Доступность ссылок

Срочные новости:

«Звонили и говорили: „Можно на игре заработать“. Цена — полмиллиона долларов»


Футболист Самат Смаков. Алматы, 22 ноября 2016 года.
Футболист Самат Смаков. Алматы, 22 ноября 2016 года.

Самат Смаков — о нюансах казахстанского футбола 1990-х и его скандальности в 2000-х.

Азаттык продолжает проект к 25-летию независимости Казахстана под названием «Независимые люди». Это серия интервью с известными людьми — политиками, музыкантами, журналистами, экономистами, артистами, — которые являлись моральными авторитетами и лидерами общественного мнения, а также известными медиаперсонами с начала 90-х годов и до сегодняшних дней. Герои проекта рассказывают, какие цели они ставили перед собой и перед своей профессией в новой стране и к чему в итоге они лично и их дело пришли в 2016 году.

В 12-й серии проекта известный казахстанский футболист Самат Смаков рассказывает, как его, даже не спросив, перевели из одного клуба в другой, как бандиты помогали футболистам в Казахстане и в России, а также о том, что принципиально отличает футбол 90-х от сегодняшней игры.

«ЖИЛИ ДРУЖНО, НО БЕДНО»

Вячеслав Половинко: Что вы помните о распаде Советского Союза?

Самат Смаков: Очень хорошо помню, как по телевизору показывали путч и захват Белого дома.

Вячеслав Половинко: Вам ведь тогда было 13 лет. Как эти события воспринимались с точки зрения подростка? Это было раннее взросление?

Самат Смаков: Особо, пожалуй, это тогда не ощущалось. Я сильно ничего не почувствовал, поскольку большую часть моего времени в то время занимали только школа и футбол. Почувствовали всё, наверное, родители: они ведь работали на заводах, так что стало тяжелее.

Пётр Троценко: А на футболе это не сказалось? Приходит тренер и говорит: ребята, с деньгами тяжело, так что в этом году вы будете играть старым мячиком.

Самат Смаков: Конечно, дословно такой фразы не было. Но помню, что в конце 80-х и начале 90-х годов на 30 человек в нашей группе был один мяч. Мы играли на песке, и после каждой тренировки мяч приходилось зашивать: он просто рвался. Иногда тренировка отменялась, поскольку мяч зашить было уже вообще нельзя.

Вячеслав Половинко: Родители сильно обеднели ваши? Вклады ведь почти у всех сгорели.

Оливье и пельмени были у нас только на Новый год — это был настоящий праздник.

Самат Смаков: Скажем так, мы и жили небогато. Мы никогда не шиковали, всё мое детство прошло в общежитии да в коммуналке. Помню, что родители иногда меня просили: сынок, иди сходи к соседям, возьми в долг полбулки хлеба. Потом, когда хлеб покупали мы, полбулки я относил обратно. Сейчас я понимаю, что им самим, наверное, было ходить стыдно.

Жили, конечно, дружно, но бедно. Иногда сейчас вспоминаем, что оливье и пельмени были у нас только на Новый год — это был настоящий праздник.

Вячеслав Половинко: Чтобы вас экипировать в футбольную школу, потратиться много пришлось?

Самат Смаков: Да нет, форму нам ведь выдавали. Основные затраты уходили только на приобретение обуви, но и то — в одних и тех же бутсах ты мог играть год или даже два.

Вячеслав Половинко: В таких условиях в начале 90-х футбол остался неким культом среди людей, или игра окончательно переместилась в категорию развлечений?

Самат Смаков: Думаю, что культ оставался. История команд, которую они тщательно берегли, никуда ведь не делась с распадом Союза, так что принципиально ничего не изменилось ни для болельщиков, ни для игроков.

«ОНКОЛОГИЯ ИЗ-ЗА ПОЛИГОНА — ЧТО ПРОСТУДА»

Вячеслав Половинко: История Семипалатинска неразрывно связана с ядерным полигоном. Насколько эта проблема вообще была обсуждаема в то время среди самих жителей?

Самат Смаков: В те годы информация о полигоне для самих жителей была все-таки по большей части закрытой. Основной удар ведь пришелся на Абай, Зайсан, то есть на область. Мы видели какие-то последствия разве что по редким фотокадрам. Это сейчас на здоровье тех, кто был рожден во времена испытаний, начинает сказываться присутствие полигона. Хотя, если так подумать, всё это могло быть и раньше; просто, когда люди в то время умирали, не все связывали это с полигоном.

Вход в шахты на Семипалатинском ядерном полигоне. 22 августа 2011 года.
Вход в шахты на Семипалатинском ядерном полигоне. 22 августа 2011 года.

Сейчас онкология из-за полигона — это всё равно что простуда. Сколько только в моем окружении людей умерло из-за онкологии: и родные, и друзья, и футболисты, которые потом стали тренерами. Самое интересное, что почти все никогда не пили и не курили, а их онкология скосила.

Вячеслав Половинко: С местными криминальными элементами сталкивались?

Самат Смаков: Конечно. «Семские» ребята — почти все мои знакомые. Они мне очень помогли однажды. Я был в Астане в 2002 году, и директор клуба подарил мне ключи от «Мерседеса» «240-го», они тогда только появились. Это было публично, и, видимо, кто-то увидел и решил позариться: подошли, дали по башке и отобрали. Хорошо, что «семские» были в городе: подъехали и быстро вернули мне всё обратно.

Вячеслав Половинко: Как вам самому удалось избежать попадания в криминал в 90-х?

Часть знакомых сидит до сих пор. Но всё равно: как их забудешь — они же знакомые.

Самат Смаков: Футбол, только футбол. Я жил еще в таком криминальном районе. И «старшаки» периодически устраивали «сходы» район на район. В этом участие принимать заставляли всех. И только в отношении меня «старшие» говорили: «Сэма не трогать, пусть занимается футболом».

Вячеслав Половинко: Из ваших знакомых многие ушли в бандиты?

Самат Смаков: Многие ушли, многие отсидели. Некоторые погибли: кто в разборках, кто от «передоза». Часть сидит до сих пор. Но всё равно: как их забудешь — они же знакомые. По возможности стараюсь помогать.

«ПЕРВАЯ ЗАРПЛАТА — 50 ДОЛЛАРОВ. НЕ ЗНАЛ, ЧТО С НИМИ ДЕЛАТЬ»

Вячеслав Половинко: Как произошло приглашение в команду «Елимай»? Первый матч свой помните?

Самат Смаков: Я также занимался в футбольной школе в Семипалатинске. В 96-м году у нас проходил зимний чемпионат города по футболу. Я стал на этом турнире лучшим игроком, и президент футбольного клуба «Елимай» пригласил меня в команду. В 97-м году я подписал свой первый профессиональный контракт. Тогда семипалатинский футбол считался одним из ведущих в Казахстане.

Свой первый матч я помню хорошо. Это было 10 июня 1997 года, мы играли домашний матч против клуба «Автомобилист» из Шортанды. Меня выпустили во втором тайме на замену. Меня страшно трясло и колотило: надо было выходить перед своими болельщиками (а собралось тысяч десять) на домашнем стадионе. Но коленки тряслись ровно до выхода на поле — потом всё сразу прошло, отступать было некуда. Вроде остаток матча провел неплохо, тренеры и партнеры тогда похвалили меня. Тот матч мы выиграли — 2 : 0 или 3 : 1.

Вячеслав Половинко: Как старшие товарищи к вам относились? Была футбольная «дедовщина»?

Самат Смаков: «Дедовщины» особо не было, но было уже заложенное в нас воспитание. Допустим, если где-то в гостинице или на базе к окошку выдачи еды подходишь раньше «стариков», то тебе было несдобровать. Но в целом старшие к нам относились хорошо и всегда старались учить всему, что знают сами.

Пётр Троценко: «Грязному» футболу учили?

Самат Смаков: После матча у нас были восстановительные тренировки и «двусторонки» между игроками команды. И вот там, если начинаешь у «старших» выигрывать, они могли немного и «грязно» сыграть. Но в основном «грязный» футбол на поле применяли только против нас.

Вячеслав Половинко: Футбол 90-х в плане инфраструктуры — каким он был?

Фасад Центрального стадиона Алматы. 2012 год.
Фасад Центрального стадиона Алматы. 2012 год.

Самат Смаков: Сразу после развала Союза стадионы выглядели еще более-менее. Позже в Алматы сделали реконструкцию стадиона, но в других-то городах этого долго не делали. В некоторых городах инфраструктура до сих пор остается советской, разве что косметический ремонт немного в раздевалках сделали. В том же Усть-Каменогорске ужас что творилось на стадионе — только в прошлом году всё реконструировали.

Вячеслав Половинко: Сколько платили футболисту в 97-м году?

Самат Смаков: Моя первая зарплата — 50 долларов (один доллар стоил 75,42 тенге в 97-м году. — Азаттык). Мне дали половину суммы, но я даже с этими деньгами не знал, что делать.

Пётр Троценко: И куда в итоге дели?

Самат Смаков: Кроссовки купил, костюмы какие-то. Половину родителям отдал. В итоге деньги еще и остались. С тех пор я основной добытчик в семье.

Вячеслав Половинко: «Звездная болезнь» напала на вас?

Самат Смаков: Нет, вообще ничего такого не было. И у нас в команде это не поощрялось. Если один-два человека и «ловили звезду», то их быстро товарищи по команде остужали.

Вячеслав Половинко: А девочки-фанатки появились мгновенно?

Самат Смаков: В этом смысле мне «повезло»: я рано познакомился со своей будущей супругой — мне было 17, ей — 15, когда мы начали уже встречаться, — так что все фанатки прошли как-то мимо меня.

Вячеслав Половинко: Кто из «Елимая» был самым «отмороженным» на поле и за его пределами?

Самат Смаков: Если в хорошем смысле слова, то это Олег Литвиненко. Нападающий, как говорится, от бога — и в ближайшие лет 20 еще такого, наверное, не появится. За пределами поля он мог пойти и «расслабиться», но после этого он выходил на поле как ни в чем не бывало и делал свою работу от и до.

Вячеслав Половинко: Что, по-вашему, с ним произошло в итоге?

Плохая компания, к которой примкнул Литвиненко, его, скорее всего, и сгубила.

Самат Смаков: К концу карьеры Олежка остался без команды, не было особо вариантов для продолжения игры. Он переехал к себе домой в Тараз и постепенно стал всё больше отдаляться от футбола. А потом плохая компания, к которой он примкнул, его, скорее всего, и сгубила (в ноябре 2007 года тело Литвиненко нашли на заброшенном кладбище в Таразе: официальная причина смерти — самоубийство путем повешения. — Азаттык).

Вячеслав Половинко: Вы верите, что это самоубийство было?

Самат Смаков: Нет, я до сих пор не верю, что он сам это сделал.

«ТОГДА НЕЛЬЗЯ БЫЛО ГОВОРИТЬ СЛОВО „НЕТ“»

Вячеслав Половинко: Когда к вашей команде впервые подошли и сказали: «Ребят, может, матч сдадим?»

Самат Смаков: Мы тогда молодые были, и нас в такие дела особо не посвящали. Если такие игры и были, то решались они на уровне «старшаков».

Вячеслав Половинко: К вам лично подходили?

Самат Смаков: Конечно, подходили — и на уровне сборных тоже. Но я сразу дал понять, что в такие игры я не играю вообще.

Вячеслав Половинко: Как это звучит на уровне лексики? Это же не просто подойти закурить попросить.

Самат Смаков: Не знаю, как у других, а мне звонили и говорили: «Можно на этой игре заработать». Я сразу говорил, что не по тому адресу обращаются.

Пётр Троценко: Большую сумму предлагали?

Футболист Самат Смаков. Алматы, 22 ноября 2016 года.
Футболист Самат Смаков. Алматы, 22 ноября 2016 года.

Самат Смаков: Цена — полмиллиона долларов. Не знаю, всем или только одному человеку, но обращались ко мне.

Вячеслав Половинко: Разве можно сделать нужный результат, подкупив только одного человека?

Самат Смаков: Я думаю, технически это невозможно.

Вячеслав Половинко: Как вы перешли в «Иртыш»? Сколько стоил ваш переход?

Самат Смаков: В 98-м году «Елимай» стал чемпионом. Незадолго до этого акимом области был Галымжан Жакиянов. Тут его назначают акимом Павлодарской области (транзитом через агентство по контролю за стратегическими ресурсами. — Азаттык), и он меня и еще одного игрока просто забирает с собой. Меня вообще никто не спрашивал, просто сказали: «Так, ты переходишь в „Иртыш“». Посадили в машину — и в декабре месяце мы поехали подписывать контракт.

Пётр Троценко: Можно было отказаться?

Самат Смаков: Мне кажется, тогда нельзя было говорить слово «нет». Но я благодарен судьбе, что туда пригласили именно меня, поскольку я в «Иртыше» снова стал чемпионом Казахстана.

Вячеслав Половинко: То есть аким мог просто прийти и сказать: так, этот и этот идут со мной?

Бывший аким Павлодарской области Галымжан Жакиянов. 19 сентября 2004 года.
Бывший аким Павлодарской области Галымжан Жакиянов. 19 сентября 2004 года.

Самат Смаков: Ну, он советовался с президентом команды, конечно, кого пригласить. Но деньги за мой переход тогда не платили (да у меня, кажется, и контракт тогда закончился). Впрочем, ничего удивительного: тогда Семипалатинск и Павлодар были настолько тесно связаны, что, когда Жакиянов перешел на новую должность, половина Семипалатинска стала работать в Павлодаре.

Вячеслав Половинко: Можно ли в таком случае утверждать, что уже в 90-е годы футбол в Казахстане целиком и полностью зависел от акимов?

Самат Смаков: Да, тогда и пошло, что если аким — «футбольный», то и вливания в него другие, и команды дают результат. Но вообще, футболу стараются помогать все акимы — это уже потом что останется отдают на другие виды спорта. Так было тогда, так осталось и сейчас.

Вячеслав Половинко: Никто не задумывался в 90-х, что пора футбол уводить из-под государства, что содержание на балансе акимата — это порочная система?

Самат Смаков: Эти разговоры давно ведутся, но у нас не как в Европе. Даже если сейчас кто-то захочет сделать частный клуб, он просто ни на чем не сможет заработать. В Казахстане любой миллиардер — а их много — может взять и создать клуб. Но чтобы хоть частично отбить деньги, нужно команду выводить в групповой этап Лиги чемпионов. Никто просто не хочет ждать.

Пётр Троценко: Это действительно дало бы такой толчок, если бы всё стало частным?

Самат Смаков: Конечно. Если бы у нас клубы частные были — никакие бы государственные деньги сейчас «налево» бы не уходили.

«БАНДИТ СКАЗАЛ: „КАЗАХ, ПРОБЛЕМЫ БУДУТ — ЗВОНИ“»

Вячеслав Половинко: В начале 2000-х вы перешли в «Ростсельмаш». Это воспринималось как сенсация — переход казахстанского футболиста хоть куда-нибудь?

Самат Смаков: Я был первым из футболистов, кто уехал в те годы в другой чемпионат. Нас вообще тогда уехало пять-шесть человек из Казахстана — и, конечно, был расчет на то, что это даст толчок развитию всего казахстанского футбола.

Вячеслав Половинко: Как вы попали в команду?

Самат Смаков: Мы играли с «Иртышом» на сборах, готовились к азиатской Лиге чемпионов, и спарринг-партнером у нас как раз был «Ростсельмаш». Мы выиграли 2 : 1, один из мячей забил я. После этого ко мне приехали тренеры из «Ростова» и спросили, есть ли желание поиграть в другом чемпионате. Я, даже не задумываясь, ответил, что есть: даже не спрашивал при этом, сколько буду получать. Руководство «Иртыша» меня отпустило, только попросило провести игры в Лиге чемпионов. И после них уже в конце января я присоединился к новой команде.

Вячеслав Половинко: Тогдашний «Ростсельмаш» (сейчас — «Ростов», на прошлой неделе в Лиге чемпионов командой со счетом 3 : 2 была обыграна «Бавария». — Азаттык) что собой представлял?

Самат Смаков: Это был середнячок российской лиги. Собрались в команде одни бойцы, и в Ростове всем командам было очень тяжело играть: и сами не играли, и другим не давали. Такая команда была немного противная для всех — особенно дома. Навязывала борьбу вообще на каждом участке поля.

Вячеслав Половинко: Ростов начала нулевых — что это за город?

Прилетели в Ростов, а нас не выпускают из самолета — говорят, заминирован аэропорт. Я тогда подумал: куда я попал?

Самат Смаков: Классический «Ростов-папа». В это время в Москве произошел взрыв в метро (имеется в виду взрыв на станции «Пушкинская» 8 августа 2000 года. — Азаттык). Мы с командой прилетели как раз в Ростов, а нас не выпускают из самолета — говорят, заминирован аэропорт. Я тогда подумал: куда я попал? Через час всё нормально решилось, но я, впечатленный событиями, потом еще в Ростове месяца два в переходы старался не спускаться. Страшно было.

Вячеслав Половинко: Это общее настроение тех времен. А именно ростовский колорит почувствовать удалось?

Пётр Троценко: Криминальный город был?

Самат Смаков: Мне кажется, каждый российский город в той или иной степени криминальный. В Ростове — да, бандиты были. Меня знакомили с одним из «хозяев города». Он мне сказал: «Казах, любые проблемы будут — звони, вот тебе номер моего телефона».

Пётр Троценко: Хоть раз звонили по этому номеру?

Самат Смаков: Ни разу. Я вообще спокойно ходил по городу, но не из-за этой «защиты», а потому что в Ростове добрые, приятные люди просто. К тому же это интернациональный город очень, так что особо проблем не было.

Пётр Троценко: То есть по национальному признаку тоже не ущемляли?

Самат Смаков: В Ростове — нет. Было один раз на поле: я не помню, с кем играли, но игрок соперника сказал мне что-то вроде: «Ты что, узкоглазый, наши деньги зарабатываешь? Вали к себе и там работай».

Вячеслав Половинко: Вы ему ноги не сломали потом?

Самат Смаков: Да нет, я просто посмотрел на него и сразу об этом забыл.

«НОГА ПОПОЛАМ СЛОЖИЛАСЬ, СТАДИОН ХРУСТ СЛЫШАЛ»

Вячеслав Половинко: Какой из сыгранных матчей вы считаете самым безумным?

Самат Смаков: Мы играли в предпоследнем туре в Павлодаре 30 ноября. Нам было выигрывать приехавший к нам алматинский ЦСКА, чтобы стать чемпионами. Было минус 30, и я отморозил себе все десять пальцев на ногах. Я боялся, что они у меня просто отпадут. Теперь любой мороз, и у меня сразу пальцы ныть начинают.

Вячеслав Половинко: Почему матч нельзя было перенести на другую дату или в другой город?

Самат Смаков: Тогда это еще не было так распространено. Да и наши руководители, наверное, просто не хотели ничего переносить — хотели чемпионство оформить дома.

Вячеслав Половинко: Вы хотя бы выиграли?

Самат Смаков: Выиграли 4 : 1.

Вячеслав Половинко: Какое самое ужасное поле, на котором вы играли?

Самат Смаков: Так они у нас в Казахстане и по сей день встречаются постоянно. Единственное поле, которое более-менее нормальное, — это в Алматы. А так… В основном никто не хочет за полями следить. Хотя летом поля, конечно, хорошие на юге и в Актобе.

Вячеслав Половинко: Вы ведь вернулись из «Ростсельмаша» в Астану и ногу сломали.

Самат Смаков: Да, полсезона отыграли, а потом поехали на матч в Атырау. Я был на подборе при подаче углового. Мяч отскочил, и я его ударил, а потом на эту же ногу приземлился. Нога пополам сложилась, весь стадион хруст слышал.

Футболист Самат Смаков. Алматы, 22 ноября 2016 года.
Футболист Самат Смаков. Алматы, 22 ноября 2016 года.

Вячеслав Половинко: Что происходит в этот момент с психологией футболиста, когда понимаешь, что будешь год сидеть без футбола?

Самат Смаков: Психологически я сломлен не был, но в такие моменты проверяется, кто твой друг, а кто — нет. Я ведь когда восстановился после травмы, то тут же опять сломал ногу, поэтому был вне футбола полтора года. И вот ты лежишь, у тебя не хватает денег на телефон положить — тогда-то и видно, кто твой настоящий друг и готов прийти на помощь.

Вячеслав Половинко: Были те, кто отвернулся?

Самат Смаков: Конечно, были.

Вячеслав Половинко: После этого с ними на поле приходилось встречаться?

Самат Смаков: Я с ними потом снова дружил. Я не злопамятный.

«ТРЕНЕР СЛИШКОМ ДЕРЖИТСЯ ЗА СВОЕ МЕСТО»

Пётр Троценко: Насколько нездоровый образ жизни ведут футболисты?

Самат Смаков: Тут, как говорится, каждому — своё. Есть те, кто пить вообще не умеют. А есть в футболе и такие — как тот же Литвиненко, например, — которые могут и пить, и играть одинаково. Там установка такая: нарушаешь режим — будь добр после этого выйти на поле и отпахать без компромиссов.

Вячеслав Половинко: Футбол с 90-х изменился ментально? Есть ведь стереотип, что раньше это была суровая мужская игра, где ноги друг другу ломали, а теперь чаще всего это лишь гонка бюджетов.

Бывший аким Алматы Ахметжан Есимов в футболке команды «Кайрат». 26 сентября 2012 года.
Бывший аким Алматы Ахметжан Есимов в футболке команды «Кайрат». 26 сентября 2012 года.

Самат Смаков: Ну, по поводу гонки бюджетов — это относится в Казахстане разве что к двум-трем клубам. Жесткости на поле тоже стало меньше: раньше за перелом ноги соперника давали только желтую карточку, сейчас, конечно, строже. Но в чем я должен согласиться — я сам об этом постоянно говорю, — это в том, что раньше футбол был зрелищнее. Раньше и игроки сильнее были. Сейчас в стране наберется пять-шесть игроков, которые индивидуально сильны.

Пётр Троценко: В чем причина уменьшения зрелищности?

Самат Смаков: Футбол диктует свои правила. Над каждым теперь довлеет результат. Не важно, какая будет игра, главное — добиться победы. Каждый тренер слишком держится за свое место, и зрелищность в этом случае уходит на второй план автоматически.

Вячеслав Половинко: Сразу намечается вопрос: а нужен ли для футболистов потолок зарплат?

Введите при нынешних зарплатах потолок — и сразу уроните уровень футбола.

Самат Смаков: Если бы у нас были зарплаты по 700–800 тысяч долларов — можно было бы и ввести потолок зарплат. А введите при нынешних зарплатах потолок — и вы сразу уроните уровень футбола. Хорошие легионеры перестанут ехать к нам сразу, уже перестают.

«РАНЬШЕ ПРАВДЫ БОЛЬШЕ БЫЛО»

Вячеслав Половинко: Я хотел вас спросить о чемпионате Казахстана по футболу 2016 года. Он вам кажется самым скандальным за всю историю?

Самат Смаков: Да, конечно.

Вячеслав Половинко: С чем это связано?

Самат Смаков: Скандалы идут от того, что тренерам и директорам как раз таки поставили задачи занять определенные места — те же акимы поставили, — и ради достижения цели они готовы идти на любые ухищрения.

Вячеслав Половинко: Один из основных скандалов — появление аудиозаписи, на которой голоса, похожие на голоса директоров двух клубов, обсуждают «договорные матчи» двух клубов — «Актобе» и «Ордабасы». В том матче, когда «Актобе» сыграл с «Ордабасы» 0 : 0 (благодаря этому исходу, «Актобе» попал в шестерку сильнейших клубов. — Азаттык), «договорняк» был или нет?

Самат Смаков: Не могу ничего сказать, поскольку я в том матче из-за травмы не играл. Помню, что была очень мерзкая погода и мяч просто не катился в ворота. Думаю, если бы я участвовал в матче и узнал бы, что собираются играть «договорняк», я бы сделал всё, чтобы этого не допустить.

Вячеслав Половинко: Вы 90-е вернуть бы хотели?

Самат Смаков: Хотел бы. Там правды больше было. Меньше зависти было у людей.

  • 16x9 Image

    Вячеслав ПОЛОВИНКО

    Вячеслав Половинко - репортер Азаттыка в Алматинском бюро. Родился в марте 1988 года. Окончил Актюбинский государственный университет имени К. Жубанова. Работал в актюбинских, уральских и петербургских СМИ. 

XS
SM
MD
LG