«У меня есть фото, которое было сделано в окопах Клещеевки в день моего рождения прошлым летом, и я хочу сделать новое до конца этого месяца», — говорит боец спецназа с позывным «Француз», направляясь навстречу своей части в городок в тылу Донецкой области, который служит отправной точкой боевых действий на фронте.
Он защищал Клещеевку, небольшую деревню на возвышенности к юго-западу от Бахмута, до того как ныне разрушенный город пал под натиском наёмников ЧВК «Вагнер» и других российских войск в мае этого года, после месяцев изнурительной войны.
Сейчас, спустя пять недель после начала долгожданного контрнаступления Украины на более чем 1000-километровой линии фронта, простирающейся от района под Херсоном на юге до Донбасса и Харьковской области на востоке, её усилия нацелены на возвращение Бахмута, который приобрёл символический статус, выходящий за рамки его стратегического значения.
После месячного затишья на поле боя в этом районе украинские войска наступают на северном и южном флангах города, надеясь окружить его, чтобы избежать новых уличных боёв и тяжёлых потерь.
Заместитель министра обороны Анна Маляр заявила 10 июля, что украинским войскам удалось захватить высоты близ Бахмута и теперь они окружают российские войска, держа под огневым контролем входы, выходы и перемещения противника по городу, время от времени нанося ему удары.
В аналогичном заявлении в тот же день командующий украинскими Сухопутными войсками генерал Александр Сырский заявил, что российские войска в Бахмуте «находятся в ловушке», а город «в настоящее время находится под огневым контролем украинских Сил обороны», то есть все точки в Бахмуте находятся в зоне досягаемости киевской артиллерии.
ДВИЖЕНИЯ В НОЧИ
Бои в этом районе, которые удерживают здесь тысячи российских солдат на фоне украинских наступлений на других участках фронта, почти не прекращаются, боевые действия продолжаются днём и ночью.
9 июля «Француз» сообщил, что он и другие члены его подразделения выполняли задания вокруг Бахмута много ночей подряд в течение недели.
«Наша задача — проникнуть в серую зону и устроить русским плохой день», — поясняет он Азаттыку, имея в виду ничейную территорию между украинскими и российскими позициями.
Отряды спецназа, подобные тому, где служит «Француз», пытаются найти слабые места в российской обороне, поразить цели и отступить, пока тяжёлая артиллерия обстреливает врага на расстоянии. Их операции, как правило, выполняются в ночное время, поскольку преобладающая равнинная местность с заброшенными угольными шахтами, отвалами шлака и редким лесным покровом обеспечивает слабую защиту.
Они также помогают пехоте удерживать позиции в течение первой ночи после взятия их в рискованных дневных штурмах укреплённой и заминированной территории, которая регулярно подвергается обстрелу российскими военными вертолётами и самолётами.
«Мы повторяем то, что русские делали в прошлом», — говорит «Француз». По его словам, недавно отвоёванные украинцами траншеи возле Клещеевки были заполнены телами украинских солдат, убитых зимой, и русских, которых убили недавно.
СИМВОЛИЧЕСКИЙ УДАР
Из-за непрекращающегося обстрела со стороны российских войск, пытающихся вернуть недавно утраченные позиции, военнослужащие не смогли собрать тела погибших. Более того, отступающие войска часто подкладывали под них гранаты, чтобы сделать сбор тел ещё более рискованным.
По словам фельдшера 5-й десантно-штурмовой бригады с позывным «Аслан», который дислоцировался сначала в Бахмуте, а затем в близлежащем Часовом Яре, количество жертв с украинской стороны значительно меньше, чем в ходе ожесточённых боев при обороне Бахмута зимой и весной.
Артобстрел с российской стороны гораздо более ограниченный и избирательный, чем раньше, рассказал он Азаттыку, и поэтому — хотя у русских по-прежнему есть преимущество в артиллерии — меньше украинских солдат, раненных осколками, прибывает в пункт стабилизации, где он работает.
Фактически и Часов Яр, и Ивановское, что на окраине Бахмута, уже стёрты с лица земли. Константиновка и город Краматорск, расположенные дальше от линии фронта, почти ежедневно подвергаются обстрелу российскими бомбами и ракетами. 27 июня, например, был прилёт в переполненную пиццерию, в результате которого погибло не менее 13 человек.
«Аслан» стал фельдшером после ранения. Он полон решимости продолжать борьбу, но при этом говорит, что солдаты, которых не увольняют в рамках ротации и которые воюют уже более года, сильно истощены.
«Трудно принять, что всё, что мы видели, произошло на самом деле», — говорит он, имея в виду резню во время долгой и безуспешной обороны Бахмута.
Многие солдаты, тогда защищавшие город, сейчас принимают участие в его возвращении. Некоторые предполагают, что обученные НАТО бригады вступят в бой только после того, как поле боя будет подготовлено уже развёрнутыми в этом районе войсками.
В то же время, по мнению военных аналитиков, Россия пока не использовала свои стратегические резервы для отражения украинского контрнаступления. Десятки тысяч солдат ждут подходящего момента, чтобы нанести удар по позициям ВСУ.
Возвращение Бахмута может подорвать российскую логистику и нанести большой символический удар по российскому военному руководству. И это вдобавок к ущербу от короткого мятежа лидера ЧВК «Вагнер» Евгения Пригожина, чьи силы сыграли важную роль в захвате Бахмута Россией и который славился своей острой критикой министра обороны и начальника генерального штаба. 23–24 июня, за очень короткий срок, Пригожин со своими войсками смог продвинуться до точки примерно в 200 километрах от Москвы.
«Француз», ветеран развязанной Москвой на Донбассе войны 2014 года, когда Россия разожгла сепаратизм, поддерживая антикиевские силы после свержения дружественного Москве президента Украины Виктора Януковича, убеждён, что вернуть Бахмут можно, но это будет нелегко.
«Запад не поставил нам современные самолёты и мучительно переживает из-за решения США предоставить нам кассетные боеприпасы, потому что это не вооружает нас для крупной военной операции», — жалуется он, вторя опасениям и жалобам украинских властей, которые говорят, что темпы и объём поставок западного оружия замедляют контрнаступление.
«Они хотели бы видеть в нас отважного и идеального героя греческого эпоса, но реальность такова, что на войне нужно убить как можно больше врагов любым возможным способом», — говорит он.
«МЫ ДОЛЖНЫ СРАЖАТЬСЯ»
По данным американского аналитического центра Института изучения войны, некоторые российские силы, действующие в настоящее время в районе Бахмута, стали именоваться «Шторм Z». Они находятся под контролем министерства обороны России, но, по сообщениям, их, как и некоторых бойцов ЧВК «Вагнер», вербуют из тюрем и колоний и бросают в бой после минимальной подготовки, заманивая их туда перспективой хорошего заработка и освобождения из тюрьмы или смягчения приговора.
Кроме того, прокремлёвский лидер Чечни Рамзан Кадыров утверждает, что в район Бахмута переброшены и чеченские силы. На своём telegram-канале он опубликовал видео, в котором мужчина по имени Апта Алаудинов утверждает, что находится на позициях российских войск под Клещеевкой. Однако местный украинский командир Петр Кузик сообщил Украинской редакции Азаттыка, что ВСУ пока не видели чеченских отрядов возле Бахмута.
Евгений Чабан, служащий в разведывательном подразделении бригады «Холодный Яр», занимающей некоторые позиции в этом районе, рассказал Азаттыку, что российские солдаты, взявшие на себя оборону Бахмута после отступления наёмников «Вагнера», имеют низкий моральный дух и плохую организацию.
По его словам, перехваченные радиосообщения свидетельствуют о том, что российские войска борются с «ухудшением материально-технического обеспечения и неэффективной полевой медициной» и что «их командиры прибегают к внутреннему террору, характерному для войск "Вагнера"».
30-летний Чабан, работавший звукорежиссёром до того, как Россия начала свое полномасштабное вторжение в Украину в феврале 2022 года, всего через несколько дней после начала войны записался в отряд территориальной обороны в Киеве, а затем пошёл служить в ВСУ вопреки совету своего старшего брата, который был несколько раз ранен.
«Технически наши армии не очень отличаются, но мы знаем, за что сражаемся, а они не знают, что тут делают, — говорит Чабан. — Мы должны сражаться, а русские могут уйти туда, откуда они пришли — вот почему мы не сдадимся».
КОММЕНТАРИИ