«ОККУПАЙАБАЙ» — ИСТОЧНИК ИДЕИ
Директор издательства «Альпина нон-фикшн» Павел Подкосов говорит Азаттыку, что замысел издания книги Абая «Избранное» появился во время посещения лагеря российской оппозиции «ОккупайАбай» на Чистых прудах, возникшего после Болотной площади.
— Потом я эту идею, — говорит Павел Подкосов, — обсудил с редакционным коллективом и с писателем Сергеем Шаргуновым, он написал предисловие. Позже на четвертую обложку нам написали мини-рецензии Борис Акунин, Лев Рубинштейн,
У нас есть опыт быстрого издания книг, реагирующих на то, что происходит вокруг.
Артемий Троицкий. У нас есть опыт быстрого издания книг, реагирующих на то, что происходит вокруг. Например, мы первыми в мире выпустили бумажную книгу о WikiLiks. Никаких предложений ни от кого не поступало, это только решение редакции.
Павел Подкосов опровергает информацию в Интернете о том, что изданная в Москве книга Абая тиражом в три тысячи экземпляров за один день «разлетелась как горячие пирожки»:
— Это, мягко говоря, преувеличение. В первые дни продано 330 экземпляров. Это и был первый тираж, отпечатанный цифровым способом.
На вопрос о том, собирается ли издательство еще выпускать книгу Абая Кунанбаева, Павел Подкосов отвечает утвердительно:
— Сейчас в типографии печатается тираж в три тысячи экземпляров. Ждем в середине июля. Часть его поступит в магазины торговой сети «Меломан» в Казахстане.
«У КАЖДОГО ПОКОЛЕНИЯ ДОЛЖНО БЫТЬ СВОЕ ВОССТАНИЕ»
Писатель Сергей Шаргунов в предисловии к книге «Избранное» Абая Кунанбаева цитирует четверостишие Абая:
Наслышан и я про мечты молодых.
Но есть ли основа к стремленью у них?
Пока соберешься, уж силы не те,
И жар твой угас, и в морщинах твой лик.
«Это стихи про то, что у каждого поколения должно быть свое восстание», — делает вывод Сергей Шаргунов.
Писатель так описывает внутреннее состояние «Несогласных», проводивших протесты под лозунгом «ОккупайАбай» возле памятника Абаю: «Новая нота городской мелодии — готовность быть схваченными, поколоченными, брошенными в железные шкафы на колесах, чтобы неизвестно сколько себе не принадлежать. В этом была, возможно, европейская гражданственность, но и явная азиатская отчаянная бодрость — множеством тел своих заткнуть вражеские жерла.
В тот вечер атаку отменили, автозаки отгрохотали прочь, омоновцы сняли каски долой, а утром какой-то мальчишка, забравшись на памятник, мокрой тряпкой оттирал голову поэта от многослойного голубиного помета. Абай щурился благодарно и чуть зловеще, похожий на божка».
Спустя эпоху у Абая, кажется, появились друзья.
Сергей Шаргунов пишет, что ему «нравится идея выпустить загадочного для многих поэта, чей каменный череп — крупное звено странного восстания, длящегося здесь и сейчас».
«Хотелось бы обнаружить связь Абая с тем, что происходило рядом с ним, ведь зачем-то получилось так, что протестанты собрались именно в этой точке, у „непонятного казаха“, как поначалу вполне адекватно выразился Навальный в Твиттере», — пишет Сергей Шаргунов.
«Спустя эпоху у Абая, кажется, появились друзья. Родина моя Россия… Отмытый до блеска голый череп азиатского поэта. Железные тени автозаков. Белые зубы девочки, заабаевшей в Твиттере свой блондинистый лук», — заканчивает свое предисловие Сергей Шаргунов.
