Я намеренно не посмотрела, до чего в итоге договорились сирийцы в Астане, прежде чем сесть за этот текст. Скорее всего, подписали какой-нибудь декларативный документ, который через пару недель канет в лету; но дело не в этом. Чем раздражают лично меня сирийские полевые командиры, которые в третий раз пытаются договориться между собой в пятизвездочных апартаментах Астаны, правда, на этот раз в несравнимо более высоком формате, или иранцы, которые улаживали в Астане свой вечный конфликт с западным миром? Чем раздражают другие не менее амбициозные международные активности родного правительства? Раздражают не только меня, но и других казахстанцев, не вовлеченных в глобальные инициативы Астаны хотя бы в форме официантов, разносящих подносы на кофе-брейках.
У сторонников найдутся аргументы, и вполне здравые, о них постоянно пишут правительственные СМИ и произносят лояльные эксперты: страна приобретает авторитет, нарабатывает опыт. Ну, а в данном случае еще и выполняет благородную гуманитарную миссию, содействует миру на Ближнем Востоке. И если об очень существенном – страновом пиаре – при этом не говорят, потому что неудобно, когда речь идет о смертоубийственной гражданской войне, то ведь и пиар плохим не бывает.
Все эти банкеты – за наш счет, и счет, если посчитать с начала нулевых с их высокими ценами на нефть, снесшими кое-кому головы, идет на миллионы.
Главное объяснение, которое приходит на ум, потому что это вообще самый сильный раздражитель на свете – деньги. Все эти банкеты – за наш счет, и счет, если посчитать с начала нулевых с их высокими ценами на нефть, снесшими кое-кому головы, идет на миллионы. Власти обычно стараются этот момент технично завуалировать. К примеру, была программа ПРООН помощи Казахстана африканским странам (что само по себе звучит экзотично), и название для несведущих в нюансах международной бюрократии значило, что проект ООН финансирует соответственно ООН. Также как переговоры по Сирии под патронатом Ирана, России и Турции, финансируют его, наверное, Иран, Россия и Турция. Но это не так: материальные расходы ложатся на принимающую сторону. И трогательный апорт в пресс-центре сирийских переговоров, как и все остальное, оплатил казахстанский налогоплательщик.
И три делегации из Африки приезжали за его счет. В первый раз африканцы из 25-ти стран черного континента учились передовым казахстанским технологиям в здравоохранении, второй раз стран было уже тридцать две, и учились они передовым казахстанским технологиям в сельском хозяйстве, в третий раз – в нефтегазовой сфере. Учеба и помощь голодающей Африке получилась так себе, поскольку участники, как написала волонтер МИДа Айнура Абсеметова, открыто возмущались, что вместо технологий и бизнес-процессов им показывают красоты Медео и Шимбулака. Кроме того, есть еще один момент, просвещающий, насколько легко расходуются бюджетные средства не только с точки зрения общественного контроля (мы давно смирились с тем, что его нет), но и с точки зрения закона. Приезд африканцев в Казахстан курировал ПРООН на деньги МИДа в рамках KazAID, который тогда даже не существовал на бумаге.
KazAID – очередной амбициозный проект Астаны в попытках заявить о себе миру, подобие американского USAID или Британского совета.
KazAID – очередной амбициозный проект Астаны в попытках заявить о себе миру, подобие американского USAID или Британского совета. Такие организации существуют в странах с большой, богатой историей и бюджетом, полагающих о себе, что у них есть некая миссия и долг перед миром. Это организации международного развития, сотрудничества и помощи – аналога нет даже в России, которая свои ценности, видимо, предпочитает распространять другими методами.
С самого рождения идеи KazAID несколько лет назад, первый вопрос, который приходил на ум здравомыслящий: какие ценности мы, 18-20 лет от роду, по ранжиру ООН стоящие в списке развивающихся стран, собираемся нести миру? И на какие, простите, «шиши»? Зачем молодой, небольшой с точки зрения смыслов и доходов на душу населения, а не квадратных километров, стране свой USAID?
Затем же, зачем мы мирим сирийцев, решаем ядерную проблему Ирана, проводим всемирные форумы свободной прессы и делаем много чего еще прекрасного и возвышенного.
«Африкана» стала первым проектом KazAID, который существовал и существует пока лишь в головах, закон о нем так и не принят, что показательно. Грандиозные – не по Сеньке шапка - мероприятия, страстью к которым славится Астана, потому и проходят, что бюджетные расходы не подконтрольны обществу. Причем встречи вселенского размаха лишь верхушка айсберга – о большинстве международных трат своего правительства казахстанцы не подозревают.
Кто подсчитает и скажет, например, сколько миллионов из национального валютного запаса ушло на создание бренда Kazakhstan (создан он или нет, вопрос отдельный)?
Кто подсчитает и скажет, например, сколько миллионов из национального валютного запаса ушло на создание бренда Kazakhstan (создан он или нет, вопрос отдельный)? О масштабах можно судить по отдельным траншам и их отдаче. Вот американская консалтинговая компания Policy Impact Communication с мая по ноябрь 2009 года получила от Казахстана три фиксированных платежа – один на пятьсот тысяч долларов и два на двести тысяч. Что делала компания взамен? Устраивала дискуссии о Казахстане – to discuss Kazakhstan generally.
Не остались обиженными и конкуренты из компании APCO Worldwide, в конце двухтысячных получившие от Казахстана разовый платеж почти на миллион долларов ($973 553,80). Задачей компании была помощь в налаживании связей с американскими политиками, создании лобби. В списке выполненных работ я нашла разное, в том числе «уведомление членов конгресса о визите председателя Еврейского Конгресса Казахстана Александра Машкевича».
4 декабря 2008 года лоббисты из APCO Worldwide устроили знакомство казахстанской стороны с офисом делегата от тихоокеанских островов в Конгрессе США Эни Фалеомаваега (Eni Faleomavaega), и спустя четыре года в августе 2012-го на привычном для Астаны помпезном мероприятии с абстрактными целями – антиядерном форуме – островитянин с труднопроизносимой фамилией выступил с инициативой номинировать президента Казахстана на Нобелевскую премию мира. В прессе это прозвучало весомо, все-таки не какой-нибудь союз воинов-интернационалистов, а целый конгрессмен.
И все же в апелляции к потраченным впустую государственным деньгам, как доказательстве не безвредности глобальной суетливости Астаны, есть некая натяжка. Это как в расходах семейного бюджета: можно было бы не ездить в шикарный морской круиз, но ведь совсем не обязательно, что без круиза деньги бы потратили с умом и пользой. Мы, или все-таки они, (раз не имеем влияния), скорее всего, проели и разворовали бы миллионы, спущенные на тщеславие. Что лучше – вопрос вкуса, споров и спекуляций.
Главный раздражитель сирийских или любых других разговоров в Астане не деньги, а великое несоответствие.
Когда Казахстан только добивался председательства в ОБСЕ, даже самые принципиальные критики власти говорили про, как минимум, одно важное положительное последствие: возглавив такую организацию, страна не сможет игнорировать ее стандарты, она вынуждена будет тянуться, становиться лучше. Но дальнейшая история показала, что очень даже может, впереди нас ждали Жанаозен, новые политические узники, закрытие оппозиционной прессы, etc. И дело даже не том, что страна не стала лучше – она не сильно старалась. Минувшей осенью Казахстан фактически отказал ОБСЕ – организации, которую так хотел возглавить и возглавил – в проведении медиа-конференции по Центральной Азии. Заметьте, за счет ОБСЕ, которой просто дешевле везти всех в Астану или Душанбе, чем в одну из европейских столиц.
Вот это двоемыслие гораздо дороже съеденных иностранными гостями, пиарщиками и лоббистами миллионов. Когда с одной стороны на Евразийский медиа-форум из года в год приглашают иностранных журналистов, а своим последовательно закрывают рты, когда африканцев возят за тридевять земель учить несуществующим новым технологиям, когда под лоббированием интересов страны понимают выдвижение президента на Нобелевскую премию, когда мирят воюющих сирийцев, в это же самое время арестовывая своих митингующих рабочих – это уже цинизм, возведенный в суверенный политический принцип. Не быть, а слыть как национальная идея.
В блогах на сайте Азаттык авторы высказывают свое мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
