В центре внимания исследователей, изучающих текущий коронавирусный кризис, всё чаще оказываются факторы, обуславливающие поведение людей, например побуждающие их соблюдать или не соблюдать чрезвычайные меры, принимаемые в области общественного здравоохранения.
В авторитарных государствах мощная мотивация — страх сурового наказания.
Недавние исследования показывают, что в странах, где соблюдаются гражданские свободы и права человека, ситуация далеко не столь однозначная.
ОБЯЗАТЕЛЬНЫЕ ИЛИ ДОБРОВОЛЬНЫЕ ОГРАНИЧЕНИЯ?
Когда в январе Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила COVID-19 «чрезвычайной ситуацией в области общественного здравоохранения, имеющей международное значение», генеральный директор ВОЗ Тедрос Адханом Гебрейесус высоко оценил усилия китайского правительства по борьбе с этой болезнью несмотря на то, что он назвал «серьезными социально-экономическими последствиями» введенных Пекином драконовских карантинных мер.
Критики на Западе между тем выражали сомнение в том, что принятые Китаем жесткие ограничения возможны в странах, где их соблюдение не может быть обусловлено страхом наказания.
— Ни одна другая страна, ни западная, ни какая-либо другая, не может и не должна предпринимать попытки повторить действия Китая, — заявил в середине марта Томас Боллыки, директор Всемирной программы здоровья в Совете по международным отношениям.
Боллыки подверг критике «пренебрежение гражданскими свободами и правами человека», которые продемонстрировал Китай через введенные им «карантинные меры и цензуру».
Через несколько дней после этих слов Боллыки ВОЗ объявила COVID-19 пандемией и правительства всего мира начали вводить множество ограничений в связи с коронавирусом.
Особенно пострадавшие от коронавируса Иран и Италия в числе первых ввели принудительный карантин.
Вскоре их примеру последовали и другие, остальные — распорядились о частичной изоляции и выпустили рекомендации относительно личной гигиены, социального дистанцирования и ношения масок.
Правительство США опубликовало общие рекомендации по поведению во время пандемии. Решения о карантине и ношении масок остались прерогативой местных органов власти.
В Соединенных Штатах эта сфера общественной жизни быстро политизировалась, а полярные мнения столкнулись вдоль линии раскола между двумя политическими партиями.
В Швеции, в стране с высоким уровнем доверия к государственным органам, большинству людей было разрешено жить повседневной жизнью без карантина, закрытия бизнес-предприятий и обязательного ношения масок.
Школы открыты, рестораны работают. Швеция в условиях пандемии
В апреле министр здравоохранения Швеции Лена Халленгрен заявляла Азаттыку, что шведская модель основана на «доверии» и люди будут «брать на себя личную ответственность» и добровольно соблюдать рекомендации.
Она настаивала, что менее ограничительный режим продержится несколько месяцев, а не недель, на которые согласятся другие демократические общества в случае более строгого карантина.
Исследование, проведенное советником и аналитиком по экономической политике Федерального резервного банка Далласа Александром Чудиком, показало, что добровольное социальное дистанцирование менее эффективно, чем санкционированные правительством ограничительные меры.
По словам Чудика, результаты «отличаются разительно» в тех случаях, когда распоряжения о «пребывании дома» являются обязательными, а не рекомендательными, то есть позволяющими гражданам самостоятельно определять степень их самоизоляции.
ПОВЕДЕНЧЕСКАЯ ЭКОНОМИКА
Исследователи в области поведенческой экономики Паола Джулиано (Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе) и Имран Расул (Университетский колледж Лондона) пришли к выводу, что для политиков крайне важно понимать факторы, определяющие, насколько эффективно граждане будут следовать таким мерам, как социальное дистанцирование или ношение масок.
Собирая данные из разных стран, они документировали ключевые стимулы, включая так называемый «социальный капитал» и уровень доверия к правительству и госинститутам.
Они также обнаружили, что соблюдение ограничительных мер в некоторых странах находится в прямой зависимости от политических взглядов граждан и того, откуда они черпают информацию.
«Если социальное дистанцирование — ключ к замедлению распространения COVID-19, важно знать, что обуславливает уровень применения таких мер людьми. Устойчивость социальной структуры общества, а также степень доверия к институтам — решающие элементы в определении индивидуального поведения», — написали Джулиано и Расул в опубликованной 18 июня статье.
Еще недавно эксперты в области здравоохранения в Европе предупреждали, что коллективное чувство усталости побуждает ранее «послушных» граждан к меньшей бдительности и возвращению к прежним привычкам, таким как приветствие через поцелуй в щеку или рукопожатие.
По их словам, европейцы в целом соблюдали ограничения, придерживались социальной дистанции и носили маски несмотря на то, что правила постоянно менялись. Но, предупреждают специалисты, «усталость от маски» наступает независимо от того, являются ли правила ее ношения обязательными или нет.
21 июля Изабелла Аннези-Маесано, эпидемиолог из Французского института здравоохранения и медицинских исследований, отметила в беседе с Wall Street Journal: «Люди страдают, и это заметно».
«СОЦИАЛЬНЫЙ КАПИТАЛ»
Термин «социальный капитал» употребляется экономистами уже более века. Стоящие за ним идеи уходят в далекое прошлое.
Парижская организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) определяет «социальный капитал» как «сети, общие нормы, ценности и понятия, которые способствуют сотрудничеству внутри группы или между ними».
Исследователи ОЭСР говорят, что на социальный капитал влияют личные отношения, общественные связи и вовлеченность граждан в общественную жизнь.
Исследователи в области поведенческой экономики и социологи говорят, на него также влияют «нормы доверия и готовности к взаимодействию». Это относится к «доверию, социальным нормам и общим ценностям, которые лежат в основе функционирования общества и обеспечивают взаимовыгодное сотрудничество».
«Наши общие нормы, ценности и понятия менее конкретны, чем наши социальные сети», — заключает один из отчетов ОЭСР.
«Социологи характеризуют нормы как негласные и по большому счету неоспоримые правила, принятые в обществе. Ценности, такие как уважение к безопасности и защите людей, являются стрежневыми в каждой социальной группе. Собранные воедино, эти сети и взаимопонимание порождают доверие и позволяют людям работать вместе», — пишут авторы отчета.
СОЦИАЛЬНОЕ ДАВЛЕНИЕ
Международный центр роста (IGC) — глобальная исследовательская сеть, финансируемая британским правительством, — заявляет, что карантинные меры в связи с COVID-19 в некоторых странах изменили социальные нормы таким образом, чтобы они стимулировали соблюдение ограничений.
— Выбор одной социальной нормы в пользу другой во многом зависит от эффективности лидеров, создающих нарратив, за которым может объединиться общество, — заключают исследователи IGC Оливер Харман и Виктория Делбридж.
«Сильные лидеры с последовательным нарративом могут убедить общество перейти от одной социальной нормы к другой. Это способно привести к тому, что граждане сами будут поощрять соблюдение требований, это снизит необходимость формального принуждения», — пишут авторы.
Как отмечают Харман и Делбридж, «мало того что это будет способствовать [укреплению] в обществе позитивной социальной нормы, так еще и граждане сами будут выполнять правоприменительную работу» в отношении друг друга.
— В некоторых случаях это социальное давление более эффективно, чем формальное наказание, — говорят они.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ
Недавние исследования показывают, что влияние политических взглядов на соблюдение ограничений особенно велико в Соединенных Штатах, но этот феномен наблюдается и в других странах.
«Данные из разных стран указывают на то, что политические убеждения в сочетании с различиями в потреблении информации имеют важные последствия, когда дело касается восприятия риска и соблюдения социального дистанцирования», — заключают Джулиано и Расул.
В исследовании Чудика говорится о том, что «важным фактором является субъективное доверие к должностному лицу, издававшему приказ о социальном дистанцировании».
По словам Чудика, данные его исследования «говорят в поддержку идеи, что республиканцы в первую очередь следуют советам [президента США Дональда] Трампа, а не любых других должностных лиц».
— Пандемия коронавируса — как и многие другие темы — стала вопросом межпартийного спора в Соединенных Штатах, превращая политические убеждения в потенциальный фактор, влияющий на соблюдение социальных норм. Наши результаты показывают, что политическая поляризация является основным препятствием на пути к полному соблюдению мер по социальному дистанцированию, — заключает Чудик. — Поддержка мер по социальному дистанцированию со стороны обеих партий имеет решающее значение в том, насколько быстро мы сможем сдержать распространение нового коронавируса.
ФАКТОР ДОВЕРИЯ
Еще до пандемии многие исследования показывали, что доверие людей к правительствам и госинститутам влияет на их готовность соблюдать рекомендации органов здравоохранения.
Это, в свою очередь, сильно сказывается на распространении болезней.
В рабочем отчете «Жизнь с короной», опубликованном в июне Всемирным институтом исследований экономического развития Университета Организации Объединенных Наций (UNU-WIDER), авторы исследуют то, «как доверие коррелирует с личным опытом пандемии».
Исследователи обнаружили, что «доверие к государственным институтам» сказывается не только на степени соблюдения правил карантина. Основываясь на глобальном опросе, исследователи обнаружили, что личный опыт также влияет на уровень доверия.
— Те, кто контактировал с больными людьми, и те, кто потерял работу [во время пандемии], склонны проявлять меньше доверия, в том числе в отношении людей и учреждений, — говорят они.
Среди тех, кто на себе испытал симптомы заболевания, таких расхождений не отмечается, пишут исследователи.
— Эти обусловлено не заботой о собственном здоровье или здоровье близких людей, а скорее повышенным уровнем беспокойства и стресса, — заключают исследователи UNU-WIDER.
По их словам, это наводит на мысль о том, что «последствия пандемии выходят далеко за рамки обеспокоенности здоровьем», приводя к некоей «новой данности», которая, «скорее всего, сформирует общества» в постковидный период.
Перевела с английского языка Алиса Вальсамаки.
КОММЕНТАРИИ