когда была в сознании, переписывалась с какими-то перекупщиками. Они писали «перешлите деньги, я вам через такси передам». Они просили за пачку 60 тысяч тенге, тогда, как обычно, он стоил около 15 тысяч. Потом кто-то написал, что купил препарат в одной аптеке, я позвонила, мне отложили. Друзья купили за 30 тысяч, привезли и денег с меня не взяли. Это было трогательно.
Меня выписали, но у меня всё еще есть слабость. Я не могу нормально жить. Мне сказали, что восстановление будет длиться месяцы. У меня нет родственников в Алматы, мне помогали друзья, знакомые и социальные сети. Кто-то просто писал слова поддержки. Меня это спасло. Если бы я осталась дома, меня бы уже не было.
«КАЖДЫЙ САМ НЕСЕТ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА СВОЮ ЖИЗНЬ»
Шах Мелис, врач, 25 лет:
— В апреле эпидемиологи выявляли инфицированных, и мы изолировали подъезды. Я трижды ездил на такие вызовы. В это время я и заразился. Моя жена была беременна, подошло время для скрининга. Гинеколог направил ее на COVID-тест. У нее выявили вирус. Коронавирус также обнаружили у наших двух родственников, которые жили с нами. Когда появилась первая информация об эпидемии, я начал читать и изучать зарубежные публикации.
Поэтому я не боялся заразиться. Тем не менее, после того как моя жена первой прошла тест и у нее подтвердился вирус, я был очень напуган. Потому что не знаешь, как даже обычный грипп может повлиять на ребенка, а это совершенно неизвестный вирус. Мою жену доставили в больницу для беременных в Калкамане, а меня отвезли в военный госпиталь в нижней части Алматы. У меня поднялась температура до 39,6, ломило всё тело, обострилась ангина, напомнили о себе хронический гайморит и фарингит.
В больнице старался не лежать, много двигался, ходил туда-сюда. Рентген показал, что мои легкие чистые, но у меня было затруднено дыхание. Раньше я пять лет проработал медбратом в отделении интенсивной терапии. Там мы заставляли послеоперационных больных надувать воздушные шары, чтобы у них раскрывались легкие. Я использовал этот метод и для себя. В больнице нет воздушных шаров, их никто не мог принести, поэтому я приклеил скотчем шприц к обычным медицинским перчаткам и надувал их.
Принимал противовирусные препараты и витамины. В общей сложности провел в больнице 28 дней, а затем не выходил из дома еще 14 дней. После выздоровления у меня было желание помочь другим больным. Я обратился в четыре провизорных центра. Хотел быть на передовой борьбы с вирусом, но меня не приняли. Сейчас я участковый врач в поликлинике. Работы много. Раньше было по одному-два вызова в день, а теперь по десять. Мы работаем как скорая помощь. Много людей, обращаются за консультацией и днем и ночью. На одном участке зарегистрировано 1 700 человек, в нашей поликлинике около 20 таких участков. Теперь у нас есть мобильные группы, они ходят к людям с симптомами COVID.
На мой взгляд, эта эпидемия показала, что каждый несет ответственность за свою жизнь. Главное — не паниковать. Необходимо максимально соблюдать меры предосторожности, при первых признаках болезни лучше сразу обращаться к врачам, чтобы не упустить время. Конечно, сейчас не хватает врачей, в больницах нет мест. Тем не менее необходимо постоянно находиться на связи с участковым врачом.
«В БОЛЬНИЦУ ДОСТАВИЛИ ПОСЛЕ ШУМА И КРИКА»
Айнур Абильбек, жительница Алматы:
— 14 дней назад меня выписали из больницы. Я болела около десяти дней. Мне было трудно дышать, и я прошла кислородную терапию. Сначала заболел мой брат, потом мама и тетя. Я бегала ко всем, в итоге сама угодила в больницу. Скорая помощь не хотела меня забирать, несмотря на температуру 39,6. Мы начали искать знакомых, и меня после шума и криков с трудом положили в больницу. ПЦР-тест сдала в больнице, он подтвердил наличие вируса. Благодаря противовирусным препаратам и антибиотикам я пришла в себя на шестые сутки.
Я не знаю точно, от кого и как я заразилась. Мы все были на карантине. Но мой брат искал работу. Как скажешь, чтобы он не выходил на работу? У нас есть родители, есть мы. Кроме того, к нам приезжали родственники. Невозможно быть полностью изолированным и не выходить из дома. Мы ходили в магазин, в аптеку, на работу. Там каждый второй ходит без маски, не соблюдает дистанцию. У нас заболевшие не идут в больницу, пока не упадут.
Всё, чего я хочу сейчас, — чтобы выздоровел отец. Я бегала целый день, чтобы положить отца в больницу. Мы искали знакомых и еле госпитализировали его. У отца тоже COVID...
«ДВА УРОКА»
Джохар Утебеков, адвокат:
— Я заболел 9 мая. Первые симптомы: боль в горле, насморк, кашель и недомогание. На третий день температура подскочила до 40 градусов. Ночью была страшная лихорадка, озноб, бред и галлюцинации. Думал, что помру. Ломило кости. Через четыре дня заметил, что у меня на 90 процентов пропало обоняние. Это специфический признак COVID-19. Горло стало болеть всё сильнее. Почти через неделю пришел положительный тест на COVID.
Ума не приложу, где мог заразиться. Мы переболели всей семьей. С начала карантина мы соблюдали все меры предосторожности. Жена и двое сыновей перенесли болезнь в легкой форме, я в среднетяжелой.
Я извлек два урока. Прежде всего надо следить за своим здоровьем, не запускать хронические заболевания, лечить их системно. У меня нормальное здоровье, но был хронический тонзиллит, из-за этого у меня была сильная боль в горле. Ровесники с диабетом и заболеваниями почек тяжело перенесли. Хронические заболевания нельзя запускать. Второе — нужно вести здоровый образ жизни. Сейчас я взял в привычку каждое утро делать растяжку. Это реабилитация и общее укрепление здоровья.
Как бы странно это ни звучало, но благодаря всему этому — болезни и лечению — наша семья стала сплоченнее.
КОММЕНТАРИИ