Дорогой дешевый газ. Последствия газовой войны России и Украины

Украина подала новый иск в Стокгольмский арбитраж с требованием пересчитать низкий тариф за транспортировку российского газа, действовавший на протяжении последних лет. Речь идет о претензиях на сумму около 12 миллиардов долларов США. Таким образом Киев планирует хотя бы частично покрыть убытки из-за «ожиданий о приостановке транзита», как называет это исполнительный директор «Нафтогаза» Юрий Витренко. В Киеве не верят, что после 1 января 2020 года, когда закончится нынешний 10-летний контракт на транзит российского газа европейским потребителям через Украину, будет подписан новый контракт, – не только потому, что трехсторонние переговоры по газу в конце октября в Брюсселе оказались провальными, но и потому, что Дания выдала разрешение на достройку «Северного потока – 2».

Десять лет назад тогда премьер-министры России и Украины Владимир Путин и Юлия Тимошенко подписали меморандум о намерении заключить 10-летний контракт о транзите газа для европейских потребителей через Украину. После прихода к власти Виктора Януковича из-за этих договоренностей Тимошенко была отправлена в тюрьму и оказалась на свободе только после бегства бывшего украинского президента в Россию. После Евромайдана скидка, предусмотренная по контракту от 2009 года, была отменена, и «Газпром» потребовал у Украины 485 долларов США за тысячу кубометров газа. Это было почти в два раза больше, чем платили потребители в странах Евросоюза. С тех пор Украина не покупает газ у России, и спор двух стран теперь происходит в здании Стокгольмского арбитража. Газовое дело рассматривали более четырех лет, и в итоге международные судьи отменили кабальный принцип «бери и плати», согласно которому Украина должна была платить не только за фактически потребленный газ, но и за газ, который она не потребляла, но объем которого был зафиксирован в контракте. «Газпрому» в Стокгольме присудили выплатить его украинскому партнеру, «Нафтогазу», 4,6 миллиарда долларов, но поскольку до этого «Газпром» выиграл арбитраж по газовому контракту, эта сумма уменьшилась до 2,6 миллиарда плюс пеня. Прошел год с момента решения суда, и эти деньги Украине Россия так и не заплатила. Но о них вспомнили сейчас, накануне истечения сроков действия нынешнего контракта, подписанного в 2009 году. Москва требует, чтобы Киев эти деньги простил – ради того, чтобы подписать новый транзитный контракт на поставки газа в страны Европейского союза. Словосочетание «замерзшая Европа», которое так часто использовали десять лет назад, когда «Газпром» прекратил транзит газа, чтобы заставить Украину согласиться на невыгодные условия ради сохранения транзита, снова вернулось.

Свои требования «Газпром» обнародовал на трехсторонних переговорах в конце октября в Брюсселе, о которых заместитель председателя Еврокомиссии Марош Шевчович сказал, что «разочарован». Помимо присужденных судом денег, говорилось и о необходимости завершить так называемый анбандлинг – то есть создать независимую от «Нафтогаза» компанию, которая будет управлять газотранспортной системой Украины. Этот процесс, как ожидается, будет завершен в середине декабря: подобный механизм при поставках газа действует в Евросоюзе. Но даже то, что Москва согласна на подписание транзитного договора на условиях, действующих в ЕС, не отменяет ее требования простить «Газпрому» все долги.

«Москва и Киев должны отказаться от взаимных претензий и прекратить тяжбы по поводу контрактов. Так стороны восстановят баланс своих коммерческих интересов и смогут начать деловые отношения "с чистого листа"», – заявил председатель правления «Газпрома» Алексей Миллер. Также Миллер настаивает на отмене решения Антимонопольного комитета Украины, принятого в январе 2015 года, о штрафе за злоупотребление монопольным положением на рынке транзита газа. Принудительное взыскание этого штрафа началось в июне 2017 года за счет активов «Газпрома» в Украине и дивидендов украинской компании «Газтранзит», которая частично принадлежит «Газпрому», и, как утверждают в Москве, за счет этого удалось погасить 3,8 миллиарда долларов штрафа.

«Мы уже давно убедились, что ничто не обходится Украине так дорого, как дешевый российский газ», – прокомментировал российские условия для подписания транзитного договора глава «Нафтогаза» Андрей Коболев.

В ответ на российские требования исполнительный директор «Нафтогаза» Юрий Витренко опубликовал в Facebook'е расчет, который показывает, что Украина недополучила значительные средства за транзит газа в предыдущие годы по той причине, что контракты на транзит и поставки газа Украине были выгодны исключительно российской стороне: «46,6 миллиарда долларов. На такую сумму больше получил "Газпром" от продажи газа, который потребляла Украина по сравнению с тем, что она получила за транзит. Так в чью пользу "баланс интересов"? Эта разница составила бы приблизительно 13 миллиардов долларов, то есть почти в 4 раза меньше, если бы газ продавался по равнодоходной для "Газпрома" цене (то есть по цене, которая давала бы "Газпрому" одинаковую прибыль от продажи газа Германии и Украине)… Эта разница в 33,6 миллиарда долларов – между тем, что есть, и тем, что должно было быть, – равняется приблизительно четверти ВВП Украины», – написал Витренко.

Вслед за этим последовала новость о новом иске «Нафтогаза», в котором он, на основании предыдущих двух решений Стокгольмского арбитража, требует пересмотреть транзитный тариф и – если суд признает точность расчетов украинской газовой компании – присудить ей сумму, приблизительно равную 12 миллиардам долларов США.

В «Нафтогазе» считают, что Украина имеет самый низкий транзитный тариф в Европе, что, согласно действующему до конца этого года контракту, она имеет право тариф пересмотреть и безуспешно пыталась сделать это на протяжении последних лет. Более того, Украина хочет воспользоваться решением суда в Амстердаме об аресте акций компании South Stream Transport BV, которая занимается строительством «Турецкого потока», чтобы взыскать средства, присужденные Стокгольмским арбитражем. Арест акций был осуществлен в рамках расследовании о мошенничестве, когда акции South Stream Transport BV пытались незаконно передать компании Transgaz Krasnodar LLC, когда стало известно, что «Нафтогаз» подал иск в нидерландские суды.

Несмотря на эти новости, пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что Россия не отказывается от транзита газа через территорию Украины.

– Я думаю, что до конца года контракт подписан не будет и мы в январе-феврале увидим новую газовую войну, – считает киевский экономический комментатор Сергей Фурса. – Россия пытается перевести переговоры из экономической плоскости, где у Украины очень сильные позиции, в политическую плоскость: Москва хочет, чтобы о газе говорили не «Нафтогаз» и «Газпром», а Путин и Зеленский – для того, чтобы Путин выторговал у Зеленского лучшие условия. Когда в дело вмешивается политика, Россия выигрывает. Мы уже видели контракт Тимошенко и Путина, который стоил Украине очень дорого, потому что мы годами переплачивали миллиарды долларов. Цена на газ была для нас выше, чем для Германии, даже с учетом скидки в размере 100 долларов: на протяжении 2009–2013 годов Украина платила за газ гораздо больше, чем это делали ее соседи. И только благодаря тому, что после Майдана украинская власть пошла в Стокгольмский арбитраж и привела условия договора к справедливым, рыночная ситуация изменилась. Сейчас «Газпром» отказывается выполнять рыночные условия контракта, он отказывается продавать газ «Нафтогазу» по новой, установленной судом цене и опять хочет перевести все в политическую плоскость – для того чтобы снова выиграть стратегически.

Директор энергетических программ Украинского центра экономических и политических исследований им. А. Разумкова Владимир Омельченко рассказывает о последствиях, которые наступят, если контракт на транспортировку газа через Украину не будет подписан:

– Нельзя дать прогноз на сто процентов точно, естественно как и любые прогнозы. На сегодня существуют, на мой взгляд, высокие риски, что этот контракт не будет вовремя заключен, поскольку у сторон абсолютно противоположные позиции и подходы. Украинская сторона считает, что контракт должен быть долгосрочным, должен быть основанным на европейских правовых механизмах, что не должно быть предварительных и дополнительных условий, которые не соответствуют правовым нормам подобных документов. У России другая позиция. Россия, во-первых, считает, что контракт должен быть краткосрочным. Это понятно, потому что России важно сейчас выиграть время до того момента, как будет построен «Северный поток – 2». Второе, Россия ставит абсолютно неприемлемые условия, чтобы Украина отказалась от решения Стокгольмского арбитражного суда, трех миллиардов долларов. Поэтому мы видим, что позиции диаметрально противоположные. Украина пытается успеть сделать все необходимое и совершить анбандлинг, то есть создать отдельного оператора, который мог бы заключать контракт с «Газпромом» или с другой российской или европейской компанией. Российская стратегия – выдвинуть условия, которые Украина заведомо не может выполнить.

– Тем не менее официально Россия все-таки заявила о том, что готова подписывать договор, руководствуясь европейскими правовыми механизмами, то есть она согласилась на условия, приемлемые для Украины.

– «Газпром» настаивает на краткосрочном контракте, Украина настаивает на долгосрочном.

– А чем плох краткосрочный контракт для Украины? О нем говорилось и во время недавних переговоров в Брюсселе: предлагается заключить договор на один год, и если его условия всех устроят, то его можно будет автоматически продлить. Почему Украина не хочет согласиться на эти условия?

– Украина по понятным причинам не может доверять «Газпрому», который неоднократно нарушал свои обязательства, даже не выполняет вступившее в силу решение Стокгольмского арбитражного суда. Стратегия «Газпрома» понятна – достроить «Северный поток – 2», и потом у Украины уже не будет никаких возможностей заключить выгодные долгосрочные контракты. Непонятно, за счет чего Украина будет содержать свою газотранспортную систему, если не будет соответствующих доходов от транзита. Поэтому Украина логично ставит вопрос: если не будет долгосрочного контракта, который бы покрывал все издержки газотранспортной системы, тогда Украина должна выводить ее из эксплуатации.

– Сколько газа необходимо прокачивать через украинскую газотранспортную систему, чтобы она была рентабельной с экономической точки зрения?

– Минимум 60 миллиардов кубических метров газа. Поэтому Украина предлагает: давайте заключим контракт на 60 миллиардов, или забронируйте, если вам на долгосрочной основе нужна эта газотранспортная система. Потому что какой смысл Украине сохранять газотранспортную систему себе в убыток и ждать, что кто-то заключит или не заключит контракт? Затраты-то будут серьезные. Если не будет определенности, что газопровод загружен, то Украине нет смысла эту систему содержать. Поэтому Украина и говорит: определяйтесь, если вам она нужна, тогда заключайте долгосрочный контракт, если не нужна, тогда мы постепенно будем выводить ее из эксплуатации.

– Возможно ли поставлять по «Северному потоку – 2» столько же газа, сколько сейчас можно поставлять через Украину?

– Естественно, нет, он в три раза меньше по мощности. «Северный поток – 2» может поставлять около 50 миллиардов кубических метров газа, а газотранспортная система Украины может поставлять около 150 миллиардов кубических метров природного газа, и притом ее преимущество, в отличие от «Северного потока – 2» и «1», заключается в том, что она может гибко реагировать на пиковые изменения спроса в Европейском союзе, чего не может делать «Северный поток – 2». Поэтому без газотранспортной системы Украины цены на «пиковый газ» для европейских потребителей значительно возрастут. Надо отдавать себе в этом отчет. Поэтому я считаю, что это было бы очень правильно, если бы «Газпром» или какая-то европейская компания забронировали бы мощности украинской ГТС на долгосрочный период для того, чтобы застраховаться от возможных рисков. Все равно на «Северном потоке – 2» будут какие-то ремонты, в зимний или в летний период, когда больше всего потребляют природный газ, его потребуется больше, а «Газпром» не сможет это обеспечить. Тут и потребуется украинская газотранспортная система. Сейчас в связи с закрытием ядерных электростанций в Германии растет спрос на природный газ, закрываются угольные станции, уменьшается добыча в Евросоюзе. Поэтому украинская газотранспортная система могла бы быть дополнительным и надежным источником для ЕС. Но Украине невыгодно, чтобы все риски брала на себя только она и только она продолжала финансировать поддержание газотранспортной системы.

– Россия требует, чтобы был проведен анбандлинг. Вы говорили о том, что анбандлинг может быть риском для украинской безопасности. Что имеется в виду?

– Анбандлинг необходим Украине, чтобы интегрироваться с европейскими операторами газотранспортных систем. Но все-таки нельзя закрывать глаза на то, что «Газпром» после анбандлинга может спокойно поставлять газ непосредственно потребителям Украины, притом по демпинговым ценам, то есть он может, по сути, демпинговать и захватить наиболее ликвидные украинские предприятия путем демпинга, вытеснив компанию «Нафтогаз» и частных поставщиков природного газа. И второе: сам «Газпром», его структура и корпоративное управление не соответствуют европейским правилам. То есть он не разделен: объединена и добыча, и транзит, и поставки в единой компании. Поэтому если бы «Газпром» соответствовал третьему пакету, тогда могла бы идти речь о том, что он может продавать газ на украинском рынке. Если бы был доступ и других российских компаний, которые бы составили ему конкуренцию. Тогда был бы какой-то разговор. А сейчас, когда «Газпром» является монополистом, не совсем правильно допускать этого монополиста на рынок, особенно в свете нынешних отношений России и Украины.

– Если, предположим, между Россией и Украиной не будет заключен договор, и Украина решит свернуть работу своей газотранспортной системы, сможет ли Европейский союз обойтись без этого газа, то есть без мощностей Украины?

– Он, конечно, сможет обойтись. Ну, не сразу, не все страны, то есть сложности будут частично в Болгарии (им сложно будет закрыть свои объемы), в Македонии, частично в других странах Балкан. Сможет обойтись, но потребители будут за это удовольствие платить намного дороже. Мы посчитали, что если спрос будет увеличиваться, а предложение уменьшится, то европейский потребитель вынужден будет переплачивать ежегодно на 15–20 процентов больше, чем сейчас. Это десятки миллиардов долларов.

Иными словами, это расчет России, чтобы цена увеличилась, чтобы был единственный газовый коридор через Германию. По сути, тогда страны Европейского союза энергетически зависели бы от России и от Германии. Это выгодно России и Германии. Германия заработала на строительных работах, на оборудовании, на поставках, подрядах при строительстве «Северного потока – 2» и будет зарабатывать еще на тарифах за транспортировку газа. А другие страны Европы будут зависеть монопольным образом от России и от Германии. Поэтому многие страны – Балтии, Польша, Словакия – против этого проекта. Вообще, этот проект можно назвать ледоколом европейского единства. Он может расколоть Европу, старую и новую. То есть те страны, которые больше всего пострадают от нового газопровода, они с раздражением воспринимают такую политику. С моей точки зрения, Германии и России выгодно проводить совместную политику, поэтому все риски, все проблемы, возникшие с «Северным потоком – 2», им выгодно переложить на Украину и на страны Центральной и Восточной Европы, – рассказывает Владимир Омельченко из Украинского центра экономических и политических исследований им. А. Разумкова.

В последние годы Украина обеспечивала транзит газа в страны западнее от своих границ в объеме 110 миллиардов кубических метров в год. Плата за этот транзит – приблизительно 3 миллиарда долларов в год, это на четверть больше, чем расходы Украины на импорт газа.