Высокий капитальный забор, массивные металлические ворота, пропускной пункт с охраной... Так снаружи выглядит государственное учреждение «Центр оказания специальных социальных услуг для детей Карагандинской области». Это закрытое заведение на окраине Караганды, где живут дети с психоневрологическими заболеваниями — сироты, дети из полных семей и дети, от которых отказались родители.
Въездные ворота и забор, за которыми расположен карагандинский Центр оказания специальных социальных услуг
С 31 июля по 1 августа 2023 года из этого центра в инфекционную больницу Караганды доставили 14 мальчиков с симптомами отравления — высокой температурой, рвотой, болями в животе. 13-летний ребёнок скончался 31 июля, в день госпитализации. Ещё через месяц в реанимации умер 11-летний ребёнок. Шесть детей пробыли в реанимации целый месяц.
Пищевое отравление врачи исключили сразу же. Были предположения, что дети отравились токсическим веществом, но каким именно — не уточнялось.
Расследование факта массового отравления передали спецпрокурорам. Они сообщили, что в ходе проверки в центре были выявлены нарушения в сфере здравоохранения, санитарно-эпидемиологических требований, пожарной безопасности, нарушения прав в социальной сфере и трудовых прав. Но что всё-таки произошло в закрытом учреждении в конце июля, остаётся загадкой, несмотря на заверения чиновников в том, что лабораторные исследования и экспертизы покажут причины отравления, опытные оперативники проведут расследование, по итогам которого виновные понесут наказание.
Но наказание ещё никто не понёс, причина случившегося не названа до сих пор. Семьи погибших и пострадавших детей хранят молчание.
ПРОЦЕССУАЛЬНЫЕ ДЕЙСТВИЯ НА ТЕРРИТОРИИ РОССИИ
Расследованием инцидента с летальными последствиями занялось управление прокуратуры Карагандинской области. Дело возбудили по статье 304 части 3 «Нарушение санитарных правил или гигиенических нормативов, повлёкшее по неосторожности смерть двух или более лиц».
«В ходе расследования дела возникла необходимость в проведении отдельных следственных действий на территории России. В связи с чем в компетентные органы Российской Федерации направлен запрос об оказании правовой помощи для выполнения процессуальных действий на территории запрашиваемого государства. В настоящее время досудебное расследование продолжается. С учётом собранных доказательств (заключений экспертиз) и проведённых следственных действий будет принято процессуальное решение», — сообщила прокуратура области Азаттыку.
Иную информацию прокуроры отказались предоставлять. Вопрос, есть ли подозреваемые по делу, остался без ответа.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Конина, икра и крайнее истощение. По следам трагедии в детском спеццентреРанее Генеральная прокуратура сообщала, что для выяснения причины отравления детей назначена комплексная химико-токсикологическая экспертиза, проведение которой поручили экспертам из России.
Депутат мажилиса парламента Ажар Сагандыкова ранее публично заявляла, что вещество, которое стало причиной массового отравления детей в Караганде, проверили по списку наркотиков. Прокурорский ответ гласил, что в утверждённом в Казахстане перечне наркотических и психотропных веществ, нет соединения, послужившего причиной отравления детей из спеццентра.
Внеплановая проверка департамента Комитета медицинского и фармацевтического контроля пришла к выводам, что в спеццентре «имело место назначение препаратов, не рекомендованных по возрасту, в ряде случаев превышение дозы и передозировка назначаемых психотропных препаратов». Но в облздраве заявили, что «по результатам судебно-медицинской экспертизы данных за передозировку психотропными препаратами не отмечается».
ВНИМАНИЕ ОБЩЕСТВЕННОСТИ И ЗАПРОСЫ В ГОСОРГАНЫ
Массовое отравление в спеццентре привлекло внимание общественников Караганды к положению детей в закрытых учреждениях. Поднимающая вопросы прав детей активистка и журналистка Анастасия Машнина попыталась провести собственное расследование, чтобы узнать, что могло привести к гибели детей. Она направила запросы в разные инстанции, но внятных ответов не получила.
— Моё «следствие» зашло в тупик. Я предполагаю, что детей «психотиками» накачали сверх меры или новый препарат на группе проверяли, но доказательств, конечно, этому нет. А как ещё тогда можно объяснить непищевое отравление группы? Только лекарствами, — говорит Азаттыку Машнина.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Обезличенные. За фасадами детских спецучреждений КазахстанаОдин из её запросов был в департамент науки и человеческих ресурсов министерства здравоохранения, который отвечает за выдачу разрешений на проведение клинических и медицинских исследований. Опираясь на то, что законодательство не запрещает проводить клинические исследования в учреждениях, где содержатся сироты, активистка просила предоставить данные, в каких организациях Карагандинской области в период с 2020 по 2023 год проводили исследования лекарств для выявления лечебного эффекта и нежелательных реакций. Машнина просила уточнить, к какому классу относятся исследуемые средства и препараты; сколько человек, какого возраста принимали участие в исследованиях; какие побочные эффекты зафиксированы; проводились ли исследования с участием несовершеннолетних сирот.
Ответ пришёл поверхностный: в письме говорилось, что участие в клиническом исследовании пациентов, в том числе детей, проходит только по добровольному решению пациентов или их родителей/опекунов, при наличии подписанного информированного согласия (в государственном учреждении официальным опекуном ребёнка, как правило, является директор). В департаменте отметили, что информация носит конфиденциальный характер: каждая сторона договора о проведении клинического исследования обязуется предпринимать меры во избежание раскрытия информации третьим лицам без предварительного прямого письменного согласия сторон.
Ещё один вопрос был адресован в Национальный центр экспертизы лекарственных средств и медицинских изделий». Машниной сообщили оттуда, что клинические исследования лекарственных средств и медицинских изделий на несовершеннолетних, беременных, недееспособных, обучающихся, пенсионерах по возрасту, нуждающихся в посторонней помощи, проводятся только для изучения лечебного эффекта и с согласия родственника, опекуна, родителей.
Комитет медицинского и фармацевтического контроля Минздрава сообщил, что запрашиваемая активисткой и журналисткой информация «относится к служебной и конфиденциальной».
Столько времени тянуть! Вопиющий случай! Детям же кто-то что-то дал
Общественница Ольга Юрковская, затрагивающая вопросы здравоохранения и прав детей, недоумевает, почему почти год спустя причины отравления не названы.
— Столько времени тянуть! Вопиющий случай! Детям же кто-то что-то дал. Согласно нормам, там должны быть подписаны все вещества, которые они давали или которыми обрабатывали что-то. Получается, если исключили пищевое отравление, то это либо внутривенно, либо внутримышечно, либо с таблетками связано. У них должен быть перечень разрешённых препаратов и должен быть список возможных осложнений при передозировке, — рассуждает Юрковская. — И очень подозрительно, что дети почти месяц были в реанимации. Похоже на то, что просто пытаются протянуть время, чтобы эти вещества совсем из организма вышли, чтобы невозможно было что-то доказать.
В спеццентре Караганды 160 детей. После прошлогоднего инцидента прокуроры сообщили, что в стране действуют 37 подобных центров.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: «Изолированные». Участь особенных детей в системе образования КазахстанаМеждународная организация Human Rights Watch в подробном докладе о положении несовершеннолетних в закрытых учреждениях в Казахстане, опубликованном в 2019 году, отметила, что пациенты государственных заведений для детей с психическими расстройствами и особенностями в развитии изолированы, живут взаперти, «могут страдать от отсутствия заботы, насилия и изоляции от семьи и общества». Выросшие в таких учреждениях люди рассказали исследователям HRW, что подвергались там избиениям, им принудительно давали седативные средства в качестве наказания или как средство коррекции поведения. Персонал учреждений подтвердил экспертам HRW существование практики использования психотропных препаратов, которые погружают детей в сон, порой продолжительностью до 24 часов.
HRW призвала Астану принять план-график по прекращению использования учреждений интернатного типа для детей с инвалидностью и перенести акцент на доступные службы поддержки семей, где растут дети с ограничениями здоровья, а на переходный период покончить с нарушениями в закрытых центрах и обеспечить жёсткий контроль над такими заведениями.