Если же проехать на другом автобусе, вот и Капшагай: купание, рыбалка, сплав по Или. У нас всё это посложнее – до гор больше 50 километров, и добираться на двух автобусах. До Сырдарьи без своего авто и вовсе не доехать. Однако до поры с развитием активного туризма в городе всё было нормально…
ТЫ ПОМНИШЬ, КАК ВСЁ НАЧИНАЛОСЬ?
Год 1979 или 1983 – это не важно, поскольку ничего не менялось. Пятница, может май, а может, август – это тоже не важно. Автовокзал Шымкента, ленгерское направление, вторая половина дня. Бренчат гитары, поется что-нибудь из Визбора или просто не известно кем сочиненное, но обязательно про горы, дружбу и любовь, и никакого тебе БАМа и комсомола.
Две или три группы парней и девушек – человек пять или семь – сидят на рюкзаках и ждут автобус. Через 35 километров им предстоит пересесть на другой, который ходит крайне нерегулярно, а может, повезет с попуткой… Потом еще семь километров пешком, и вот он перед ними – хребет Каржантау, крайний западный хребет Тянь-Шаня.
Там уже выбирай себе ущелье по вкусу и топай, куда вздумается. Ты совершенно свободен, и никто не знает, где ты находишься. И нет здесь КПСС, и нет КГБ, а есть восхитительное чувство свободы и единения с природой.
Так в тоталитарном государстве мы были свободны. Скольких ребят моего поколения массовое увлечение горным туризмом спасло от наркоты, алкоголя, тюрем.
В нашем дворе молодежь четко делилась на две группы: «городские» и «горные». Все, кто входил в первую, впоследствии пересидели в местах, не столь отдаленных. Все вторые вышли в люди. Но сейчас не об этом.
СНАЧАЛА – ВОЕННЫЕ
Прошли годы, так и просится пошлая рифма «стало много свободы»… И мы начали терять наши горы.
Первым пало ущелье Бадамсай, где некогда располагалась знаменитая на весь СССР турбаза «Южная», впоследствии переименованная в «Кырыккыз». Название осталось, однако принадлежит оно теперь не турбазе, а пограничной заставе, под которую ее попросту конфисковали.
В 1990-е годы это, вероятно, было оправдано и нищетой силовиков, и обстановкой на наших южных границах. А сейчас?
Все знакомые офицеры на вопрос о расположении этой заставы смеются в голос:
– Ее любая бандгруппа в момент накроет. Она же внизу, вдоль речки, вокруг господствующие высоты…
Но главное даже не в этом: уж очень от этой заставы до границы с братским Узбекистаном далеко. Больше 40 километров. Когда в 1990-х здесь на готовом месте размещали заставу, это можно было понять: не было у пограничников ни денег, ни времени на выбор мест, вот и занимали детские лагеря да турбазы. Но теперь пора бы реальные места для дислокации подбирать…
Но нет. Никто турбазу освобождать не собирается, и ущелье, где она расположена, без всяких на то юридических оснований заперто для граждан страны, которую пограничники и защищают. Заперто так, что снизу туристов не пропустят, а вот со стороны сопредельной в верховья ущелья пробраться не сложно, и не узнают об этом господа-пограничники.
Кстати, никакой погранзоны дальше 50 метров от столбов в области нет (сам в акимате узнавал), а потому в ущелье пропускать обязаны… Но для кого у нас законы писаны?
ПРИШЕСТВИЕ АРАБОВ
Сайрамское ущелье – самое красивое в Южно-Казахстанской области, окружено горами, высота которых переваливает за четыре тысячи метров, со склонами, покрытыми арчовыми лесами. Оно всегда притягивало к себе любителей природы. Здесь же еще со времен СССР проводились масштабные альпиниады.
И сейчас сюда едут любители гор не только со всего Казахстана, но и из России. Только поездка эта теперь может закончиться ничем…
40 гектаров земли посреди ущелья взяли в аренду некие арабские шейхи, обнесли их оградой, которая могла бы сделать честь любому объекту ГУЛАГа. Построили внутри этой ограды несколько безвкусных на вид, но, по слухам, исключительно роскошных внутри коттеджей и объявили, что пропускать через эту территорию никого не будут.
Но по тропам пройти не получается. Арабы обязаны были сделать вокруг своего кемпинга обходную тропу, но делать они этого, похоже, и не собираются. Ущелье перекрыто. В среде шымкентских туристов циркулируют упорные слухи, что 40 гектаров арабам мало и они упорно стремятся взять в аренду всё ущелье, а это еще 30 тысяч гектаров.
Так для кого же в этом случае национальный парк? Шымкентские туристы обрывают телефоны журналистов, с одной просьбой: сделайте что-нибудь! Журналисты запрашивают акимат и руководство национального парка, но вразумительного ответа не получают.
В этом году в ущелье с большим трудом удалось провести международную альпиниаду. Только вот пропустили на нее далеко не всех. В списке не оказалось даже одного из спонсоров этого мероприятия.
Под угрозой проведение традиционного бардовского фестиваля «Я сердце оставил в горах».
Кто сможет повлиять на иностранных захватчиков? По-другому этих людей назвать сложно. Вопрос открыт. Власть молчит. Туристы готовятся к проведению акций протеста.
На сегодняшний день свободный доступ сохранился только в два из пяти популярных у шымкентских туристов ущелий хребта Каржантау. Не буду их называть, а то, глядишь, и там кто-нибудь вход в горы перекроет.
