«ЭТО НАРУШЕНИЕ КОНВЕНЦИИ И ПРЕПЯТСТВОВАНИЕ БИЗНЕСУ»
Десятки контейнеров, в которых находятся 118 тонн жидких полихлордифенилов (ПХД) и содержащее их оборудование, собранные с крупных промышленных предприятий страны, уже несколько недель пылятся на карагандинском складе. Но началась эта история куда раньше.
ПХД относят к группе стойких органических загрязнителей. В связи с высокой токсичностью и опасностью производство этих веществ в мире практически прекращено, а подписанная 20 лет назад Стокгольмская конвенция обязывает присоединившиеся страны изъять из обращения эти вещества и уничтожить имеющиеся на их территории ПХД-отходы до 2025 года.
В число этих стран входит и Казахстан, в распоряжении которого нет своего завода для утилизации. Но избавляться от отходов предприятия должны — в соответствии экологическим законодательством и международными обязательствами страны.
Справиться с этой задачей им помогают специализированные компании, например «Казахстанский оператор по управлению отходами». Ей-то и принадлежит застрявший в Караганде высокотоксичный ПХД-груз, который она не теряет надежды вывезти на уничтожение в Бельгию.
За прошедшие недели, говорит директор Вячеслав Тюхтин, предприятие обращалось с жалобами в КНБ, Генпрокуратуру, антикоррупционную службу, а также к обоим президентам, бывшему и действующему, сообщая, что речь идет о национальной безопасности и экологической угрозе. В ответ ведомства либо молчат, либо отсылают друг к другу.
— Это нарушение [Стокгольмской] конвенции и препятствование бизнесу. На данный момент у нас нет официального разрешения, сроки все истекли. Если даже Генпрокуратура, КНБ и администрация президента не помогли, к кому тогда обращаться, есть кто еще выше? Абсурдная ситуация, — говорит Тюхтин.
Что такое ПХД и чем они опасны?
По мнению отечественных экологов, рядовые граждане, как правило, не представляют, какая опасность скрывается за аббревиатурой ПХД, а многие руководители предприятий в стране не знают о широкомасштабной кампании по избавлению от ПХД-отходов, которая проходит в Казахстане.
- ПХД - это единственная группа веществ, которую мировое сообщество решило изъять из оборота. Вызвано это тем, что эти вещества, изобретенные в 1930-е годы, до сих пор в обороте в окружающей среде. Одним из аргументов для присоединения Казахстана к Стокгольмской конвенции был факт обнаружения казахстанских ПХД из конденсаторов Усть-каменогорского завода на полуострове в Канаде! Эти вещества переносятся на дальние расстояния, обладают гадкой способностью накапливаться в организме человека и поражать кучу систем. Когда ПХД попадают в огонь, если их неправильно уничтожают, или случаются пожары, токсичность увеличивается в тысячи раз. Они превращаются в диоксины, одни из самых токсичных веществ из всех обнаруженных, - говорит эколог Дмитрий Калмыков.
По его данным, особенному риску подвержены люди, живущие вблизи заброшенных промышленных объектов, загрязненных ПХД, свалок опасных отходов и употребляющие в пищу пойманные рядом дичь, рыбу, животных и их молоко. Подвергнуться влиянию высоких доз ПХД можно и через грудное молоко. Период полувыведения ПХД из организма человека – от нескольких месяцев до 15 лет.
Компания Тюхтина, специализирующаяся на утилизации специфических отходов, выполняет полный цикл работ: от сбора до контроля над процессом уничтожения. По словам директора, государство не тратит на это ни копейки, а ранее ПХД-отходы успешно вывозили заграницу неоднократно. В происходящем с его грузом Тюхтин видит вероятность «саботажа».
- Мы работаем непосредственно с предприятиями-заказчиками: собираем отходы, упаковываем, вывозим и контролируем утилизацию заграницей, ведется видеосъемка. Складывается впечатление, что [на этот раз] саботируются попытки вывезти эти отходы. Иначе как еще можно объяснить, что ранее таких проблем не было, а сейчас есть? - говорит Тюхтин.
По словам предпринимателя, в Казахстане намечено строительство завода по утилизации. Тюхтин строит догадки, что трудности с вывозом могут быть как-то связаны с этим обстоятельством.
В министерстве экологии Азаттыку ответили, что «Казахстанскому оператору по управлению отходами» необходимые документы предоставили, в том числе разрешение на трансграничную перевозку ПХД-содержащих отходов в объеме 140 тонн на период до конца 2021 года.
Тюхтин с такой трактовкой ситуации не согласен. По его словам, документы пришли без оригинальных подписей и печатей и с ними выехать с таким грузом не удастся: он может быть остановлен уже на таможне.
«СПРАВИТСЯ ЛИ КАЗАХСТАН?»
В министерстве экологии не отрицают, что проблема стойких органических загрязнителей (СОЗ) актуальна для страны. В ответе ведомства на запрос Азаттыка упомянуты и планы строительства в Казахстане завода по уничтожению ПХД-отходов, — правда, без указания места строительства и точных сроков.
— Министерством с целью решения вопроса по уничтожению ПХД и СОЗ-содержащих отходов совместно с Организацией Объединенных Наций по промышленному развитию (ЮНИДО) реализуется проект, в рамках которого в 2021 году планируется строительство завода по уничтожению СОЗ-содержащих отходов, — сообщил в ответе Азаттыку вице-министр экологии, геологии и природных ресурсов Сериккали Брекешев.
Строительством, согласно описанию проекта под названием «Региональный демонстрационный проект согласованного управления утилизацией озоноразрушающих веществ и стойких органических загрязнителей в Украине, Беларуси, Казахстане и Армении», займется компания «ЭкоЛюкс-Ас». Как указано в открытых источниках, это предприятие расположено в Степногорске, занимается утилизацией отходов и экспертизой промышленной безопасности.
Заводы по уничтожению ПХД-отходов в настоящее время действуют в Бельгии, Швейцарии, Германии, Франции, США, Австралии, Японии. Цена за уничтожение одного килограмма колеблется в пределах от двух до восьми евро.
Экологи сравнивают сложность технологии утилизации с ядерной энергетикой. В этой связи планы построить такое предприятие в Казахстане не внушают некоторым из них доверия, в том числе карагандинскому экологу Дмитрию Калмыкову. По его словам, он до настоящего времени не видел расчетов, которым мог бы доверять.
— Несколько лет назад у Казахстана была попытка взять кредит Всемирного банка и построить такой завод в Павлодаре. Но будет ли он рентабельным? Ведь кредит потом нужно будет отдавать с процентами. И самое главное: как государство собирается обеспечить безопасность? Всё делалось безграмотно, людям никто не объяснял, им просто сказали, что будут слушания, собираются строить завод и он будет уничтожать стойкие органические загрязнители. Но павлодарцы тогда проявили себя патриотами, собрали 100 тысяч подписей против. Я был на этих слушаниях. Туда пришли около тысячи человек, многие не вместились в зал, стояли на улице, кричали: «Вон отсюда!», «Заводу не бывать!» Эта история опять повторяется. Теперь такой завод хотят построить в Степногорске. Были проведены, на мой взгляд, не совсем прозрачные тендеры, что вызывает опасения в плане безопасности. Справится ли Казахстан? — задается вопросом Калмыков.
«ПРОСТО ЗАКОПАЛИ»
Более того, отмечают экологи, прежде чем говорить об уничтожении, необходимо провести подробную инвентаризацию имеющихся отходов, но и этого в стране не делают должным образом.
— За все годы было вывезено около тысячи тонн ПХД-отходов. У государства до сих пор нет точных данных о количестве этих опасных веществ в стране. Власти кинули предприятия на произвол судьбы. Крупные компании выполняют [обязательства по утилизации], а мелкие нет, и просто могут выбросить всё это куда-нибудь в отвал. Я слышал от работников некоторых предприятий, что у них было такое оборудование, а теперь нет: его просто закопали. Я и сам находил такие следы. Был случай в Атырауской области, когда следы ПХД были обнаружены в отвалах местной фирмы, которая перерабатывала отходы нефтепродуктов и не подозревала о наличии опасных отходов у себя. Взятые пробы показали, что там полихлорированные дифенилы, — говорит эколог Калмыков.
По данным эксперта, первый груз с опасными ПХД-отходами из Казахстана вывозили с радиолокационной станции «Дарьял» в Балхаше. Эколог считает это одним из ярчайших примеров бесконтрольности того, как в стране утилизируют эти вещества. По его словам, несколько лет назад две-трети опасных отходов были вывезены в Европу на уничтожение, но 30 процентов остаются в Казахстане: из Балхаша, где их упаковали в контейнеры, они перевезены в Степногорск, где хранятся недалеко от птицефабрики и крупной теплицы по выращиванию овощей.
— Сама территория площадки «Дарьял» сейчас представляет собой развалины, потому что государство не смогло обеспечить охрану оставшихся сооружений. Там всё до фундамента разобрано на кирпичики местным населением вместе с ПХД-загрязненными материалами. Когда демонтировали это оборудование, рабочие воровали медьсодержащие контакты из него, для этого разбивали это оборудование, оно протекало, заляпали всю территорию, и сейчас она загрязненная. Теперь областной бюджет ищет деньги, чтобы рекультивировать ее. А если бы всё было сделано по уму, то не пришлось бы искать деньги на дорогостоящую рекультивацию, — говорит Калмыков.
В министерстве экологии Казахстана подтверждают, что ответственность за утилизацию промышленных отходов полностью лежит на производящих их предприятиях.
«Природопользователи самостоятельно вывозят в страны, имеющие
технологии по переработке/удалений опасных отходов, содержащие СОЗ. Физические и юридические лица, в результате деятельности которых образуются отходы производства и потребления, являются их собственниками и несут ответственность за безопасное обращение с отходами с момента их образования, если иное не предусмотрено законодательством Республики Казахстан или договором», — говорится в ответе Минэкологии.
В ведомстве утверждают, что в период с 2020 по 2021 год не зафиксировали ни одного факта слива и закапывания ПХД-содержащих отходов на территории страны.
Между тем, на каком бы этапе ни находились планы строительства завода по утилизации, на сегодня безопасно уничтожать ПХД-отходы в Казахстане по-прежнему негде. Единственный выход — это специализированные частные экопредприятия, вывозящие такие материалы за границу, вроде «Казахстанского оператора по управлению отходами» Тюхтина. Но эта компания долгое время безуспешно бьется над тем, чтобы утилизировать хотя бы сотню тонн.
КОММЕНТАРИИ