«НЕПОВИНОВЕНИЕ», «ПРИМЕНЕНИЕ НАСИЛИЯ»
Актюбинского активиста Алибека Молдина, которого в минувшем и в этом году несколько раз задерживали на несогласованных с властями митингах, отправили под административный арест на 15 суток. Пять суток суд ему дал за участие в несанкционированной антикитайской акции в начале сентября, десять — за «неповиновение» требованию сотрудника полиции.
Жена Молдина считает дело против мужа необоснованным. Она говорит, что утром 7 ноября муж вышел из дома с дочерью, чтобы отвести ребенка в школу, и затем пропал. Вечером суд вынес постановление об аресте.
— На моего мужа набросились четыре человека и усадили его в свою машину, — рассказывает Жадыра Нурманова о событиях четверга со слов супруга. — Поначалу нам об этом не было известно. Через некоторое время я забеспокоилась. Отправилась в школу, позвонила в больницу и в полицию. В полиции мне сказали: «Ваш муж находится в Заводском отделе полиции, через некоторое время его повезут в административный суд». Утверждения о якобы его неповиновении полиции — неприкрытая ложь.
Землячку Алибека Молдина Карлыгаш Асанову, которая тоже «засветилась» на несанкционированных митингах, в прошлом месяце приговорили к полутора годам ограничения свободы, обвинив в «применении насилия» в отношении полицейского. Женщина была одной из тысяч задержанных в день президентских выборов 9 июня — антиправительственные митинги прошли в тот день в ряде казахстанских городов (их участники призывали бойкотировать выборы, считая их несправедливыми и предрешенными; победителем выборов был назвал Касым-Жомарт Токаев, ставленник 79-летнего экс-президента Нурсултана Назарбаева).
Как задерживали протестующих и журналистов в день выборов:
Асанова, как утверждается в материалах дела, якобы вонзила иглу в правую ягодицу сотрудника полиции, когда задержанных заталкивали в автозак. В качестве вещдоков в деле проходили нижнее белье полицейского и игла.
Карлыгаш Асанова заявила в суде, что действительно ходила на митинг 9 июня, но иглы у нее не было, какой-либо предмет в ягодицу полицейского она не вонзала.
— Я действительно скандировала «Шал кет!» («Старик, уходи!»), «Назарбаев, кет!» («Назарбаев, уходи!»). Но иглой в ягодицу полицейского я не колола. Наоборот, они нарушили мои права. Продержали в участке около 12 часов, оказывали психологическое давление. Всё это время не давали еды и воды, не пускали в туалет. Заставили подписать заполненный ими протокол и грозили устроить отчисление моей дочери с места учебы, — заявила Асанова, которую суд штрафовал уже дважды за участие в митингах без санкции.
Полицейский Бакытбек Сыдыкбаев на слушаниях по этому делу не присутствовал. В канун вынесения приговора он участвовал в заседании через видеосвязь — в суде сказали, что Сыдыкбаева перевели по службе в другой регион (по сообщениям, его повысили в звании), — и заявил, что опознал в подсудимой женщину, которая уколола его иглой. Каких-либо видеодоказательств случившегося представлено не было.
Живущий в Алматы правозащитник Денис Дживага, сотрудник Казахстанского бюро по правам человека, говорит, что власти, обвиняя участников мирных митингов в нападениях на силовиков, сопротивлении и неповиновении им, заранее знают, что задержанные поставлены в беспомощное в правовом отношении положение.
— Дело в том, что полицейские нередко провоцируют участников протестных акций либо сами, либо с помощью подставных лиц. Если человек заранее не подготовлен к тому, что против него сейчас будет совершена провокация, то он практически оказывается бессильным против такой провокации, поскольку любое его движение для собственной же защиты может быть расценено как неповиновение, сопротивление и даже нападение, — отмечает Денис Дживага.
СЛУЧАИ В ДРУГИХ РЕГИОНАХ
По обвинению в «неповиновении» сотрудникам государственных органов в последние несколько месяцев в Казахстане привлекли к ответственности свыше десятка людей, которые участвовали в антиправительственных акциях либо находились на месте таких митингов.
В Уральске в эти дни судят местную жительницу Алию Абулхаирову, которая многократно выходила на протесты и одиночные пикеты. Ей вменяют «неповиновение» при задержании вне митинга.
— Дело было 18 октября. Утром я шла на работу, когда сзади на меня напали несколько человек и повалили меня на землю. Я стала кричать, чтобы прохожие обратили внимание и помогли мне, мне казалось, что это преступники, — сказала Алия Абулхаирова Азаттыку. — Тогда эти люди в форме полицейских стали требовать, чтобы я пошла с ними, говорили, что в отделение полиции. Я попросила их представиться, показать документы, вручить повестку, но этого не было. Меня просто тащили куда-то, я сопротивлялась. Но они всё же увезли меня, и только в полицейском участке я узнала, что это действительно были сотрудники полиции.
Как утверждает женщина, в полиции с ней провели беседу и предупредили об ответственности за участие в не согласованных с властями акциях. В полиции считают, что Абулхаирова «оказала сопротивление» сотрудникам «во время доставления [в отделение] по поручению следователя».
В Алматы в сентябре на четверо суток арестовали Булата Смагулова, одного из десятков задержанных 21 сентября на месте несостоявшейся протестной акции, обвинив в неповиновении требованию полиции. В суде Смагулов сказал, что считает обвинение необоснованным. По его словам, при задержании кто-то толкнул его в спину и получилось так, что будто бы он оказал сопротивление полиции. Другому алматинцу, Болату Имашеву, задержанному после той же акции, суд вынес предупреждение по статье о «неповиновении законному распоряжению или требованию» полицейского. Имашев обвинение отверг.
В августе в Нур-Султане задержали около десятка молодых людей, которые собирались провести монстрацию — акцию с плакатами с абсурдистскими лозунгами. Выступление не состоялось. Задержанные сообщили, что в отделении составили протоколы по статье 443 кодекса об административных правонарушениях («Неповиновение законному требованию лица, участвующего в обеспечении общественного порядка»).
В июне в Уральске оштрафовали журналиста региональной газеты «Уральская неделя» Лукпана Ахмедьярова — суд назвал его виновным в «неповиновении требованию полиции». 12 июня Ахмедьярова, освещавшего события на месте предполагаемой акции несогласных с результатами досрочных выборов президента Казахстана, задержали и привезли в здание полиции, где продержали более трех часов. Журналист заявил, что подвергся произвольному задержанию. Сотрудники полиции утверждали, что журналиста «доставили» после того, как он отказался проследовать в департамент, куда его вызвали «по поручению следователя». В суде один полицейский сказал, что Ахмедьяров якобы поставил ему подножку, а другой заявил, что журналист во время задержания снес плечом ему фуражку. Изученная в суде видеозапись полиции подтвердить слова полицейских не смогла.
«ЗАПУГАТЬ» АКТИВНЫХ
Обвинения в противодействии сотрудникам силовых органов предъявляют участникам антиправительственных митингов и в соседней России. После летних акций протеста в Москве, прошедших из-за недопуска к выборам в Мосгордуму оппозиционных и независимых кандидатов, несколько человек были отправлены за решетку за «применение насилия к представителю власти». Одного обвинили в том, что он кинул пластиковую бутылку в полицейского, другой, как было заявлено, якобы вывихнул плечо бойцу Росгвардии, третий –— потянул силовика за рукав, кто-то «толкнул» сотрудника полиции.
Правозащитники назвали арестованных политическими заключенными. За их освобождение выступили известные деятели культуры, актеры, педагоги. На фоне общественного резонанса несколько приговоров были пересмотрены — например, актеру Павлу Устинову заменили реальный срок на условный. Сотрудники полиции, разгонявшие с применением силы продолжавшиеся больше восьми недель протесты в Москве, к ответственности привлечены не были: Следственный комитет отказался проводить проверку по заявлениям людей, которые жаловались, что пострадали из-за действий силовиков.
Сотрудник Казахстанского бюро по правам человека Андрей Свиридов видит схожие методы в действиях властей в Казахстане и России.
— Очевидна попытка полиции запугать активных участников мирных митингов. В Казахстане вслед за Россией полиция активно использует предъявление обвинения в сопротивлении, неповиновении, в нанесении побоев полицейским и омоновцам. Можно сказать, что казахстанские полицейские учатся у московских. Также очевидны параллели с выборными кампаниями в обеих странах: в Казахстане — президентские, в России — региональные. В Казахстане, правда, за последние полгода проявились и антикитайские протесты. Разница — в масштабах протестов. В Москве протестовали сотни тысяч людей. У нас пока такое практически невозможно. Масштабы несопоставимы, — считает правозащитник Андрей Свиридов.
Руководитель общественной организации «Ар.Рух.Хак» правозащитник Бахытжан Торегожина говорит, что после вступления Токаева в марте этого года в должность президента казахстанские власти пытались показать «поворот к демократии». Это, по ее мнению, можно было наблюдать 1 мая, когда участники митингов в Алматы и Нур-Султане протестовали на протяжении около трех часов, скандируя антиправительственные лозунги и призывая к бойкотированию выборов (задержания были проведены после неоднократных призывов властей разойтись, тогда как ранее людей задерживали на подступах к местам предполагаемых протестов, до начала митингов).
— Затем всё откатилось не только на прежние позиции, но даже дальше. Такое ощущение, что власти испугались, когда почувствовали — особенно в связи с президентскими выборами в июне — масштабы протестного потенциала. Поэтому неудивительно, что силовые органы, которые и ранее запугивали участников протестных акций, теперь еще больше стали их запугивать применением обвинений не только в рамках административного, но и уголовного кодекса. Цель — еще больше запугать общество и еще больше дезориентировать активистов возможными разнообразными наказаниями, начиная от крупных штрафов и заканчивая не только административными арестами, но и реальными тюремными сроками, — заключает Бахытжан Торегожина.
Вступивший в должность президента в марте этого года и объявленный победителем июньских досрочных выборов Касым-Жомарт Токаев в нескольких публичных выступлениях пообещал политические реформы. Он говорил также, что «образ полиции как силового инструмента государства будет постепенно уходить в прошлое, она станет органом по оказанию услуг гражданам для обеспечения их безопасности».
Международная организация Human Rights Watch считает, что обещанные Токаевым реформы остались нереализованными.
КОММЕНТАРИИ