«Что за издевательство над убитым человеком и его близкими?» — возмущена Зауре Бактыбаева, сестра убитого активиста. Виновных в смерти ее брата нет. Ощущение дежавю: в июне прошлого года присяжные оправдали обвиняемых, семья Бактыбаева боролась за отмену вердикта и добилась повторного разбирательства, но итог тот же: другой состав присяжных назвал представших перед судом невиновными в убийстве.
22 июля карагандинский судья Бекзат Шалгимбаев огласил вердикт. По результатам голосования суд присяжных оправдал предполагаемого «исполнителя» преступления Имана Мияшова, но признал его виновным в избиении активиста, которое произошло за несколько месяцев до убийства, и в других эпизодах (не имеющих отношения к Бактыбаеву), приговорив к 10 годам тюрьмы.
Присяжные полностью оправдали экс-полицейского Галыма Ахмеджанова и предпринимателя Азамата Букенаева, которых следствие и обвинение указали заказчиками и организаторами избиения и убийства.
Еще один подсудимый, Эльдар Жакен, признан виновным в соучастии в избиении Бактыбаева и приговорен к трем годам лишения свободы.
Оправданные и их родственники приветствовали приговор. Сестра Бактыбаева не скрывает разочарования.
— Я не согласна. Столько доказательств было добыто, вина была установлена, но взяли и оправдали. Либо присяжные не разобрались в деле, либо я даже боюсь представить, что могло произойти. Я это так не оставлю, до президента дойду. Буду везде жаловаться, суду присяжных не верю, буду требовать проверки законности их вердикта, — сообщила Азаттыку после оглашения приговора Зауре Бактыбаева.
УБИЙСТВО И СЛЕДСТВИЕ «НА КОНТРОЛЕ МИНИСТРА»
Обстоятельства убийства Бактыбаева позволили полиции заявить о заказном преступлении. В ночь на 28 мая 2019 года активиста подвез к дому его знакомый, от которого он возвращался вместе с товарищем. Попрощавшись, Галы Бактыбаев зашел во двор, где его встретила жена, закрыл калитку и двинулся в сторону дома. Мужчины, которые довезли активиста, говорили в суде, что услышали звуки выстрелов и крики. Когда Галы ступил на порог, в него дважды выстрелили. Жену, которая стала затаскивать окровавленного мужа в дом, не тронули, попыток грабежа не было.
Бактыбаеву до этого неоднократно угрожали. Разбивали прожекторы во дворе, окна в доме. Однажды жестоко избили, брызнув в глаза газом из баллончика. Как-то подкинули записку с угрозой «Сиди тихо, писарь», нарисовав дом и огонь. Но после этих инцидентов полиция никого не искала, говорят родные.
Вслед за убийством и последовавшим резонансом — общественники говорили, что быть активистом в стране опасно, — МВД заявило, что дело находится на личном контроле министра. Вскоре было объявлено, что один из задержанных — бывший сотрудник полиции.
По версии следствия, у Бактыбаева, человека с активной гражданской позицией, поднимавшего проблемы Жанааркинского района, сложились неприязненные отношения с несколькими земляками, в том числе с Букенаевым и Ахмеджановым. Они, как считает следствие, организовали сначала избиение Бактыбаева, наняв для этого Мияшова и Жакена. Бактыбаев продолжал писать жалобы, и Букенаев с Ахмеджановым наняли за деньги Мияшова для совершения убийства, говорится в материалах следствия, Мияшов выполнил заказ. Бактыбаев скончался на месте.
Следствие утверждает, что Мияшов совершил хулиганство в отношении другого местного жителя, а в июне 2019 года, через полмесяца после смерти Бактыбаева, уехав работать в Акмолинскую область, выстрелил в человека из травматического пистолета, который незаконно хранил и носил с собой.
ПРОЦЕСС В СУДЕ: ПРИНУДИТЕЛЬНЫЙ ПРИВОД ВДОВЫ, ЗАЯВЛЕНИЯ СВИДЕТЕЛЕЙ И ДОВОДЫ АДВОКАТОВ
Вдова Бактыбаева, на глазах которой умер муж, просила рассмотреть дело без нее, поскольку здоровье ее пошатнулось, надежда на справедливость угасла. К тому же ей было тяжело ездить в Караганду на заседания из отдаленного поселка. Сестра Бактыбаева Зауре говорила, что вдова стала бояться за свою жизнь и жизнь сына.
Несмотря на то что вдова просила зачитать в суде прошлые показания, адвокаты подсудимых настаивали на том, чтобы ее доставили принудительно для дачи показаний. Ее подвергли принудительному приводу, допрашивали на протяжении нескольких дней по несколько часов подряд. Было видно, что ей с трудом давались эти показания. Адвокаты подсудимых просили, чтобы вдова показала на манекене в суде, как падал Галы и как она его затаскивала в дом. Прокурор возражал.
— Как только вспоминаю, начинаю плакать и теряться, — говорила на суде вдова. — Я услышала громкий звук выстрела и дальше уже не понимала, что произошло. Грохот, Галы упал лицом вниз в коридор дома, кровь полилась. Сын в это время спал дома, от выстрела он проснулся и прибежал на место. В это время машина, на которой привезли Галы его знакомые, еще не успела отъехать, я услышала, что стучатся в калитку и крикнула: «Кажется, стреляли и Галы умер!» Его знакомый стал звонить в полицию. Звонил и сын.
На суде допросили мужчин, которые подвезли активиста домой.
— Поскольку раньше на него покушались, мы решили подвезти его до дома, это было около 12 часов ночи. Мы подвезли его, и когда я собирался садиться в машину, то услышал два выстрела, — сказал в суде свидетель.
Он заявил, что Галы писал жалобы на полицейского Ахмеджанова, который проходил обвиняемым.
Другой допрошенный в суде свидетель сказал, что подсудимый Ахмеджанов ранее обращался к нему с просьбой «утихомирить писаря».
— Мол, надо его проучить, что он везде свой нос суёт. Я говорю ему: что толку? Ведь он будет дальше писать, лучше сразу «завалить». Но он сказал, если убить, будет шум, поэтому лучше просто поколотить, и предложил 100 тысяч тенге. Но этого было мало, и мы разошлись. Потом весной я узнал, что произошло убийство Бактыбаева. Поползли разные слухи. Я пошел в полицию и сообщил, что Ахмеджанов ранее обращался ко мне. После этого я позвонил ему, предложил встретиться. Сказал ему, что за мной будет молчок, но за молчание он заплатит мне 300 тысяч тенге. Он потом приехал, передал мне деньги, я записал это, поскольку в тот момент я уже начал сотрудничать со следствием, — говорил в суде свидетель.
Сторона защиты Ахмеджанова не отрицала факта разговора, но заявляла, что работавший тогда полицейским Ахмеджанов просил «поговорить» с Бактыбаевым и никаких денег за это не предлагал. Позже, когда Ахмеджанов ушел из органов, он встретился с этим собеседником, просившим с него деньги.
— Это убийство общественника, дело на контроле в Астане, лучшие силы брошены, дело ажиотажное, интернет гудит, на работников полиции давят: давай раскрывай, что хочешь делай. И Ахмеджанов понимает, что сейчас если тот человек заявит, то его затаскают. Это было пустое следствие, лишь бы показать работу. И тот говорит: «300 тысяч тенге, либо я пойду и заявлю». Ахмеджанов тогда уже не работник полиции и он представляет, сколько его будут дергать. И он думает: да я лучше дам ему эти деньги. И отдал 300 тысяч, но не знал, что этот разговор записывается. Из этого разговора видно, что тот пытается всячески вытянуть из Ахмеджанова хотя бы косвенное признание по избиению и убийству Бактыбаева, — сказал в суде Геннадий Матвиенков, адвокат экс-полицейского.
В ходе следствия фигуранты давали показания друг против друга. Но в суде подсудимые стали говорить, что следствие действовало по заданному сценарию. Они заявили также о применении к ним пыток во время расследования. Допрошенные в суде сотрудники полиции пытки отрицали.
— Доводы о том, что их вынудили дать показания, не доказаны. Все действия были направлены на введение в заблуждение присяжных заседателей, — сказал прокурор Медеу Жаканов в ходе прений.
Как сказал в прениях прокурор, обвиняемые в заказе и организации убийства Букенаев и Ахмеджанов «боялись Бактыбаева», так как он неоднократно писал на них жалобы, и опасались, что на основании его жалоб их могут привлечь к ответственности, поскольку ранее, по словам прокурора, Бактыбаев «всегда добивался своей цели». В отношении полицейского, по данным обвинения, ранее проводились проверки и активист говорил ему: «Я тебя уничтожу», когда тот был при погонах.
ПРЕСТУПЛЕНИЕ БЕЗ НАКАЗАНИЯ?
На судебных заседаниях между стороной подсудимых и гособвинителем развернулись баталии. Прокурор хотел доказать причастность трех фигурантов дела к убийству активиста, а подсудимые и их защитники это отрицали и пытались привлечь внимание присяжных к тому, что следствие велось в заданном русле и не отработало другие возможные версии. Адвокаты заявили, в частности, что к убийству может быть причастна энергокомпания, с которой Бактыбаев ранее судился. Незадолго до смерти Бактыбаев отсудил у энергокомпании 300 миллионов тенге, которые планировалось направить на освещение в поселке, но осуществить планы активист не успел.
— Вины моей в совершении преступления нет, она и не доказана. Кроме того, нас оговорили, нас с Ахмеджановым столкнули лбами, так сказать, поэтому я на этой волне и дал показания, — сказал в суде Азамат Букенаев.
Стоит отметить, что в самом начале этого процесса прокурор потребовал, чтобы суд запретил журналистам писать о ходе рассмотрения дела, пока идет судебное следствие. Суд удовлетворил это ходатайство и запретил СМИ освещать судебный процесс, что позже было подвергнуто критике со стороны общественности и правозащитников, которые указали на нарушения и обратили внимание на то, что суд проходил в открытом режиме и журналисты имели право сообщать об этом деле, тем более, когда такой резонанс и власти ранее сами обещали открытость.
По мнению правозащитника Евгения Жовтиса, директора Казахстанского бюро по правам человека, которое наблюдало за процессом в Караганде, итог суда — оправдательный приговор — бросает тень на действующую власть. Громкое убийство было совершено накануне президентских выборов 2019 года, международные организации призвали тщательно расследовать преступление, МВД сообщило о том, что взяло дело на особый контроль, но в итоге никто не понес наказания. Если подсудимые признаны невиновными во второй раз, то возникает вопрос: кто тогда убил активиста?
— Если не эти люди, тогда кто? Какие тогда есть версии? Пусть озвучат их. Здесь не только вопрос квалификации и профессионализма, хотя с ними тоже в последнее время всё сложнее в системе органов предварительного расследования и прокуратуры и в судебной системе. Там, где речь идет о политической оппозиции, гражданских активистах, правозащитниках, журналистах, там всегда всё значительно сложнее, тянется дольше и много нюансов. Единственный способ с этим бороться — максимальная гласность и привлечение внимания, других вариантов нет. И надо понимать, что через такие громкие кейсы удается как-то влиять на недостатки системы, пытаться приводить ее в чувства, чтобы она становилась более разумной и адекватной, — говорит Евгений Жовтис.
КОММЕНТАРИИ