Россия и Турция, похоже, решили мириться. Более полугода отношения между двумя странами оставались на точке замерзания – после того как турецкие военные сбили российский самолет, который участвовал в боевой операции в Сирии и, по утверждению Анкары, вторгся в воздушное пространство Турции. Ситуация резко изменилась в последние дни – после того как турецкий президент Реджеп Эрдоган направил своему российскому коллеге Владимиру Путину письмо, содержание которого в Москве интерпретировали как извинения за инцидент с самолетом.
В действительности, как выясняется, послание Эрдогана было составлено в выражениях, позволивших Анкаре сохранить лицо, выразив при этом стремление к нормализации отношений с Москвой. Представители Эрдогана подтвердили факт обращения к Путину, отметив при этом, что в документе выражены соболезнования в связи с гибелью российского пилота и извинения перед членами его семьи.
Во вторник турецкий премьер-министр Бинали Йылдырым подчеркнул, что Турция не намерена выплачивать России компенсацию за сбитый Су-24. Тем не менее турецкие лидеры рассчитывают на скорую нормализацию отношений с Россией. В среду, как ожидается, российский и турецкий президенты проведут телефонные переговоры.
О том, почему относительно текста послания Эрдогана Путину возникли разногласия и какова политическая подоплека последних изменений в отношениях двух стран, Ярославу Шимову, корреспонденту Русской редакции Азаттыка - Радио Свобода - рассказал политолог-востоковед, профессор факультета общественных наук Карлова университета в Праге Эмиль Сулейманов.
Ярослав Шимов: Так что же, собственно, Реджеп Эрдоган хотел сказать? Понятно, что он выразил некоторое сожаление, принес некие извинения, но до какой степени? Там, насколько я понял, есть тонкости, в чем они заключаются?
Эмиль Сулейманов: Это обращение Эрдогана к российскому президенту интерпретировалось в России, если судить по заявлению пресс-секретаря Путина – Дмитрия Пескова, однозначно как содержащее извинения. Такое толкование не совсем соответствует турецкому оригиналу письма. Потому что в турецком оригинале нет пассажа, который можно было бы понять так, что Эрдоган от имени турецкого государства просит прощения у России. Там есть такая семантическая тонкость, которая выражена в самих словах по отношению к семье погибшего российского пилота, они передаются словосочетанием kusura bakmasınlar, которое можно перевести как "не взыщите" скорее, чем "извините". Я думаю, что, используя это выражение, Реджеп Эрдоган хотел не потерять лицо перед турецкой общественностью. У него имидж альфа-самца, политика-мачо, поэтому, если бы он извинился, то это многие бы не поняли в Турции. Так что он использовал немножко двойственное выражение: с одной стороны, вроде как принес соболезнования, немножко извинился, но не перед Путиным или Россией, а перед семьей погибшего пилота. С другой стороны, он не совсем извинился, не просил простить.
Реджеп Эрдоган хотел не потерять лицо перед турецкой общественностью.
Ярослав Шимов: Можно ли предположить, что так это и задумывалось, что именно так было построено письмо, чтобы в России его восприняли как извинение, а в Турции – именно так, как вы сказали: мол, мы сожалеем, но на коленях, условно говоря, прощения не просим?
Эмиль Сулейманов: Я думаю, что так оно, скорее всего, и есть. Видимо, это письмо является частью договоренностей между Анкарой и Москвой, достигнутых в последние дни. Они касаются возобновления полноценных двусторонних отношений, в том числе экономических. Такой компромисс, который был обдуман заранее, не просто так свалился с неба.
Ярослав Шимов: А что-нибудь более подробное об этих договоренностях известно? Просачивались ли сведения о каких-то поездках или контактах на политическом или дипломатическом уровне? Насколько активно эта игра велась в последнее время?
Эмиль Сулейманов: Точной информации нет на данный момент, но есть заявление нового премьер-министра Турции Бинали Йылдырыма, который говорит о том, что в последние дни "есть хорошее развитие в отношениях между Турцией и Россией". К тому же министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу в ближайшее время собирается посетить Москву. Я думаю, что если есть планы возобновления экономического сотрудничества, на то, что санкции со стороны России в отношении Турции будут прекращены, то мы об этом услышим в ближайшие дни, максимум недели.
Ярослав Шимов: С чем связано такое решение проблемы? Прошло полгода с момента инцидента с самолетом и резкого кризиса в отношениях – что же подтолкнуло Турцию к нынешним шагам? Экономическое влияние санкций, наложенных Россией, или какие-то другие факторы?
Эмиль Сулейманов: Я думаю, это комбинация факторов, но в первую очередь это экономика. Наверное, в Турции не ожидали такой реакции со стороны Москвы на инцидент с российским бомбардировщиком. Мало кто в Турции думал, что Россия наложит санкции, в результате которых она сама пострадает в некоторой мере. К тому же это произошло в ситуации, когда Россия отказалась импортировать сельхозпродукцию из европейских и некоторых других стран (в качестве так называемых "контрсанкций" после введения международных санкций против России в связи с украинским конфликтом. – Ред.). Я думаю, что турки этим были удивлены. В принципе Эрдоган некоторое время пытался как-то возобновить отношения с Россией, принимая во внимание огромный потенциал, который Россия представляет для Турции, особенно в экономическом плане. Но он в то же время пытался как-то сохранить лицо, что у него не получалось, потому что Путин, в свою очередь, стремился его унизить, хотел показать, что должны быть извинения, компенсация и тому подобное.
В Турции решили поменять интонацию в отношениях с Россией, которая может надолго задержаться в Сирии.
Кроме того, фактор, который, возможно, оказал влияние на решение Эрдогана, – это то, что в Сирии изменилась обстановка. Как мы знаем, Турция поддерживала сирийскую оппозицию. Бытовали представления – не только в Турции, но вообще в регионе и мире – что режим Башара Асада не продержится долгое время. Оказалось, что он продержался, в том числе благодаря поддержке со стороны России. Так что ожидать какой-то молниеносной победы оппозиции в Сирии туркам не приходится. Поэтому они решили поменять интонацию во взаимоотношениях с союзниками сирийского режима, особенно с Россией, которая может надолго задержаться в Сирии – а это "мягкое подбрюшье" Турции. В Анкаре не забывают и о курдском факторе. Ведь курды в Сирии, по некоторым данным, получают поддержку со стороны России и укрепляют свои позиции на южных границах Турции. Если все пойдет так, как в последние месяцы, курды могут создать какое-то протогосударство в северной Сирии, которое может в определенной мере зависеть от России. Туркам в этой ситуации было бы более выгодно иметь корректные отношения с Москвой. Вдобавок есть еще и внутритурецкий контекст – ведь Курдская рабочая партия, сепаратистская организация курдов, возобновила свои действия в самой Турции.
Ярослав Шимов: Вы имеете в виду теракты в последние месяцы – в том числе в Анкаре и Стамбуле?
Эмиль Сулейманов: Да. Курдские организации, действующие в Турции, очень тесно связаны с северосирийскими курдами, а им, как я уже сказал, оказывают поддержку из России, судя по всему. Это было последней каплей, так что Эрдоган решил пойти на какой-то компромисс.
Ярослав Шимов: А почему это совпало с декларацией о том, что Турция нормализует спустя шесть лет свои отношения с Израилем, которые были очень напряженными?
Эмиль Сулейманов: Видимо, опять-таки, понимание того, что в Сирии ситуация развивается не совсем так, как ожидали турецкие политики, привела Анкару к выводу, что нужно хотя бы базовые отношения с Израилем возобновить. Тут надо принимать во внимание то обстоятельство, что в Израиле уже некоторое время пытались эти отношения оживить, но Эрдоган как-то не особо шел навстречу до поры до времени. Возможно, он принимал во внимание образ Турции как лидирующего суннитского государства в исламском мире, на Ближнем Востоке. Но ситуация в Сирии, скорее всего, в итоге повлияла на позицию Анкары.
