НЕ ДО ЖИЗНИ УТОК
Продавая выловленных тунцов, компания сообщает, что этот тунец был выловлен особым способом, при котором не погиб ни один дельфин.
О чем это мы? Пардон, не мы – американцы?
Да не хочу я нести ответственность за фирму, которая меня одевает. Мне и дела нет до какого-то детского труда на заморских фабриках. Было бы дешево и носимо.
Мне абсолютно безразлично, как жила та утка, тушка которой попадет ко мне на стол, – денег бы хватило на утку да на хлеб.
Об этих утках и этих детях нам рассказывала профессор из университета Вашингтона Хезер Элмс – я вместе с группой казахстанцев, лидеров неправительственных организаций, попал в Вашингтон в марте- апреле 2008 года. Профессор вот так говорила, а я так думал. И продолжал бы, если б не одно американское приключение.
ИСКАЖЕННЫЕ ЛИЦА
Там, в Америке, организаторы нашей поездки периодически справлялись о том, насколько мы удовлетворены программой. Постоянно ее корректировали, чтобы по возможности удовлетворить все наши запросы. В результате, уже под конец программы, они сказали нам: «Есть возможность посетить офис радиостанции «Голос Америки». Вау! – «вражеский» голос. Все с восторгом согласились.
На радиостанции нам устроили небольшую экскурсию. Показали студии, познакомили с журналистами, редакторами. Потом сказали, что они хотели бы записать небольшое интервью с кем-нибудь из нас. «Как вы на это смотрите?» – спросили американцы.
И вот тут я вспомнил об утке, которая гуляла сама по себе и была счастлива, пока ее не забили. Потому что лица моих коллег при этом предложении об интервью изменились. Явным испугом исказились почти все физиономии, бывшие только что счастливыми лицами нормальных, как мне казалось, людей (зеркала там не было, и я не видел своего лица при этом).
Вдруг выяснилось, что добрая половина членов нашей группы, которые представлялись как руководители различных неправительственных организаций, прямо или косвенно работают в государственных органах или работали в них.
Отгадайте с трех раз, кто в итоге давал интервью на «вражеском» голосе?
Все дружно закивали в мою сторону: мол, он – журналист, пусть дает интервью. Он и будет, мол, «уткой».
– Ребята, успокойтесь. Советский Союз уже давно не существует. Железный занавес рухнул, – попытался было я пошутить.
Выражение глаз моих – и моих соотечественников – оставалось непреклонным.
ГОРДОСТЬ И БЕЗОТВЕТСТВЕННОСТЬ
Лицо Хезер Элмс всплыло перед моими глазами. В этот момент я понял, что знаменитый советский железный занавес никуда не исчез: он, как волшебное зеркало из сказки «Снежная королева», разбился на миллионы осколков. И достался осколок мне, вон тому симпатичному парню, этой женщине. Осколок страха.
Получается, мы готовы, хотим даже ездить за океан: можно что-то и узнать о чужой ответственности. А вот как насчет своей?
Мне трудно представить, что кто-то из нас захочет знать о том, в каких условиях шьется одежда его любимой марки. Еще труднее представить, что эти знания помогут нам отказаться от покупок тех или иных товаров. Почему? Потому что ответственность предполагает какие-то действия, ответную реакцию.
У нас скорее рефлексия. Смеемся над шутками Задорнова, обижаемся на Бората, иностранное усыновление считаем преступным, смотрим на американское благополучие с плохо скрываемой завистью и старательно ищем недостатки у них. Вспоминаем о том, что мы первыми были в космосе, у нас лучшие танки и ракеты. Этого достаточно, чтобы оправдать свою безответственность.
И власть мы любим такую же – с претензиями на великодержавность и абсолютно безответственную. Самый любимый тип правителя – это тот, про которого потом скажут: «Он принял страну с сохой, а оставил с атомной бомбой».
Гордость у нас, и вправду, своя, и ее много, а вот с ответственностью – острейший дефицит. Чего уж тут говорить о строительной компании, которая не платит своим рабочим месяцами: мы-то с вами там не работаем! В Алматы олимпийский огонь пронесся по улицам без всяких эксцессов. Помните, на экранах телевизоров показывали ужасы улиц Парижа и Лондона с олимпийским факелом? Мы же того в упор не понимаем! Мой знакомый не без гордости сообщил мне: «Только в Питере и у нас олимпийский огонь пронесли без происшествий».
Когда мы говорили с профессором Хезер Элмс на разных языках об утках, она спросила нас: «А у вас в Казахстане бизнес, вообще-то, есть?» Сегодня я хочу вслед за ней спросить: «А в Казахстане люди есть?» Без них никакой социальной ответственности не будет. Да, чуть не забыл: Хезер Элмс говорила о корпоративной социальной ответственности. Вот так это называется.
