Почему «Лебединое озеро» стало символом конца Советского Союза

Выступления звезд российского балета на сцене Казахского государственного академического театра оперы и балета имени Абая в Алматы в последние годы стали довольно привычным явлением.

Местный зритель уже привык к тому, что каждый год (обычно это ближе к концу театрального сезона) можно насладиться выступлением какого-нибудь звездного дуэта, а то и целого звездного десанта. И не отпугивает относительно высокая (по алматинским меркам) цена билетов — два предыдущих сезона она была в пределах 10–25 тысяч тенге (около 70–170 долларов).

В этом году «русский балетный сезон» (если это можно так назвать) в Алматы первыми представили прима Мариинского театра Алина Сомова и премьер Михайловского театра Леонид Сарафанов, исполнив роли Одетты-Одиллии и Зигфрида в «Лебедином озере». Оба лауреаты национальной театральной премии «Золотая маска», а также престижных международных конкурсов.

«ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО» ТВОРИЛИ НЕ ДЛЯ ПРОПАГАНДЫ

Как рассказал Леонид Сарафанов после выступления на сцене Казахского государственного академического театра оперы и балета имени Абая, «Лебединое озеро» — это беспроигрышный вариант для публики и для кассы:

— Мы с Алиной Сомовой здесь в первый раз, нас здесь никто не знает. И если мы будем приезжать еще, то можно будет экспериментировать с названиями и привозить не только классику. Но поскольку сейчас мы здесь в первый раз, то никто не хотел рисковать и выбрал беспроигрышный вариант. Ну, думаю, все остались довольны?!

Действительно, если в театре оперы и балета имени Абая и без российских балетных звезд «Лебединое озеро» зачастую идет с аншлагом (на все спектакли в течение последних двух лет билеты продавались полностью), так что уж говорить о спектакле с участием звездного дуэта.

Нынешний год уже 135-й в сценической истории балета «Лебединое озеро» — первого балета Петра Чайковского. Первую постановку осуществил Юлиус Рейзингер. Однако особого зрительского успеха она не имела. Балет просуществовал в репертуаре до 1883 года. Считается, что неуспех этой первой постановки объяснялся неспособностью московской труппы постичь музыку Чайковского.

«Я верю, — писал Чайковский, — что придет и мое время, хотя, конечно, гораздо после того, как я уже буду на том свете».

Да, он оказался прав. Но, как показала в своем исследовании «Метаморфозы „Лебединого озера“. Краткий курс истории одного мифа» Марина Раку, композитор занял место великого классика после периода его энергичного сбрасывания с корабля современности. Полемика об идеологическом значении музыки Чайковского продолжалась до середины 1930-х годов. К тому времени с его музыки еще не были сняты левацкие обвинения в упадничестве, интеллигентской чувствительности, мистицизме.

Отказ новой пролетарской культуры от Чайковского означал бы конфронтацию с реально существующими вкусами публики. Власти необходимо было «сменить анкету» полуопальному композитору для определения «классового лица». И тогда была выведена следующая формула его творчества: доступность, массовость, искренность. С этого времени всесторонне обосновывается аттестация Чайковского как мастера художественного реализма. Его музыка начинает использоваться как символ «национального героизма».

Одновременно происходила трансформация и стиля балетов Чайковского в сторону героизации, снятия пассивно-меланхолического налета, мистицизма. Так определялась эстетика советского образа классического балета.

«Лебединое озеро» со временем стало одним из самых любимых балетов советского зрителя. Возможно, этому способствовала его доходчивость, аполитичность сюжета, отчетливая национальная специфика. Но чего не мог предположить и сам Чайковский, так это того, что его «Лебединое озеро» станет символом и Большого театра, и всего советского балета, и со временем — самым политизированным балетом.

ГЛАВ ГОСУДАРСТВ ПОТЧЕВАЛИ «ЛЕБЕДИНЫМ»

В первой книге воспоминаний Майя Плисецкая много места уделила «Лебединому озеру». В ее жизни этот балет сыграл решающую роль. Она станцевала его более 800 раз в течение 30 лет с 1947 по 1977 год. С ее участием этот балет шел в десятках городов мира на всех континентах. Особенно всласть Плисецкая натанцевалась для высоких заморских гостей. С началом хрущевской оттепели в Москву всё чаще стали наведываться главы иностранных государств.

«Всех их водили в Большой. На балет. И всегда почти — «Лебединое». Флаги повесят. Гимны сыграют. В зале свет зажгут. Все поднимутся. Главы из царской, центральной ложи пухленькой тщедушной ручкой москвичам милостиво помашут — мир, дружба, добрые люди. Позолоченные канделябры притухнут, и полилась лебединая музыка Петра Ильича», — с иронией вспоминает прославленная балерина.

Гостей всегда сопровождал Никита Хрущев. Как подметила Плисецкая, насмотрелся он «Лебединого» до тошноты. К концу своего генсекства пожаловался балерине:

— Как подумаю, что вечером опять «Лебединое» смотреть, аж тошнота к горлу подкатит. Балет замечательный, но сколько же можно. Ночью потом белые пачки вперемешку с танками снятся.

ДОЛГОИГРАЮЩАЯ ПОМИНАЛЬНАЯ МЕЛОДИЯ

10 ноября в СССР всегда торжественно отмечали День советской милиции, который в эпоху телевидения сопровождался вечером концертом звезд советской эстрады. Но в 1982 году концерт отменили. Вместо него на телеэкраны пустили «Лебединое озеро». Простые граждане поняли, что в стране что-то случилось. Как оказалось, умер генеральный секретарь Леонид Брежнев. Музыка из «Лебединого» была фонограммой не только на похоронах Брежнева, но и его преемников — Юрия Андропова, Константина Черненко.

Интересный вопрос: почему для правительственных траурных мероприятий выбиралась именно музыка из «Лебединого»? Автору этого эссе встречались попытки объяснения.

Отвечая на этот вопрос, апеллируют к истории создания музыки к балету. Биографы Чайковского нашли его свидетельство, что работу над инструментовкой балета композитор хотел закончить к Фоминой неделе, то есть сразу после Пасхи. На эту неделю выпадает знаменитая Радуница, или день поминовения усопших, попросту — родительский день. И предположили, что поминальная тематика той недели ассоциативно отразилась на творении Чайковского.

Лет семь назад Мария Гольцман из Тартуского университета предложила близкое объяснение, но уже облаченное в термины семиотики, культурного символизма. Она отметила, что центральная тема в «Лебедином» — тема смерти. И это делает его идеальной областью для проекций коллективной эмпатии (сопереживания, сочувствия) и превращает телетрансляции, предпринимавшиеся обычно в дни праздников или траура, в сеанс общенационального катарсиса (очищения).

Кульминацией вторичной, более поздней семантики «Лебединого» стали дни августовского путча в августе 1991 года, когда этот балет на протяжении всех трех дней путча показывали по всем телеканалам. И «Лебединое озеро» стало одновременно и эмблемой политической реставрации, и как бы одним из заключительных аккордов советской эпохи, ее лебединой песней.