В первые дни войны российские ракеты разрывались на самой большой в Европе площади Свободы в Харькове, разрушив здание областной государственной администрации. С тех пор Харьков и его окрестности регулярно подвергаются ракетным, авиационным, артиллерийским и минометным обстрелам. Только за последние дни таких обстрелов было не менее сорока. С начала войны жертвами российских атак стали свыше 600 харьковчан, разрушено и повреждено более трети многоэтажных жилых домов города.
Мариуполь, Харьков, Чернигов — для мира это уже не просто географические точки, а символы разрушений и страданий.
Напряженной остается ситуация и на территории Донбасса. Под постоянным российским огнем города Славянск и Краматорск в Донецкой области. 4 июля министр обороны России Сергей Шойгу доложил президенту Владимиру Путину об установлении полного контроля над Луганской областью Украины после того, как был захвачен последний ее крупный город — Лисичанск. Глава государства Владимир Зеленский в этот день заявил, что получив достаточно западного вооружения, Украина вернет все свои территории, включая и Лисичанск.
«Украина ничего не отдает, а когда кто-то в Москве что-то докладывает о Луганской области, пусть они вспомнят о своих докладах и обещаниях перед 24 февраля — в первые дни российского вторжения. Пусть они реально оценят, что имеют на это время и сколько за это заплатили», — подчеркнул Зеленский в очередном видеообращении к украинцам.
На фоне потери Лисичанска украинская армия продолжает успешную контрнаступательную операцию в Херсонской области. Кроме того, украинским военным удалось освободить находящийся в Черном море — в 35 километрах от суши — остров Змеиный. Местью за эту успешную операцию эксперты называют ракетный удар, который российская авиация нанесла в ночь на 1 июля по курортному поселку в Одесской области.
Существенное усиление российских ракетных атак на украинские города, в том числе и находящиеся далеко от линии фронта, — главная тенденция последних недель войны. Некоторые западные эксперты не исключают, что поражение российскими военными гражданских объектов в Украине — результат использования устаревших и не предназначенных для наземных целей противокорабельных ракет, и это, по мнению британской разведки, может быть связано с сокращением запасов более точного современного оружия. Впрочем, президент Зеленский убежден, что атаки россиян по жилым домам и гражданским объектам инфраструктуры – целенаправленный акт терроризма против украинского народа. Глава государства считает, что мир должен признать Россию государством — спонсором терроризма.
Виталий Портников: Что сейчас происходит в Харькове?
Агрессор целенаправленно уничтожает нашу инфраструктуру, пытается запугать харьковчан
Игорь Терехов: Российский агрессор не оставляет Харьков в покое, каждый день мы имеем по несколько обстрелов, бомбардировок и, конечно, глобальнейшие разрушения. В городе нет района, который бы был полностью безопасен. Сегодня в четыре утра была разрушена очередная школа. 110 школ в той или иной степени разрушены: вдумайтесь в эти цифры! Нашим детям нужно будет где-то учиться. Конечно, это ужасно.
Агрессор целенаправленно уничтожает нашу инфраструктуру, пытается запугать харьковчан. Но у них ничего не получится, потому что тот особый харьковский дух, та воля, которая есть сегодня у харьковчан, дорогого стоит. И с такой волей мы обязательно победим, отстоим наш город, отстоим Украину. Сегодня мы уже думаем о возрождении, восстановлении города, хотя и понятно, что до конца войны мы будем иметь еще разрушения. Вы знаете, люди, которые выехали в первые дни, сохраняя свои жизни, сегодня возвращаются в Харьков. Конечно, Харьков сегодня и Харьков довоенный — это совершенно разные города. Наши коммунальные службы приводят город в порядок, мы сразу разбираем завалы, начинаем вставлять окна, готовим город к осенне-зимнему периоду, все коммунальные службы работают. Под постоянными бомбежками мы вывозим мусор — это очень знаково.
Харьков остается самым чистым городом — это все говорят. Мы делаем разметку на дорогах, прибираем город, парки, скверы. Да, я всегда предупреждаю наших харьковчан: очень опасно. Если выбирать между тем, воздержаться ли от прогулок или погулять по парку или скверу, то, конечно, нужно воздержаться. Враг не дремлет, как по расписанию несколько раз в сутки нас обстреливают, но нас не запугать — это абсолютно точно.
Харьков остается самым чистым городом – это все говорят
Виталий Портников: Харьков был одним из наиболее дружественных к россиянам городов на протяжении всей своей истории. Рядом Белгород, час до границы, люди из Харькова ездили в Россию, людей из Белгорода я встречал в харьковских театральных залах и торговых центрах. И вот теперь все это так разрушено, что я не очень понимаю, как может восстановиться та атмосфера взаимопонимания, которая была даже и после 2014 года, несмотря на начало войны.
Игорь Терехов: Это невозможно восстановить. Пройдет еще не одно поколение людей перед тем, как что-то будет восстановлено. Пока об этом речь не идет. Да, Харьков недалеко от границы с РФ, в свое время это был большой плюс для экономики города, особенно до 2014 года. А сейчас это большой минус, потому что с территории России нас постоянно обстреливают, бомбят мирный город Харьков, убивают наших людей. О каких дружеских отношениях может идти речь? Сегодня уровень радикализма в Харькове, я думаю, больше, чем в центральной или западной Украине, потому что харьковчане видят весь ужас войны, на их глазах погибают их соседи и родственники.
Вы понимаете, насколько мы сегодня заряжены, причем заряжены справедливой хорошей злобой. Наши военные, наши бойцы территориальной обороны делают все возможное и невозможное, и каждый харьковчанин их поддерживает. Поэтому сегодня не приходится говорить о каких-то дружеских отношениях с РФ.
Виталий Портников: Вы были удивлены тем уровнем жестокости, которую пришлось испытать вам и вашим согражданам, когда началась война? Вы вообще были готовы к такому уровню военной агрессии?
Игорь Терехов: Я никогда не думал, что будет война, что русские нападут на Украину, будут убивать нас. То, что делается сегодня, это геноцид украинского народа. Начиная с первого дня войны, небывалая жестокость: стреляют в мирных людей, обстреливают жилые микрорайоны, люди заживо сгорали в машинах в первые дни войны, когда еще никто не понимал, что такое возможно.
Я никогда не думал, что будет война, что русские нападут на Украину, будут убивать нас
Конечно, это психологическое воздействие на мирных жителей. Но несмотря на беспрецедентные обстрелы нашего города, мы выстоим, у нас очень крепкий дух. Мало того, мы уберем эту нечисть с нашей территории суверенной Украины, отстроим все, что разрушил враг. Над этим мы работаем уже сегодня. Уже полным ходом идет работа над генеральным планом развития Харькова — это совместный труд наших архитекторов, лорда Фостера, английского бюро, мадридского бюро, немецких архитекторов. Все это делается под эгидой ООН.
После окончания войны, после нашей победы надо сразу, засучив рукава, браться за дело. 150 тысяч человек остались без крова, им нужно построить новое, современное, уютное жилье, по последним технологиям энергосбережения, с многоуровневыми подземными парковками. Харьков приобретет новый облик, но при этом будет оставлена классическая архитектура города. Будут, конечно, здания хайтека, потому что Харьков — город айтишников. Я очень хочу, чтобы айтишники вернулись и работали в Харькове. Будут созданы индустриальные парки, потому что Харьков — это прежде всего промышленный город. Без промышленности мы не сможем перезапустить экономику государства и города, а это крайне важно. Конечно, будет развиваться строительная индустрия. Нам придется пройти очень много вызовов с тем, чтобы отстроить современный европейский город, но мы это обязательно сделаем.
Виталий Портников: Это же второй город Украины. А что сейчас с населением?
Игорь Терехов: Сегодня мы имеем порядка миллиона человек, а до войны город насчитывал около полутора миллионов, плюс было фактически 300 тысяч студентов, приезжавших из всех других областей. То есть в Харькове было ориентировочно под два миллиона человек, а сегодня ровно половина, порядка миллиона харьковчан, которые никуда не уехали или вернулись. Было несколько дней затишья, и люди начали возвращаться: от двух до пяти тысяч человек в день. Я уверен, что после нашей победы все харьковчане вернутся домой, потому что харьковчане безумно любят свой город. Да, будет нелегко, особенно первое время, ведь нет жилья, но мы будем предоставлять места в общежитиях.
Виталий Портников: Вы сотрудничаете со знаменитыми западными архитекторами и архитектурными бюро. Харьков, с одной стороны, был памятником купеческой архитектуры, а с другой стороны, символом советского модерна. Такой центральной площади, как в Харькове, нет нигде, даже в Москве. Как эти архитекторы видят новый облик?
Харьков приобретет новый облик, но при этом будет оставлена классическая архитектура города
Игорь Терехов: Стиль мы хотим оставить, но в то же время будут интересные фишки. Нужно немножко поменять облик, но площадь должна остаться. Будет очень много нового, интересного, того, что станет фишкой города Харькова, будет удивлять приезжих, станет якорем притяжения. Коль так сложилась жизнь, что враг очень многое уничтожил, то сегодня есть уникальная возможность перезагрузки, новых технологий, новой архитектуры.
У нас нет проблем в коммуникации с офисом президента: всяческая помощь во всех вопросах. Отличные отношения с военными. Мы очень много помогаем военным по оборонительным сооружениям, работают наши коммунальные предприятия, частники, предприниматели, они сами дают технику. Это мощный порыв. Нам приходится укреплять не только Харьков, но и Харьковскую область.
Виталий Портников: Как выглядит гуманитарная ситуация в городе, как население обеспечивается продуктами, водой?
Игорь Терехов: К сожалению, мы не можем сегодня перезапустить экономику из-за постоянных обстрелов. Люди не ходят на работу, соответственно, у них нет денег. У нас открыты все супермаркеты, но у людей низкая покупательская способность. Мы получаем гуманитарную помощь по линии офиса президента, помогают очень многие предприниматели, мэры других городов, в Украине и не в Украине (у нас много городов-побратимов). Все это раздается людям. Конечно, мы обеспечиваем людей. У нас нет перебоев с водоснабжением, как и практически не было перебоев с теплоснабжением.
Да, инфраструктуру города российский агрессор постоянно бомбит, разрушает — это их тактика. Конечно, бывают перебои с электроэнергией. Но мы выжили в тотальных бомбежках и более-менее, как это позволяла военная обстановка, обеспечивали жизнедеятельность Харькова. Сегодня чуть полегче, сейчас лето, и у людей другое настроение, несмотря на происходящий ужас. Мы делаем все для того, чтобы город жил.
Виталий Портников: А кто из мэров городов-побратимов звонил вам после начала войны?
Наша нация имеет право разговаривать на любом языке, но мы украинцы, и мы победим
Игорь Терехов: Я разговаривал с мэрами практически всех городов. В Америке наш город-побратим — Цинциннати, я говорил с мэром, а также с мэром Нью-Йорка, Бостона, Чикаго, мы получили очень много гуманитарной, медицинской помощи из Чикаго. Я обращался к мэрам американских городов, очень просил их повлиять на своих конгрессменов (в тот момент было обращение Владимира Зеленского о закрытии неба, и мы все это поддерживали). Кроме того, я просил пролоббировать поставки оружия для наших военных. Польские города — Варшава, Познань и другие. Я разговаривал со всеми городами-побратимами, за исключением российских: было пять городов, и мы разорвали с ними все отношения. В один из первых дней войны позвонил Каха Каладзе, мэр Тбилиси, легендарный футболист. Там позиция правительства пророссийская, но Каха позвонил, и мы с ним очень тепло поговорили, от него тоже пришла гуманитарная помощь. Равнодушных не было. Чехия – Брно, Прага и другие города. Я всем очень благодарен: они присылали нам много гуманитарной помощи.
Виталий Портников: Вы ведь даете интервью на русском языке и в украинском телевизионном эфире. Вас никто не обрывает?
Игорь Терехов: Нет, не обрывают. Харьков — русскоязычный город, где 90 процентов говорят на русском языке, но если потребуется, мы можем говорить и на украинском, и от этого мы не стали меньше украинцами. Нас не надо освобождать от «притеснений в языке», как говорил президент России. Наша нация имеет право разговаривать на любом языке, но мы украинцы, и мы победим.
