Уже больше месяца прошло с момента создания рабочей группы по перераспределению президентских полномочий между другими ветвями власти и стоящими за ними «кланами». С подачи главы государства в эту тему вовлекли и народонаселение страны: хотя решение было уже принято, созрела острая необходимость обсудить его не только в узком кругу организованных группировок, но и посоветоваться с остальными 17 миллионами граждан. И тут, почувствовав власть и вспомнив о существовании третьей статьи Конституции, где говорится о единственном источнике власти в виде народа, этот самый народ вдруг начал защищать другую статью — 26-ю.
Шутка ли: в Конституции хотят заменить словосочетание «граждане Республики Казахстан» на «каждый», причем именно в той норме, которая может касаться земельного вопроса.
Действительно, до последнего времени мало кто знал, что такая статья у нас существует, не говоря уже о ее нумерации, а тут стал наблюдаться большой ажиотаж сродни всеобщему возмущению и всё больше напоминающий «земельное пробуждение» прошлого года. Шутка ли: в Конституции хотят заменить словосочетание «граждане Республики Казахстан» на «каждый», причем именно в той норме, которая может касаться земельного вопроса. На это многие обратили внимание, в том числе и автор этих строк, когда решили узнать, о каких же поправках к основному закону говорил в своём специальном обращении Нурсултан Назарбаев. И даже у простолюдина возник логический вопрос: «А какого шайтана эту статью поменять решили — тем более он никаким боком к транзиту не относится?»
Оказалось, ещё как относится. Просто надо проследить за реакцией общественности. Именно из реакции нужно исходить, чтобы понять, зачем эту правку решили протолкнуть вместе с другими. Дело в том, что она была введена только лишь для того, чтобы потом её отменить. Абсурд? Нисколько. Ведь президент у нас никогда абсурдные вещи не станет через телевизор предлагать.
Общественная реакция под условным названием «Я против изменений 26-й статьи» опять растолкала задремавших было казахстанцев. Оправдания государственных вельмож и приравненных к ним юристов выглядели какими-то несерьёзными, хотя в отдельных случаях их оглашали очень даже серьёзные дяди и тёти. Они, напротив, подбрасывали топливо в разгорающийся огонь виртуального недовольства. Подчеркнём — виртуального недовольства, и добавим — контролируемого, а точнее, спровоцированного.
Режиму очень нужно выглядеть хорошо в глазах европейских демократов — то есть потенциальных инвесторов — некими приверженцами свободы слова и волеизъявления.
Прежде говорилось о том, что в стране вместо зачищенного оппозиционного и изрядно прополотого гражданского полей готовится замена, которая восполнит опустевшую нишу. Нужно отметить, что это не только вынужденный шаг властей — ведь пар-то иногда выпускать нужно, — но и способ взять под контроль сам процесс. Кроме этого, эта практика может легко выявлять особо активных граждан, пожелавших свободы более дозволенного. Плюс режиму очень нужно выглядеть хорошо в глазах европейских демократов — то есть потенциальных инвесторов — некими приверженцами свободы слова и волеизъявления. Мол, западные ценности нам не чужды.
Так получается и на этот раз. В стране замутили операцию «Преемник». Подготовительная её фаза прошла на твердую «четверку»: уже мало кто задумывается над тем, что демократия не подразумевает передачу власти, и большинство граждан, в том числе оппозиционно настроенных, сейчас живо обсуждают то, кто станет «Ноль-Вторым». Теперь нужно разобраться с формальностью: подкорректировать Конституцию и четыре десятка законов, чтобы преемника не постигла горькая участь единовластия и вседозволенности. Для этого в процесс включился сам «Ноль-Первый», призвав народонаселение подключиться к обсуждении уже готового решения. Ну а чтобы ему, народу, скучно не было, была подброшена поправка в ту самую 26-ю статью Конституции.
Расчет был правильным: все от мала до велика, от диванных батыров до представителей всех видов оппозиции, включились в обсуждение и осуждение этой нормы.
Расчет был правильным: все от мала до велика, от диванных батыров до представителей всех видов оппозиции, включились в обсуждение и осуждение этой нормы. Кстати, при этом отошли на второй, третий и предпоследний планы все другие поправки, как и сама тема — основная фаза переходного периода. И это является ещё одной причиной того, что эта абсурдная, по сути, поправка была представлена на «всенародное обсуждение». Кто-нибудь помнит, какие ещё поправки предусмотрены на данный момент? Или, скажем, обратили внимание на то, что уже появились «обращения из народа», в которых предлагается закрепить роль Назарбаева в основном законе? Впрочем, последнее тоже из разряда отвлечения внимания: надеемся, что наши законодатели не настолько глупы, чтобы в Конституции говорить о каком-то определенном человеке, — потомки засмеют.
Конечно, говорить о том, что поправка в 26-ю статью Конституции будет отменена, пока рано. У народа есть ещё целых две недели на то, чтобы своим мнением «поделиться», — да и заседатели не сразу решение своё вынесут. Но создаётся устойчивое мнение, что это всё же случится. И тогда возликует интернет-население, заявляя о том, что гражданская активность может всё-таки добиться справедливости, если захочет! Примерно так же, как в прошлом году, когда президент ввёл мораторий на некоторые нормы нового Земельного кодекса.
Практика показывает, что у нас основной закон при желании и необходимости можно каким-нибудь решением городского маслихата подправить или указом акима оспорить.
Таким образом, как мне видится, жители Казахстана стали жертвой пресловутого «25-го кадра», или, как его по-другому называют, сублиминального месседжа. Конечно, его эффективность уже была опровергнута западными психологами, но у нас, как говорится, собственный путь и своя ментальность. Поэтому мы и заглотнули жирную наживку и даже почувствовали себя немного героями, рассылая по сети WhatsApp призывы выступить против нехорошей поправки, включаясь во флешмобы, заполнившие Facebook, и даже меняя аватарки на заданную тему. Но увы: основные конституционные проблемы-то остаются. Практика показывает, что у нас основной закон при желании и необходимости можно каким-нибудь решением городского маслихата подправить или указом акима оспорить.
А что касается той самой 26-й статьи и права собственности, в ней закрепленной, то транзитный период подразумевает не только перераспределение полномочий, но и перераспределение имущества. Большого имущества. Впрочем, нас с вами это, как всегда, не коснется.
В блогах на сайте Азаттык авторы высказывают свое мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.
