27-летнему Анвару Алиеву предстояло жениться на девушке, которую он видел всего два раза в своей жизни и с которой еще ни разу не разговаривал. (Имя Анвара и других в этой статье были изменены по просьбе семьи, тем не менее они разрешили опубликовать фотографии.) Он и двое его друзей сидели на одеялах на полу, пили зеленый чай и размышляли о его первом разговоре с будущей женой, когда они останутся наедине.
— Очень важно, чтобы я дал ей полностью высказаться, — подчеркнул Анвар.
Годы работы на стройках богатой нефтью Тюменской области позволили Анвару построить на родине дом и накопить денег на проведение пятидневной свадьбы по мусульманским обычаям. Тем не менее проведение свадеб по мусульманским обычаям не приветствуется в Таджикистане. Правительство страны опасается возрождения мусульманских обычаев, роста радикального ислама и возвращения граждан, которые отправились в Сирию воевать за экстремистскую группировку «Исламское государство».
Весь день родственники и друзья семьи Анвара — женщины в длинных платьях и головных платках — несли к его дому небольшие подарки. После наступления темноты в доме Анвара остались только самые близкие. На веранде двоюродная бабушка Анвара — маленькая одноглазая женщина, невероятно энергичная для своих 80 с чем-то лет — пела, хлопала в ладоши, зазывала танцевать более молодых родственниц и в шутку приговаривала, что на этой церемонии ей нет равных. В соседней комнате Анвар сидел за дастарханом, на котором всё еще оставалось много еды: ляганы с узбекским пловом, тарелки с шурпой, лепешки, фрукты, сладости и катык. Другие же заснули на топчане во дворе дома.
ДОРОГОСТОЯЩАЯ СВАДЬБА
Пышность проведения свадебных торжеств настолько важна, что зачастую некоторые таджикские семьи оказываются на грани разорения, а некоторые копят деньги до 35—40 лет — необычайно поздний возраст для брака в здешних краях. Правительство Таджикистана приняло меры, которые регламентируют правила проведения свадеб. В 2007 году было введено ограничение на количество гостей на свадьбах. Также установлено максимальное число забиваемых овец, количество автомобилей, разрешенных в свадебном кортеже. От семей жениха и невесты требуется, чтобы расходы на проведение свадьбы были разделены поровну.
Семье Анвара было особенно непросто подготовиться к этому мероприятию, поскольку его родители были разведены. Отец умер несколько лет назад и Анвару с его матерью пришлось отправиться на заработки в Россию. Как и многие их соседи и родственники, они были заняты в строительстве домов в коттеджном поселке для элиты города Комарово неподалеку от Тюмени, посреди нефтяных месторождений Западной Сибири.
На заработанные в России деньги Анвар и его соседи приобрели землю на родине и построили дома в районе неподалёку от их родового селения Ошоба, в котором уже не оставалось места для строительства. Вернувшись в Таджикистан, соседи возвели себе такие же дома, какие строили в России. Из-за этого сходства они в шутку прозвали свой новый район Комарово.
ИЗ ТОРГОВОГО ЦЕНТРА В ГЛУШЬ
Таджикское село Ошоба населено преимущественно этническими узбеками, коим является и Анвар. Этот небольшой кишлак оказался в Советском Таджикистане после того, как в 1920 году большевики перекроили границы. До этого Ошоба был торговым центром на дороге, пролегавшей через Кокандское ханство, в состав которого когда-то входили территории современного Кыргызстана, восточного Узбекистана, Таджикистана и юго-востока Казахстана.
В конце 1860-х годов ханство превратилось в вассала Российской империи, а затем было включено в состав российского Туркестана. Ошоба стал центром ожесточенного сопротивления большевикам. После революции 1917 года жители Ошоба — в числе которых был и прадед Анвара, пекарь по профессии, — восстали против Советов. Их прозвали басмачами.
Сегодня поселение Ошоба — это захолустье, расположенное на северной оконечности Таджикистана и окруженное границами с Узбекистаном и Кыргызстаном, которые можно пересекать только через контрольно-пропускные пункты.
В Центральной Азии нередко родители сами подыскивают женихов и невест для своих детей. И так как Анвар хотел взять в жены мусульманку, а среди их знакомых такой не было, в поисках невесты его мать обратилась в мечеть. Там ей помогли с поиском будущей жены для сына — Наргиз.
Анвар хотел, чтобы свадебная церемония проходила по мусульманским обычаям — в том числе без танцев и алкоголя. Он всё же пошел на компромисс, и на свадьбе были танцы. Отсутствие выпивки на свадьбе вызвало неодобрение у некоторых гостей, особенно пожилых мужчин.
Таджикские власти намного предпочтительнее относятся к свадьбам в советском стиле. Президент Рахмон неоднократно призывал к укреплению светских принципов. Опасаясь радикализации, правительство наложило запрет на посещение мечети несовершеннолетними и ношение платков школьницами. Таджикская милиция иногда насильно заставляла мужчин сбривать бороды.
ДЕНЬ СВАДЬБЫ
Утром в день бракосочетания кортеж из трех арендованных машин отправился за невестой и ее близкими родственниками, чтобы зарегистрировать женитьбу Анвара и Наргиз в местном ЗАГСе. После получения благословения муллы на церемонии никах, новобрачные отправились в дом Анвара, где их уже ждали гости.
Бурно поприветствовав молодоженов, женщины проводили их в гостиную дома, где попросили их стать так, чтобы лица были обращены к стене, около которой они выстроили импровизированную высокую кровать из домашних одеял корпе, подаренных паре. Здесь же матери новобрачных, забравшись на кровать, провели обряд, символизирующий благословение на многочисленное потомство молодоженов.
Ритуал стал венцом официальных мероприятий этого дня. В этой комнате позднее Анвар впервые будет разговаривать со своей женой.
