Корреспондент радио Азаттык прибыл из Алматы в город Ушарал Алматинской области в субботу, 9 июня, вслед за Владимиром Челахом и Светланой Ващенко — дедом и матерью Владислава Челаха, обвиненного в убийстве 14 сослуживцев и одного гражданского лица. Родственников Владислава Челаха пропустили на территорию штаба погранотряда. Журналистов туда не допустили, и они остались ждать новости возле КПП.
Родственники пограничника Челаха пробыли на территории штаба погранотряда около трех часов. За это время корреспондент нашего радио Азаттык увидел немало такого, что напомнило времена его офицерской службы в Ушарале 40 лет назад.
ФОРМА ОДЕЖДЫ И БАК ДЛЯ ОТХОДОВ
Удивила прежде всего экипировка дневальных по контрольно-пропускному пункту (КПП) — на них поверх обычной армейской тужурки был надет бронежилет. На голове — металлическая армейская каска. Правда, в отличие от военнослужащих, дежуривших в прежние времена на КПП и вооруженных штык-ножами, у этих дневальных были резиновые дубинки.
Кто-то может сказать, что форма одежды такая. Мы попытались у дневальных узнать, кто и когда ввел такую форму одежды для них. Может быть, после страшного чрезвычайного происшествия, когда в конце мая при туманных обстоятельствах были убиты 14 пограничников. Однако дневальные не отвечали на эти вопросы.
Автор этих слов прослужил в Советской армии 25 лет и начал службу лейтенантом как раз в Ушарале 40 лет назад в артиллерийском полку в должности командира взвода. Тогда, в 1972 году, в самую жару тоже приходилось нещадно потеть — поскольку обязательно на теле должна быть майка, затем офицерская рубашка с галстуком, поверх которой необходимо надевать китель (шерстяной) и стягивать себя офицерским ремнем с портупеей. За соблюдением формы одежды на территории части следили командиры, а за ее пределами — военный патруль, который нарушителей с готовностью сажал на гауптвахту, то есть под арест на несколько часов или даже суток.
Потеть — в буквальном смысле слова — военным пришлось долго. И только во времена перестройки — в конце 1980-х годов — были сделаны послабления: было разрешено не носить вне строя (вне воинской части) ремень и китель. Можно было даже снять галстук и расстегнуть две (но не более) верхние пуговицы на рубашке, а также носить рубашку с коротким рукавом. Поскольку офицерских рубашек в то время с короткими рукавами не было, то в военные ателье была направлена инструкция, как правильно обрезать рукава. Коротко говоря, в Советской армии в конце ее существования наблюдалось движение от человека для формы к форме для человека.
Однако нельзя сказать, что пограничники суверенного Казахстана совсем уж догматично подходят к вопросу о форме одежды. Подходившие к территории штаба погранотряда пограничники на глазах у журналистов начинали на ходу надевать ремни и фуражки.
Еще одно обстоятельство навеяло воспоминания 40-летней давности. К территории штаба уверенно подъехал легковой автомобиль с прицепом-тележкой, на котором было две пустые железные бочки, предположительно для пищевых отходов. Всё как в 1972 году, за исключением того, что тогда в воинских частях и их окрестностях легковых иномарок не было. Иномарок в Советском Союзе почти не было.
СТАРАЯ ВОЕННАЯ ТЕХНИКА
По дороге к территории штаба погранотряда в глаза бросается установленный слева бронированный дзот, из которого можно вести круговой обстрел подходов. Необычный для гражданского человека, вид дота с грозно открытыми бойницами поначалу производит устрашающее впечатление. Однако внутри него не было
Больший интерес привлек шлагбаум, который закрывает въезд на автомобильную стоянку, расположенную снаружи территории штаба погранотряда, поскольку дневальному приходилось его поднимать перед въездом очередного автомобиля и затем опускать его.
Впрочем, интересен был не столько сам шлагбаум, сколько процесс манипулирования им. Было интересно наблюдать, как дневальный в бронежилете и в металлической каске, вооруженный резиновой дубинкой, перед тем как поднять шлагбаум, распутывает длинную тесемку, связанную из нескольких шнурков для ботинок, а после того как опустит шлагбаум — снова его завязывает, стараясь, чтобы тесемка не доставала до земли. Каких-либо признаков автоматического управления шлагбаумом замечено не было.
Внимание журналистов в какой-то момент привлекло громкое тарахтенье. Это оказался самосвал марки ЗИЛ-130. Техника подобной марки 40 лет назад воспринималась как новая. Машина тарахтела как из последних сил. Когда она остановилась перед «дикобразом», то в какой-то момент показалось, что она тут же заглохнет. Не заглохла.
Зато заглох военный вездеход марки ГАЗ-66, тоже производства времен Советского Союза. Когда дневальный развернул «дикобраз» и открыл дорогу на территорию штаба, водитель грузовика попытался завести мотор стартером, то есть просто ключом в кабине. Водитель пытался раз за разом таким образом завести машину и так до тех пор, пока окончательно не посадил аккумулятор. После этого стартер намертво замолк — слышны были лишь щелчки при повороте ключа зажигания. И так длилось около семи минут.
Затем водитель машины позвал других пограничников, чтобы они завели мотор с помощью рукоятки. Они подошли, но, увидев, что их снимают на видеокамеру, ушли. Остался только дневальный в бронежилете и каске, который, не выпуская дубинку из рук, попытался было покрутить эту рукоятку. Потом отложил дубинку, и с энной попытки ему удалось завести мотор.
В отличие от грузовых машин, легковые машины, на которых приезжали пограничники и которые оставлялись на автостоянке возле территории штаба погранотряда, сплошь были иномарками, в том числе и довольно престижные. Во всяком случае, среди них не было замечено ни одной машины казахстанского или российского производства.
ПОХОРОНЫ С ВОИНСКИМИ ПОЧЕСТЯМИ
В воскресенье, 10 июня, корреспондент нашего радио Азаттык побывал на похоронах в Ушарале одного из 14 погибших пограничников — Ерлана Акышова. Отец солдата, 54-летний Ергали Акышов, рабочий, во время панихиды ничего не говорил, только принимал соболезнования. 53-летняя Гульнара Мухамбетова, мать солдата, находилась в доме вместе с другими женщинами и негромко плакала.
На гражданской панихиде первым выступил Алибек Жакамбаев, аким Алакольского района Алматинской области, вслед за ним представитель командования погранотряда и другие. Муфтий Алматинской области Жуманали Аманов, специально прибывший в Ушарал из Талдыкоргана, после завершения гражданской панихиды провел мусульманский обряд.
Ерлан Акышов похоронен на мусульманском кладбище Ушарала, с воинскими почестями. Когда в могилу спускали гроб, духовой оркестр исполнил государственный гимн, автоматчики произвели троекратный залп холостыми патронами.
На поминальном обеде, который прошел после похорон в ресторане, одним из выступивших был полковник Куаныш Атаманов, заместитель командира пограничного отряда.
Ергали Акышов, отец погибшего пограничника Ерлана Акышова, тоже выступил на поминальном обеде. Он поблагодарил руководство района за оказанную помощь в проведении траурных мероприятий.
После поминального обеда Саги Саметулы, одноклассник погибшего Ерлана Акышова, сказал журналистам, что Ерлан был бесконфликтным человеком и ничто не предвещало страшной трагедии.
В этот же день, 10 июня, в Алакольском районе Алматинской области прошли похороны еще одного погибшего пограничника. Талгат Сарсембаев, 1984 года рождения, похоронен в сельском округе Енбекши. У его матери осталось девять детей. Его вдова — на пятом месяце беременности.
В этот день в разных регионах Казахстана были похоронены 11 из 14 пограничников, погибших при странных обстоятельствах на заставе «Арканкерген». По версии генеральной прокуратуры, 14 пограничников и одного гражданского человека убил пограничник Владислав Челах. Ему предъявлено обвинение в убийстве. Он содержится под арестом. Его родственники отвергают официальную версию.
Видеосюжет сайта Азаттык о похоронах пограничника Ерлана Акышова:
