Президентом Узбекистана Шавкат Мирзиёев стал в 2016 году после смерти авторитарного правителя Ислама Каримова. На нового президента возлагали много надежд. И он сам давал много обещаний, например провести серьезные политические и экономические реформы, но большинство из них не выполнил. А на выборы 24 октября не допустил настоящих оппозиционных кандидатов. Последние либо не прошли регистрацию, либо были вынуждены отказаться от участия в выборах.
Лицо новое, а избирательный процесс всё тот же
Каримов был главой самой густонаселенной страны Центральной Азии на протяжении четверти века, четырежды он переизбирался на выборах, которые международные наблюдатели признали недемократическими.
При Мирзиёеве избирательный процесс не изменился. Наблюдатели отмечают, что нынешние выборы во многом похожи на выборы при Каримове. Достаточно сказать о том, что избирательная кампания практически не освещалась местными СМИ.
Кандидатов на эти выборы выдвинули пять партий — это те же, что участвуют в президентских выборах в Узбекистане с 2009 года.
Хотя Мирзиёев несколько раз говорил, что не возражает против создания оппозиционных партий и их участия в выборах, ни одной из трех партий, желавших выдвинуть кандидатов на президентских выборах, не было разрешено зарегистрироваться.
По факту все три оппозиционные партии — Демократическая партия «Эрк», «Хакикат ва Тараккиёт» и «Халк Манфаатлари» — были вынуждены прекратить свою деятельность еще до того, как началась официальная кампания.
Таким образом, избиратели Узбекистана смогут проголосовать только за:
- Бахрома Абдухалимова из партии «Адолат»;
- Максуда Ворисова из Народно-демократической партии;
- Нарзулло Абламурадова из Экологической партии;
- Алишера Кадирова из Партии национального возрождения;
- Мирзиёева из Либерально-демократической партии Узбекистана (ЛДПУ).
ЛДПУ была основана в ноябре 2003 года и с тех пор не только завоевывала большинство мест на всех парламентских выборах, но и выдвигала победившего кандидата на всех президентских выборах.
Игра в поддавки и хороший Мирзиёев
Интерес к избирательной кампании в Узбекистане проснулся недавно и внезапно. Это произошло, когда Кадиров, который в июне призвал изгнать из страны всех геев, лесбиянок, бисексуалов и трансгендеров, заявил 14 октября, что будет облагать налогом отправляемые из-за границы переводы, так как они являются доходом.
Безработица в Узбекистане настолько высока, что миллионы членов семей рабочих-мигрантов на родине не смогли бы свести концы с концами без присланных им денег.
Заявление Кадирова было равносильно игре в поддавки, поскольку такое заявление отпугнуло бы большинство избирателей. И тут на следующий день выходит Мирзиёев и заявляет, что «помощь семье нельзя называть доходом и облагать налогом».
Этот эпизод был, пожалуй, самым захватывающим моментом во всей избирательной кампании. Но создалось впечатление, что дискуссия была срежиссирована специально для того, чтобы вызвать ажиотаж среди электората и повысить количество отданных за Мирзиёева голосов в день выборов.
Позитивные сдвиги
Мирзиёев, похоже, действительно популярен среди большинства узбеков и, вероятно, выиграл бы выборы, даже если оппозиционным партиям было бы разрешено участвовать в гонке, особенно с учетом жесткого контроля государства над СМИ в Узбекистане.
Мирзиёев занимал пост премьер-министра с 2003 по 2016 год и полностью поддерживал жесткую политику своего предшественника и нетерпимость к любой оппозиции. Благодаря этой политике Каримов заработал репутацию неизменного нарушителя прав и врага свободной прессы.
Ни разу за 13 лет пребывания на посту премьер-министра не было ни малейшего намека на то, что Мирзиёев в душе реформатор, который просто исполняет приказы. Но в начале своего президентского срока он сделал несколько хитрых ходов, которые привлекли внимание узбекистанцев и международного сообщества. В их числе было освобождение нескольких десятков политических заключенных, некоторые из которых томились в узбекских тюрьмах два десятилетия.
Мирзиёев также сделал приоритетом улучшение отношений с соседями Узбекистана, к большому облегчению тех, кто пережил периоды напряженных отношений с правительством Каримова.
Также он заявил, что Узбекистан, долгое время находившийся в изоляции при Каримове, снова открыт для бизнеса, и направил официальных лиц в страны Европы, Азии, Северной Америки и Ближнего Востока для привлечения инвесторов.
Западные страны, в частности, были воодушевлены риторикой Мирзиёева о более добром и мягком Узбекистане и вновь проявили интерес к нему как к важной центральноазиатской стране и торговому центру с ее расположением в регионе.
Мирзиёев также добился определенных успехов на внутреннем рынке.
Он выступил против использования принудительного труда на хлопковых полях, и, хотя это не было полностью искоренено, количество людей, которых принуждали работать в качестве добровольцев, значительно сократилось, в то время как заработная плата тех, кто собирает белое золото Узбекистана, выросла.
Мирзиёев также оказывал поддержку рабочим-мигрантам страны, которых Каримов когда-то раскритиковал как «ленивых попрошаек», используя данное положение дел, чтобы неявственно отчитать чиновников за то, что они не организуют достаточно рабочих мест.
Неисполненные обещания
Но многое из того, что Мирзиёев обещал сделать, остается незавершенным или даже неначатым.
Его кампания по переизбранию — тому пример.
Во время предвыборной кампании в Самарканде в конце сентября он пообещал школьникам бесплатное питание.
Находясь в Ташкенте 19 октября, Мирзиёев пообещал, что каждая махалля получит значительные суммы денег на развитие.
Где бы Мирзиёев ни появился, он обещает деньги, прекращение злоупотреблений со стороны местных властей, улучшение условий жизни и другие льготы. Тем не менее многие в Узбекистане всё еще ждут обещанных Мирзиёевым изменений.
В первые годы своего пребывания на посту президента Мирзиёев ездил в соседние государства и давал грандиозные обещания, такие как инвестиции в гидроэнергетические отрасли Кыргызстана и Таджикистана или в шельфовые нефтегазовые месторождения Туркменистана, несмотря на то, что у Узбекистана мало опыта в таких проектах и мало денег для инвестирования в иностранные авантюры.
Пока ничего из этого не было реализовано.
Внешний долг Узбекистана был незначительным на момент, когда Мирзиёев стал главой государства, — теперь он вырос примерно до 36 миллиардов долларов.
Большая часть этих денег пошла на строительные проекты, но есть подозрения, что значительная доля на деле оказалась в руках чиновников, назначенных Мирзиёевым. Есть также вопросы к выселению людей из отведенных под новое строительство районов. Жители не получили адекватной, а в некоторых случаях и вообще какой-либо компенсации за свой снесенный дом.
Совершенно очевидно, что лишь небольшая часть этих денег была направлена на ремонт стареющей инфраструктуры Узбекистана, так как перебои с подачей электроэнергии были часты прошлой зимой, и, по всей видимости, так будет и в этом году.
Похоже, что популярность Мирзиёева среди узбеков во многом основана на его обещаниях лучшей жизни в будущем.
Ничего нового не услышали
Обещания Мирзиёева можно сравнить с поступками других лидеров стран Центральной Азии, стремившихся к большей общественной поддержке и рассказывавших о лучшем для всех завтра.
В 90-х годах прошлого века президент Казахстана Нурсултан Назарбаев, получивший первые нефтяные деньги, нередко заявлял, что его страна станет одной из самых индустриальных и процветающих стран в мире. Были даже рассчитаны программы на 2020 и 2030 годы как сроки выполнения обещанных достижений, но по состоянию на 2021 год большинство целей, поставленных Назарбаевым более 20 лет назад, всё еще не реализованы. При этом его семья и друзья числятся среди самых богатых людей в мире.
Первый президент Туркменистана Сапармурат Ниязов также не раз обещал превратить свою страну во второй Кувейт, а когда он умер и президентом стал Гурбангулы Бердымухамедов, тот также давал обещания превратить Туркменистан в богатую страну. Но экономическое положение Туркменистана в настоящее время хуже, чем когда бы то ни было, а родственники Бердымухамедова также, по слухам, баснословно богаты.
Прецеденты в Центральной Азии, как правило, показывают, что, как только лидеры прочно закрепляются у власти, их обещания о проведении реформ и внимание к улучшению условий для граждан ослабевают по мере того, как они и их ближайшее окружение стремятся к обогащению.
Если Мирзиёев победит на президентских выборах 24 октября, что весьма вероятно, это будет его второй и последний по Конституции срок полномочий.
Претендующий на роль реформатора Мирзиёев утратит возможность называть себя таковым, если пойдет по пути других центральноазиатских лидеров и решит игнорировать ограничение на два срока.
Но что еще более важно, это будет означать, что он закрепил за собой свою власть, и в этот момент необходимость реформ, вероятно, будет подчинена мыслям о сохранении режима, в то время как ближайшее его окружение сосредоточит все усилия на накоплении богатств.
Перевела с английского Алиса Вальсамаки.
КОММЕНТАРИИ