Ваш покорный слуга поступил учиться на самый интересный факультет Северо-Казахстанского государственного университета – естественно-географический. Полевая практика, лабораторные опыты, походы, экспедиции – всё это навечно осталось в моей памяти, а пять лет интереснейшей учебы пролетели как один день…
Случилось это в 1991 году, в июле месяце. Я должен был принять участие во втором сезоне гидрологической экспедиции по реке Ишим (Есиль). Экспедиция была долгосрочная, первый сезон был в 1990 году. Гидрологическую партию организовал Северо-Казахстанский филиал Казгидромета. Шесть человек от Казгидромета, включая двух водителей, и восемь студентов с разных курсов нашего факультета в течение месяца исследовали русло, пойму и притоки самой длинной по протяженности реки в Казахстане.
Сказать, что это было интересно и увлекательно, – значит ничего не сказать. Это было удивительно и прекрасно увидеть своими глазами, где начинается самая длинная в мире река среди притоков второго порядка. Чтобы читатели могли понять данный термин, объясняю, что Ишим впадает в Иртыш, который является притоком первого порядка Оби. Место же, где начинается центральная река Казахстана, начинается в невысоких горах Нияз, географически относящихся к Казахскому мелкосопочнику. Не буду сильно вдаваться в красоту местности, добавлю лишь, что река начинается с трех маленьких родников, напоминающих лужицы диаметром не более пятидесяти сантиметров.
Так вот, во второй сезон я не смог выехать со всеми вместе, так как необходимо было сдать экзамен. Я получил от начальника гидрологической партии копию топографической карты местности, где предположительно должен был располагаться лагерь экспедиции. В то время не было мобильной связи, поэтому, отметив место на карте, сдав экзамен, сел в поезд до станции Жалтыр, что в Целиноградской области.
Конечным пунктом назначения была местность у озера рядом с рекой Колутон (приток Ишима), недалеко от поселка, название которого стерлось из памяти. Выйдя в полдень на станции Жалтыр, я определился с солнцем, глянул на компас и бодро зашагал по определенному азимуту. Зная свой шаг и приблизительно определив силы (учитывая полное туристское обмундирование), решил для себя, что ближе к десяти вечера местного времени я дойду до лагеря.
К сожалению, я ошибся. И виноват в этом был подаллирий – красивая и редкая бабочка из семейства парусников. (Читателям подскажу, что я увлекаюсь коллекционированием насекомых). Подаллирий – это действительно редкое насекомое для Казахстана – встретился мне на пути.
Огромный, с размахом крыльев в восемь сантиметров, этот гигант порхал на лугу среди низкорослых кустарников терна. Сбросив с себя рюкзак и палатку, я в один миг собрал телескопический сачок и бросился ловить красавицу. Ну не тут-то было, красавица оказалась довольно юркой и быстрой, сюжет погони был не хуже, чем в американских боевиках, только вместо гангстера был подаллирий, а вместо оружия в моих руках – сачок.
Пробежал я за красавицей не меньше полукилометра. Наконец, как мне показалось, подаллирий тоже устал и присел на лежащую в поле сломанную жатку от комбайна. Приготовившись, я в прыжке бросился к насекомому, но споткнулся о какую-то пружину – как я понял, тоже от сельхозтехники, – упал. Распластавшись на траве среди кучи ржавого барахла, с разорванной штаниной джинсов, чувствуя боль прикушенного языка, я был рад лишь одному – подаллирий у меня в сачке.
Конверт для насекомых остался в рюкзаке, и я, перевернув на раз материю сачка, прихрамывая, побрел в сторону, где, как мне казалось, лежал мой рюкзак. Рюкзака и палатки не было! Я рванулся вправо – нет, влево – нет. Осмотрелся и пришел в ужас: терновый кустарник, хотя и невысок, уравнивал всю местность своими зарослями.
Двадцать минут поисков принесли долгожданную удачу, вещи нашлись. Первым делом я вытащил конверт для бабочки, в предвкушении близкого контакта с трепыхающейся красавицей раскрыл сачок… Моя радость была омрачена. В сачке вместо красавицы бабочки сидел зеленый огромный кузнечик и хитрыми глазками смотрел на меня. Секундной паузы моего замешательства хватило для этого зеленого бандита, чтобы выпрыгнуть из плена и со стрекотом улететь восвояси…
«Заговорщики! Пошли вы!..» – крикнул я, натянул лямки рюкзака и понуро побрел в заданном направлении, по дороге раздумывая, как могло так случиться и куда делась бабочка.
Добравшись до села Старый Колутон, я залил во фляжку свежей воды, уточнился по движению. Сердобольные старик со старушкой, сидевшие на завалинке последнего на моем пути сельского дома, предложили мне ночлег. Но летнее солнце еще светило, и мне казалось, что остававшиеся десять километров до места назначения успею одолеть до темноты. Я поблагодарил стариков. «Если что, заночую в поле», – усмехнувшись, сказал я напоследок. Как сказал, так и получилось.
Солнце быстро закатилось за какие-то холмы на западе. Сумерки застали меня в поле. «Надо развести костер, нужны дрова!» – вертелось в мыслях. Вдруг совсем рядом я увидел небольшой березовый колок (лесок). Быстро двинулся в его сторону и уже через десять минут собирал ощупью, на хруст, в почти темном лесу хворост.
Костер вспыхнул с первыми звездами на небе, стало веселее. Разбив палатку, я загрузил котелок тушенкой с перловкой и поставил греться. Сытно поужинав, я стал смотреть на звездное небо. Ощутил себя Михайло Ломоносовым – наверное, именно так великий ученый, лежа на траве, написал: «Открылась бездна, звезд полна. Звездам числа нет, бездне дна…»
Звезды как бриллианты и так близко. Конечно, это чудно и великолепно. Все бы хорошо, но все эти ночные природные звуки не давали особо расслабиться. То что-то пискнет, то тявкнет, то ветер мутит свои дела с травой и листвой. В общем, интересно, но в то же время и некомфортно.
Чтобы изгнать из головы страшные темы и силуэты ужасов из американских фильмов, я стал напевать патриотическую песенку: «А нам все равно, не боимся мы…» Заснул ближе к трем часам ночи, когда стало уже потихоньку светать.
Вы знаете, спал всего часа четыре, но выспался. На свежем воздухе всегда спится хорошо. Ополоснувшись, засыпав остатки костра вместе с мусором и надев рюкзак, определился с маршрутом, который лежал через колок. Обходить достаточно длинный по протяженности лесной массив было долго, и я направился прямо, через березы.
В ширину он оказался не таким протяженным, как в длину. Метров пятьдесят я одолел за минуту, тем более что это был знакомый мне наполовину ночной маршрут, который я прошел в поисках хвороста. Уже при выходе из леса я заметил деревянный штакетник, примыкавший к крайним березам. «Деревня была так близко», – подумал я.
Как раз по пути следования находился разрыв в старом штакетнике. Сразу за ним – заросший ров, дальше не видно из-за высокого бурьяна. Я осторожно шагнул вперед, прыжком преодолел ров и двинулся по заросшей тропинке в бурьян. Жаль, что у меня не было мачете, бурьян был густой и высокий, но все же не выше меня, поэтому странным мне показалось отсутствие крыш домов.
Вдруг сбоку показалась какая-то деревянная конструкция. Я сделал шаг в ту сторону, раздвинул бурьян и – обомлел. Передо мной стоял могильный крест, а рядом в бурьяне еще один, рядом еще и еще. Я испугался не сразу, а в прострации даже попытался разобрать надпись на старом кресте.
Двинулся дальше, бурьяна становилось меньше, стали встречаться «свежие» надгробия – из железа, с крестами, красными звездами. Кладбище! Оно было большим. Вдруг мне показалось, что подо мной просыпалась земля и стала оседать. В этот момент какая-то неведомая сила повелела мне бежать. Я побежал! Тогда я, наверное, обогнал бы и перепрыгал самого Карла Льюиса...
Придерживая палатку одной рукой и кепку другой, со стороны я, наверное, был похож на робота: двигались только ноги, но как они двигались!
Остановился, отбежав от кладбища метров на триста. Впереди заметил крыши домов, хотелось пить.
Я зашел в деревню, передо мной стояли избы без окон и дверей, деревня была пустой и заброшенной. «Вот и попил», – прошептал я вслух. Было страшно и тоскливо – ведь я ночевал в пятидесяти метрах от кладбища – и для поднятия духа запел: «Не боимся мы волка и сову…»
До лагеря добрался ближе к обеду. Палатки стояли у озера. Пообедав, решили искупаться. Раздевшись, двинулись к воде. Вдруг услышали сигнал авто, к лагерю подъезжал УАЗик. Из него выскочил толстый мужичок и, быстро представившись зоотехником ближайшего поселка, ошарашил нас тем, что это озеро – отстойник. Оказывается, руководитель экспедиции неправильно определил озеро, наше находилось в километре севернее. Пришлось собираться и менять место лагеря.
«Блин, не везет, то ночевка, то кладбище. Теперь и не искупался!» – крикнул я. Ко мне подошел руководитель и шепотом сказал: «Может, тебе и повезло – наши уже купались вчера, блин…»
Случилось это в 1991 году, в июле месяце. Я должен был принять участие во втором сезоне гидрологической экспедиции по реке Ишим (Есиль). Экспедиция была долгосрочная, первый сезон был в 1990 году. Гидрологическую партию организовал Северо-Казахстанский филиал Казгидромета. Шесть человек от Казгидромета, включая двух водителей, и восемь студентов с разных курсов нашего факультета в течение месяца исследовали русло, пойму и притоки самой длинной по протяженности реки в Казахстане.
Сказать, что это было интересно и увлекательно, – значит ничего не сказать. Это было удивительно и прекрасно увидеть своими глазами, где начинается самая длинная в мире река среди притоков второго порядка. Чтобы читатели могли понять данный термин, объясняю, что Ишим впадает в Иртыш, который является притоком первого порядка Оби. Место же, где начинается центральная река Казахстана, начинается в невысоких горах Нияз, географически относящихся к Казахскому мелкосопочнику. Не буду сильно вдаваться в красоту местности, добавлю лишь, что река начинается с трех маленьких родников, напоминающих лужицы диаметром не более пятидесяти сантиметров.
Так вот, во второй сезон я не смог выехать со всеми вместе, так как необходимо было сдать экзамен. Я получил от начальника гидрологической партии копию топографической карты местности, где предположительно должен был располагаться лагерь экспедиции. В то время не было мобильной связи, поэтому, отметив место на карте, сдав экзамен, сел в поезд до станции Жалтыр, что в Целиноградской области.
Конечным пунктом назначения была местность у озера рядом с рекой Колутон (приток Ишима), недалеко от поселка, название которого стерлось из памяти. Выйдя в полдень на станции Жалтыр, я определился с солнцем, глянул на компас и бодро зашагал по определенному азимуту. Зная свой шаг и приблизительно определив силы (учитывая полное туристское обмундирование), решил для себя, что ближе к десяти вечера местного времени я дойду до лагеря.
К сожалению, я ошибся. И виноват в этом был подаллирий – красивая и редкая бабочка из семейства парусников. (Читателям подскажу, что я увлекаюсь коллекционированием насекомых). Подаллирий – это действительно редкое насекомое для Казахстана – встретился мне на пути.
Огромный, с размахом крыльев в восемь сантиметров, этот гигант порхал на лугу среди низкорослых кустарников терна. Сбросив с себя рюкзак и палатку, я в один миг собрал телескопический сачок и бросился ловить красавицу. Ну не тут-то было, красавица оказалась довольно юркой и быстрой, сюжет погони был не хуже, чем в американских боевиках, только вместо гангстера был подаллирий, а вместо оружия в моих руках – сачок.
Пробежал я за красавицей не меньше полукилометра. Наконец, как мне показалось, подаллирий тоже устал и присел на лежащую в поле сломанную жатку от комбайна. Приготовившись, я в прыжке бросился к насекомому, но споткнулся о какую-то пружину – как я понял, тоже от сельхозтехники, – упал. Распластавшись на траве среди кучи ржавого барахла, с разорванной штаниной джинсов, чувствуя боль прикушенного языка, я был рад лишь одному – подаллирий у меня в сачке.
Конверт для насекомых остался в рюкзаке, и я, перевернув на раз материю сачка, прихрамывая, побрел в сторону, где, как мне казалось, лежал мой рюкзак. Рюкзака и палатки не было! Я рванулся вправо – нет, влево – нет. Осмотрелся и пришел в ужас: терновый кустарник, хотя и невысок, уравнивал всю местность своими зарослями.
Двадцать минут поисков принесли долгожданную удачу, вещи нашлись. Первым делом я вытащил конверт для бабочки, в предвкушении близкого контакта с трепыхающейся красавицей раскрыл сачок… Моя радость была омрачена. В сачке вместо красавицы бабочки сидел зеленый огромный кузнечик и хитрыми глазками смотрел на меня. Секундной паузы моего замешательства хватило для этого зеленого бандита, чтобы выпрыгнуть из плена и со стрекотом улететь восвояси…
«Заговорщики! Пошли вы!..» – крикнул я, натянул лямки рюкзака и понуро побрел в заданном направлении, по дороге раздумывая, как могло так случиться и куда делась бабочка.
Добравшись до села Старый Колутон, я залил во фляжку свежей воды, уточнился по движению. Сердобольные старик со старушкой, сидевшие на завалинке последнего на моем пути сельского дома, предложили мне ночлег. Но летнее солнце еще светило, и мне казалось, что остававшиеся десять километров до места назначения успею одолеть до темноты. Я поблагодарил стариков. «Если что, заночую в поле», – усмехнувшись, сказал я напоследок. Как сказал, так и получилось.
Солнце быстро закатилось за какие-то холмы на западе. Сумерки застали меня в поле. «Надо развести костер, нужны дрова!» – вертелось в мыслях. Вдруг совсем рядом я увидел небольшой березовый колок (лесок). Быстро двинулся в его сторону и уже через десять минут собирал ощупью, на хруст, в почти темном лесу хворост.
Костер вспыхнул с первыми звездами на небе, стало веселее. Разбив палатку, я загрузил котелок тушенкой с перловкой и поставил греться. Сытно поужинав, я стал смотреть на звездное небо. Ощутил себя Михайло Ломоносовым – наверное, именно так великий ученый, лежа на траве, написал: «Открылась бездна, звезд полна. Звездам числа нет, бездне дна…»
Звезды как бриллианты и так близко. Конечно, это чудно и великолепно. Все бы хорошо, но все эти ночные природные звуки не давали особо расслабиться. То что-то пискнет, то тявкнет, то ветер мутит свои дела с травой и листвой. В общем, интересно, но в то же время и некомфортно.
Чтобы изгнать из головы страшные темы и силуэты ужасов из американских фильмов, я стал напевать патриотическую песенку: «А нам все равно, не боимся мы…» Заснул ближе к трем часам ночи, когда стало уже потихоньку светать.
Вы знаете, спал всего часа четыре, но выспался. На свежем воздухе всегда спится хорошо. Ополоснувшись, засыпав остатки костра вместе с мусором и надев рюкзак, определился с маршрутом, который лежал через колок. Обходить достаточно длинный по протяженности лесной массив было долго, и я направился прямо, через березы.
В ширину он оказался не таким протяженным, как в длину. Метров пятьдесят я одолел за минуту, тем более что это был знакомый мне наполовину ночной маршрут, который я прошел в поисках хвороста. Уже при выходе из леса я заметил деревянный штакетник, примыкавший к крайним березам. «Деревня была так близко», – подумал я.
Как раз по пути следования находился разрыв в старом штакетнике. Сразу за ним – заросший ров, дальше не видно из-за высокого бурьяна. Я осторожно шагнул вперед, прыжком преодолел ров и двинулся по заросшей тропинке в бурьян. Жаль, что у меня не было мачете, бурьян был густой и высокий, но все же не выше меня, поэтому странным мне показалось отсутствие крыш домов.
Вдруг сбоку показалась какая-то деревянная конструкция. Я сделал шаг в ту сторону, раздвинул бурьян и – обомлел. Передо мной стоял могильный крест, а рядом в бурьяне еще один, рядом еще и еще. Я испугался не сразу, а в прострации даже попытался разобрать надпись на старом кресте.
Двинулся дальше, бурьяна становилось меньше, стали встречаться «свежие» надгробия – из железа, с крестами, красными звездами. Кладбище! Оно было большим. Вдруг мне показалось, что подо мной просыпалась земля и стала оседать. В этот момент какая-то неведомая сила повелела мне бежать. Я побежал! Тогда я, наверное, обогнал бы и перепрыгал самого Карла Льюиса...
Придерживая палатку одной рукой и кепку другой, со стороны я, наверное, был похож на робота: двигались только ноги, но как они двигались!
Остановился, отбежав от кладбища метров на триста. Впереди заметил крыши домов, хотелось пить.
Я зашел в деревню, передо мной стояли избы без окон и дверей, деревня была пустой и заброшенной. «Вот и попил», – прошептал я вслух. Было страшно и тоскливо – ведь я ночевал в пятидесяти метрах от кладбища – и для поднятия духа запел: «Не боимся мы волка и сову…»
До лагеря добрался ближе к обеду. Палатки стояли у озера. Пообедав, решили искупаться. Раздевшись, двинулись к воде. Вдруг услышали сигнал авто, к лагерю подъезжал УАЗик. Из него выскочил толстый мужичок и, быстро представившись зоотехником ближайшего поселка, ошарашил нас тем, что это озеро – отстойник. Оказывается, руководитель экспедиции неправильно определил озеро, наше находилось в километре севернее. Пришлось собираться и менять место лагеря.
«Блин, не везет, то ночевка, то кладбище. Теперь и не искупался!» – крикнул я. Ко мне подошел руководитель и шепотом сказал: «Может, тебе и повезло – наши уже купались вчера, блин…»
