Спецоперацию по насильственному переселению балкарского народа с Северного Кавказа в Казахстан и Кыргызстан войска НКВД провели 8 марта 1944 года. Всего за одни сутки из своих домов было изгнано около 37 тысяч человек. Депортация жителей Кабардино-Балкарской АССР стала эпилогом трёхчастной трагедии народов Северного Кавказа: первыми были депортированы карачаевцы (02.11.1943), вторыми — чеченцы и ингуши (23.02.1944), а последними — балкарцы.
Шамилю 25 лет, он молодой балкарец-архитектор из города Алматы, культурной столицы Казахстана. Предков Шамиля депортировали сюда ровно 80 лет назад в вагонах для скота, сотрудники НКВД дали им всего 20 минут на то, чтобы собрать документы и тёплые вещи.
— Я родился в Алматы, моя мать и отец — оба балкарцы. Саму депортацию застали бабушка с дедушкой, которые были совсем маленькими. Но даже их отрывочные воспоминания мне дали понять, насколько это всё было страшно. Люди в дороге умирали от холода и голода, а оставшиеся в живых прятали умерших, чтобы их не выбросили посреди степи, и потом хоронили их по балкарским обычаям — вот что мне больше всего запомнилось. Кого-то привезли на юг, в Семиречье, а кого-то оставили в северной части нашей страны, прямо посреди очень холодной зимы. Одна из моих прабабушек попала в Павлодар, и там у неё погибли от холода и голода два маленьких брата.
Рассказывали, что тех, кто был постарше, отправляли на тяжёлую работу, на сложные и вредные производства, а мой дедушка уже с 12 лет работал на кирпичном заводе. Местные в целом относились к переселенцам с сочувствием, и это облегчило жизнь моих предков на новом месте. Помогло и то, что наши языки (карачаево-балкарский — тюркский язык, как и казахский. — Ред.) и вера очень похожи. Однако это действительно всё, что я знаю о произошедшем, потому что мало кто хочет говорить об этом. Не из-за страха, а из нежелания вспоминать былой ужас, — говорит Шамиль.
Из книги Марии и Виктора Котляровых «Балкария: депортация. Свидетельствуют очевидцы»: «Одна женщина рассказывала, что за один год на выселении она похоронила пятерых детей, было шестеро, остался один. Дети умерли от голода. Мама рассказывала, что у одной женщины был единственный сын, он умер зимой, хоронить некому было, и она его похоронила у себя в землянке, сама выкопала ему могилу. После этого ей по ночам слышался его крик, от этого она сошла с ума. Она ходила по берегам Иссык-Куля и звала его. Когда люди поняли, в чём дело, то они уже весной откопали этого ребёнка и похоронили его. Мама рассказывала, что работу им стали оплачивать только после двух лет пребывания на новом месте. Люди стали чувствовать, что жить можно. А первые два года очень многие умирали с голоду».
ВИНА — ЭТНИЧЕСКОЕ ПРОИСХОЖДЕНИЕ
В августе 1942 года немецкие войска захватили пять районов Кабардино-Балкарской АССР, а 24 октября того же года они оккупировали Нальчик. Оккупантам было оставлено несколько промышленных предприятий с оборудованием, а также в результате оккупации было уничтожено или вывезено значительное количество скота. Немецкие войска продержались на Северном Кавказе недолго. Уже в начале 1943 года Советская армия освободила территорию Кабардино-Балкарской АССР.
Впрочем, не все жители республики считали это событие «освобождением». После немцев осталось антисталинское подполье, в котором продолжали действовать 44 группы повстанцев, всего около тысячи человек. Согласно версии советской пропаганды, именно из-за «предательства» этих людей, а также за «неспособность защитить Эльбрус» все балкарцы были объявлены «народом-изменником».
В один лишь Казахстан было отправлено один миллион 260 тысяч человек, треть от числа всех подверженных насильственной миграции в СССР. Как пишет историк Павел Полян: «Если основанием для депортации послужил этнический фактор, то такую депортацию резонно понимать как этническую. Изучение советских репрессий, в частности депортаций, обнаруживает поразительную и со временем всё усиливавшуюся приверженность советского строя не к классовому, а преимущественно к этническому критерию репрессий. Государство рабочих и крестьян, неустанно декларировавшее верность интернационализму и классовому подходу, на практике эволюционировало к сугубо националистическим целям и методам».
От насильственного перемещения пострадали все, включая ветеранов Гражданской и Отечественной войн и их родственников, членство в партии тоже не спасало. Половину депортированных составляли дети, 30 процентов — женщины, 18 процентов — мужчины (в основном раненые или негодные к службе).
Вина у всех была одна — этническое происхождение. За 18 дней дороги умерло около 500 человек.
Из 45 тысяч балкарцев — около пяти тысяч человек воевали. 3641 из них не вернулись живыми, а кого-то отправили в ссылку прямо с фронта или военного госпиталя.
Заур, программист из Алматы и балкарец по происхождению, рассказывает, что его деда вслед за всей его семьёй отправили в казахстанскую ссылку прямо из госпиталя, где он лечился от ранения, полученного на фронте.
— Старшее поколение не любило вдаваться в подробности этого ужасного времени — народ, живший на своей земле множество поколений, был выслан за тысячи километров от дома; мечети превращались в амбары и свинарники; старинные исторические срубные дома на дрова пилили; могильные камни выкорчёвывались и использовались как стройматериалы — до сих пор в некоторых зданиях можно было находить их… элементы.
Что до моей родни, то им, можно сказать, «повезло»: их привезли в алматинские предгорья, тогда особо не заселённые. Схожий климат и ландшафт хоть как-то помогали им в их беде.
Они сами копали себе землянки, буквально сразу же с момента приезда хоронили своих земляков — я много историй слышал о том, как молодые, едва добравшись до Казахстана, хоронили своих стариков, потому что хоронить в дороге не давали, конвой просто выбрасывал трупы в степь. Иногда членов одной семьи разлучали, приписывая к разным лагерям, — и без разрешения коменданта ты не мог уехать из лагеря на поиски родственников, — говорит Заур.
Из книги Марии и Виктора Котляровых «Балкария: депортация. Свидетельствуют очевидцы»: «Спецпереселенцам было запрещено покидать свои населённые пункты, но по воскресеньям, естественно, с разрешения комендатур, разрешалось ездить на базар, располагавшийся в посёлке. Это была не только возможность приобретения продовольствия, но и своего рода отдушина для ссыльных — здесь встречались с родственниками и близкими, обменивались новостями, здесь общались и знакомились. На базаре выступали бродячие музыканты, молодёжь участвовала в спортивных состязаниях — чаще всего они проводились по борьбе, в чайханах звучала разноязыкая речь».
По официальным данным, с 1 апреля 1944 года до сентября 1946 года в Казахстане и Кыргызстане от голода, холода и болезней умерло 4849 балкарцев — каждый восьмой переселенец. Балкарцам разрешили вернуться на родину только через 13 лет, а законы о реабилитации незаконно депортированных вышли лишь спустя ещё 30 лет.
«ПОКАЗЫВАЛИ ДОРОГУ НЕМЕЦКИМ ВОЙСКАМ»
Всего за три дня, 2–5 ноября 1943 года, из всего Карачая было депортировано 69 тысяч человек: «пособниками немецко-фашистских оккупантов» были объявлены даже новорождённые дети и старики. В указе Президиума Верховного Совета СССР о ликвидации Карачаевской автономной области говорилось, что карачевцы «…показывали дорогу немецким войскам, наступающим через перевалы в Закавказье».
Наказание за это «преступление» по своей чудовищности превосходит большинство известных в ХХ веке случаев геноцида: за 14 лет ссылки от голода и лишений погибли (по официальным данным) более 43 тысяч карачаевцев, в том числе 22 тысячи детей.
В Казахстане потомки наказанных Сталиным народов держатся вместе — их объединение называется «Ассоциация карачаевцев и балкарцев — Бірлік». Одним из его учредителей является режиссёр и юрист, мастер спорта Руслан Салпагаров, этнический карачаевец.
— Я родился и вырос здесь, мы, можно сказать, уже приросли корнями к казахской земле, но все мои родственники там — на Северном Кавказе, в Карачаево-Черкесии. Поэтому я каждый год стараюсь ездить туда и детей возить, чтобы они знали могилы предков, родственников в лицо, и вообще у нас очень сильная поддержка рода. Наш род Салпагаровых существует с 1380 года, и мы знаем всех своих предков до первого колена. На собственные деньги мы сняли документальный фильм о том, как наши предки жили в Османской империи, в Казанском ханстве, а потом стали подданными Российской империи.
Наш род — шестой по численности в карачаевской нации, нас порядка 8000 человек. Мы живём не только на Кавказе и в Казахстане, но и в Америке, Турции, Иордании, Германии, Кыргызстане. Первым же нашим предком был Науруз, соратник Карчи, прародителя карачаевского народа. Поэтому мы — то, что у русских называется дворяне. Вообще же сейчас в Казахстане проживает примерно 1500 карачаевцев и 1500 балкарцев.
До депортации мои предки были скотоводами. У нас в КЧР проходят соревнования, кто быстрее подстрижёт овец большими ножницами. Там такая физическая сила нужна, что раньше в сборной СССР по армрестлингу были одни карачаевцы.
Моим родителям было шесть и четыре года, когда их депортировали. В дороге страшно голодали, вместо еды — одна трава лебеда. Бывало такое, что мать просыпалась, и из пятерых детей четверо мёртвые лежат; некоторые женщины умирали от разрыва мочевого пузыря; потому что всех согнали в один вагон и стыдно было при стариках справлять нужду. Есть такой фильм «Холод», о выселении карачаевцев, там показывается реальная сцена, когда поезд останавливали на мосту и тела покойников в саванах просто сбрасывали в реку.
Очень сильно нам помогли казахи. И мы об этом всегда помнили. Когда-то давно в Карачаево-Черкесии я видел такую сцену: возле воинской части в субботу утром стояли карачаевцы и давали деньги командирам, чтобы казахов и киргизов, срочников, которые служили в части, отпустили к ним домой на субботу-воскресенье. Они старались этих солдат — детей, с их точки зрения, — покормить, напоить, что-то им купить и подарить в благодарность их предкам, которые когда-то помогали ссыльным карачаевцам.
Как-то я встретил казаха, который по моему акценту определил, что я карачаевец. Он мне рассказал историю: «Как мы были маленькими, когда вас привезли, то нам сказали, что привезли людоедов, и никто не подходил. А мы же дети, нам же интересно, как выглядят людоеды, и мы начали подкрадываться. Было темно, уже ночь, и вы там в землянках своих. Тут вдруг мы слышим, что вы намаз читаете. Мы пришли к старшим и сказали, что там людоеды намаз читают. Старшие ответили, мол, как так — мусульмане не могут быть людоедами. Потом уже сами старшие начали к вам подходить, и так уже начали общаться с вами. Хотя поначалу власть запрещала, энкавэдэшники запрещали подходить к вам».
Тот посёлок, в котором я вырос, Мырзакент (село на юге Казахстана, раньше — Славянка. — Ред.), там тогда кого только не было: греки, немцы, азербайджанцы, ингуши, русские, казахи. У нас прямо посёлок репрессированных был, но больше всего греков было, из Сухуми высланных. У меня в классе больше половины были греки — до сих пор по-гречески могу в любви изъясниться или куда подальше послать. И все были потомки спецпереселенцев — у скотины и той было больше прав, чем у спецпереселенца, — рассказал Руслан Салпагаров.
Другим известным представителем карачаевского народа в Казахстане был скончавшийся недавно журналист и телеведущий Владимир Ахмадьянович Рерих, сын депортированного карачаевца и депортированной поволжской немки. О том, как его предки оказались в Казахстане, рассказывает его дочь Геля Рольник:
— Отец родился в 1958 году в Талдыкоргане. Его родители были спецпереселенцы. Брак их вскоре распался, когда моему отцу было два года, его отец вернулся на Кавказ. Но в Талдыкоргане осталась довольно большая диаспора карачаевцев: двоюродные братья, тётушки и так далее.
После школы отец поехал в Москву поступать в МГУ и блестяще прошёл все экзамены, но ему на философском факультете сказали, мол, парень, ты со своей пятой графой («национальность» в советских паспортах. — Ред.), пожалуйста, вообще забудь про Москву, МГУ и так далее. Это нигде формально закреплено не было, но ему прямым текстом это сказали.
Конечно, в своей работе отец не делал акцент на карачаевцах или кавказцах, а был казахстанским журналистом в первую очередь, но постоянно говорил, что мы с братом — на четверть карачаевцы, рассказывал про историю нашего рода. Зимой ходил в папахе, а летом в войлочной шапке. Мне кажется, его кавказская манера поведения, темперамент — это всё было интуитивно, как-то само в нём проявлялось.
А в 2019 году папа написал большую статью про Джохара Дудаева, где цитировал слова чеченского лидера о том, что Россия нападёт на Украину и «в Крыму будет бойня», — рассказала Геля Рольник.
ОРДЕН СУВОРОВА ЗА ДЕПОРТАЦИЮ ЧЕЧЕНЦЕВ
О мотивах Сталина, распорядившегося переселять кавказские народы в Центральную Азию, и настоящих причинах депортации в интервью «Сибирь.Реалии» рассказал журналист и правозащитник Мурат Темиров.
— Главной причиной я бы назвал сталинскую «иерархию народов», в которой русский народ, много сотен тысяч представителей которого служили штатно в частях вермахта, считался непогрешимым. Мы помним тост за русский народ, который, по мнению Сталина, и выиграл эту войну, — это, кстати, основа современного русского нацизма и всех этих реваншистских лозунгов, которыми накачана война в Украине. А есть народы «недостаточно лояльные», не заслуживающие доверия.
Второе, на что обращают внимание исследователи, что значительные территории выселенных кавказских народов были присоединены к Грузии, то есть можно проследить некий грузинский национализм в этом — так как автором депортации был Сталин, исполнитель Берия, Богдан Кобулов, относительно вайнахов ещё Гвишиани Михаил, то есть грузины там сыграли свою роль. Грузия расширилась значительно, перешла на эту сторону Кавказского хребта — это уже появлялась такая мини-сверхдержава, как бы ядро кавказских республик.
Третья причина — это гомогенизация, прежде всего Северного Кавказа, который всегда был полиэтничный, мозаичный и, с точки зрения сталинской национальной политики и вообще центра, сложно управляемый, поэтому им казалось проще выселить народы и на их место заселить, ну например, русских, оставив некоторые «лояльные народы».
Четвёртая — это провал местного руководства, которое это попыталось прикрыть предательством местного населения. Тогдашним первым секретарём Ставропольского (до 1943 года – Орджоникидзевского. — Ред.) края был Михаил Андреевич Суслов — впоследствии главный идеолог при Брежневе; и этот Суслов должен был подготовить партизанское движение на Северном Кавказе. И оно было подготовлено, там были созданы ячейки — всё, как в Западной Украине, в Западной Беларуси, но подготовлено было всё настолько плохо, что всё провалилось, и этому есть свидетели. Мой отец непосредственно знает, как это всё происходило: все, кого оставили подпольщиками, очень быстро были выявлены и расстреляны. В итоге это движение никак себя не проявило, в отличие от Западной Беларуси и Западной Украины, где партизанское движение было прекрасно организовано и значительно влияло на ход боевых действий. Суслов обвинил местные народы «в предательстве», чтобы прикрыть себя.
Наконец, пятая причина, о которой я должен сказать, — это отработка послевоенных депортаций народов Восточной Европы. В зоне советской оккупации это стало обычной практикой. Силезские немцы, судетские немцы, чехословацкие мадьяры и прочие; украинцы туда, поляки сюда, белорусы отсюда — туда, оттуда — сюда. Отработка этих масштабных перемещений происходила на Кавказе — первыми выселили карачаевцев в начале ноября 1943 года, и в конце ноября 1943 года была Тегеранская конференция, где Сталин показал своим союзникам, что если мы будем двигать границы в Европе — а они как раз это обсуждали, польский вопрос и так далее, — то есть удачный опыт депортаций, который мы можем применить там. Наш опыт будет там полезен, и, собственно, так оно и произошло, потому что некоторые персоналии, к примеру Иван Серов, который занимался переселением народов с Северного Кавказа в Казахстан, впоследствии курировал депортации в советской зоне оккупации, — рассказал Мурат Темиров.
За большие заслуги при организации депортации чеченского народа генерал Иван Серов получил орден Суворова I степени. Но при Хрущеве репрессированные народы были реабилитированы, а сталинский указ о награждении высших чинов НКВД, занимавшихся переселением народов, был отменён. Ордена пришлось вернуть. Но никакого наказания Серов не понёс, он прожил долгую жизнь, а в 2023 году его дневниковые записи были опубликованы депутатом Госдумы Александром Хинштейном под названием «Записки из чемодана». Похоже, что опыт генерала Серова кажется полезным нынешней политической элите России.
В отличие от своих родственников на Кавказе, казахстанских карачаевцев и балкарцев последние 25 лет не мобилизовывали на две российско-чеченские войны, не отправляли на войну с Грузией и не подвергали «частичной» мобилизации на войну с Украиной, где погибло как минимум 133 солдата — уроженца Кабардино-Балкарии и 93 уроженца Карачаево-Черкесии. Насколько сильно эти цифры занижены, исследователям неизвестно. Демографы считают, что само существование этих малых народов в России, если мобилизация и война с Украиной продолжатся, будет поставлено под вопрос.
Потомки ссыльных, беседовавшие с корреспондентом «Сибирь.Реалии», говорят, что им непонятно, как некоторые из их соотечественников могут поддерживать колониальную политику Москвы — особенно после того, что пережили их предки.
КОММЕНТАРИИ