ДЕЛО В ОТНОШЕНИИ ЖУРНАЛИСТА
В Шымкенте полиция возбудила уголовное дело по статье 274 («Распространение заведомо ложной информации») уголовного кодекса в связи со статьей, написанной местной журналисткой Зауре Мирзаходжаевой. Ее вызывали к следователю 23–24 апреля.
«Друзья, только сейчас впервые за 36 часов появилась возможность написать. Я дома. В отношении меня по одной из моих последних публикаций возбуждено уголовное расследование по статье 274 ч.2. п.2. С меня взяли подписку о неразглашении материалов следствия. Как вы понимаете, это меня ограничивают», — писала Мирзаходжаева на своей странице в Facebook'е 24 апреля.
Она также выразила благодарность за поддержку правозащитникам и адвокатам.
За умышленное распространение заведомо ложной информации в СМИ с использованием служебного положения статьей уголовного кодекса, указанной Мирзаходжаевой, предусмотрено наказание в виде штрафа в размере до трех тысяч месячных расчетных показателей, или исправительных работ, или до 800 часов общественных работ, или до трех лет лишения свободы.
Согласно пункту 4 статьи 274, распространяющие ложную информацию во время чрезвычайной ситуации могут быть приговорены к тюремному заключению на срок от трех до семи лет или к ограничению свободы.
«НЕОБХОДИМО ПОДПИСАТЬ»
Журналист Зауре Мирзаходжаева, которая на предварительном следствии давала показания в качестве свидетеля с правом на защиту, говорит, что следователь заставил дать подписку о неразглашении.
Следователь был настойчив, сказал «необходимо подписать».
— Следователь был настойчив, сказал «необходимо подписать». Мы отбивались, но в конце концов пришли к заключению, что лучше подписать. Подписка о неразглашении во многом меня ограничивает, я не могу ни с кем поделиться. Проблема в том, что Шымкент, несмотря на свои масштабы, маленький. Преступления, которое мне инкриминируют как журналисту, у нас практически не было. Это прецедент. У адвокатов прежде не было такой практики. Поэтому мне нужна поддержка юристов, правозащитников, организаций по защите прав журналистов. Однако сейчас я не могу ничего сделать, потому что у меня подписка о неразглашении, — говорит Зауре Мирзаходжаева.
По словам журналиста, оба ее адвоката также дали подписку о неразглашении данных следствия. Однако адвокат Шымырбай Агабеков, взявшийся за ее дело позднее, говорит, что отказался дать такую подписку.
— Закон не обязывает подписывать. У следователей есть основания для получения подписки только в случаях, связанных с преступлениями против несовершеннолетних, или случаях с изнасилованиями, которые считаются тайной, или когда может быть раскрыта личная информация гражданина. В деле Зауре Мирзаходжаевой такого факта нет. Поэтому я подал жалобу в прокуратуру с требованием аннулировать эту подписку, — говорит он.
Адвокат считает недоработанной статью 201 уголовно-процессуального кодекса, которая гласит, что следователь получает подписку о неразглашении информации по делу от лиц, участвующих в досудебном расследовании.
— К примеру, прежде чем обязать дать подписку, следователь должен указать причину, аргументы и издать соответствующее постановление. Однако действующий закон не предусматривает издание такое постановления, поэтому следователи не объясняют причину, — говорит Шымырбай Агабеков.
Адвокат говорит, что досудебное расследование было начато по заявлению управления здравоохранения города Шымкента. В управлении на просьбу прокомментировать ситуацию пресс-секретарь ведомства посоветовал репортеру Азаттыка «выяснить это в органах следствия».
УЧАСТИЛИСЬ ПРЕСЛЕДОВАНИЯ
Правозащитники заявляют, что после объявления чрезвычайного положения в Казахстане 16 марта этого года в связи с распространением коронавирусной инфекции власти усилили преследование гражданских активистов в соответствии со статьей 274.
Следственный суд в Алматы 18 апреля вынес постановление об аресте на два месяца гражданского активиста Альнура Ильяшева, задержанного полицией днем ранее по подозрению в «распространении заведомо ложной информации во время чрезвычайной ситуации» в соответствии с пунктом 4 статьи 274 уголовного кодекса. Адвокат Ильяшева Нурлан Рахманов говорит, что просил суд избрать в отношении подзащитного другую меру пресечения на время следствия — домашний арест, — но суд поддержал просьбу следователя и прокурора о помещении под стражу. Ильяшеву предъявлено обвинение в невыполнении судебного решения, вынесенного в ноябре прошлого года, и необоснованной критике власти и партии «Нур Отан».
Бывшему медиаменеджеру Арману Шураеву, который был задержан полицией в Караганде и доставлен в Алматы, также было предъявлено обвинение по пункту 4 статьи 274 («Распространение заведомо ложной информации во время чрезвычайного положения»). Власти освободили его под подписку о невыезде.
По данным Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности, жителю Алматы Диасу Молдалимову также было предъявлено обвинение по пункту 4 статьи 274 за публикацию видео, в котором он обращался с вопросом к представителям властей.
25 марта полиция Уральска допрашивала в течение двух часов репортера Азаттыка Марию Мельникову. Причиной, как сообщили журналистке в полиции, стал ее перепост 24 марта в Facebook’е скриншота фотографии, которая была размещена в instagram-паблике, посвященном Уральску. На этом фото изображена центральная площадь города, на которой отсутствует памятник Абаю. В Instagram’е ее также сопровождает подпись: «Ремонт площади имени Абая. Начало».
«ДОСУДЕБНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ ПРЕВРАЩАЮТ В ТАЙНУ»
Подписка о неразглашении данных предварительного следствия была получена от ряда гражданских активистов, журналистов, блогеров и их адвокатов, которые присутствовали в качестве свидетелей на предварительном следствии по делам, возбужденным по статье 274. Законодательство Казахстана предусматривает штраф в размере до двух тысяч месячных расчетных показателей (МРП), или ограничение свободы до двух лет, или лишение свободы на тот же срок за разглашение данных следствия.
Руководитель Казахстанского международного бюро по правам человека и соблюдению законности правозащитник Евгений Жовтис считает, что статья закона о недопустимости разглашения данных досудебного следствия ограничивает права гражданина, в отношении которого возбуждено дело.
— Следователь получает подписку в соответствии со статьей 201 уголовно-процессуального кодекса. То, что это законно, никаких сомнений нет. С точки зрения равенства сторон в процессе, с точки зрения гласности всего уголовного процесса, с точки зрения международного права — нет, не соответствует международному праву. Дело в том, что это очень широкая норма. Она не соответствует юридической определенности и предсказуемости. Там не говорится, какие именно сведения, добытые в ходе предварительного расследования, рассматривают как тайну следствия. Что сейчас делают благодаря этой норме органы предварительного расследования? Они делают тайным вообще всё — весь процесс, все следственные процессы, обыски делают тайными. И берут подписку у всех. Это не соответствует международному праву и обычной логике, — говорит он.
По мнению правозащитника, подписку можно брать, если речь идет о госсекретах, о детях и об интимных сторонах жизни.
— Всё остальное — это гласный судебный процесс. У нас, получается, в суде есть гласность, а вот на досудебной стадии всё становится «тайной следствия». Особенно по политическим и экономическим делам. Для чего это сделано? Чтобы ограничить влияние на общественное мнение, не привлекать внимания к тому, что вытворяют, — говорит Евгений Жовтис.
Руководитель казахстанской прессозащитной организации «Адил соз» Тамара Калеева подписку о неразглашении информации о следствии по делу о распространении заведомо ложной информации считает оказанием давления на человека, вина которого еще не доказана, препятствованием его защите от незаконных действий.
— Чтобы никто не мог раскритиковать их действия, если в их действиях есть нарушение законодательства. В тиши весь произвол и творится. Когда есть произвол, хотя бы признаки или возможность, тогда сразу принимаются все меры для того, чтобы общественность не знала. На суде это уже можно говорить. Если есть секреты, то публику просто выставляют из зала, и всё. Если были незаконные действия во время следствия, дознание, обыски, допросы — они просто остаются вне внимания. Если учесть, что само дело необоснованная уголовная статья, то это дополнительное давление на обвиняемого. Он даже не может публично высказаться, защитить себя. Потому что следователи плохо понимают, что такое ложность, что такое заведомость и структуру этих деяний. Пока человек находится в статусе свидетеля, обычно с него берут такую расписку, чтобы это не повредило следствию. Но подозреваемые и обвиняемые не должны давать такую подписку, — говорит Калеева.
Пресс-секретарь департамента полиции города Алматы Салтанат Азирбек не согласна с этим мнением. По ее словам, в ходе расследования любого уголовного дела следователь вправе получить от граждан, участвующих в деле, подписку о неразглашении информации.
— Подписку получают от всех участников во время расследования любого дела. Каждое лицо, участвующее в уголовном деле: обвиняемый, потерпевший, каждый из адвокатов — дает подписку. Решение брать подписку или не брать принимается следователем, никто не имеет права вмешиваться в это дело. У ответчика достаточно способов защитить себя, кроме разглашения, размещения постов и интервью. Если они соберут улики, найдут адвоката и представят всё в следственные органы — они будут в обязательном порядке приняты во внимание, — заявил представитель полиции.
РЕАКЦИЯ МЕЖДУНАРОДНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ
Накануне Всемирного дня свободы печати Международный фонд «Адил соз» сообщил, что за первые три месяца этого года в Казахстане было возбуждено шесть дел по статьям «Клевета» и «Оскорбление», четыре дела по статье «Распространение заведомо ложной информации» и по статье о возбуждении розни.
1 мая генеральный секретарь ООН Антониу Гутерриш в своем видеообращении по случаю Всемирного дня свободы печати призвал правительства стран мира «защищать работников СМИ, а также укреплять и поддерживать свободу печати, которая крайне важна для будущего, в котором будут обеспечены мир, справедливость и права человека для всех».
«С тех пор как началась пандемия, многие журналисты подвергаются всё большим ограничениям и наказаниям лишь за то, что выполняют свою работу. Временные ограничения свободы передвижения необходимы для того, чтобы победить COVID-19. Но они не должны использоваться в качестве предлога для ограничения возможностей журналистов заниматься профессиональной деятельностью», — сказал глава ООН.
По мнению правозащитников, власти Казахстана, воспользовавшись чрезвычайным положением, которое объявлено с 16 марта в связи с распространением коронавируса, усилили давление на журналистов, блогеров и активистов, открыто высказывающих свою позицию. Одним из примеров является всё более широкое использование статьи «Распространение заведомо ложной информации» и других статей уголовного кодекса против критиков власти и неугодных ей активистов.
Международная прессозащитная организация «Репортеры без границ» (RSF) в заявлении от 20 апреля упомянула историю Зауре Мирзаходжаевой, журналиста и блогера из Шымкента, которую на прошлой неделе вызвали в полицию и допрашивали в течение семи часов из-за поста в Facebook'е.
«Под предлогом недопущения паники власти [Казахстана] преследуют журналистов и блогеров, сообщения которых об эпидемии идут вразрез с официальной линией», — заявила Жанна Кавелье, глава бюро RSF по Восточной Европе и Центральной Азии.
Ранее Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности заявило о недопустимости прямого нарушения рекомендаций ООН и призвало воздержаться от использования введенной чрезвычайной ситуации для подавления любой общественной критики действий власти и преследований тех, кто воспользовался своим конституционным право на свободу выражения мнения.
В течение последних месяцев в разных регионах страны как по команде начались массовые привлечения к административной ответственности и угрозы возбуждением уголовных дел в отношении десятков активистов гражданского общества, блогеров и просто неравнодушных людей.
К уже имевшемуся ресурсу использования статей административного и уголовного кодексов для политических преследований, говорится в заявлении организации, добавились новые:
- Статья 478 (КоАП) — «Действия, провоцирующие нарушение правопорядка в условиях чрезвычайного положения».
- Статья 476 (КоАП) — «Нарушение режима чрезвычайного положения».
- Статья 274 (УК) — «Распространение заведомо ложной информации в условиях чрезвычайного положения».
По официальным данным, в прошлом году по статье 274 уголовного кодекса Казахстана было возбуждено 72 дела, девять из которых были переданы в суд.
КОММЕНТАРИИ