25-летний Рахымжан Махатов стал в мае 2011 года первым террористом-смертником в Казахстане. Власти поначалу объявили, что смертоносный взрыв он устроил в криминальных целях, заметая следы уголовных преступлений. Но очень скоро выяснилось, что он был членом небольшой исламистской группировки и на теракт пошел после того, как попал под следствие по подозрению в создании экстремистской группы.
НАКАНУНЕ ТЕРАКТА
Рахымжан Махатов, с которого следователь взял подписку о невыезде из города, 6 мая прошлого года вызвал жену, Мейрамгуль Сатаеву, гостившую у своих родителей в поселок Шубаркудык, недалеко от Актобе. По словам Мейрамгуль, в тот день она посоветовала мужу продать их личный автомобиль «Опель Вектра» и нанять адвоката, но тот наотрез отказался.
Мейрамгуль Сатаева говорит, что с того дня, 4 мая, как началось следствие, муж сильно изменился:
— Но то, что он взорвет себя, и в самом дурном сне не могло мне присниться.
По словам Мейрамгуль Сатаевой, за две недели до гибели муж потерял аппетит, постоянно ходил задумчивый, часто оставался один и много читал Коран.
Как говорит Мейрамгуль, «про джихад, про то, как поехать на Кавказ и помочь братьям-мусульманам, Рахымжан, оказывается, рассказывал дяде Асату». Она имеет в виду обвиненного в сообщничестве с Рахымжаном Махатовым и получившего 17 лет тюремного заключения Есета Макауова — одного из 12 осужденных 14 декабря прошлого года.
В тот же день 17 мая, когда Рахымжан Махатов подорвался в здании департамента КНБ по Актюбинской области, его жена была задержана.
По словам Мейрамгуль Сатаевой, сотрудники КНБ только вечером 18 мая сказали ей о том, что муж устроил взрыв и погиб. Мейрамгуль говорит, что пробыла девять дней в тюрьме с грудным ребенком на руках.
ВИДЕОКАССЕТЫ С КАВКАЗА
Мейрамгуль вспоминает, что ее муж в 2009 году, когда она была беременна первенцем, показывал запись с какого-то диска.
— Взрыв, перестрелка, мучающиеся люди без рук и ног на Кавказе. Беременные женщины, которых насилуют. Испугалась. Я была на седьмом месяце беременности, после этого я сильно приболела. Когда я сказала, чтобы он мне такое впредь больше не показывал, он сказал: «Видишь? Тебе трудно смотреть это в записи. А они проходят через это. Это — мусульмане. Им крайне необходима помощь». После того, как я заболела, в нашем доме разговоров на эту тему больше не было, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
— До сих пор не понимаю, зачем мой муж устроил взрыв. Откуда мне знать, что подвигло его пойти туда? Хотел ли он кого-то напугать? Я не знаю. Многие родственники отвернулись от меня. Свекор и свекровь, близкие и соседи перестали общаться со мной. Я ни на кого не обижаюсь. Значит, такова моя судьба. Это испытание, посланное мне Аллахом, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
Рахымжан Махатов и Мейрамгуль Сатаева были женаты три года и один месяц. Она, пока не погиб муж, жила вместе со свекром и свекровью в двухэтажном коттедже в юго-западной части Актобе.
Мейрамгуль говорит, что с первых же дней их совместной жизни у супружеской пары и у родителей мужа были разные взгляды на религию.
— Мои родители говорят, мол, меня ваххабиткой сделал Рахымжан. Родители Рахымжана говорят, что его ваххабитом сделала я. Но путь, по которому мы идем, праведный. Мы придерживаемся правил Корана и сунны. Те, кто считают их трудными, смотрят на приверженцев этих правил как на ваххабитов. По закону ислама жена должна повиноваться мужу. А мой муж говорил мне только про законы шариата. Я не была против, — говорит Мейрамгуль Сатаева.
Она утверждает, что ее муж строго придерживался предписаний ислама:
— Требовал, чтобы меня не видели другие мужчины, кроме него. Когда мой деверь входил без разрешения в комнату, где была я, они ссорились между собой. Если приходили в гости мужчины со стороны мужа, не давал мне угощать их чаем. В нашем доме по этому поводу разногласий было много. Но я не считаю это неуместным. Ислам заранее бережет женщину от дурного глаза и всего плохого, — говорит вдова Рахымжана Махатова.
ТЕРАКТ РАЗБИЛ БОЛЬШУЮ СЕМЬЮ
Событие 17 мая 2011 года — самоподрыв, который совершил Рахымжан, — резко изменило жизнь семьи Махатовых.
Отец смертника, Орынбасар Махатов, полковник полиции в отставке, и мать Баян Жолдаскызы, медицинский работник, сейчас живут врозь.
Об этом корреспонденту радио Азаттык рассказал Орынбасар Махатов. По его словам, у него резко ухудшилось здоровье, сейчас ему стало трудно передвигаться.
– Они, приняв религию, погубили меня, — вздыхая, говорит Орынбасар Махатов.
Орынбасар Махатов рассказал, что они, продав большой частный дом в юго-западной части Актобе, купили три квартиры. В одной из них живет жена Орынбасара, мать Рахымжана Баян Жолдаскызы, вместе со старшим сыном Бауыржаном — теперь уже единственным. Больше детей у них нет. В другой квартире живет Орынбасар Махатов. Третья квартира пока пустует.
— Мейрамгуль не хочет идти туда, — говорит Орынбасар Махатов.
Корреспондент радио Азаттык поинтересовалась у Мейрамгуль Сатаевой о том, почему она отказывается от квартиры. Вдова коротко ответила, что думает над этим.
Более пяти месяцев Мейрамгуль Сатаева живет в селе Кирпишти близ Актобе. По ее словам, до этого она с тремя детьми сменила несколько квартир.
— Владелец этого дома — Орынтай-ахи (ахи – переводится с арабского как "брат" - Азаттык). Между нами родства нет. Но и его жена, и он сам — братья-мусульмане, придерживающиеся религиозных правил, — говорит Мейрамгуль.
Она утверждает, что семья, приютившая их в пустующем доме, не берет плату за жилье.
— И другие братья и сестры помогают нам, время от времени. Когда все отвернулись, считая меня «ваххабиткой», не бросили на произвол судьбы именно они, — говорит молодая женщина в хиджабе.
Вдова Рахымжана Махатова в ходе интервью слова «ахи», «брат» и «сестра» применяла только по отношению к людям из своего религиозного сообщества. Причем слова «брат» и «сестра» она говорила по-русски.
ВОПРОС БЕЗ ОТВЕТА
Эта молодая женщина, оставшаяся вдовой с тремя дочерьми-погодками (старшей три годика), получает теперь 22 тысячи тенге пенсии по случаю потери кормильца. Средняя из трех дочек, двухлетняя Сумайя, родилась недоношенной, у нее неврологическая патология, она отстает в развитии и нуждается в лечении, говорит Мейрамгуль.
Но Мейрамгуль Сатаева считает: «Для тех, кто проявит терпение при испытаниях Аллаха, в раю будет построен дом».
— У меня нет ответа на ваш вопрос. Зачем мне осуждать человека, ушедшего из жизни? Вопросы, которые не дают покоя большинству, мучают и меня. Но какая от этого польза? Всему судья — Аллах, — считает Мейрамгуль Сатаева.
Вдова Рахымжана Махатова говорит, что так и не смогла понять поступок мужа, но никого не винит в случившемся.
P.S. После интервью Мейрамгуль Сатаева попросила не публиковать фотографии ее и детей. По ее словам, это противоречит исламу.
