О возможном подписании в декабре партнерского соглашения с Евросоюзом объявил в Астане премьер-министр Казахстана Карим Масимов, сказав, что правительство страны хочет углублять взаимоотношения с ЕС. Переговоры по 280-страничному документу официально завершились год назад.
Договор представляется более слабым по сравнению с политическими соглашениями об ассоциации и о свободной торговле, которые ЕС предложил своим восточным соседям, как Украина, Грузия и Молдова. Кстати, в начале следующего года между Украиной и ЕС открывается зона свободной торговли, но представители Евросоюза сегодня заявили, что Киев не должен ожидать немедленного положительного эффекта.
Но соглашение с Казахстаном кажется более амбициозным, чем ранее заключенные договоренности ЕС с какой-либо другой страной в Центральной Азии или с Россией. ЕС ранее заявлял о заинтересованности в укреплении своего сотрудничества с Казахстаном, крупнейшей экономикой в регионе и ключевым партнером России в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС).
Новое соглашение охватывает экономику, торговлю и инвестиции, правосудие, а также вопросы безопасности, верховенства закона, соблюдения прав человека, защиты персональных данных. Внешняя политика в документе фокусируется как на региональной безопасности, борьбе с терроризмом, переговорах с Ираном по его ядерной программе, так и на правах человека и развитии демократических институтов.
Соглашение, как ожидается, сильнее укрепит связи ЕС с Казахстаном, чем отношения между Брюсселем и Москвой, чьи усилия по достижению похожего договора были блокированы проблемами, начиная от доступа к энергетическому рынку и заканчивая конфликтом в Украине. Президент России Владимир Путин, чья международная изоляция растет из-за аннексии Крыма в начале 2014 года, усиленно продвигает политику дедолларизации постсоветского пространства. В марте Путин заявил, что пришло время обсудить введение собственной единой валюты среди стран ЕАЭС. В Казахстане эту идею отвергли. Заместитель министра национальной экономики Тимур Жаксылыков в апреле заявил, что Казахстан занимает «четкую и последовательную позицию по исключению возможности введения единой валюты в рамках Евразийского экономического союза».
Однако на этой неделе председатель комитета Госдумы России по делам СНГ Леонид Слуцкий заявил, что в настоящее время ведется работа над созданием единой расчетной единицы для стран ЕАЭС. В ответ из Казахстана в один день было сделано два заявления. Пресс-секретарь президента Казахстана Даурен Абаев вчера в Facebook’e написал, что вопрос создания единой валюты ЕАЭС на повестке дня не стоит. В тот же день премьер-министр страны Карим Масимов на заседании Астанинского клуба сказал, что власти Казахстана смотрят на Евразийский экономический союз как на проект «без политической составляющей».
Астана не раз заявляла, что экономика в этом союзе для нее первичнее. Но, по мнению некоторых наблюдателей, нельзя не учитывать все признаки того, что Кремль рассматривает ЕАЭС как политический союз. Наргис Касенова, директор Центра центральноазиатских исследований КИМЭП, говорит, что именно по инициативе Казахстана в названии союза появился эпитет «экономический».
И чтобы снизить напряженность, чиновникам приходится часто делать акцент на том, что здесь экономика и никакой политики, хотя я считаю, что наоборот. Изначально при его создании проблемы бизнеса были на втором плане.
— Мы отказались от идеи общеевразийского парламента, были и другие сигналы о том, что мы рассматриваем союз с экономической точки зрения. Но даже и с этой позиции мы видим откат в интеграции. В свете санкций к России и контрсанкций с ее стороны без согласия партнеров. Идет расширение союза с присоединением Армении и Кыргызстана, рассматривается Таджикистан. Мы видим расширение, но нет углубления, — говорит эксперт в комментарии Азаттыку.
Досым Сатпаев, политолог, связывает это выступление с ростом большого количества скептиков относительно интеграционного проекта и присоединению к ним представителей бизнеса.
— Особенно в прошлом году, когда бизнес требовал от правительства защитных мер, в связи с ситуацией в экономике России, падению курса рубля и хлынувшего на рынок Казахстана дешевого российского импорта. Скептицизм в обществе растет. Появляется всё больше критиков, особенно после того как Россия начала использовать этот проект для решения геополитических задач и усиления влияния на постсоветском пространстве. Все заявления российских политиков, предложения по единой валюте, созданию единого информационного поля, оборонного пространства нагнетают обстановку в казахстанском обществе. И чтобы снизить напряженность, чиновникам приходится часто делать акцент на том, что здесь экономика и никакой политики, хотя я считаю, что наоборот. Изначально при его создании проблемы бизнеса были на втором плане.
Поэтому Казахстан, может, рассматривает союз как экономический, а наши партнёры и прежде всего Россия относится к нему как к политическому проекту, как к средству удержания страны в фарватере России.
Данияр Ашимбаев, политолог, говорит, что технически ЕАЭС — экономический союз без политической составляющей, поскольку все договоры ориентированы на экономическую интеграцию. Однако мировая экономическая конъюнктура плохо отразилась на первых годах развития ЕАЭС, поэтому, пока не реализованы потенциальные перспективы Казахстана в рамках ЕАЭС, как считает политолог, он не готов переходить к какому-то дальнейшему этапу.
Политолог Айдос Сарым считает, что заявление Масимова не учитывает всего контекста.
— Помимо того, как рассматривает ЕАЭС Казахстан, есть то, как рассматривает его Россия и другие страны. Все пять стран, которые в него входят, имеют свои цели, причём неартикулируемые. И у всех разные подходы и к перспективам, и нынешнему периоду. Поэтому Казахстан, может, рассматривает союз как экономический, а наши партнёры и прежде всего Россия относится к нему как к политическому проекту, как к средству удержания страны в фарватере России.
