В микрорайоне Шанырак на окраине Алматы почти ничего не напоминает о событиях 12-летней давности, когда там развернулось противостояние между местными жителями и силовиками, прибывшими по приказу властей, собиравшихся снести неузаконенные строения. Об осуждённых по «Шаныракскому делу», трое из которых остаются в тюрьме, вспоминают в обществе всё реже, говорят их родственники.

Одетый в бетон канал, надежно предохраняющий постройки от паводков. Спокойно играющие рядом с каналом дети. Так сейчас выглядит местность, где 14 июля 2006 года произошли Шаныракские события. Тогда там был ручей, который протекал по дну лога и во время ливневых дождей затапливал ближайшие дома.

Молодые люди, с которыми при недавнем посещении Шанырака удалось поговорить репортеру Азаттыка, утверждают, что они ничего не знают о трагедии, разыгравшейся на этом месте 12 лет назад.

​КРОВОПРОЛИТИЕ В ШАНЫРАКЕ

14 июля 2006 года полицейские получили приказ войти в Шанырак, чтобы исполнить решение суда снести дома, которые он признал незаконными. Жители пытались остановить наступление бойцов спецназа, выстроив баррикады на улице. Силовики применили спецсредства, «защитники Шанырака» — камни и бутылки с зажигательной смесью.

68-летний житель Алматы Алихан Рамазанов — который в 2006 году возглавлял Алматинский городской филиал незарегистрированной партии «Алга» (ДВК), позже, в декабре 2012 года, запрещенной судом как экстремистская, — говорит, что 12 лет назад был почти в гуще Шаныракских событий, но не участвовал в них.

В заложниках у шаныраковцев в тот день оказался молодой полицейский, которого привязали к столбу. Алихан Рамазанов указал на этот столб, который до сих пор остался цел, несмотря на почти полную застройку местности, где происходили Шаныракские события.

— Кто-то облил его бензином, а потом из толпы в него полетела зажженная зажигалка, и он вспыхнул, — вспоминает Алихан Рамазанов события, закончившиеся трагической смертью. Спасти полицейского Асета Бейсенова не удалось, через несколько дней он скончался в больнице от ожогов.

Рамазанов говорит, что переговорщикам удалось уговорить жителей передать в руки властей других захваченных в заложники полицейских, в том числе раненого другого молодого сотрудника.

Удалось убедить не захватывать в заложники и подполковника, который шел с бойцами особого отряда, но без шлема и бронежилета и поэтому упал от ранения в голову камнем, а ретировавшиеся бойцы спецназа оставили его. Именно «защитники Шанырака» отвели этого подполковника к его командирам — пусть и раненого, но живого (вскоре после Шаныракских событий этот подполковник уволился).

​ТРОЕ ВСЁ ЕЩЕ В ТЮРЬМАХ

После Шаныракских событий по обвинению в «организации массовых беспорядков» к уголовной ответственности привлекли 25 человек. Четверо из них были приговорены к длительным тюремным срокам. Выйти на свободу условно-досрочно до настоящего времени сумел один из них. Он освободился в ночь на 31 мая, хотя возможность выйти по УДО появилась у него в конце 2015 года — с учетом отбытия двух третей 14-летнего тюремного срока. Однако его не освобождали по разным причинам, главной из которых назывались непогашенные штрафы.

Как сообщила Азаттыку юрист Казахстанского бюро по правам человека Гульмира Куатбекова, весной этой года штрафы, наложенные согласно приговору Алматинского городского суда на всех 25 осуждённых по «Шаныракскому делу» (в том числе приговоренных к длительным срокам), вскладчину оплатили несколько известных персон.

В июне этого года, по некоторым данным, состоялся суд, который отказал в условно-досрочном освобождении (УДО) другого фигуранта «Шаныракского дела». С 28 июля 2016 года — к этой дате он отбыл две трети срока — по разным причинам (главной из которых указывалась невыплата штрафа) ему отказывали в УДО. В связи с тем что штрафы выплачены, отказ в УДО этому фигуранту дела в июне вызывает недоумение у общества. С целью разобраться в причине отказа в УДО этому фигуранту «Шаныракского дела» Азаттык послал запрос в МВД. В министерстве ответили, что вопросы предоставления УДО или отказа в досрочном освобождении находятся в компетенции судебных органов. Прочую информацию в МВД сообщить отказались, сославшись на то, что «сведения не подлежат разглашению», поскольку они содержат защищаемые законом персональные данные

Необходимо пояснить, что Азаттык вынужден не называть имя неосвободившегося фигуранта «Шаныракского дела» по причине того, что его родные категорически против упоминания его. Освободившийся фигурант этого дела теперь тоже просит не называть его, мотивируя это тем, что не хочет случайно навредить освобождению остальных заключенных по этому делу.

​ОТКАЗЫВАЕТСЯ ПРОСИТЬ ОБ УДО

Поэт и диссидент Арон Едигеев (литературный псевдоним Арон Атабек) приговорен к 18 годам тюремного срока, который отбывает в следственном изоляторе Павлодара. Возможность подать на УДО у него появится после 17 июля этого года — к моменту истечения двух третей его срока.

Посетившая 9 июля Арона Атабека руководитель общественной наблюдательной комиссии по Павлодарской области Наталья Ковлягина говорит Азаттыку, что к личному делу Арона Атабека приобщены документы, в которые занесено свыше 50 нарушений.

Администрация тюрьмы планирует, по словам правозащитника, уведомить Арона Атабека о возможности подать ходатайство на УДО. Однако сам осуждённый сказал Ковлягиной, что отказывается от УДО. Он считает, что, если он воспользуется правом на досрочное освобождение, значит, он признает себя виновным.

Читайте еще: Не жалуется и не сдается. Диссиденту Арону Атабеку — 65 лет

Арон Атабек держится очень позитивно, на состояние здоровье не жалуется, говорит Наталья Ковлягина. Правозащитник отмечает, что Атабек обеспокоен тем, что его забывают, что переданные им на волю рукописи остаются неизданными. Девять месяцев он не получает писем от своей семьи.

Жайнагуль Айдархан, жена Арона Атабека, говорит, что ее, детей и родственников тревожит то, что письма от него в последние полгода не приходят. Она теперь посылает мужу короткие информационные телеграммы, поскольку не хочет, чтобы тюремная администрация читала ее письма. Однако ее беспокоит мысль о том, что ее телеграммы могут не доходить до мужа. Обратной связи с ним в настоящее время нет, говорит его жена.

Позиция Арона Атабека в отношении досрочного освобождения, по словам его жены, ясна и непоколебима.

— Досрочное его освобождение через прошение кажется чем-то немыслимым. С самого начала он требовал и требует полной его реабилитации, он тверд в своем этом намерении, даже ценою долгих лет заточения. Как бы это для нас грустно ни было, но мы и наши друзья понимаем и принимаем такое его решение, — говорит жена Арона Атабека, добавляя, что он категорически против того, чтобы она обращалась к властям предержащим с просьбой о его освобождении.

Общество, говорит Жайнагуль Айдархан Азаттыку, теряет интерес «к защитникам Шанырака»: если 60-летие Арона Атабека алматинцы отметили, то в этом году его 65-летие осталось почти незамеченным.

УТЕГЕНОВУ «ДОБАВИЛИ» СРОК?

Приговоренный к 16-летнему тюремному сроку житель Алматы 42-летний Курмангазы Утегенов отбывает наказание в колонии строгого режима в Павлодаре. Он периодически связывается с Азаттыком через тюремный таксофон и просит довести до общественности информацию о его проблемах.

Его тюремный срок исчисляется с 23 июля 2006 года, две трети которого он отбыл 23 марта 2016 года. Однако, по словам Утегенова, пока он отбывал наказание, ему добавили еще два года и шесть месяцев по обвинению в злостном неповиновении требованиям администрации учреждения.

Курмангазы Утегенов в телефонных разговорах с Азаттыком сообщает, что последние четыре года его не наказывают, но и не поощряют. Не поощряют, по его словам, по той причине, что он внесен в некий «список террористов», а это может затруднить его условно-досрочное освобождение в тот период, когда он отбудет две трети тюремного срока. Это же обстоятельство, по его словам, возможно, препятствует удовлетворению его ходатайств о переводе в тюрьму в поселке Заречный Алматинской области. Курмангазы Утегенов также жалуется на здоровье: на левой ноге, по его словам, образовалась болезненная шишка, которая уже длительное время его сильно беспокоит. Однако тюремные врачи пока не могут, по его словам, оказать действенной помощи.

В связи с сообщениями заключенного Курмангазы Утегенова об этих проблемах Азаттык направил вопросы в МВД, однако не получил ответов. Министерство отнесло информацию о положении Утегенова к конфиденциальной и не подлежащей разглашению.

На днях репортеру Азаттыка удалось встретиться с дочерью заключенного Курмангазы Утегенова, Нурхатшой Ибадилдой.

Она пришла на встречу не одна — с мужем и двухмесячной дочерью. Как говорит Нурхатша, она помнит отца и очень по нему скучает. Если его освобождение затянется, то она не исключает того, что может выехать в Павлодар, чтобы в тюрьме встретиться с отцом, но для этого надо, чтобы ее дочь подросла и чтобы муж сопровождал ее в пути.

О семье Курмангазы Утегенова писали мало. В Алматы у него, кроме Нурхатши, есть еще 14-летняя дочь и 12-летний сын, которых воспитывает его бывшая жена (она развелась с ним ориентировочно в 2014 году, связь с ним не поддерживает и интервью о нем не дает). Отец Курмангазы Утегенова, Ибадилда, скончался в 2009 году в 70-летнем возрасте. Мать Курмангазы Утегенова, 70-летняя Баян Досбергенова, живет в городе Жанатас Жамбылской области. В семье родителей Курмангазы было семеро детей — он четвертый по возрасту. Один из братьев погиб на производстве шесть лет назад. Другие братья и сестры Курмангазы живут в Жанатасе — кроме младшего, который живет в Алматы и работает на стройке.

ПРАВОЗАЩИТНИК: АКТУАЛЕН ВОПРОС ОСВОБОЖДЕНИЯ

Директор Казахстанского бюро по правам человека Евгений Жовтис, который вместе с правозащитником Жемис Турмагамбетовой 14 июля был на месте Шаныракских событий, говорит о недоказанности вины заключенных по «Шаныракскому делу». При этом Жовтис делает особый акцент на необходимости неотвратимости наказания, считая абсолютной ценностью человеческую жизнь, но утверждает, что вина каждого обвиняемого должна была быть ясно и четко доказана.

— Я не утверждаю, что они виновны или невиновны. Для меня этот процесс — который был над ними проведен — не соответствовал требованиям четкого понимания того, что сделал Атабек, что сделал тот, что сделал другой. То есть для меня их вина в достаточной степени не была доказана, — говорит Евгений Жовтис, добавляя, что в настоящее время наиболее актуальной проблемой является освобождение всех осуждённых на длительные сроки «защитников Шанырака» с учетом уже состоявшегося или предстоящего отбытия ими двух третей срока и уплаты штрафов, необходимых для УДО.

Столкновения между владельцами сотен домов в Шаныраке и силами полиции 14 июля 2006 года произошли через неделю после сноса построек на другом конце Алматы — в поселке Бакай.

Жители поселка Бакай оказались застигнутыми врасплох начатым на рассвете наступлением полицейских. Но в Шаныраке полицейские натолкнулись на ожесточенное сопротивление.

После тех трагических событий жителям Шанырака разрешили узаконить захваченные земельные участки, на окраину города протянули городские коммуникации, создали инфраструктуру, а в Алматы был образован новый район — Алатауский.