КИТАЙСКИЕ ЧВК И ЦЕНТРАЛЬНАЯ АЗИЯ
Может ли Китай разместить частные военные компании в Центральной Азии — регионе, где Пекин в последние годы усиливает экономическое присутствие? Ответ на этот вопрос пытается найти эксперт по Евразии американского фонда Jamestown Пол Гобл.
Современная история показывает, что мировые державы направляют ЧВК на территории других государств в своих интересах. Россия использовала частные военные компании или их «симулякры» в «странах со слабым или неэффективным центральным правительством — Сирии, Украине, африканских государствах, чтобы «оказывать там свое влияние», пишет автор. США рассматривают такие структуры в качестве вспомогательных ресурсов своей армии. Китай недавно прибегнул к помощи ЧВК в некоторых частях Африки, а сейчас появились предположения, что Пекин может использовать этот подход к «политически нестабильному» Кыргызстану «для защиты своих интересов» в Центральной Азии.
Как отмечает Гобл, «китайские частные военные компании еще не прибыли в Кыргызстан, но российские эксперты предполагают, что они скоро появятся и создадут Москве проблемы».
Автор выделяет две причины, по которым Пекин может отправить «неофициальные военные подразделения» в Центральную Азию. Одна из них — собственные экономические интересы в Кыргызстане, которые могут оказаться под угрозой из-за «политической нестабильности».
В минувшем году поствыборные протесты привели к свержению правительства и отставке президента Сооронбая Жээнбекова. Кыргызстан за последние полтора десятилетия пережил три смены власти, два президента бежали из страны.
«Пекин вложил значительные средства в соседнюю республику и явно обеспокоен тем, что продолжающиеся беспорядки там могут поставить под угрозу его способность сохранить свое экономическое и политическое присутствие. Каждый раз, когда происходит смена руководства в Кыргызстане, почти все аспекты жизни, в том числе и иностранные инвестиции, оказываются перед риском радикальных изменений, потому что правовая система этой страны настолько неразвита, что инвесторы не могут рассчитывать на защиту своих прав», — пишет Гобл.
Второй фактор, подталкивающий Китай к такому шагу, — это рост антикитайских настроений в Центральной Азии в общем и в Кыргызстане в частности.
«Многие кыргызы недовольны тем, как Китай обращается с мусульманским населением Синьцзяна (уйгуров, казахов, кыргызов и представителей других коренных народов удерживают в "лагерях политического перевоспитания в Синьцзяне". — Ред). Действия [Пекина] правительство США и многочисленные правозащитные группы охарактеризовали как акты "геноцида". Бишкек и правительства других стран Центральной Азии в целом неохотно критикуют Пекин, несмотря на недовольство собственного народа», — отмечает автор. Но это может измениться, когда появится новая информация о действиях Пекина против мусульман или к власти в Бишкеке и других столицах Центральной Азии придет новое поколение, прогнозирует Гобл.
Jamestown пишет, что политические группы в Кыргызстане «могут разыграть китайский вопрос», что может спровоцировать атаки на работающие в стране китайские компании, как это происходило в прошлом. При таком развитии событий Китай может направить собственные частные военные компании, и исход такого сценарий «будет действительно опасным» для всех заинтересованных сторон.
ЗАВИСИМОСТЬ ОТ НЕФТЕДОБЫЧИ И РИСКИ НЕСТАБИЛЬНОСТИ
Зависящие от добычи нефти страны, которые не готовы к глобальному отказу от ископаемого топлива и переходу к его экологичным видам, рискуют столкнуться с политической нестабильностью — к такому заключению приходят аналитики группы Verisk Maplecroft. В числе таких стран они указывают Казахстан и ряд государств Африки и Азии. Британская газета Guardian сделала обзор аналитического отчета.
«Ускорение перехода к [зеленой] энергии и снижение [добычи] нефти из-за пандемии COVID-19 в последние годы указывают на то, что эра стран, которые не смогли диверсифицировать свои экономики и отказаться от экспорта ископаемого топлива, подходит к концу», — говорится в отчете.
Аналитики выявили, что большинству нефтедобывающих государств не удалось уйти от зависимости от продажи сырья после падения цен на нефть в 2014 году. В ряде стран ситуация усугубляется истощением валютных резервов.
Алжир, Ирак и Нигерия относятся к числу стран, наиболее подверженных политической нестабильности.
«Чад и Казахстан также были определены как страны с высоким риском политических потрясений, поскольку переходный период в энергетике затрагивает их экономику», — пишет Guardian.
Перед риском находятся Ангола, Габон, Конго и Экваториальная Гвинея с их «автократическими или полуавтократическими слабыми политическими режимами».
«Авторитарная политическая стабильность в долгосрочной перспективе вовсе не стабильна», из-за снижающихся цен на нефть государства пойдут на сокращение социальных расходов, а их политические системы столкнутся с дополнительным давлением, прогнозирует эксперт Verisk Maplecroft Джеймс Лохарт Смит.
НЕРАВЕНСТВО, БЕДНОСТЬ, БЕЗРАБОТИЦА. ПЛАНЫ И РЕАЛЬНОСТЬ
Увеличение промышленного производства, развитие транспортной логистики, информационных технологий, ориентация на зеленую экономику — пункты амбициозного плана правительства Казахстана до 2025 года. План проанализировал Уилдер Алехандро Санчес для издания Diplomat, который пришел к выводам о том, что регионы страны развиваются неравномерно и страдают от бедности и безработицы.
Согласно стратегическому плану, Казахстан с целью диверсификации экономики намерен вкладывать значительные средства в технологии, экспортировать больше промышленных товаров и отдавать приоритет развитию транспортной логистики, аэрокосмической промышленности, машиностроения, информационных и коммуникационных технологий. Кроме того, правительство планирует модернизировать заводы и частный бизнес, «приобретая и используя 3D-принтеры, автоматические дроны и сенсорные устройства».
Туркестанская область на юге Казахстана должна стать частью большого туристического рынка, созданного вместе с Узбекистаном. «Пока мир всё еще борется с пандемией, неясно, сколько иностранных туристов смогут привлечь в регион», — говорит автор, скептически оценивая эти планы.
Кроме того, Казахстан намерен развивать медицинский туризм. Однако «в документе не уточняется, за какими видами медицинских услуг иностранцы могут приехать в Казахстан», пишет Санчес.
К 2025 году Казахстан нацелился занять по крайней мере 60-е место в «Индексе верховенства закона» (Rule of Law Index) и 55-е — в «Индексе сложности экономики» (Index of the complexity of economy). Сейчас страна занимает 62-е и 93-е места соответственно.
По словам автора, правительство признает неравномерность развития регионов. Например, на Алматы приходится 20 процентов ВВП страны, тогда как на Северо-Казахстанскую область — лишь 2 процента.
«К сожалению, такие города, как, например, Жанатас на юге Казахстана, страдают от крайней бедности и безработицы из-за отсутствия промышленности, инфраструктуры и возможностей трудоустройства», — пишет Diplomat.
«СТРАНА ДВУХ РЕАЛЬНОСТЕЙ»
«Высокомерие Казахстана в международном арбитраже затмевает его стремление стать благоприятной для инвестиций страной» — к такому заключению приходит издание Diplomat, проанализировавшее отчет по Казахстану лондонской фирмы 9 Bedford Row International.
Авторы отчета Стивен Кей и Джон Трэверси посетили Казахстан в 2006 году в рамках тренинга среди судей, прокуроров и адвокатов. В то время в Казахстане вводился институт присяжных заседателей. Исследователи оценили достижения в области правовой реформы через 15 лет.
«Четкие законы о стремлении к правосудию, борьбе с коррупцией и продвижении свобод и прав человека постоянно подвергаются вызовам из-за реалий жизни в [Казахстане], страдающем от коррупции, подавления свободы слова и произвола правоохранительных органов», — говорится в отчете.
Как пишут авторы, «министерство юстиции Казахстана игнорирует судебные решения за границей, которые не нравятся стране, даже если судебные решения окончательные и не подлежат обжалованию...». Страна «слишком остро реагирует на решения против себя», отмечают эксперты. Они упоминают случай Анатола Стати, уроженца Молдовы, который инвестировал в нефтяную промышленность Казахстана. Он подал в суд на правительство страны, обвинив в рейдерском захвате бизнеса. Стати добивается исполнения судебных решений против Казахстана в нескольких странах.
Юристы скептически относятся к 25-му месту Казахстана в рейтинге Всемирного банка Doing Business. Авторы утверждают, что оценка Всемирным банком «качества судебных разбирательств» в категории «выполнение контрактов» весьма сомнительна, и приходят к выводу, что реальная ситуация в Казахстане далека от позиции страны как удобного региона для инвестиций.
«Казахстан — это страна двух реальностей, где на одной стороне — обычный человек, а элита и внешний мир — на другой», — резюмируют исследователи Стивен Кей и Джон Трэверси.
КОММЕНТАРИИ