Фархад — старший ребенок в семье. В родном селе у него остались четверо несовершеннолетних братьев. После окончания 9-го класса в 2018 году Фархад Ибадулла поступил в колледж в Туркестане, чтобы получить специальность ветеринара. Не закончив учебу, уехал с матерью в Южную Корею на заработки.
— Я знал, что не найду нормальную работу в Казахстане. Родители надеются на меня. Поэтому я решил поехать за границу. В Южной Корее нас никто не ждал, но мы с мамой рискнули и поехали, — рассказывает молодой человек.
Младшие братья и отец Фархада остались дома. Его мать, работающая в косметической компании в Ансане, время от времени бывает в Казахстане. Фархад же на родину не ездил, он больше семи месяцев не виделся с братьями и отцом.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Оправдаются ли надежды казахстанских «гастарбайтеров»?РАБОТАТЬ НЕ ПОКЛАДАЯ РУК
По словам Фархада, в Ансане есть несколько мест, где собираются иностранцы, которые ищут работу. Это своего рода «невольничьи рынки», куда стекаются люди из развивающихся стран в надежде заработать. Здесь нередко можно встретить граждан Казахстана, в том числе из Туркестанской области.
Найти хорошо оплачиваемую работу — это настоящая удача, говорит казахстанец. Бывают периоды, когда работы нет по несколько дней подряд. Бывают и случаи, когда недобросовестные работодатели обманывают и не платят мигрантам.
Женщина переходит реку по камням в парке на фоне сеульских высоток. Иллюстративное фото. Сентябрь 2018 года.
По словам Фархада, иностранцам без специальности сложно найти постоянную работу в Ансане. При приеме на работу заводы и другие предприятия предпочитают называть предлагаемую работу «постоянной». Как правило, это вредное производство, и работодатели точно не знают, сколько сумеет продержаться человек. На самую сложную и вредную работу нанимают иностранцев.
— Я пытался работать в корейской косметической компании. Производство очень вредное. Местное население не выполняет тяжелую работу в косметической промышленности. К примеру, косметический продукт смешивают в стеклянной емкости. Один человек придерживает крышку емкости. Кажется, что это несложно. Однако, когда открывают емкость, все люди выходят из помещения. Испарения из емкости забивают носоглотку, вызывая жжение. Иностранцы выполняют такую самую вредную работу, — говорит он.
По словам Фархада, работодатели предъявляют высокие требования. Приходится работать практически не покладая рук по восемь часов в сутки. Небольшой перерыв на отдых разрешают раз в два часа. Оплата — около 10 тысяч вон (около трех тысяч тенге) за час. Это намного больше, чем платят в Казахстане.
Иностранцы выполняют самую вредную работу.
— Иногда встречаются работодатели, которые не платят за выполненную работу. В таких случаях ты не можешь никому пожаловаться, потому что нелегал. Это как раз тот случай, когда не стоит ни на кого обижаться, если сам в этом виноват. Если сегодня зарабатываешь мало, завтра есть шанс заработать больше. Только это и дает надежду, — говорит он.
По словам Фархада, в столовых и гостиницах женщины в летний сезон работают более 12 часов в сутки. Женщинам платят меньше, чем мужчинам, говорит он.
ИЗУЧЕНИЕ ЯЗЫКА, АДАПТАЦИЯ И КОРОНАВИРУС
Несмотря на трудности, Фархад не хочет возвращаться в Казахстан. «Даже коронавирусу, который распространился по всему миру и достиг Кореи, оказалось не под силу вернуть меня», — смеется он.
— Немногие казахстанцы вернулись в Казахстан из-за страха перед коронавирусом. Уезжают в основном те, кто работал по крайней мере два года и хорошо заработал, — говорит Фархад.
Он рассказывает, что коронавирусная инфекция распространилась в таких крупных корейских городах, как Сеул, а в небольших населенных пунктах, где живут наемные работники, в том числе из Казахстана, случаев заражения нет. Несмотря на это, местное население ходит в медицинских масках, говорит он.
Работники в защитных костюмах проводят дезинфекционные работы на рынке в Сеуле. 24 февраля 2020 года.
По словам Фархада, местные жители получают по две маски в день бесплатно. Иностранцам с визой маски продают по полтора доллара США. Иностранцы без виз вынуждены покупать в три-четыре раза дороже.
Фархад говорит, что спустя семь месяцев по приезде в Корею «хорошо освоил корейский язык».
— Местное население старается помочь освоить язык, если видит, что пытаешься говорить на нем, пусть и с ошибками, — говорит он.
Фархад в свободное время ходит в спортзал, занимается дзюдо, которым увлекся в селе на родине. Также начал заниматься программированием. В Южной Корее приветствуют, когда человек достигает каких-либо высот в определенной области, отмечает он. Фархад еще молод и не знает, как долго пробудет в Южной Корее.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Чтят Дениса Тена и Виктора Цоя. Южная Корея глазами казахстанцаПоток трудовой миграции из Казахстана в Южную Корею активизировался в 2014 году. Некоторые мигранты нашли постоянную работу и обосновались в Корее, другие вернулись. По данным министерства иностранных дел, в Южной Корее находятся 35 тысяч граждан Казахстана. Около 12 тысяч из них, как и Фархад, — нелегальные трудовые мигранты.
Весной 2019 года нелегальный трудовой мигрант из Казахстана, сбивший на автомобиле ребенка, бежал на родину. После этого в Южной Корее ужесточили миграционные правила. Теперь желающие покинуть Корею нелегалы должны уведомить о своем отъезде местную полицию по крайней мере за три дня, в отдельных случаях — за 15 дней.