ОТЕЦ И ПОЭТ
Младший ребенок Арона Атабека (Едигеева) — это дочь Айдана Айдархан (записана на фамилию матери). Сегодня ей 25 лет. Если до Шаныракских событий из-за политической активности отца семья вела нелегкий «полуоседлый» образ жизни, то после его ареста в июле 2006 года семья «осела» в Алматы, где в течение многих лет буквально боролась за физическое выживание.
— Когда в июле 2006 года произошли события в Шаныраке, мне было 14 лет. Будучи лишь подростком, я не очень-то понимала, какая опасность окружала его. Оказалось, что быть голосом народа — опасно. Даже когда в день Шанырака он вернулся домой с окровавленной головой, я не вполне давала себе отчет, что именно происходит. Мы с мамой, как могли, пытались залечить его раны: больницы «участников Шанырака» не принимали. А потом его вызвали. Конечно же, в качестве свидетеля. Он надел свой синий замшевый пиджак и стал прощаться со мной. Тогда я всё осознала. Он сказал, что не вернётся домой. Я, естественно, заплакала, а сейчас жалею — не надо было, ему и так было тяжело, — вспоминает Айдана Айдархан последнюю встречу с отцом в семье.
После этого только на суде в Алматы удалось, по ее словам, свидеться с отцом на расстоянии, помахать друг другу и улыбнуться.
— После приговора в октябре 2007 года я его не видела. Приезжать на свидания — он запретил. Пишет, что не хочет, чтобы нас использовали как инструмент давления на него. И я так думаю, что видеть нас ему было бы слишком тяжело. Слёзы любимых людей — порой, кажется, страшнее любой пытки. А я, конечно же, заплакала бы, увидев его, как говорят уже седого, потерявшего зубы и с негнущейся ногой — результат многих лет в карцере на холодном бетоне, в тесной камере без солнца, — говорит Айдана Айдархан.
Гражданская позиция и поэзия Арона Атабека были замечены в мире. Ему, продолжившему писать и в тюрьме, в 2010 году была присуждена международная премия «Свобода созидать» в номинации «Творец в заключении». Он не смог сам присутствовать на вручении — премию получили его родные. Его дочь вспоминает, что Арон Атабек всегда очень много писал — ночами напролет.
— Я не помню такого, чтобы вокруг него не стояло бы кипы бумаг с его заметками. Детство мое прошло в постоянных переездах. Мы скитались по съемным квартирам или ютились на дачах у друзей. Однако ничто ему не могло помешать творить, он всегда пребывал в творческом потоке — перестать писать для него подобно смерти, — говорит Айдана Айдархан.
Арон Атабек воспринимал как пытку, по словам его дочери, когда тюремная администрация не позволяла ему писать или чинила препятствия для пересылки его рукописей на волю, где их могли бы издать, а иногда его рукописи объявлялись утерянными. Этому способствовали и то, он дважды направлялся в крытую тюрьму в Аркалыке Костанайской области, где содержался в одиночке — в тюрьме «внутри тюрьмы». Потом был обратный перевод в Каражал, в Караганду, и с 2014 года он находится в СИЗО Павлодара, где тоже находится в изоляции, говорит его дочь. Она сожалеет, что имя ее отца в последнее время стало звучать всё реже, лишь недавно оно промелькнуло в обращении депутатов ПАСЕ к властям Казахстана.
ПОЭТ-ДИССИДЕНТ В ТЮРЬМЕ
Настоящему творцу тюрьма не помеха для творчества, утверждает журналист и историк прессы Андрей Свиридов, хотя и признаёт, что в казахских тюрьмах не то что заниматься творчеством, просто физически выжить — большая проблема. С другой стороны, такому поэту-диссиденту, как Арон Атабек, зацикленному на своих мыслях, постоянная духовная работа позволяет и физически выживать, поскольку вся эта тюремная мерзость и серость как бы не затрагивают его душу, полагает Свиридов.
Друг Арона Атабека и композитор Бахтияр Аманжол говорит Азаттыку о многогранности поэта. Арон Атабек мог бы стать ученым, но поэзия вытолкала его из угла, где он мог сидеть как ученый. Мог бы быть военным, но поэзия его вытолкала из военной шинели. Мог бы быть спортсменом, но поэзия его выталкивает из спортивного поля. Эта поэзия его привела в декабре 1986 года на главную площадь Алматы, а в июле 2006 года — в Шанырак, она же привела его в тюрьму, где Арон продолжает демонстрировать преданность поэзии, говорит Азаттыку Бахтияр Аманжол.
— Ещё до всех этих событий он просил, чтобы я записал его песни под гитару. Он же сам сочиняет и песни и стихи и сам поет. И вот он напел больше двадцати песен, и для некоторых из них я сделал обработку. Например, песня «Гурии» — это песня о его духовном пути. Песня «Жеруик» на казахском языке — очень сильная песня, на нее клип потом был сделан, в Интернете выложен — кто-то сделал клип. И песня «Девочка и щенок» — это песня о его дочке, как она играет со щенком, такая светлая песня, — говорит Бахтияр Аманжол.
Трагедия в Шаныраке. Фотогалерея Азаттыка:
Трагедия в Шаныраке
Не так давно Арон Атабек прислал Бахтияру Аманжолу рукопись своей новой книги «Казах ария».
— Я ее набрал. Очень сильная книга, — говорит Бахтияр Аманжол.
АРОН КАК СИМВОЛ ЭПОХИ В КАЗАХСТАНЕ
Находящийся в тюрьме почти 12 лет поэт и диссидент Арон Атабек — символ нынешней казахской эпохи, утверждает директор Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис, сам за это время успевший отбыть тюремный срок. При этом говорит, что с рядом политических публикаций и воззрений Арона Атабека он принципиально не согласен. С Атабеком можно соглашаться или не соглашаться, но своим принципиальным последовательным бунтарством против существующей несправедливости — будь это на воле или в тюрьме — он безусловно и бесспорно заслуживает уважения, говорит Евгений Жовтис.
Сам факт появления Арона Атабека в Шаныраке, независимо от событий, которые там развернулись, связан, по словам Жовтиса, с тем, что он настоящий гражданин.
— Он посчитал себя нужным, он посчитал для себя обязательным туда приехать и поддержать тех, кто боролся за своё жильё, поддержать этих людей, эту казахскую молодежь, казахские семьи в Шаныраке, — говорит правозащитник.
Судя по тому, как Арона Атабека помещали и в строгие условия содержания (СУС), и в штрафные изоляторы (ШИЗО), а также взыскания ему «впаривали», как он боролся в различное время с различными тяготами, он, по словам Жовтиса, вне всякого сомнения, очень стойкий человек: держит удар и сохраняет чувство собственного достоинства.
ДЕЛО АРОНА АТАБЕКА И ПОЛИТИКА
Ряд правозащитных организаций признали Арона Атабека политическим заключенным. Но власти представляют «дело Атабека» лишь только как уголовное: мол, он 14 июля 2006 года организовал и возглавил массовые беспорядки в микрорайоне Шанырак города Алматы, в результате чего погиб полицейский. Многие — независимо от отношения к личности Арона Атабека — считают иначе.
Так, председатель президиума политсовета позиционирующей себя оппозиционной Общенациональной социал-демократической партии Зауреш Батталова утверждает, что «дело Атабека» изначально было политически мотивировано. Сама жилищная проблема начиналась с политических вопросов — с истоков жилищных проблем, которые и привели к конфликту в Шаныраке.
— Арон Атабек и его товарищи были осуждены на несоизмеримо деянию очень большие сроки. Эта мера была ужесточена для того, чтобы другим было неповадно завтра отстаивать свои права на землю, — утверждает Зауреш Батталова.
Шаныракские события: десять лет спустя (Видео Азаттыка, 14 июля 2016 года):
Видя, как население быстро объединилось в защите своих прав и, более того, очень много политических и общественных организаций стали вовлекаться в этот процесс, по словам Батталовой, власти специально бросили Арона Атабека «в застенки с большим сроком только для того, чтобы показать остальным, чтобы они дальше не смели принимать какие-то меры».
Подобной позиции придерживается и гражданский активист и журналист Рысбек Сарсенбай — брат оппозиционного политика Алтынбека Сарсенбаева, убитого с двумя своими помощниками за полгода до Шаныракских событий (тела политика, его водителя и телохранителя были найдены в горах близ Алматы в феврале 2006 года).
Забытое за 25 лет независимости Казахстана — 2006 год:
Рысбек Сарсенбай, отмечает, что сотрудники КНБ, которые, по материалам дела, участвовали в планировании и организации похищения и убийства Алтынбека Сарсенбаева, были условно-досрочно освобождены из тюрьмы, получив перед этим «положительные» характеристики в колониях; тогда как на осуждённых по «Шаныракскому делу» тюремные власти систематически накладывают взыскания, лишая тем самым их возможности условно-досрочного освобождения.
— Если рассуждать по-человечески, по справедливости, то убийцы моего брата должны сидеть в тюрьме до конца, а Арона должны отпустить. Тем более, по моему личному мнению, вина Арона и его товарищей в смерти полицейского не была доказана, — говорит Рысбек Сарсенбай.
РЕДКИЕ ЖАЛОБЫ И ПРОСЬБЫ АРОНА АТАБЕКА
Асхат Молдахметов, начальник тюрьмы (СИЗО в городе Павлодаре), в которой содержится Арон Атабек, говорит, что заключенный Атабек чувствует себя нормально, «живой старичок такой ещё».
— Он содержится, как сам хочет, один. 65 лет он встречает в добром здравии и здоровом уме. Никаких проблем. О том, что он не хочет УДО и помилования, такого я не слышал. У него в июле выходит две трети срока — мы материалы на УДО обязаны отправить, а там уже на усмотрение судьи, — говорит репортеру Азаттыка Асхат Молдахметов, поясняя, что Арон Атабек любит быть один в камере — чтобы другие не мешали ему заниматься поэтическим творчеством.
Вместе с тем, по его словам, у Арона Атабека есть взыскания.
— Он к нам уже приехал с этими взысканиями. Не снялись — у него были нарушения за последние три месяца. Может, к тому времени снимется, — информирует начальник тюрьмы Молдахметов.
Все, кто общался с Ароном Атабеком, отмечают, что он почти не жалуется на условия содержания, хотя и пребывает, как правило, в одиночной камере. И если что-то и тревожит его, то это судьба многочисленных рукописей с его стихами. Одно время было такое, что они пропадали, однако потом — через довольно длительное время — всё же находились. Потом были проблемы с их доставкой адресату — в основном они адресованы правозащитнику Бахытжан Торегожиной, которая пытается организовать их машинописную перепечатку, а затем публикацию. Однако в разговоре с репортером Азаттыка Торегожина сообщила, что из-за финансовых проблем она не может это осуществить, тем более что за два последних года этих рукописей накопилось, по ее словам, достаточно много, поскольку Арон Атабек в тюрьме неустанно трудится над ними.
Об обеспокоенности Арона Атабека судьбой его неизданных рукописей репортеру Азаттыка говорит и председатель общественной наблюдательной комиссии (ОНК) по Павлодарской области Наталья Ковлягина. Жалоб на состояние здоровья и условия содержания Арон Атабек не имеет; ходатайство об УДО подавать не собирается; заявление на оформление пенсии по возрасту (уже два года, как Арон Атабек имеет право на пенсию) по месту нахождения подавать отказался, сообщает Наталья Ковлягина.
«С 2014 года администрация учреждения АП-162/1 отказывала ему пользоваться собственноручно написанными рукописями, которые были при нем в момент поступления в данное учреждение, причины отказа — книги не соответствуют требованиям безопасности и не входят в перечень разрешенных предметов. Арон Атабек обеспокоен отсутствием возможности получать посылки, ему в этом праве отказано, и он не может получить для себя новую одежду (носки, белье, свитера), так как вся его одежда сильно изношена», — сообщила Наталья Ковлягина корреспонденту Азаттыка по мессенджеру.
Вместе с тем Арон Атабек не теряет, по словам Ковлягиной, бодрости духа, занимается физическими упражнениями, шутит, цитирует высказывания известных философов, очень рад получению писем, открыток и тому, что его не забывают.
— Для него все эти радости жизни, какие-то поблажки — это не важно вообще. Он даже запретил своей жене и своей дочери на свидания к нему проситься, чтобы не огорчать их, не подвергать унижениям — не проходить всё это. Как там приходится ждать: толпа народу всегда, там холодно — унизительные и омерзительные условия. Особенно когда досмотр делают. И особенно когда женщин обыскивают, — говорит правозащитник Елена Семенова, видевшаяся с Ароном Атабеком в 2015 году.
В социальных сетях юбилей Арона Атабека не прошел незамеченным. Так, известная своими победами в комитетах ООН защитой прав казахстанских граждан правозащитник Анастасия Миллер, находящаяся в настоящее время на учебе в США, опубликовала пост под названием «С днем рождения, Арон!».
«Я разговаривала с Ароном несколько раз в ходе мониторинга тюрьмы в Аркалыке, где он содержался в одиночной камере. И знаете, что меня поразило — его сила и мощь, которую не сломали. Другой бы сдался: в одиночке, без связи с внешним миром, только выбеленные до середины и покрашенные синей краской стены и маленькое окно под потолком, а он ещё шутил и улыбался», — пишет Анастасия Миллер.
Она сообщает, что 29 января была на презентации от Center for Civil & Human Rights, Notre Dame Law School, где встретилась с Ларри Симсом, редактором книги «Дневник Гуантанамо», который передал подписанную для Арона Атабека открытку ко дню рождения.
Поэт и диссидент Арон Атабек, приговоренный к 18 годам тюрьмы по делу о Шаныракских событиях в Алматы в июле 2006 года, летом этого года отбудет две трети срока, что формально может служить основанием для подачи ходатайства на условно-досрочное освобождение. Дочь Арона Атабека Айдана Айдархан говорит, что надеется на скорое освобождение отца, однако считает, что инициатива его освобождения должна исходить не от него, а от властей.
