Видеозаписи из колонии в Атбасаре, городе в Акмолинской области, распространились в Сети в начале сентября. На кадрах сотрудники учреждения избивают нескольких заключённых резиновыми дубинками.
Среди тех, кого бьют, — 38-летний Тимур Данебаев, который после Январских событий пытался привлечь к уголовной ответственности президента Касым-Жомарта Токаева, заявившего в дни кровопролития, что только на Алматы напали «20 тысяч бандитов» (утверждения о нападении подготовленных за границей «бандитов» и «террористов» стали основанием для обращения Токаева за военной помощью к Организации Договора о коллективной безопасности). Данебаев говорил, что Токаев, по его мнению, распространил «заведомо ложную информацию», что повлекло «тяжкие последствия» — по официальным данным, жертвами Кровавого января стали 238 человек.
Заявление Данебаева осталось без рассмотрения, однако несколько месяцев спустя он сам оказался под следствием — ему вменили «возбуждение межнациональной розни» за размещённые в соцсетях посты о военном вторжении России в Украину. В июне 2023 года его приговорили к трём годам лишения свободы. В августе казахстанские правозащитники внесли Данебаева в список «политических заключённых» (Астана отвергает наличие политически мотивированных преследований и «политзаключённых» в стране).
Правозащитница Елена Семёнова, глава объединения «Мы против пыток», 5 сентября побывала в учреждении ЕЦ 166/4, где встретилась с Данебаевым после вызвавшего резонанс видео. В разговоре с Азаттыком она рассказала о состоянии Данебаева и ситуации в колонии.
Азаттык: Многие испытали шок, увидев кадры с избиением заключённых за отказ мыть туалет в колонии в Атбасаре. Комитет уголовно-исполнительной системы сообщил о «служебной проверке», но совершенно ничего не упомянул о состоянии избитых. Вы побывали в колонии. Каково состояние заключённых?
Елена Семёнова: С Данебаевым мы лично встретились и поговорили. Состояние здоровья — более или менее. Но он психологически подавлен. Человек, который никогда не был в этой системе, у которого совершенно другие представления, попал в такой замес. Он не ожидал, что такое может быть. Это для него явилось шоком. Зафиксированы телесные повреждения.
Вы видели, его по ягодицам били, ему было очень больно. Там открытая рана, он её зелёнкой мажет. Мы не просили его раздеваться. Это с его слов. Били по голове, чем-то твёрдым, вроде книги. Голова у него сейчас болит, нужно делать томографию. Если было сотрясение, оно само по себе не пройдёт.
Если он даст нам доверённость, мы сможем обратиться от его имени, чтобы провели надлежащее обследование, оказали медицинскую помощь, провели освидетельствование.
Азаттык: Что всё-таки там произошло? Что об этом говорит Данебаев?
Елена Семёнова: 20-го числа пришёл этап. Около 30 человек из разных регионов. Сейчас по закону особый режим убрали, сделали строгий, и развозят всех осуждённых по учреждениям. Мы это называем «перережимкой». Обычно этап встречают жёстко. Жёсткость — это такой метод устрашения. А тут встретили нормально. Я уточняла, мне сказали, что никого били, всё было нормально. Всех разместили, они стали поднимать свои вопросы, где можно курить и так далее. Через три дня всё это произошло. Непонятно, почему сотрудники учреждения пошли на это.
Азаттык: После того как распространились видео из атбасарской колонии, многие вспомнили, что Данебаев пытался в прошлом году привлечь президента Токаева к ответственности, и выдвинули предположения, что такое обращение с заключённым может быть политически мотивированным шагом. Что говорит сам Данебаев на этот счёт?
Елена Семёнова: Я ему задала вопрос: «Вам говорили про вашу статью? Возможно, из-за статьи избили». Он сказал, что никто ничего про это не говорил, даже не упоминал. Применили спецсредства и били, как и других осуждённых. Не выделяли его.
Азаттык: За что тогда его били?
Елена Семёнова: Он считает, что это была «ломка». А смысл «ломать» через три дня? Зачем? Если бы сразу, в первый же день, то понятно было бы, что это для устрашения, чтобы порядок соблюдали. Но через три дня — бессмысленно...
Азаттык: Порядок применения сотрудниками исправительных учреждений специальных средств прописан в специальной инструкции. По-вашему, законно ли сотрудники в этой ситуации использовали спецсредства?
Елена Семёнова: Конечно, незаконно! Если осуждённый отказывается от работы, это не значит, что его нужно бить. Могли закрыть его в СУС (строгие условия содержания), в ДИЗО (дисциплинарный изолятор), возбудить уголовное дело по факту неповиновения, отказа — всё это предусмотрено законом. Спецсредства применяются в случае массового неповиновения, какой-либо угрозы. А отказ от работы не несёт никакой угрозы для жизнедеятельности колонии, тем более сотрудников.
Азаттык: После этого факта начальник департамента уголовно-исполнительной системы Акмолинской области, его заместитель, начальник колонии ЕЦ 166/4 в Атбасаре были отстранены от работы. Сообщалось, что 11 сотрудников представлены к увольнению. Прокуратура заявила о расследовании дела по пыткам. Как вы считаете, сотрудников колонии могут привлечь к ответственности?
Елена Семёнова: Их должны судить, потому что телесные повреждения все сняты. Во-вторых, есть видео, доказывающее их вину. Практически ничего не надо доказывать.
Азаттык: Где сейчас Данебаев, в той же колонии?
Елена Семёнова: Он сейчас в ДИЗО. Администрация вменила нарушения «за неповиновение» и закрыла в ДИЗО. Но сейчас прокуратура отменила эти нарушения. Данебаев и ещё ряд осуждённых находятся в дисциплинарном изоляторе, доступа сотрудников туда нет. В ДИЗО сидят трое, это те, которые были на видео [с избиением]. Остальные в камерах.
КОММЕНТАРИИ