Доступность ссылок

Срочные новости:

«Почему не дают покоя моему мертвому сыну?» Борьба сельской учительницы за правду


Жамиля Рахымбекова с сыном Токтаром. Фото из семейного архива
Жамиля Рахымбекова с сыном Токтаром. Фото из семейного архива

После гибели сына она три месяца не могла ходить, а теперь не может уснуть — только с помощью лекарств. Она писала письма, ездила в Астану и выходила на протесты. 38-летняя Жамиля Рахымбекова добивается, чтобы оправдали ее сына, которого посмертно обвинили в терроризме и беспорядках. 19-летний студент Токтар Ошакбай был застрелен во время Январских событий.

Токтар Ошакбай жил с семьей в селе Турксиб в 18 километрах от Тараза. В декабре прошлого года купил маме белое пальто. «Мама, сияй так всегда», — сказал он тогда матери.

5 января Токтар не отходил от матери и часто целовал её в щеку.

— Если б я знала, что он так прощался со мной?! Если б я знала, что он умрет?! Связала б ему ноги и никуда б не пустила, — плачет Жамиля.

Токтар выехал из дома вечером 6 января, поехал в город. Больше его живым не видели. Парня застрелили во время беспорядков в Таразе.

Жамиля борется за то, чтобы власти сняли с ее покойного сына все обвинения и оправдали.

«РУКИ ВВЕРХ, ГОЛОВЫ ВНИЗ!»

Токтару Ошакбаю было 19 лет, когда в него стреляли
Токтару Ошакбаю было 19 лет, когда в него стреляли

19-летний Токтар Ошакбай учился на 3-м курсе спортивного факультета Таразского университета. Был старшим из трех детей в семье.

В свободное от учебы время он работал с отцом на заводе сухой строительной смеси. «Он был высоким, благородным и серьезным парнем», — говорят про него коллеги.

6 января около семи часов вечера он вышел из дома со словами «Пройдусь с друзьями». В это время в центре Тараза было уже неспокойно.

4 января жители Тараза поддержали жанаозенцев, вышедших на протесты против повышения цен на сжиженный газ. Мирные протесты обернулись беспорядками.

После десяти часов вечера Жамиля начала волноваться и искать сына. Токтар не отвечал на звонки. После одиннадцати часов зазвонил телефон ее мужа. Позвонили из больницы и сообщили, что сын ранен и находится в больнице.

Жамиля и ее муж добрались до Таразской городской больницы. Там им сообщили: «Мы оперируем вашего сына».

Через 20 минут врач сообщил, что Токтар скончался. Жамиля потеряла сознание.

Через некоторое время в больницу прибыли пожилой отец и брат Жамили.

Вчетвером они просидели в больнице до утра.

— Нас было около тридцати человек в больнице. Мы не могли покинуть больничный двор, боялись, что нас могут застрелить, — рассказывает отец Жамили Туратай Рахымбеков. — У всех в больнице лежали раненые родственники. Мы стояли перед больницей. На рассвете бэтээр открыл огонь по проезжающей машине. Через некоторое время «Урал» остановился в 80–100 метрах от нас. Из машины выскочили около 20 спецназовцев и остановили ехавший по улице автомобиль Audi. Один из четырех человек, вышедших из машины и лежащих на земле, спросил: «Что случилось?» — а спецназовцы расстреляли молодого человека прямо у нас на глазах. Они загнали нас в здание больницы и стали проверять наши документы. «Руки вверх, головы вниз!» — приказали они. Двух парней, которые подняли голову и посмотрели на них, тут же избили.

Пожилой человек говорит, что до вечера 7 января ходил перед областным моргом. Около шести вечера машины скорой помощи, нагруженные телами, начали подъезжать к моргу. Тело Токтара привезли в третьей машине. Дед вошел в морг, чтобы опознать тело.

— В комнате для вскрытия стояло три стола. Все три были заняты. Трупы лежали на полу. В том помещении я видел тела как минимум десяти человек, — говорит Рахымбеков. — У моего внука рот был приоткрыт. У него были сломаны передние зубы. Должно быть, они сломались, когда он упал после ранения... Пуля попала ему в спину и пробила сердце. Две пули попали в позвоночник и крестец, они остались в теле. Сказали, что тело без экспертизы не отдадут. Был уже вечер, начинался комендантский час, и я боялся, что могут пострадать люди, находящиеся рядом со мной, поэтому мы вернулись домой.

Токтар Ошакбай учился на третьем курсе Таразского университета
Токтар Ошакбай учился на третьем курсе Таразского университета

Тело Токтара родственники забрали 8 января. Жамиля, увидев тело, вновь потеряла сознание: это был не ее сын.

Оказалось, что сотрудники морга вместо тела Токтара отдали тело другого парня, тоже погибшего во время Январских событий. У того парня было ранение в глаз и окровавленное лицо.

Тела поменяли местами около полудня. В тот же день Токтара похоронили на окраине села. В мае этого года ему бы исполнилось двадцать лет.

Жамиля не знает, кто застрелил ее сына. Она сомневается, что следователи найдут этого человека и раскроют его имя.

— Я оставила всё на суд Всевышнего, оставила всё на суд Всевышнего, — говорит женщина охрипшим голосом.

Азаттык обратился в Жамбылскую областную прокуратуру с вопросом, кто стрелял в Токтара Ошакбая и возбуждено ли против него уголовное дело. В прокуратуре кратко ответили: «Это дело всё еще находится в судебном производстве».

«КИДАЛ КАМНИ В СТОРОНУ БЭТЭЭРА»

О том, что против Токтара возбуждено уголовное дело по статьям «Терроризм» и «Массовые беспорядки», семья узнала через три месяца. Позже уголовное дело было переквалифицировано, но обвинение по статье «Массовые беспорядки» осталось.

По данным Жамбылского областного суда, 23 ноября Таразский суд приступит к рассмотрению дел девяти человек, «участвовавших в массовых беспорядках». Пятеро из девяти человек, привлеченных к суду, погибли во время Январских событий. Среди них — Токтар Ошакбай.

Согласно материалам следствия, «с 4 по 6 января неизвестные лица грубо нарушили общественный порядок по предварительному сговору, а также учинили массовые беспорядки с последующим применением силы, разрушениями, поджогами, актами вандализма, уничтожением имущества, применением огнестрельного оружия и взрывчатых веществ, оказывая вооруженное сопротивление представителям власти, напали на несколько правительственных зданий, заняли их, уничтожили путем поджога и скрылись с места преступления в неизвестном направлении».

«Горе и скорбь не утихают». Истории людей, переживших «кровавый январь»
please wait

No media source currently available

0:00 0:22:28 0:00

Жамиля не согласна с обвинениями в отношении Токтара.

— По версии следователя, Токтар бросал камни в сторону бэтээра, с которого стреляли. Это единственная вина! Это совершенно нелогично, — считает женщина. — Если с бэтээра вели стрельбу, разве человек не побежит от него, спасая свою жизнь? Он же не Терминатор. «Какие доказательства у вас есть, можете ли вы показать мне видео?» — спросила я у следователя. Он же ударил кулаком по столу и сказал: «Твой сын — террорист на 200 процентов».

В июле с Токтара были сняты обвинения в «терроризме». В материалах следствия до сих пор много нестыковок, говорит мать.

— «Токтар Ошакбай был на площади 5 января», — говорится в материалах. В тот день мой сын вообще не выходил из дома, мы резали согым, пригласили гостей. Токтар всё время был рядом. В одном месте было написано, что «двоих парней, которые истекали кровью на улице, таксист привёз в больницу». В другом месте сказано, что «тело Ошакбая доставили в больницу».

На вопрос Азаттыка, доказана ли вина Токтара Ошакбая и какие есть доказательства, в областной прокуратуре ответили, что «виновен он или нет, решит суд».

«Я БЫЛА СЧАСТЛИВА, КОГДА У МЕНЯ БЫЛ ТОКТАР»

В начале января в Таразе в ходе беспорядков, в которых участвовало около двух с половиной тысяч человек, погибло не менее 15 человек. По словам правозащитницы Бахытжан Торегожиной, власти не говорят, как расследуются дела, связанные со смертью погибших.

В Жамбылской области в связи с Январскими событиями было возбуждено 164 уголовных дела. Из 165 человек, оказавшихся под следствием, 130 находятся под стражей. Среди обвиняемых 11 несовершеннолетних.

В августе этого года Жамиля решила отправиться в Астану еще с десятью жителями, сыновья которых погибли во время стрельбы в январе или находятся под арестом.

— Я не смогла сидеть спокойно, видя, как клевещут на моего сына, как будто страданий после гибели Токтара было мало, — говорит женщина.

Но местная полиция за день до поездки начала чинить препятствия. Сотрудники полиции несколько раз останавливали машины, в которые они садились, и не давали проехать. «Начали штрафовать таксистов, оказывать давление на водителей автобусов», — говорит она.

После этого Жамиля и группа людей пешком отправились в Астану. Эту акцию они назвали «Маршем требующих справедливости».

После того как они прошли десятки километров, сотрудники акимата Жамбылской области посадили их в машину и доставили в Астану.

Родственники погибших и подозреваемых провели несколько акций протеста перед Акордой с требованием встречи с президентом Касым-Жомартом Токаевым. Каждый раз, когда они собирались, полиция и спецназ задерживали их силой и часами удерживали в отделениях полиции.

После акции протеста родственников в Астане некоторых подозреваемых в Таразе отправили под домашний арест. Однако ни одно из их требований «оправдать сына» выполнено не было. Обвинения в отношении погибшего Токтара также не сняли.

— Почему не дают покоя моему мертвому сыну? — вопрошает Жамиля. — Разве они сами не предстанут перед богом? На что надеяться, когда казахи сами себя уничтожают?

— Нет ни дня, чтобы я не плакала. Со дня гибели сына нет ни радости, ни сна. Мне еще нет сорока, но я засыпаю только с помощью лекарств. Появились проблемы с памятью и речью. Я была счастлива, когда у меня был Токтар. Теперь мне незачем улыбаться, — говорит Жамиля.

КОММЕНТАРИИ

Корпорация РСЕ/РC, к которой относится Азаттык, объявлена в России «нежелательной организацией». В этой связи комментирование на нашем сайте, лайки и шэры могут быть наказуемы в России. Чтение и просмотр контента российским законодательством не наказуемы.
XS
SM
MD
LG