– Ты где? Тут ко мне ворвались с автоматами, всё перерыли…
И дальше всё в том же духе. Я, признаться, не поверил. Шутит, наверное: хочет, чтобы я приехал. Но оказалось, не шутит…
Воскресным вечером мой друг с взрослым сыном вернулись с речки, за раками ездили. Сын мыл машину, друг разбирал улов. Вдруг возле их дома – а расположен он в тихом районе, на «малопосещаемой» чужим автотранспортом улице, – затормозил микроавтобус, из которого посыпались вооруженные автоматами люди в масках и черных мундирах, числом более десятка.
Не представившись и не объяснив, в чем дело, они перерыли всё в гараже и в голубятне, обыскали карманы хозяина и его домочадцев. Ничего не найдя, забрали ведро с раками, погрузились в микроавтобус и были таковы.
Всё действо заняло минут пятнадцать, при этом в дом спецназовцы (а кто же еще это мог быть?) так и не зашли. Что искали – осталось загадкой.
Вот бы где в прокуратуру заявить, да неизвестно, на кого. Ни одного документа, никаких объяснений и, естественно, удостоверений ни одного лица – хозяевам не предъявлялось. Записать номер машины друг с сыном не догадались. Да и кто бы на их месте сохранял хладнокровие и рассуждал логически?
Кстати, в семье, которая подверглась столь странному вторжению, судимых и даже просто привлекавшихся нет.
На следующий день звонит другой друг, арендующий бутик в небольшом торговом центре:
– Не знаешь, почему рекламу с магазина убирать заставляют?
Оказывается, к хозяевам торгового центра пришли некие люди из властных структур и категорически потребовали убрать всю наружную рекламу. Почему – осталось неизвестным, но хозяева тут же взяли под козырек и потребовали того же от своих арендаторов. Мои предположения о том, что это может быть связано с законом «О языках», не подтвердились, поскольку рекламную вывеску моего друга соответствующий отдел акимата города утвердил и полностью одобрил на соответствие закону.
О том, что множество мелких предпринимателей несут при этом существенные убытки, чиновники, конечно, не думают.
Впрочем, вторая загадка довольно быстро разрешилась. В Шымкенте идет операция «Фасад», а значит, все фасады зданий на главных улицах должны одеться в керамогранит. Чтобы и красиво, и с пожарной точки зрения правильно, и даже в плане утепления зданий практично.
Оно, конечно, чудесно. Но за чей счет? Из бюджета на эти цели выделили 400 миллионов тенге, мизер. Но работы на жилых высотных многоэтажках на центральных улицах кипят вовсю. Оказывается, по замыслу разработчиков программы, профинансировать их должны жильцы этих домов.
Моя знакомая в одном из таких домов живет в пятикомнатной квартире. Ей предложили подписать договор, по которому за отделку дома она в течение семи лет будет выплачивать по 33 тысячи тенге в месяц. Дама, редактор газеты, бедной себя не считает, но тут только ахнула… Это же новую квартиру купить можно.
Ей говорят: «Вот и покупайте поменьше и не в центре, а в центре должны жить люди состоятельные…»
Этот «прикол» только начинается. Но если следовать чиновничьим установлениям, то 90 процентов жителей центральных высоток свое жилье точно потеряют.
И последний «прикол». Южно-Казахстанский государственный университет (ЮКГУ), следуя программе по обеспечению сельской местности грамотными специалистами, направил в школы самого южного в стране Махтааральского района более сотни своих выпускников, среди которых немало отличников, да еще и с дефицитными для села специальностями преподавателей иностранных языков и физики. Направил в те школы, которые о вакансиях сами заявили.
Но молодым специалистам от ворот поворот. Нет, мол, у нас для вас ни жилья, ни вакансий. Не взяли вообще всех. Пришлось ректору ЮКГУ в прокуратуру обращаться. Только после этого две трети специалистов трудоустроились, а прочим всё равно ничего не нашлось.
Что это: саботаж решений правительства? Нет, «прикол» местный. Все знают, что в сельских школах директора – цари и боги. Им самим рабочие места с трудом достались. Так с какой же стати они к себе на работу кого-то, кроме родственников или тех, кто за место заплатил, брать будут…
