Прошлогодние июньские лесные пожары оставили без жилья 28 семей из поселка Северомуйск в Муйском районе Бурятии. Люди, долгие годы ожидавшие переселения из ветхо-аварийного жилья, оказались фактически на улице. Этот поселок был основан в 1976 году как временное пристанище строителей БАМа, сооружавших здесь знаменитый Северомуйский тоннель.
На строительство этого тоннеля люди в те годы съезжались со всего Советского Союза. В надежде на лучшие заработки и новую жизнь.
Наталья Жиделева переехала в Северомуйск в 1986 году вместе с мужем из Казахстана. По приезду Наталья – парикмахер по профессии – устроилась уборщицей на почту, муж стал трудиться там же водителем. Купили маленькую избушку с печкой-буржуйкой, а потом переехали в барак неподалеку от офиса компании "Бамтоннельстрой", специализирующейся на строительстве тоннелей. В том бараке Наталья и родила сына, а в 1996 году, выйдя из декрета, устроилась в "Бамтоннельстрой" табельщицей, вскоре развелась с мужем. Больших денег так и не заработала. В 2005-м у нее появилась возможность купить брусовой домик за 25 тысяч, который и сгорел в злосчастном пожаре.
– В сгоревшем доме я жила с сыном, – рассказывает 54-летняя Наталья – После пожара он уехал в Красноярск на заработки. Я стала снимать квартиру за 10 тысяч. Но, понимаете, у меня пенсия 12 тысяч и зарплата небольшая. Я сейчас на почте работаю.
Северомуйск делится на две половины, постоянную и временную, которую соорудили для рабочих, строивших здесь Северомуйский тоннель, что был введен в эксплуатацию в 2003 году. Часть рабочих по окончании стройки стали работать на "железной дороге", обосновавшись в "постоянном" поселке, другие остались во временном.
Большинство погорельцев переехали жить к родственникам, кто-то снимает квартиры за свой счет. Как минимум две семьи, убедившись, что ожидание может продлиться бесконечно долго, уехали в другой регион. Власти, правда, пытались оказать им "помощь": дом со стенами в черной плесени, сгнившим полом и отсутствующим отоплением – такой вариант маневренного жилья после пожара был предложен людям представителями республиканского правительства.
– Сразу после пожара нам [Сергей] Банников, заместитель министра по строительству и модернизации Бурятии, предложил этот дом по ул. Сосновая, 19, сказав, что там надо только обои подклеить, да и полы покрасить. Такой вот небольшой косметический ремонт. Сам этот ужасный дом стоит прямо напротив поселковой администрации, через дорогу. В администрации сказали, что в этом доме, несмотря на то что он давно пустует, до сих пор есть прописанные люди. Мы и написали отказ. А теперь они мотивируют тем, что мы же вам предлагали, вы сами отказались, – говорит Наталья Жиделева.
Первого сентября этого года Наталья съехала из съемного жилья и, не зная куда податься, просто гуляла по поселку, пока не нашла старенький незаселенный дом.
Сам по себе дом наводит ужас. Все здесь изношенное. Того и гляди, унитаз или ванная провалится на этаж ниже.
– Я самовольно заняла квартиру в ветхом аварийном доме. Здесь два подъезда. Никого, кроме меня и еще одного неблагонадежного товарища, нет. Сам по себе дом наводит ужас. Особенно по вечерам, когда идешь с работы. Стоит весь такой черный, нигде света нет. Все здесь изношенное. Того и гляди, унитаз или ванная провалится на этаж ниже. Отопление есть, но все равно включаю обогреватель. В квартире очень холодно.
От прежних жильцов Наталье остался лишь старенький диванчик. Холодильник, плиту и другую необходимую бытовую технику пожертвовали добрые люди.
– После пожара администрация выделила кровать, вот и вожу ее с квартиры на квартиру. Везде афишировали, мол, собирают нам деньги частные лица. Такого не было. Дали нам с сыном по сто тысяч рублей и еще десять тысяч после пожара. Вот и вся помощь. Говорили, что посылки или материальная помощь будет, вплоть до постельного белья. Все это вранье! Мы ничего не видели, – говорит Наталья.
БЕЗ НАДЕЖДЫ НА ДОМ
Республиканская целевая программа "Жилище", в рамках которой расселяют, в частности, обитателей ветхого и аварийного жилья в зоне Байкало-Амурской магистрали, действует с 2011 года. За первые три года, благодаря социальным выплатам, удалось переселить более 500 семей. Однако в 2014 году объем финансирования значительно уменьшился, выплаты получили всего 13 человек. А затем деньги вообще закончились, и 143 семьи остались в ветхом жилье временного поселка с практически отсутствующей инфраструктурой. Все они были примерно в одинаковом положении, но пожар фактически лишил 28 семей последней надежды на получение жилья. Из обитателей ветхого и "аварийного" жилья они превратились в погорельцев.
До того как сгорел дом Натальи, она была 27-я в очереди программы "Жилье". Казалось, вот-вот – и долгожданный новый дом. Но чиновники дали понять, что теперь ее семья ничего не получит.
– После того как наш дом сгорел, нам сказали, что мы больше не можем рассчитывать на новое жилье, так как эта программа рассчитана только на собственников жилья. У нас была квартира приватизирована в 2012 году, а пожар произошел в 2016-м, – рассказывает Наталья.
Так надежд на получение нового жилья моментально лишись все погорельцы-БАМовцы. Добиться помощи от правительства Бурятии не удалось. Тогда люди пошли в прокуратуру.
– Прокурор по суду вновь поставил нас в очередь в программу "Бамовцы". Но если я по программе "Жилье" была в очереди 27-я, когда пожар произошел, то теперь в этой программе я 434-я по счету.
"СТОРОЖ, УБОРЩИЦА И ВСЁ, ЧТО ХОЧЕШЬ"
История Татьяны Цымбал аналогична сюжету Натальи. Женщина живет в поселке с 1982 года. Окончив техникум, по направлению приехала работать сюда товароведом. После пожара ей пришлось сменить работу.
– Деньги же нужны. Я пошла работать в школу на несколько ставок – и сторожем, и уборщицей, и всем, чем хочешь. Денег не хватает ни на что, все же надо покупать, – рассказывает Татьяна.
У нее двое взрослых детей. После пожара один сын уехал в Таксимо, второй попросился жить к другу. Сама же Татьяна поселилась у подруги. Позже с сыновьями она переехала в местную школу, где временно разместили погорельцев.
– Мы только ночевать приходили. После пожара 3 июня давали по 700 рублей на троих в сутки, чтобы мы могли купить в магазине еды. Но два-три раза отоварили и все. Сказали, больше денег нет. Хотя обещали, что будут месяц кормить. В школе мы прожили до 14 июля 2016 года. Потом нас выселили. Там начался ремонт. Погорельцы разбрелись по поселку, живут у родных или друзей, кто-то уехал в соседние поселки. Так сейчас все и живут – кто где, без своего дома.
Проскитавшись некоторое время, и убедившись, что власти не торопятся им помогать, бамовцы решились на голодовку.
– Сидели мы и на улице, и в здании поселковой администрации. Днем в кабинете председателя депутатов. А вечером закрывали кабинеты, и мы в коридорах расстилали матрасы и ложились. К утру все убирали и опять сидели. Люди падали в обмороки. Двое лежали в больнице. Приезжали юристы, чиновники и сам министр по строительству. Все уговаривали. Мы в итоге голодовку так и не закончили, а приостановили по состоянию здоровья. Но можем в любой момент ее возобновить, – грозит Наталья Жиделева.
Вечером закрывали кабинеты, и мы в коридорах расстилали матрасы и ложились. К утру все убирали и опять сидели. Люди падали в обмороки.
Татьяна Цымбал говорит, что от той голодовки она не отошла до сих пор.
– У меня стало давление скакать. Мы же все пенсионного возраста. После голодовки меня забрала к себе домой подруга. Но в сентябре она получила сертификат и с семьей уехала в Алтайский край. В старой квартире они перерезали батареи, чтобы не платить лишние деньги. Они же не думали, что я здесь останусь. Я тоже надеялась, что квартиру мне дадут. А в итоге уже полтора года здесь живу без батарей и тепла, – рассказывает Татьяна Цымбал.
Месяц назад Татьяне предложили новый вариант маневренного жилья, но переехать туда она не может – в маневренном доме до сих пор нет даже электричества.
– Я боюсь, честно говоря, туда переезжать. Да и вряд ли меня в этом маневренном оставят на веки вечные, а если даже сертификат на него не дадут никакой, тогда что?! Мы здесь уже никому не доверяем. Прежний глава Бурятии Наговицын обещал, что в 2017 году погорельцам дадут новое жилье. Сейчас уже второй глава Цыденов говорит: "Вас же поставили на очередь? Ждите, когда она подойдет". Но сколько ждать? Да это маневренное жилье для жизни-то непригодно, – говорит Татьяна Цымбал.
А КОМУ-ТО ВСЁ
28 апреля в Прибайкальском районе Бурятии из-за пожара выгорела дотла половина села Черемушки. 20 семей остались без крова. Уже на следующий день на место прилетел глава МЧС России Владимир Пучков, а еще через пару дней было проведено селекторное совещание с участием президента, о чем тут же написали все СМИ. Мгновенно появился крупный бизнесмен, директор ЗАО "Байкальская лесная компания" Евгений Пруидзе, который вложил в строительство домов 20 миллионов рублей. Была проведена красочно освещаемая прессой образцово-показательная акция по оказанию государством помощи погорельцам, и к 1 сентября уже все дома были сданы. Ни слова о том, что вот уже более полугода в таком же положении находятся и жители Северомуйска, произнесено не было – акцент делался исключительно на ситуации в Черемушках.
– Несмотря на то что не у всех собственников были в порядке документы, местные власти решили заключить договора со всеми. Квадратура зависела от того, сколько квадратов было в сгоревшем доме, – сообщила представительница поселковой администрации.
Помимо прочей материальной помощи, был организован и благотворительный сбор, где удалось собрать около 1,5 миллиона рублей. Все деньги в итоге были распределены по погорельцам, чтобы они могли обустроить свои жилища.
– Люди могли поехать в магазин и выбрать необходимую мебель, а организация оплачивала, – рассказала глава поселения Оксана Тришкина.
ОСТАЁТСЯ ТОЛЬКО УМОЛЯТЬ
Северомуйцы задались вопросом: "Почему жителям Черемушек помогли, а нас обошли стороной?" На этот вопрос министр строительства Бурятии Николай Рузавин ответил следующее:
Мы направляли обращения в Минстрой и правительство России, чтобы включить граждан, пострадавших от пожара, в программу по переселению из зоны БАМа. Но, к сожалению, получили отрицательные ответы.
– Ситуация достаточно напряженная, сложная. Чисто по-человечески мы ее понимаем. Все проводят аналогию с Черемушками, но там объявляли режим ЧС федерального масштаба и способ принятия решений по оказанию финансовой помощи был иной, а в Северомуйске – ЧС регионального уровня, – пояснил Николай Рузавин. – Мы направляли обращения в Минстрой и правительство России, чтобы включить граждан, пострадавших от пожара, в программу по переселению из зоны БАМа. Но, к сожалению, получили отрицательные ответы. Пытались реализовать эти мероприятия за счет государственных жилищных сертификатов, но нормативные акты федерального уровня не позволили получить необходимую финансовую помощь.
Как оказалось, после восстановления Черемушек в муниципалитете осталось еще 14 миллионов рублей. Их было решено отправить погорельцам Северомуйска. Президент дал добро, но деньги до Северомуйска так и не дошли.
– Изначально говорили о том, что 14 миллионов, которые остались от погорельцев из Черемушек и согласованные Путиным и Медведевым, пойдут нам. Теперь про эти миллионы все молчат, не говорят, у кого в распоряжении. И мы как были на улице, так и будем здесь, – говорит Наталья.
"Сибирь.Реалии" обратились за комментарием в министерство строительства и модернизации ЖКК Бурятии и получили типичный бюрократический ответ.
– Денежные средства на оказание финансовой помощи гражданам, утратившим жилые помещения в результате пожара в п. Черемушки, были выделены из Резервного фонда Правительства РФ в рамках постановления Правительства РФ от 2 августа 2017 №921. Для выделения денежных средств на оказание финансовой помощи части граждан, жилые помещения которых утрачены в результате пожара в городском поселении Северомуйское, необходимо внести изменения в федеральное постановление. В настоящее время на имя Председателя Правительства РФ Медведева Д. А. Правительством Республики Бурятия направлен проект соответствующих изменений в федеральное постановление для принятия окончательного решения. В настоящее время из республиканского бюджета МО "Муйский район" выделено 8,8 млн руб. на приобретение жилых помещений с последующим их переводом в маневренный фонд и предоставлением для временного проживания граждан, утративших жилые помещения в результате пожара в п. Северомуйск, – сообщили в пресс-службе правительства.
Пока чиновники решают судьбу погорельцев в закрытых кабинетах, в Северомуйске термометр медленно подходит к отметке –30. Сибирская зима обещает нынче быть суровой.
– Мы ведь можем ее и не пережить, если нам не предоставят уже наконец нормальное жилье, – говорят погорельцы.
Материал корреспондента проекта "Сибирь.Реалии" Эдуарда Акопяна.
