МЕХАНИЗМ МАНИПУЛЯЦИИ ЗЭКАМИ
За точность диалога по происшествии времени не ручаюсь, но общий смысл не забыл. Когда я находился в ШИЗО (штрафном изоляторе) последний раз, меня вызвал на прием заместитель начальника тюрьмы по режимно-оперативной работе в кабинет там же, в изоляторе.
Если не знать, чем занимается этот человек, то по его немного упитанному виду, при небольшом росте, и не подумаешь, что в его ведении разработка планов оперативно-режимных отделов. Нос красный, картошкой – видно, что он не против выпить в компании. Манера курить, с прищуром, выдавала в нем своего рода оценщика, который привык оценивать качества оппонента. И самое главное, что я запоминал в таких людях, – глаза. Они как будто сверлят насквозь, пытаясь заглянуть в потаенные уголки вашей души.
Взгляд у всех представителей верхушки администрации тюрьмы почти одинаков: своим туннельным зрением они дают понять, что всё о нас знают, тем самым изначально хотят доминировать в разговоре.
Когда я зашел в кабинет, он полулежал в кресле. Склонив голову набок, внимательно, изучающе смотрел на меня и курил. «Ты почему не хочешь жить спокойно?» – спросил он, указывая на жалобу на столе.
Я лишь ответил, что всё изложенное – правда: члены СПП-лагеря (секции правопорядка), «козлы», вымогают у «мужиков», выходящих из комнаты длительных свиданий, продукты, чай, сигареты. В случае отказа, используя свое положение, «козлы» вменяют им мнимые нарушения режима содержания.
После этого к «мужикам», в зависимости от обстоятельств, применяют меры профилактического воздействия: могут избить, лишить личного времени и послать на благоустройство территории либо комнаты свиданий. Методов воздействия очень много.
Заместитель начальника по режимно-оперативной работе спросил: «Изложенное доказать сможешь?» Я ответил: «Да» – и привел фамилии тех, кто на себе испытал ненависть «козлов» за отказ выделить часть передачки.
Он пообещал разобраться, а далее спросил, как бы я поступил, если бы была возможность изменить положение в лагере? Я рискнул рассказать о том, чего они сделать в лагере ни за что не дали бы. Понимал, что это лишь промацовка (выяснение целей).
Начал с того, что мне интересно, почему я должен быть как все: носить робу, ходить в неудобных, строительных ботинках, если на свободе пропагандируют демократию, гласность, согласно которым я имею право на выбор? Почему я не могу носить то, что удобно?
«У нас есть правила внутреннего распорядка, согласно которым вы должны быть все одинаковые», – ответил мой собеседник. Я где-то читал, что методы уравниловки есть способ манипуляции, и сказал ему об этом.
Он лишь усмехнулся, а я продолжил: «Интересное все-таки у нас государство: на воле воспитывают в духе капитализма, убеждают, что не нужно быть как все, надо быть за себя. Пытаются затолкать это всё, их новую чушь, в голову, напичканную идеологией СССР, где поощрялось быть равными. Ведь это противоречие отчетливо видно, когда попадаешь в изоляцию. Как я должен себя вести? Ведь привык к тому, в чем убеждают с телеэкранов: все жить одинаково не могут. Но попав в тюрьму, человек видит противоречия между двумя образами, отказывается воспринимать действительность. Я ведь психологически ломаюсь – психологами доказано, что мы попадаем в жесткие условия уравниловки, а дальше нас дожимает следствие, суд, лагерь!»
«У тебя с головой все в порядке?» – спросил заместитель начальника тюрьмы, а я продолжил. Меня, так сказать, понесло.
«Я просто понял, – настаивал я на своем, – для чего это вам: вам так проще нами манипулировать, управлять. Мы, вследствие стрессов, ломок, противоречий, становимся психически слабыми, и вы нас легко доводите до уровня дегенератов. Освобождаясь после уравниловки, многие неспособны адаптироваться к воле, так как вновь начинается борьба мотивов. Привыкнув заново к однообразной уравниловке, мы сталкиваемся на воле с мощной пропагандой светлого капитализма и опять не в силах совладать с эмоциями, яркими образами.
Поэтому редко кто из освобожденных может принимать самостоятельные решения. Он ждет, что кто-нибудь это сделает за него. Этим пользуются многие, порой умышленно создавая ситуации, выгодные лично им.
Вследствие этого манипулируемый человек садится в тюрьму, так и не поняв, каким образом он оказался здесь вновь. Этим прекрасно пользуются ваши коллеги на воле: знают, что система нас уже сломала, и делают свои делишки!»
«Ты переутомился, завтра это же повтори «хозяину», и пятиминутка тебе обеспечена», – заключил заместитель начальника по режимно-оперативной работе. Пятиминуткой называют наблюдение у психиатра, когда этапируют в тюрьму.
Вызвали меня к начальнику дня через два – разговор был немного другим. Вид у «хозяина» был весьма удивленным, он просто помотал головой и приказал меня увести.
Через три дня после выхода из штрафного изолятора меня этапировали в другой лагерь: видать, посчитали меня сумасшедшим и избавились от греха подальше.
