4 сентября в суде Павлодара вынесли приговор по делу о пытках в местной колонии общего режима АП-162/3 — 14 человек получили тюремные сроки от пяти до семи лет. Среди осуждённых — девять бывших сотрудников тюрьмы и пять бывших так называемых активистов из числа заключенных колонии.
Дело состоит из двух эпизодов, связанных с гибелью заключенных. Первый — «доведение до самоубийства» в феврале 2016 года экс-президента федерации Казахстана по дзюдо 45-летнего Бахытжана Абдыкаримова (родственники погибшего считают, что было убийство); второй — со смертью 27-летнего Саина Муратбекова, который прибыл в колонию этапом 17 июня 2016 года и скончался на следующий день, предположительно от побоев.
Бывший заключенный Евгений Рычков, который был освобожден в сентябре 2018 года, рассказал Азаттыку о том, что ему пришлось пережить в этой тюрьме, как били погибшего Саина Муратбекова и как он выступал свидетелем по делу о пытках.
«МНЕ ДАЛИ ПЯТЬ ЛЕТ»
Встреча с 44-летним Евгением Рычковым состоялась в его частном доме на окраине Алматы. Евгений пытается восстановить дом после пожара, который произошел еще до того, как он сел в тюрьму.
Мужчина рассказывает, что был судим дважды — первый раз в январе 2014 года: получил условный срок за кражу в крупном размере. Второй раз — в 2015 году, когда его осудили по статье 273 уголовного кодекса — ложное сообщение о террористическом акте. Евгений говорит, что «пошел искать правду» в городской акимат Алматы: войдя в здание, он сказал, что при нем находится 30 килограммов тротила.
— Были переговоры. Был трезвым. Правды добивался. Скажу как есть — были проблемы со страховой компанией, были проблемы с полицией. Хотел все проблемы махом решить, сесть за стол переговоров. Переговоры состоялись, но не решилось в мою пользу — из акимата меня увезли в ИВС (изолятор временного содержания. — Ред.). Мне дали пять лет по статье «ложное сообщение о террористическом акте». Отправили в колонию этапом из Алматы. 13 июня 2015 года я приехал на АК-159/21 в Балхаше, — продолжает Евгений Рычков.
Рычков говорит, что в следственном изоляторе (СИЗО) Алматы он устроил голодовку в знак несогласия со своим арестом, и даже «вскрылся» (глубоко порезал живот. — Ред.), требуя позвонить журналистам. При этом Рычков отрицает, что в СИЗО было тяжелые условия.
Мужчина также вспоминает, что со сложностями он столкнулся при этапировании из Алматы в Балхаш — через Караганду. По словам Рычкова, в вагоне были проблемы с водой, а конвоиры были очень наглые, но не били.
«БОЛЬШЕ Я САИНА НЕ ВИДЕЛ»
Евгений Рычков говорит, что по сравнению с павлодарской колонией прошлые тюремные неприятности могли показаться «пионерским лагерем». Он вспоминает, как били Саина Муратбекова в первый же день прибытия в тюрьму.
— Капитан Абдугалиев (один из сотрудников колонии, впоследствии осуждённый. — Ред.) крикнул: «Кто там по 124-й?» (статья уголовного кодекса «Развращение малолетних». — Ред.). Саин: «Ну, я». А мы уже сидим к забору лицом. Но я-то всё равно вижу: Саин вскочил и подбежал к нему. Я даже на суде показывал, по чему [наносились] удары: по лицу и по корпусу, — говорит Рычков.
Рычков, вспоминает, что видел, как после этих ударов Саин Муратбеков ударился о металлический забор. «Потом мы прибежали в карантин, там ему опять досталось. Пока мы были в карантинном помещении, все передвижения были под пинками, под дубинками», — продолжает мужчина.
В конце концов они насильно руку берут, засовывают в унитаз, вытирают ею мое лицо, говорят: «Пошел отсюда!» В карантинном отделении ты должен написать заявление, что со всем согласен.
Собеседник Азаттыка вспоминает, что прибывших начали заводить в туалет, заставляли вставать на колени, ползти к унитазу, опускать туда руки и обмазывать лицо грязью. Еще, рассказывает мужчина, заключенных заставляли вытягивать руки ладонями вверх и били по кончикам пальцев. Евгений Рычков говорит, что после нескольких ударов он потерял сознание, а очнулся лишь тогда, когда почувствовал, что его потащили к унитазу. Мужчина утверждает, что это были майор Виталий Гажало и капитан Бауыржан Абдугалиев.
— Не помню, Гажало (экс-заместитель начальника учреждения по воспитательной работе среди осуждённых, он умер до завершения судебного разбирательства; признан виновным, но в связи со смертью освобожден от наказания. — Ред.) или Абдугалиев прыгает мне на спину и скачет, как на лошади, а я лежу на животе, — продолжает свой рассказ Рычков. — В конце концов они насильно руку берут, засовывают в унитаз, вытирают ею мое лицо, говорят: «Пошел отсюда!» В карантинном отделении ты должен написать заявление, что со всем согласен.
Евгений Рычков говорит, что побои продолжались и в спальном отделении, где было много полицейских. Вспоминает, что били уже не так сильно — как бы резвясь.
— Нас поставили около спальных мест. Обходят, представляешься — кому-то пощечина и так далее. Саину опять досталось. Он небольшого роста, прихрамывал, такой слабенький. К тому же у него статья нехорошая. Хотя мы, пока в поезде ехали, разобрались, что похоже, что это подстава: из него деньги хотели вытянуть, — считает Рычков.
По словам Евгения Рычкова, 18 июня после завтрака активисты вывели прибывших этапом на плац, где вновь начали избивать, в том числе и по пяткам. Бывший заключенный говорит, что после ударов по пяткам были страшные боли в области почек. Потом всех повели на обед, после обеда — в баню.
— Когда зашел в моечное помещение, вижу: сидит Саин, еле моется, еле шевелился. Я задержался, Саин раньше меня вышел, — говорит Евгений Рычков. — Когда вышел, вижу: он в углу сидит — уже никакой. Помню, кто-то из активистов его ударил. Он еле сидит, а ему: «Чего ты косишь?» А он был уже «тяжелый». На меня заорали: «Давай, быстрей!» — пинок или подзатыльник. Короче, я вышел из бани. Больше я Саина не видел, — говорит Рычков, добавляя, что всё это он говорил на суде, когда давал показания.
«НАС СНОВА НАЧАЛИ ДОПРАШИВАТЬ»
Рычков говорит, что о смерти заключенного Саина Муратбекова он узнал, лишь когда приехала прокуратура.
— Тут самое интересное начинается. Прибегает Канкин (сотрудник колонии, впоследствии осуждённый. — Ред.) и еще несколько офицеров и говорят, что сейчас допрашивать будут. Прокуратура приехала. «Скажите, что Саин упал или о батарею ударился», — рассказывает Рычков.
Прокурорам Рычков сказал, что никаких жалоб не имеет. По его словам, он тогда не стал говорить правду, поскольку не был уверен, что это «настоящие» прокуроры, которые не заодно с администрацией. Мужчина вспоминает, что несколько заключенных всё же заявили жалобы.
В конце июля 2016 года прибывших из Балхаша собрались этапировать в СИЗО Павлодара для обеспечения их безопасности во время следственных следствий. Первая следственная группа, которая допрашивала потерпевших, по словам Рычкова, внимательно выслушивала каждого. Евгений Рычков говорит, что не смог с первого раза опознать по фотографиям офицеров, участвовавших в пытках. Весной 2017 года начался судебный процесс по жалобам заключенных.
— И тут мы поняли, что начался беспредел: на скамье подсудимых сидит всего лишь два или три «мента». Я пишу: прошу привлечь, прошу направить на доследование. Другие ребята меня поддержали. И пошли заявления. Судья направляет дело на доследование. Началось новое следствие, нас снова начали допрашивать, — говорит собеседник Азаттыка.
Доследование, вспоминает Евгений, закончилось в январе 2018 года. Как говорит бывший заключенный, всё это время он и другие потерпевшие находились в СИЗО Павлодара. В сентябре 2018 года его, как он выражается, «выгнали» из тюрьмы. То есть полностью освободили, хотя у него и была отрицательная степень поведения.
— Я «подчистую» ушел. Мне полтора года скинули. Два раза по 30 дней голодовки — они там в шоке были. Вторая отрицательная степень. Иск в 500 тысяч тенге не погашен. Короче, выгнали, — вспоминает Рычков.
Как говорит Евгений, к этому делу он вернулся только в марте 2019 года, когда начался судебной процесс по делу о пытках в колонии: он участвовал в процессе, давал показания через видеосвязь и даже пытался добиться отвода судьи Жулдыз Тлегеновой.
По словам Рычкова, он намерен обжаловать состоявшийся приговор, поскольку считает, что рассмотренные в индивидуальном порядке действия осуждённых сотрудников тюрьмы, следует рассматривать как действия организованной преступной группы.
4 сентября судья Жулдыз Тлегенова, кроме приговора, вынесла также и два частных постановления: одно в адрес генеральной прокуратуры в связи с действиями прокуратуры Павлодарской области; другое — в адрес МВД, которому подчиняется комитет уголовно-исполнительной системы, в связи с действиями бывшего начальника ДУИС Павлодарской области полковника Ерсайына Нуртазинова.
Международные правозащитные организации и правительства стран Запада неоднократно призывали власти Казахстана положить конец пыткам в местах заключения. В принятой в марте этого года резолюции Европарламента говорится, что в Казахстане «остается нормой безнаказанность за пытки в отношении заключенных и подозреваемых». Государственный департамент США в опубликованном в этом году докладе о положении с правами человека в странах мира тоже обратил внимание на проблемы применения пыток в казахстанских тюрьмах.
КОММЕНТАРИИ