Гульзию Омарбаеву корреспондент Азаттыка впервые увидел в январе, на похоронах ее мужа Жасулана Анафияева. Убитая горем женщина оплакивала супруга, запытанного до смерти в следственном изоляторе. Тело Анафияева выносили из дома его родственников на окраине Алматы: у многодетной семьи не было своего жилья. Семь месяцев спустя мы увиделись с семьей Анафияева в их собственной квартире.
ЖИЛЬЕ, КУПЛЕННОЕ НА ПОЖЕРТВОВАНИЯ
Как только Гульзия открыла дверь, в прихожей показался малыш, который, судя по неуверенным шажкам, только недавно научился ходить.
— Это наш младшенький, отец не выпускал его из рук, — говорит Гульзия. — Мальчик родился после пяти девочек, — наверное, поэтому он ему сам менял подгузники. Сын выбегает, если домой приходят мужчины.
В трехкомнатной квартире есть всё необходимое. Мебель и предметы быта собирали всем миром.
— Эти шторы сшила женщина из Кызылорды и передала их через таксиста. А этот стол и мебель для кухни привез один человек из Алматы. Тот, кто сделал на заказ диван, сказал мне самой выбрать цвет. Как выбирать? Было неудобно. Всё это дали люди. Именно люди помогли мне выстоять, — говорит Гульзия.
Гульзия, рассказывая о переезде и обустройстве квартиры, не может скрыть эмоций. Она то вытирает слёзы, вспоминая тяжелые дни, то улыбается, говоря о помощи незнакомых ей людей.
— Я никогда не беспокоилась о том, как накормить детей, когда рядом был муж. Когда потеряла Жасулана, казалось, небо рухнуло. Тогда в первую очередь мне помогла блогер Айжан Хамит. Она не позволила мне долго горевать и заставила побегать с оформлением документов для получения квартиры, — смеется женщина.
Гульзия и Жасулан создали семью в 2010 году. Своего дома у них не было, снимали жилье вдали от центра. Гульзия как многодетная мать стояла в очереди на получение квартиры, но черед никак не подходил.
— Сначала благотворительный фонд Asar-ume выделил нам сертификат на 9 миллионов тенге. Его вручили нам сразу, когда мы с матерью отнесли документы в фонд. Там же два бизнесмена, которые пришли туда, дали 2 миллиона 700 тысяч тенге. Мама заплакала, а я была сильно удивлена. Потом позвонила блогер Айжан Хамит и сказала, чтобы я сама выбрала район, где покупать квартиру. Еще 17 миллионов тенге собрали с помощью Айжан, и мы приобрели эту квартиру, — объясняет Гульзия.
На счет Гульзии переводили деньги совершенно незнакомые ей люди. Суммы были разные — от двух тысяч тенге до нескольких сотен долларов.
— После того как блогер Айжан Хамит написала о нас в соцсети, люди звонили даже из-за рубежа и выражали соболезнования: «Будь сильной, на улице вы не останетесь». Были и те, кто переводил большие суммы из-за границы. Постоянно поступали по одной-две тысяче тенге, по десять тысяч тенге, — говорит она.
После Январских событий активисты создавали различные группы и собирали деньги для таких людей, как Гульзия, оказавшихся в сложной ситуации. Живущая сейчас в США блогер родом из Казахстана Айжан Хамит открыла сбор средств, которые были направлены на покупку жилья для Гульзии и детей.
— Всё это подспорье, — продолжает Гульзия. — Мои дочери скучают по отцу. Однажды они прибежали: «Мы видели звездопад и загадали, чтобы наш отец вернулся». Третья дочь особенно много плакала, тосковала. Но недавно сказала: «Отец не вернется, его забили до смерти в полиции». Видать, услышала от кого-то. Я сказала, чтобы она больше так не говорила. Не хочу, чтобы мои дети росли с ненавистью к власти и полиции, — говорит Гульзия.
После смерти мужа Гульзия вернулась на работу в организацию в Алатауском районе Алматы. Но после этого ее лишили адресной социальной помощи, которую она получала. Гульзия была вынуждена уволиться, потому что «ее доход превышал установленный лимит». АСП составляла около 140 тысяч тенге, тогда как зарплата женщины едва превышала 73 тысячи тенге. Гульзия надеется вновь получать АСП через три месяца после ухода с работы.
Сейчас она учится шить и печь торты. Хочет начать в будущем собственный бизнес.
— Восемь лет назад мой муж купил мне швейную машинку. Машинкой не пользовалась из-за суеверия, что беременная женщина не должна шить. Теперь вот шью, — говорит она.
«НАДО ЖЕ, ХОТЯТ ПОКАЗАТЬ НАС ТЕРРОРИСТАМИ»
Гульзие больно вспоминать, как ее мужа забрали в январе живым из дома и вернули труп.
Забрали из дома живым. Вернули труп. История одного арестованного:
Жасулан выходил на митинг 5 января. Это, по словам вдовы, был первый и последний протест в жизни мужчины. Он никогда прежде не участвовал в демонстрациях.
— Он говорил, что против власти идти нельзя, — поясняет Гульзия.
На глазах Жасулана мирный антиправительственный митинг перерос в беспорядки. Муж, по словам Гульзии, вернулся домой, не захотев видеть погромы. В городе отключили интернет. Жасулан пошел к жившим по соседству родственникам смотреть телевизор. Слушал выступление президента.
— Наша съемная квартира находилась рядом с домом моих родителей. Он смотрел обращение в их доме. Когда Токаев сказал о «нападении 20 тысяч террористов и бандитов», Жасулан покачал головой и сказал: «Надо же, хотят показать террористами нас, находящихся на другой стороне», — говорит женщина.
Вечером 9 января за Жасуланом пришли полицейские. Они доставили его в управление Алатауского района. 11 января его привезли в городской департамент полиции.
— В ночь на 12 января, около трех часов ночи, я проснулась от стука. На пол упала крышка казана на газовой плите. Мое сердце колотилось, и я не могла уснуть до рассвета. Потом узнала, что он умер примерно в это время, — говорит Гульзия.
Тело Жасулана отдали родственникам 18 января, через неделю после смерти. Родственникам даже не сообщили, что тело доставили в морг из полиции.
ЖЕНУ НЕ СЧИТАЮТ ПОТЕРПЕВШЕЙ. НИКТО ИЗ ПОДОЗРЕВАЕМЫХ НЕ ВЗЯТ ПОД СТРАЖУ
Власти вынуждены были признать несколько случаев гибели задержанных в результате пыток в полиции. Следователи рассказали Гульзие, которую признали потерпевшей стороной, что полицейские забили Жасулана до смерти. Ей назвали имена и показали фотографии, ознакомили с показаниями очевидцев.
— По словам свидетеля, полицейский унижал Жасулана, угрожая, что изнасилует жену и детей. Тогда Жасулан свалил ударом одного из полицейских. Трое полицейских начали избивать, привязав его к стулу. К ним присоединились и другие сотрудники. Жасулан кричал «аруах» (воззвание к духам предков. — Ред.), пока дышал, и сказал им: «Вы осрамлены перед Богом, будете отвечать перед моими шестью детьми». Это слова свидетеля, — говорит Гульзия.
С апреля следователи перестали ее приглашать для ознакомления с ходом расследования. Мотивировали тем, что она не состояла в законном браке с Жасуланом. «Хотя мы не в официальном браке, они не учли того факта, что отцом шестерых детей в документах указан Жасулан», — говорит Гульзия.
Согласно законодательству Казахстана, с уголовным делом в качестве представителя потерпевшей стороны может ознакомиться только жена, состоящая в законном браке, или близкие родственники.
После того как Гульзию прекратили знакомить с материалами дела, потерпевшей по делу была признана сестра Жасулана, Ляззат Анафияева, работающая медсестрой в центре социальной помощи «Шанырак» (дом престарелых. — Ред.) в Алматы.
— Расследование дела взяла на себя группа спецпрокуроров из Нур-Султана. Меня приглашают на каждую экспертизу, я подписываю бумаги. Подозреваемыми были признаны шесть человек, — говорит Ляззат.
Ляззат ознакомили с показаниями свидетелей. По ее словам, прокуроры дали ей послушать аудиозапись разговора подозреваемого сотрудника полиции со своим начальником. «Мы вчетвером еле повалили того бородача», — говорит голос на записи.
Ляззат возмущена тем, что никто из полицейских не взят под стражу, несмотря на наличие достаточного количества доказательств:
— Сообщалось, что задержали одного человека, которого считали основным подозреваемым. Но после того как подозреваемые и их родственники собрались перед прокуратурой с протестом, его отпустили.
Ляззат спрашивала у следователей, почему отпустили задержанного. Ей ответили, что после протеста родителей сотрудников полиции поступил звонок «сверху»: «Вы хотите устроить "новый январь"? Отпустите!»
Подозреваемые по делу Жасулана Анафияева сотрудники полиции и их адвокаты отказались разговаривать с Азаттыком.
ПОЛИЦЕЙСКИЕ: «НИКТО НЕ БИЛ»
Информация о «пикете подозреваемых», на который ссылаются прокуроры, была опубликована в некоторых СМИ и социальных сетях. 19 июля в эфире телеканала КТК был показан сюжет «11 полицейских, оказавшихся под следствием после январских событий, не согласны с предъявленным обвинением». Сотрудники изолятора временного содержания, дежурившие в ночь происшествия, рассказали журналистам перед прокуратурой Медеуского района Алматы, что «большинство задержанных после массовых беспорядков поступали с тяжелыми травмами», добавив, что сотрудники не являются следователями или оперативниками и занимаются только охраной.
Выступивший в сюжете полицейский Аян Елубеков уверяет, что тех, кого отправили в изолятор временного содержания, никто не бил: «Никто не хочет слушать наши доводы. Даже задержанные после Январских событий и сидевшие там свидетели говорят, что не знают нас, не видели и что в ИВС их никто не бил, и у них нет претензий».
На другом видео, распространенном в соцсетях, группа сотрудников ИВС департамента полиции Алматы показывает фотографию Жасулана Анафияева с окровавленным лицом и заявляет, что «в таком виде поступил в ИВС».
Полицейский, представившийся сотрудником изолятора старшим сержантом Мейрханом Амирханулы, говорит: «Нам вменяют, что это сделали мы. В тот день задержали около 200 человек. Ни у одного из них не было документов. Все поступили к нам избитыми».
Жена Жасулана Анафияева Гульзия и сестра Ляззат не согласны с этим.
— Во время моего последнего визита прокуроры показали мне четыре видеозаписи. На видео видно, что с лицом Жасулана, который выходил с допроса в наручниках, всё было в порядке. Те, кто допрашивал Жасулана, в качестве меры предосторожности записали этот момент на смартфон с устройства видеонаблюдения в изоляторе, то есть они знали, что с них спросят, и были осторожны. Другая часть записей камер видеонаблюдения отсутствовала. Ее удалили, когда в марте прибыли специальные прокуроры, — говорит Ляззат.
Корреспондент связался с прокурором Ардаком Серикбаевым, который ведет дело о смерти Жасулана Анафияева. Он сказал, что не может предоставить информацию, поскольку следствие всё еще продолжается.
На вопрос, проводится ли расследовании в отношении подозреваемых в пытках, он также ответил, что «не может сообщить».
Жена Жасулана Гульзия и сестра Ляззат опасаются, что виновные уйдут от ответственности.
— Во-первых, все полицейские, которые были признаны подозреваемыми по этому делу, до сих пор находятся на службе, их даже временно не отстранили. Во-вторых, следователи дали понять, что сами правоохранительные органы не заинтересованы в том, чтобы это дело дошло до суда, — говорит Ляззат.
По словам адвоката Жана Кунсеркина, в отношении подозреваемых не было принято никаких мер. Он показал жалобу, направленную в прокуратуру 9 августа. В ней говорится, что оперативно-следственная группа городской прокуратуры не расследует дело всесторонне, орган досудебного расследования препятствует установлению истины.
В жалобе адвокат потребовал признать потерпевшей жену Жасулана Анафияева Гульзию Омарбаеву. Адвокат всё еще ждет ответа.
СВИДЕТЕЛЬ, КОТОРЫЙ СЛЫШАЛ КРИКИ «АРУАХ»
Сюжет телеканала КТК обсудили в социальных сетях. Гражданский активист Даурен Достияров, задержанный после Январских событий и подвергнутый пыткам в департаменте полиции Алматы, написал на своей странице в Facebook᾽е, что узнал полицейского Аяна Елубекова.
«Это ложь, попытка оправдаться и уловка. 6 января Аян Елубеков и еще один сотрудник полиции избили меня в приемной ИВС жетысуского отделения полиции. "Ты попался, теперь живым отсюда не выберешься!" — говорил он, оказывая психологическое давление и угрожая. После того, как меня заперли в камере, он подошел и сквозь щель в двери камеры сказал сидящим рядом со мной людям: "Это Достияров Даурен, настоящий провокатор, один из организаторов этого восстания, вас бьют из-за него. Его нельзя жалеть". Он провоцировал так», — утверждает активист.
Даурен Достияров писал заявление о пытках в полиции.
— В агентстве по противодействию коррупции провели очную ставку с людьми, которых я указал в своей жалобе. Среди них был Аян Елубеков. Я сразу его узнал, но они не признались. Полицейский, который бил меня молотком, не явился. Следователи сказали, что не могут возбудить дело, если у меня нет улик и свидетелей. Там, где меня били, не было камеры, и не было свидетелей. И что мне делать? — вопрошает Даурен Достиаров.
Он говорит, что уголовное дело, возбужденное по его заявлению, еще не прекращено, но продвигается очень медленно.
Даурена сначала вызывали в качестве свидетеля по делу о пытках Жасулана Анафияева, но потом перестали.
— Жасулан был в 12-й камере, я в 10-й. Я слышал, как он кричал: «Аруах, аруах!» — и как полицейские избивали его, вытащив из камеры. Я готов быть свидетелем, — говорит он.
Корреспонденту Азаттыка удалось найти только одну из родительниц давших интервью телеканалу КТК сотрудников полиции. Женщина, не пожелавшая, чтобы ее имя было указано в статье, считает, что ее сын, работающий в СИЗО, невиновен.
— Власти хотят сделать хоть кого-то виноватым. Наши сыновья — сотрудники низшего звена, поэтому их легко обвинить. Они обычные охранники, не следователи, чтобы допрашивать и избивать. Во всяком случае, нас утешает то, что их не уволили, они всё еще работают, — говорит она.
Она говорит, что читала пост Даурена Достиярова о пытках со стороны сотрудников ИВС.
— Я тоже читала. Может, его и били, но его за что-то ведь задержали? Об этом никто не спросил, — говорит она.
Она также отметила, что «о покойном Жасулане Анафияеве плохого слова не скажет».
— Но если он честнейший из людей, то зачем вышел на улицу? Почему ОМОН забрал его из дома? И мой сын не из тех, кто кого-то будет бить. В тот день дежурным начальником был Аян Елубеков. Он сказал, что не примет Жасулана Анафияева, потому что его привезли избитым, но начальник заставил принять, — говорит мать сотрудника полиции.
В департаменте полиции по городу Алматы не предоставили какой-либо информации по этому делу.
ШЕСТЕРО ПОГИБШИХ В РЕЗУЛЬТАТЕ ПЫТОК В ПОЛИЦИИ
По официальным данным, во время Январских событий в Казахстане погибли 232 человека. Еще шесть человек скончались после пыток в полиции. Одному из них, Жасулану Анафияеву, в июле этого года исполнилось бы 48 лет.
О Жасулане Анафияеве, уроженце села Байкадам Жамбылской области, родные и друзья отзываются как о добром и сильном духом человеке. Они не верят, что Жасулан, который работал водителем мусоровоза и вел обычную жизнь, мог совершить преступление.
По словам родственников, Жасулан совершал намаз. Его вдова Гульзия и сестра Ляззат говорят, что он не состоял в каком-либо деструктивном религиозном течении, и приводят свои доводы.
— Мы знаем, что те, кто принадлежит к деструктивным религиозным течениям, считают наши национальные традиции «ширком» и не поклоняются аруахам. Жасулан никогда не выступал против традиций и всегда упоминал аруахов. Даже в тюрьме он кричал «аруах». Разве это не признак того, что он не относился к ним? — говорит вдова.
Женщины обеспокоены тем, что лица, пытавшие Жасулана, до сих пор не установлены, а расследование не продвигается.
В разговоре с нами Ляззат говорит: «Смерть Жасулана причинила боль нашей матери, она осталась прикованной к постели. Мы обеспокоены». Во время работы над этой публикацией стало известно, что мать Жасулана Анафияева скончалась.
Правозащитные организации призвали власти Казахстана провести всестороннее расследование Январских событий с привлечением международных экспертов. Нур-Султан отверг эту инициативу. В мае организация Human Rights Watch заявила, что расследование гибели людей во время Январских событий в Казахстане проходит непрозрачно, следствие по делам о пытках задержанных затягивается, материалы передаются из одной инстанции в другую. Родственники некоторых граждан, погибших в январе, жаловались на то, что власти не провели должного расследования гибели близких и не предоставили подробной информации.
КОММЕНТАРИИ