Известный иранский актер и режиссер Нассер Малек Мотье почти 40 лет находился под запретом — его не показывали по телевидению, его не снимали, — пока он не оказался в могиле.
Человек, известный как «Король иранского кино», после своей смерти 26 мая в возрасте 88 лет наконец-то оказался в центре внимания.
На похороны Мотье в Тегеране пришли тысячи поклонников — некоторые из них воспользовались возможностью, чтобы выкрикивать антиправительственные лозунги, вызвав жесткую реакцию со стороны полиции. Событие попало на первые страницы многих иранских газет.
Мотье снялся в десятках фильмов и сам снял десятки картин до исламской революции в 1979 году. После этого государственная вещательная компания Исламской Республики Иран (IRIB) и правящая верхушка ввели запрет на освещение в СМИ дореволюционных знаменитостей.
Мотье также запретили сниматься в кино и снимать фильмы в Иране из-за жестких ограничений, наложенных на киноиндустрию после революции.
«КОНЕЦ ЗАПРЕТА»
«Конец запрета на освещение в СМИ», — пишет 27 мая реформаторская газета Aftab-e Yazd в статье, в которой подчеркивается ирония по поводу освещения смерти Мотье в государственных СМИ.
«Известие о его смерти было объявлено государственным телевидением, хотя его присутствие на телевидении до этого было ограничено», — замечает газета.
«Прощание с великим королем иранского кино» — это заголовок в финансовой ежедневной газете Donya-ye Eqtesad.
Пришедшие на похороны иранского актера и режиссера Нассера Малека Мотье. Тегеран, 27 мая 2018 года.
На видном месте первой страницы реформаторской газеты Hamdeli опубликована фотография покойного актера. К другому упоминанию о том, что Мотье подвергся остракизму со стороны правительства, стоит заголовок: «Нассер! Люди пришли».
Исключением стал придерживающийся жесткой линии ежедневник Kayhan: Мотье не попал на первую страницу издания, на которой разместилась фотография скорбящих на могиле в Тегеране во время ифтара — вечернего приема пищи в Рамадан.
«НАШ ПОЗОР, ГОСУДАРСТВЕННАЯ ТЕЛЕКОМПАНИЯ»
Во время похорон Мотье некоторые скорбящие скандировали антиправительственные лозунги, в числе которых были: «Наш позор, государственная телекомпания» и «Наш позор, правоохранительные органы».
Мотье снялся в десятках фильмов и сам снял десятки картин до исламской революции в Иране.
Судя по видео, размещенным в социальных сетях, полиция предположительно использовала слезоточивый газ, чтобы разогнать пришедших на похороны и устроивших протест. Азаттык не смог проверить подлинность видео.
Находящаяся в Канаде неправительственная организация «Права человека в Иране» 27 мая разместила видео в Twitter’e, в котором, как утверждается, люди во время разгона закрывали рот руками и кашляли. Подпись гласит: «Полиция использовала слезоточивый газ против людей на похоронах Нассера Малека Мотье. Несколько человек были арестованы полицией».
В интервью полуофициальному агентству Ирана Fars News заместитель начальника полиции Тегерана Хамид Ходаванд подтвердил, что полицейские противодействовали «оппортунистам», которые, по его словам, хотели сорвать похоронную церемонию.
Ранее, 27 мая, представитель судебной системы Ирана предупредил, что иранские силы безопасности «решительно противостоят» беспорядкам, которые могут быть использованы Соединенными Штатами и другими врагами страны.
«Я призываю семьи следить за тем, чтобы их дети не были обмануты психологической войной... запущенной врагом, особенно сионистами (Израиль) и американцами, и не позволять контрреволюционерам проникнуть в толпы демонстрантов, у которых есть законные требования», — заявил Голамхосейн Мохсени Эджей, сообщает веб-сайт судебной системы Mizanonline.
На похоронах сын Малека Мотье, обратившись к государственному телевидению, осудил запрет показывать его отца. В размещенном 27 мая и получившем распространение видео он спрашивает: «Почему фотографии моего отца показаны на новостных каналах только сейчас? Почему фотографии актера разрешены только после его смерти?»
Парвиз Парастуй, известный иранский актер, также обратился к скорбящим и подверг IRIB резкой критике за запрет показывать по телевизору Мотье.
«В течение 40 лет мы не могли назвать его имя, — сказал он под аплодисменты. — Мы боялись этого, но мы не должны были этого бояться. Ведь он никогда не совершал преступление».
Перевела с английского Анна Клевцова.