Накануне телефонных переговоров между новоизбранным президентом США Дональдом Трампом и президентом России Владимиром Путиным политологическое сообщество всего мира активно обсуждало, какой характер примут американо-российские отношения в «пост-обамовский» период. Действительно, восхождение Дональда Трампа на стратегически высший пик мировой политики может стать для Соединенных Штатов Америки радикальным поворотом на пути не только внутриполитических перемен, которые анонсировались в предвыборной кампании нынешнего президента страны, но и детонатором серьезных изменений всей мировой политики на различных ее стратификационных горизонтах.
Похоже, что современный мир под влиянием ускоряющихся глобализационных и информационных процессов переходит в фазу перераспределения национальных территорий.
Похоже, что современный мир под влиянием ускоряющихся глобализационных и информационных процессов переходит в фазу перераспределения национальных территорий. Причем, большая часть этого процесса проходит в латентном режиме: усиливаются миграционные потоки, меняющие демографическую структуру и всю совокупную систему экономического и социально-политического устройства развитых стран. Одновременно усиливается тенденция более архаического способа изменения территориальной целостности той или иной страны при помощи военного захвата, аннексии части ее территории.
Первый образ геополитических изменений устоявшейся архитектоники мира был определен авторитетными политическими экспертами как неизбежное следствие глобализации мирового пространства. В качестве эвфемизма эти эксперты и политики имплементировали в современную политологическую лексику политкорректный термин – мультикультурализм.
В рассматриваемом геополитическом дискурсе неожиданный для большинства политических экспертов результат президентских выборов в США представляется не столь уж неожиданным, а вполне объективным ответом на вызовы глобализации и постиндустриализации и связанными с этими процессами – такими, как деформация традиционной социальной модели общества. В частности, на системный цивилизационный кризис, связанный с риском утраты этнокультурных идентичностей, размываемых миграционными волнами, и угрозой квази-конфессиональных экстремистских движений, несущих угрозу физической жизни социальному конценсусу на всей территории мирового пространства.
Акцентирование внимания на теме борьбы с ИГИЛ в телефонном разговоре между президентом США Дональдом Трампом и президентом России Владимиром Путиным свидетельствует о глубине проблемы. Стороны решают предварительные вопросы о координации своих действий по уничтожению этого явления. Разумеется, российская сторона не преминула воспользоваться шансом снятия санкций против России, объявленных ей странами Евросоюза и США в связи с аннексией Крыма. Часть американского политического истеблишмента начинает лоббировать тезис о том, что для успешной борьбы с терроризмом США остро нуждаются в союзничестве с Россией. Отсюда вытекает следствие: для гармонизации отношений между двумя странами необходимо снять с повестки дня санкции против России. Этот аргумент выступает самым удобным, хотя и единственным аргументом сторонников снятия санкций. И это несмотря на множество доказательств того, что Россия в Сирии боролась не с терроризмом, а защищала одиозного узурпатора Башара Асада.
В известной мере, можно прогнозировать, что от результата «политического торга» между США и Россией по снятию санкций взамен на признание законной аннексии Крыма зависит характер будущих обсуждений актуальных международных проблем, включая борьбу с терроризмом, положение дел на Ближнем Востоке, арабо-израильский конфликт, геополитическую судьбу стран Балтии, Беларуси, Молдовы и Украины. А если рассматривать проблему шире, то и стран Южного Кавказа и Центральной Азии, сферу стратегической стабильности и нераспространения, ситуацию вокруг иранской ядерной программы и Корейского полуострова. Ведь, по известному высказыванию Владимира Путина, «у России нет границ».
В блогах на сайте Азаттык авторы высказывают свое мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
