С начала текущей недели в Алматы и Нур-Султане под административный арест отправлены как минимум 12 активистов, обвиненных в нарушении законодательства о проведении мирных собраний. Их соратники считают, что власти пытаются через задержания не допустить митинги 16 декабря. Выйти на акции протеста в этот день призвал опальный экс-банкир Мухтар Аблязов, критик казахстанских властей, который более 10 лет живет за границей и возглавляет запрещенное в стране движение «Демократический выбор Казахстана» (ДВК).
Задержания накануне анонсированных ДВК митингов с последующими арестами и штрафами стали за последние полтора года своего рода «традицией».
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Аресты и давление на активистов накануне возможных митингов
Правозащитники и международные организации критикуют превентивные задержания и ограничительный закон о мирных собраниях, обязывающий граждан получать разрешение на митинги в местных органах власти, которые, как правило, отказывают в проведении протестных акций.
О чем свидетельствуют задержания в преддверии вероятных митингов? Чем руководствуются власти Казахстана, ограничивая граждан в реализации права на мирные собрания? Разговор об этом — с Татьяной Чернобиль, консультантом международной правозащитной организации Amnesty International в Центральной Азии.
Азаттык: Госпожа Чернобиль, что демонстрируют нынешние превентивные задержания перед 16 декабря?
Татьяна Чернобиль: Такие задержания практиковались властью и прежде. Намерения — воспрепятствовать, на мой взгляд, проведению мирного собрания. Ничто и никто в международном праве в области прав человека не должно препятствовать человеку в проведении мирных собраний. Человек может уведомить исполнительные власти по своему желанию, если ему или ей требуется обеспечить безопасность участвующих.
Власть, пытаясь ограничить любое проведение мирного собрания, не может оперировать просто наличием соответствующего законодательства. То есть каждое решение по мирному собранию должно быть абсолютно обоснованным и в привязке к конкретному случаю. И никаких гипотетических предположений, что «это собрание может предположительно кому-то или чему-то угрожать», не должно быть. Решение должно быть абсолютно обоснованным. Правила ограничений мирных собраний заложены в пакте о гражданских и политических правах, участником которого является Казахстан с 2005 года, и они там очень четко перечислены. Кроме того, все эти ограничения более подробно изложены в Сиракузских принципах, которые растолковывают ограничения.
К сожалению, наши власти, превентивно или же в профилактических мерах не позволяя гражданам реализовывать право на свободу мирных собраний, действуют не из соображений защиты прав человека, а исходя из внутренних каких-то соображений, делиться которыми с нами они не торопятся. Всё, что нам говорят, — что такое мирное собрание противоречит правилам организации, проведения мирных собраний, которые изложены в законе.
Право на свободу мирных собраний — это ограничиваемое право. Да, государство может ограничить это право в интересах других лиц, национальной или общественной безопасности. Но такие ограничения должны носить ситуативный характер, быть прицельными и точечными. Они не должны носить превентивный и массовый характер. Если же есть какая-то необходимость у государства в превентивном порядке запретить проведение мирного собрания, это должно быть исключительно обоснованно и подтверждено.
Намерения властей – «воспрепятствовать проведению мирного собрания». Правозащитник о превентивных задержаниях:
Your browser doesn’t support HTML5
Намерения властей – «воспрепятствовать проведению мирного собрания». Правозащитник – о превентивных задержаниях
Азаттык: Изменилась ли ситуация с правами человека в Казахстане с приходом к власти в этом году президента Касым-Жомарта Токаева? Какое отношение власть демонстрирует к гражданскому активизму?
Татьяна Чернобиль: Мы видим, что власть более или менее лояльно стала относиться к каким-то проявлениям гражданского активизма. Это, конечно, не касается тех людей, которые выражают какие-то симпатии к ДВК (запрещенному в марте 2018 года незарегистрированному движению, созданному Мухтаром Аблязовым. — Ред.), которое в Казахстане признано экстремистской организацией. Но это политические убеждения того или иного человека. Он не может быть дискриминируем по политическим убеждениям в том числе. Об этом говорится в той же 39-й статье Конституции Казахстана.
С приходом Токаева мы видим, что не так жестко стали обходиться с людьми, которые участвовали в несанкционированных мирных собраниях. Хочу подчеркнуть, что все акции, которые проводились в Казахстане с весны этого года и позже, когда Токаев стал президентом, носили исключительно мирный характер. То есть ситуация с его приходом незначительно изменилась. Это действительно обидно, почему исполнительная власть может как-то влиять на ситуацию, которая должна регулироваться законом. У нас должно быть верховенство закона.
Давайте определимся: с практикой что-то не так или с законом что-то не так. Раньше нам объясняли все эти ограничения законом. Сейчас распоряжением президента страны какие-то поблажки делаются, при этом закон остается прежним. Я думаю, что президент должен быть последовательным в своих заявлениях. И намерение власти, оно очень похвально — изменить закон о мирных собраниях в надлежащем направлении.
Власть может реагировать достаточно репрессивно. И мы наблюдали это по массовым задержаниям, арестам и ночным судам, которые происходили весной и летом этого года.
Государство, ратифицировав пакт о гражданских и политических правах, заявив об этом праве в своей Конституции, должно действительно исполнять все эти обязательства в отношении права на свободу мирных собраний. То есть власть должна способствовать наилучшей реализации человеком своих прав.
Азаттык: Как бы вы оценили ситуацию с правами человека в Казахстане за последние три-четыре года? Каковы тенденции? Есть ли какие-то болевые точки, в каких сферах больше всего наблюдаются нарушения прав человека?
Татьяна Чернобиль: Не буду называть ситуацию плачевной или печальной. Нарушения прав случаются. Не могу констатировать, что они стали более массовыми или более жесткими. Радует то, что люди начали реализовывать свои права. Но мы видим и то, что власть может реагировать достаточно репрессивно. И мы наблюдали это по массовым задержаниям, арестам и ночным судам, которые происходили весной и летом этого года.