14 сентября Си Цзиньпин прибывает с однодневным визитом в Казахстан, где планирует встретиться с Касым-Жомартом Токаевым. По утверждению Акорды, стороны намерены «обсудить перспективы укрепления всестороннего казахско-китайского стратегического партнерства». После встречи оба лидера собираются в Самарканд на саммит Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). На полях саммита в Узбекистане Си Цзиньпин, как ожидается, проведет переговоры с российским коллегой Владимиром Путиным. Какие вопросы будут подниматься в ходе встречи главы Китая с Токаевым, а какие предпочтут обойти? И о чем Си Цзиньпин планирует говорить с Путиным? Пользуется ли Китай тем, что Москва увязла в Украине, чтобы расширить влияние в Центральной Азии? Эти и другие вопросы мы задали Темуру Умарову.
Азаттык: Почему Си Цзиньпин выбрал Казахстан первой страной, в которую совершает визит после двух с половиной лет нахождения дома? Показывает ли визит стремление Пекина расширить влияние в Казахстане и в целом Центральной Азии?
Темур Умаров: В первую очередь надо смотреть на это как на реакцию Китая по итогам Январских событий в Казахстане. Мы помним, насколько для всех были непредвиденными события, но особенно для Китая, который не мог понять, что происходило, не говоря уже о том, чтобы вмешаться и повлиять на исход — особенно на контрасте с тем, как действовала Россия. И поэтому, я думаю, в первую очередь визит надо рассматривать как попытку улучшить позиции в Казахстане. Это очень важно для Китая как минимум географически: у него с Казахстаном протяженная граница, Казахстан — важный партнер в вопросах безопасности.
ПОВЕСТКА ВСТРЕЧИ: ВОПРОСЫ, КОТОРЫЕ БУДУТ ОБСУЖДАТЬ, И ПРОБЛЕМЫ, КОТОРЫЕ НЕ ПРИНЯТО ПОДНИМАТЬ
Азаттык: На фоне войны России в Украине Китай, по сообщениям, переориентировал значительную часть сухопутных транзитных потоков в Европу по так называемом Срединному коридору. Власти Казахстана в последние месяцы говорят о потенциале Транскаспийского коридора. Интересы Китая и Казахстана в этой ситуации совпадают?
Темур Умаров: Конечно. Мы наблюдаем увеличение потока по Транскаспийскому коридору с начала года. На днях я видел цифры — чуть ли не в семь раз увеличился товаропоток через этот коридор в обход России.
Логистические компании вынуждены были поставить на паузу свои транзакции в России из-за санкций и отключения российских банков из международной финансовой системы SWIFT. Сейчас Россия настолько токсична, что всем выгоднее выйти оттуда или сделать свое присутствие минимально видимым. Поэтому Транскаспийский коридор сейчас на подъеме. У Китая с Казахстаном и другими странами Центральной Азии в вопросе грузоперевозок есть консенсус и совпадающие интересы. И транзит, наверное, будет одним из вопросов, которые Си Цзиньпин будет обсуждать с Токаевым.
Азаттык: Если Транскаспийский коридор будет использоваться активнее — а усилия для этого прилагаются, Токаев побывал в Азербайджане, Казахстан посетил грузинский премьер-министр, — может ли это вызвать противодействие со стороны России?
Темур Умаров: Я не считаю, что Россия находится в том положении, чтобы противостоять большим трендам, как бы она этого ни хотела, потому что ситуация зависит не от нее. Конечно, и от нее условно зависит: если она прекратит войну на условиях Украины, согласится выплачивать репарации, Путин уйдет в отставку, то мы увидим возвращение России в мировую экономику намного быстрее, чем это произойдет в противном случае. Но это нерабочий сценарий. Сейчас Россия не может диктовать условия — она, конечно, может только угрожать. Может, например, приостанавливать работу Каспийского трубопроводного консорциума, как-то давить на Казахстан, как она это делала и продолжает делать. Но давить на Китай она не может.
Азаттык: Вы упомянули приостановку работы КТК. Россия с начала года несколько раз приостанавливала работу трубопровода, по которому казахстанская нефть попадает в Европу. Многие рассматривали это как «месть» Казахстану за неподдержку действий Москвы. Были также сообщения, что до урегулирования транспортировки Китай намекнул России, что не приемлет подобных действий. Допускаете ли вы такое? Мог ли Китай на самом деле подать сигнал Москве в связи с приостановкой КТК?
Темур Умаров: Я против теорий о тайной роли Китая в каких-то событиях, которые происходят в отношениях России и Центральной Азии.
Эти теории основываются на ложном представлении о том, как общаются Пекин и Москва. И во всех этих теориях преувеличивается роль Китая в событиях, где китайского следа нет.
Помните, когда быстро вывели силы ОДКБ из Казахстана в январе, говорили, что Си Цзиньпин позвонил Путину и сказал «убирай всех своих солдат»? Я не представляю себе ситуацию, в которой Си Цзиньпин звонит или как-то связывается по WeChat с Путиным и что-то от него требует. Такую ситуацию я могу представить в отношениях России с Центральной Азией, например, где политические элиты, скажем так, одного поля ягоды — люди советские, говорящие на русском языке, прекрасно друг друга знающие, имеющие, помимо официальных средств коммуникации, другие связи друг с другом. Такое между ними действительно может происходить, но не с Китаем.
То, что происходило с КТК, думаю, разрешалось исключительно между Россией и Казахстаном по официальным и неофициальным каналам. Я вообще не вижу тут китайского следа.
Азаттык: В экспертных кругах некоторые полагают, что, пока Россия ведет войну в Украине, Китай стремится усилиться в Центральной Азии. Так ли это?
Темур Умаров: Я не думаю, что абсолютная правда в том, что Китай сейчас видит какую-то возможность. Скорее наоборот, я вижу, что война в Украине стала для Центральной Азии сигналом, что надо расширять отношения с миром вне России, снижать зависимость от России, потому что увеличение сотрудничества с Россией теперь однозначно ведет к тупику. Естественно, когда Центральная Азия думает о том, какие страны есть в мире для того, чтобы эту зависимость ослабить, то Китай приходит первым на ум. Это взаимный процесс — Китай отвечает предложением на спрос в этом плане. Вряд ли можно говорить о том, что Китай готов заменить Россию. Китай довольно прагматично смотрит на свое присутствие в регионе и не прочь сотрудничать с Россией, особенно учитывая, в каком положении она находится.
Азаттык: В международных изданиях выражают мнения, что центральноазиатские страны стали воспринимать Китай как державу, на которую они смогут положиться, и даже идут на смелые внешнеполитические шаги, чувствуя поддержку Пекина. Например, с этим связывают заявление Токаева о непризнании «ЛНР» и «ДНР». Что вы думаете?
Темур Умаров: Я не считаю, что Китай — основная причина уверенности Токаева. Конечно, заявления, которые были сделаны, выглядят с точки зрения Кремля довольно дерзкими. Но Казахстан не перешел красную линию: он не критикует Кремль, не осуждает войну, аккуратно отзывается о происходящем. И одновременно демонстрирует, что не готов поддерживать Россию. Мне кажется, Казахстан находится в зоне безопасности и руководствуется тем, что он для России сейчас является ценным партнером, чем когда-либо в истории. Если Россия руководствуется какими-то рациональными идеями во внешней политике, то не будет рубить последний сук, на котором сидит, и закрывать маленькое окно в несанкционный мир.
Кроме того, Казахстан понимает, что сейчас все ресурсы России сосредоточены на Украине, у нее руки не доходят до других стран. Конечно, географическая близость к Китаю имеет преимущества. Но это можно назвать одним из факторов, причем не главным, который придает казахстанскому руководству уверенность.
Азаттык: Очень чувствительный вопрос в Казахстане — положение казахов в Синьцзяне. Общественные организации поднимают проблему, государство предпочитает обходить ее стороной. Недавний отчет ООН о нарушениях прав коренных народов Синьцзяна Нур-Султан встретил гробовым молчанием. Будет ли затронут этот вопрос во время встречи Токаева и Си Цзиньпина?
Темур Умаров: Не думаю, что он будет затронут. За все время обсуждения Синьцзяна в международных СМИ мы ни разу не видели, чтобы официальные лица Казахстана публично обсуждали этот вопрос с Китаем. В отношениях Казахстана и Китая есть негласный принцип: публично говорится только об успехах в разных сферах и никогда — о проблемах. Страны Центральной Азии не могут себе позволить критиковать Пекин просто потому, что зависят от него. Критика может аукнуться экономическими последствиями.
Так что если вопрос и обсуждается, то только по дипломатическим каналам и очень аккуратно. Казахстан пытается в сложных условиях решать проблему подковерно. Мы видели новости о вызволении граждан Казахстана из «лагерей» в Синьцзяне. Это происходило без всякого освещения в СМИ. Главный принцип, которым руководствуется Казахстан, — принцип гражданства. Если у человека, который оказался в «лагере», есть гражданство Казахстана, государство, как правило, вмешивается. Другое дело, если речь идет о казахе — гражданине Китая: тут у Казахстана связаны руки.
СТАНЕТ ЛИ ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ АРЕНОЙ СОПЕРНИЧЕСТВА КИТАЯ И РОССИИ?
Азаттык: После визита в Казахстан Си Цзиньпин планирует посетить Самарканд, где 15–16 сентября пройдет саммит ШОС. Ожидается, что китайский лидер встретится там с президентом России Путиным впервые после вторжения Москвы в Украину. Что могут обсуждать лидеры двух стран?
Темур Умаров: Вопрос, который они точно будут обсуждать, — противостояние НАТО. Китай, наверное, скажет в очередной раз, что поддерживает интересы России по вопросам безопасности в Евразии и что миропорядок, в котором США выступают гегемоном, — это неправильно.
Реакция Китая на происходящее в Украине была более или менее нейтральной. Китай заявляет о том, что он выступает за целостность и суверенитет Украины. Но он не критикует Россию, одного из своих важнейших партнеров. Визит Си Цзиньпина в Центральную Азию демонстрирует ту же самую нейтральность, которую Китай занимает. Если бы первый визит китайский лидер совершил бы в Россию, это, во-первых, не выглядело бы как прагматичный ход. Во-вторых, Китаю сейчас это не нужно. России и так некуда деться, она будет вынуждена увеличивать отношения с Китаем. Центральная Азия выглядит хорошей площадкой, где можно одновременно и с Путиным встретиться, и сказать про «несправедливый международный порядок».
Азаттык: Китай продвигает проект строительства железной дороги в Кыргызстан и Узбекистан. В западной прессе сообщалось, что Москва не будет противостоять проектам Пекина в регионе, так как хотела бы рассчитывать на поддержку Китая на международной арене.
Темур Умаров: Возможно, России невыгодно видеть эту железную дорогу, но реальных инструментов для того, чтобы этому противостоять, нет. Главное препятствие в строительстве железной дороги я вижу в самом Кыргызстане, где есть определенные группы элит, которые хорошо зарабатывают на таможне и не хотят менять текущий статус-кво. Если мы сравним статистику Китая и Кыргызстана по товарообороту, то увидим разницу в миллиарды долларов — они не испарились, а осели в карманах людей, которые контролируют таможню. [Президент Кыргызстана] Садыр Жапаров обещает, что в 2023 году начнут строить железную дорогу, но таких разговоров за последние 20 лет было много. Изменилось ли что-то сейчас? Да, возможно. Узбекистан, как никогда, активен, он хочет видеть реализацию проекта и готов, наверное, частично финансировать. Китай тоже заинтересован в строительстве дороги, но опасается очередных скандалов. Мы прекрасно помним, что многие крупные китайские проекты в Центральной Азии заканчивались скандалами и обвинениями в коррупции, в которой оказывались замешаны местные элиты. Увидим ли мы реализацию проекта — большой вопрос. Но на саммите ШОС, я уверен, обсуждать проект будут, — может, даже что-то подпишут.
Азаттык: По-вашему, станет ли Центральная Азия зоной явного соперничества Москвы и Пекина?
Темур Умаров: Нет. В этом не заинтересована Москва, для которой Пекин сейчас самый главный партнер, а страны Центральной Азии — очень ценные союзники. В этом не заинтересован и Китай, который прекрасно понимает, что Россия все-таки доминирующая сила в Центральной Азии. Китае понимает: если он хочет усилить свои позиции в Центральной Азии, он должен делать это, сотрудничая с Россией, а не противостоя ей.
Соперничество двух держав невыгодно и странам Центральной Азии. Когда вы географически закрыты от мира и у вас два огромных соседа, последнее, что вы хотите, — чтобы эти два соседа дрались на вашей территории. Центральной Азии хотелось бы жить в идеальном мире, чтобы страны Запада, Россия, Китай, Япония и Индия вместе сотрудничали и взаимодействовали, позволяя региону процветать. Но это идеальная картина, представить которую невозможно.
КОММЕНТАРИИ