Протест казахской молодежи против решения советской власти в декабре 1986 года был подавлен силой. Не согласные с назначением руководителем советского Казахстана Геннадия Колбина, бывшего первого секретаря Ульяновского обкома партии РСФСР, вышли на митинги в Алматы и других городах. Советская пропаганда показала выступление как «бунт пьяниц и наркоманов». Демонстрацию молодежи осудили местные писатели и люди искусства. В опубликованном 21 декабря 1986 года обращении «Нам горько» они писали: «Подстрекаемые националистически настроенными элементами, группы студентов грубо нарушали общественный порядок, устраивали поджоги и погромы, избивали ни в чем не повинных граждан. Все это сопровождалось демагогическими лозунгами в защиту якобы ущемленного национального достоинства казахов».
Летом 1987 года ЦК КПСС в Москве принял постановление с осуждением «казахского национализма». На Съезде народных депутатов СССР в начале июня 1989 года поэт Мухтар Шаханов выступил против обвинений в «казахском национализме». На видеозаписи выступления Шаханова, которая есть в интернете, среди сидящих в зале можно увидеть первого секретаря ЦК Компартии Казахстана того периода Геннадия Колбина, председателя Совета министров Нурсултана Назарбаева, первого секретаря Атырауского обкома партии Аскара Кулибаева и известного композитора Еркегали Рахмадиева.
Азаттык спросил у Талгата Айтбайулы, участника и исследователя Декабрьских событий, публициста и писателя, выпустившего 16-й том сборника «Алматы, 1986, Желтоксан», как общественность восприняла обращение казахской интеллигенции и выступление Мухтара Шаханова на съезде. Талгат Айтбайулы считает, что интеллигенция не смогла выразить свою позицию во время Желтоксана в 1986-м, Жанаозенских событий в 2011-м и Январских событий 2022 года.
Азаттык: Как обращение казахской интеллигенции «Нам горько» повлияло на общество?
Талгат Айтбайулы: Обращение нанесло сильный удар по казахскому обществу, которое испытывало скорбь. Это воспринималось как избиение лежачего. Коварство, предательство, отсутствие чести и мужества [у подписавших обращение] ранили казахский народ. Было понятно, что Коммунистическая партия их использовала. Обращения от имени интеллигенции всякий раз, когда происходили какие-нибудь события или поднимались инициативы, — это советская традиция. Она до сих пор жива. Один из авторов обращения, поэт Гафу Каирбеков, заявил позже, что «не подписывал письмо». То же сказал и актер Асанали Ашимов: «Меня не было в Алматы, я был в командировке». В то время, даже если человек был в командировке, от него получали согласие, связывались по телефону. Во всяком случае, они рассказали об этом лишь через несколько лет.
Азаттык: Если они не подписывали письмо, то почему не сказали об этом в то время?
Талгат Айтбайулы: Мне об этом неизвестно. Может быть, они считали успехом свою подпись под письмом. Отношение к Декабрьским событиям тогда было весьма противоречивым. Власти пропагандировали, что на площадь вышли «пьяницы, наркоманы, хулиганствующая казахская молодежь». Говорили про «национализм». Через громкоговорители, установленные на машинах, распространяли информацию о том, что «в Алматы в русском детском саду вырезали и сожгли детей». Все это оказало большое влияние на людей, которые не знали, что произошло, и не видели этого своими глазами. Возможно, это повлияло и на тех, кто подписал письмо.
Нужны были смелость и мужество, чтобы сказать: «Я не подписывал письмо». Драматург Калтай Мухамеджанов, который был очевидцем Декабрьских событий, позже признался в интервью СМИ, что «страшно было говорить правду».
И сейчас мало что изменилось. Бросить вызов власти непросто. Если будете следовать тому, что говорят власти, можете получить медали и наслаждаться материальными благами. Асанали Ашимов был молод, когда подписывал письмо. Розе Баглановой было под 60. Роза Багланова и Ермек Серкебаев не отказались от подписей. Гафу Каирбеков только в 1990-х заявил, что «не подписывал письмо». Асанали Ашимов сказал позднее.
Азаттык: Во время Декабрьских событий среди интеллигенции, поэтов и писателей тоже были критики власти?
Талгат Айтбайулы: Конечно, были, но их было очень мало. Академик Салык Зиманов первым сказал правду на встрече с приехавшими из Москвы представителями ЦК. 24 декабря в Национальной академии наук он открыто заявил об «отходе от ленинских принципов национальной политики».
Встреча, состоявшаяся в Союзе писателей 31 декабря 1986 года, показала истинное лицо казахской интеллигенции. Сейчас я выпускаю 16-й том книги «Алматы, 1986 год. Желтоксан». В нее будет включена статья Куандыка Туменбаева о Декабрьских событиях. «Колбин пришел на встречу в плохом настроении. Поэты и писатели в зале громко аплодировали, когда он произнес речь, которая могла понравиться казахскому народу. Не помню, сколько раз аплодировали ему, но аплодисменты поэтов и писателей ввели Колбина в радостное состояние, он вышел из Союза писателей, расправив спину», — пишет Куандык Туменбаев.
Азаттык: На этой встрече, кажется, выступил и поэт Жубан Молдагалиев, автор поэмы «Я казах»?
Талгат Айтбайулы: Жубан Молдагалиев пришел на встречу с Колбиным с подготовленным выступлением. Рассказав о том, что он был участником Великой Отечественной войны, он заявил, что плакал, когда услышал, что солдаты натравливали на казахских парней собак, били их саперными лопатами, а казахских девушек таскали за волосы. «Лучше бы я не вернулся с войны, чтобы не видеть этого», — сказал он. Конечно, Колбину было тяжело слышать эти слова. Те, кто аплодировал выступлению Колбина, остались довольны и выступлением Жубана Молдагалиева. На этой же встрече писатель Альжаппар Абишев сказал Колбину, что «его ждали 25 лет». Между тем в свое время [руководивший республикой до назначения Колбина] Динмухамед Кунаев уступил свою квартиру Альжаппару Абишеву.
Сразу после Декабрьских событий приехал Соломенцев из ЦК (Михаил Соломенцев, в то время член Политбюро ЦК КПСС. — Ред.). Прежде он работал в руководстве Казахской ССР. «Когда я был секретарем в Казахстане, казахов в Алматы было всего 8 процентов, сейчас 16 процентов. Почему их стало больше?» — сказал он, грозя пальцем. Тогда журналист и писатель Сейдахмет Бердикулов заявил: «Это вы довели казахскую молодежь до такой ситуации, потому что говорили с ней, грозя пальцем». Редко кто из писателей мог сказать так смело. Даже сейчас такое встречается редко.
Азаттык: В июне 1989 года поэт Мухтар Шаханов выступил на Съезде народных депутатов СССР и осудил постановление ЦК КПСС о «казахском национализме». Этот момент, кажется, сыграл очень важную роль в оценке Декабрьских событий.
Талгат Айтбайулы: На тот момент в Верховном Совете СССР были 99 депутатов от Казахстана. Общественники в то время искали депутата, который выступит с высокой трибуны и заявит, что неправильно порицать весь казахский народ и обвинять в «национализме». Согласился только Мухтар Шаханов. Но, чтобы выступить с трибуны, он должен был получить согласие трети из 99 депутатов. Шаханов получил их согласие и согласие Генерального секретаря ЦК КПСС Михаила Горбачева, пообещав поднять проблему Аральского моря. На видеозаписи выступления Шаханова можно увидеть, что Геннадию Колбину, Нурсултану Назарбаеву, Аскару Кулибаеву, в то время первому секретарю Атырауского обкома партии (сват Нурсултана Назарбаева. — Ред.), композитору Еркегали Рахмадиеву, не понравились слова Шаханова, они были недовольны, на их лицах читалось осуждение. Это исторические кадры. Воздействие выступления Шаханова было мощным. Этого выступления ждал весь казахский народ. Страны Балтии и Кавказа открыто говорили о подобных событиях в своей стране. В Казахстане случилось худшее, и об этом было рассказано с запозданием.
После выступления Шаханова была создана государственная комиссия по расследованию Декабрьских событий. По результатам работы комиссии ЦК КПСС отменил постановление о «казахском национализме». Постановление, принятое Москвой с таким шумом в 1989 году, отменили тихо, не привлекая внимания.
Азаттык: Кажется, в адрес представителей интеллигенции часто высказываются обиды и упреки в связи с Декабрьскими и Жанаозенскими событиями? Почему?
Талгат Айтбайулы: В казахской устной литературе поэтов, жырау воспринимали как представителей народа. Это традиция, сформировавшаяся столетия назад. Мы все еще ее придерживаемся. Народ восхваляет, воздает почести своим поэтам и писателям. Но вместе с этим ждет и ответственности от них. Власти это знали, поэтому использовали и используют интеллигенцию, чтобы заставить народ прислушиваться к своим словам. Власти использовали интеллигенцию во время Жанаозенских событий, так же, как использовали ее после Желтоксана. Что говорить о других, когда, к примеру, Абиш Кекильбаев и Фариза Онгарсынова обратились по телевидению и радио к землякам в Жанаозене и упрекнули их в том, что «они поставили их в неловкое положение». Если даже другие ничего не знали, они-то должны были знать о положении жанаозенских нефтяников.
Однако во время Январских событий власти открыто не смогли использовать интеллигенцию. Интеллигенция хранила молчание. В связи с Январскими событиями должны были создать государственную и общественную комиссию и дать всестороннюю оценку, как и во время Декабрьских событий. Никто из писателей так и не решился заявить о создании комиссии после событий. Нужно было создать государственную комиссию.
Азаттык: Спасибо за интервью.
КОММЕНТАРИИ