Первым делом комнату надо освободить от хлама, которого, как и у всех, с годами накапливается множество, и от книг, которых тоже собралось огромное количество. Хлам – из дома, а вот книги…
В одной из стопок муж обнаружил маленькую полосатую книжицу, бережно погладил ее рукой и присел. Как потом выяснилось, до тех пор, пока я не вынесла все книги из его кабинета.
«Устал, пусть передохнет пока, мужчина все-таки, не такой двужильный», –подумала я и продолжила свою женскую работу. Неожиданно муж заговорил стихами:
В просвеченных песках мы не растем,
Нам нужен мрак, чтоб отрицать и драться,
И вылезать,
Расталкивая комья!
Здесь он выдержал паузу:
Мы выползаем, нас съедают кони.
Современно и точно, мысленно согласилась я. Но с каких это пор муж стал покупать сборники стихов? Не припоминаю такого за последнее время, годы. Ой, надо бы поменьше стопку складывать, еще надорвусь! Кто потом будет слушать стихотворные излияния моего благоверного?
Хотела было оторвать его от книжки и мечтательных рассуждений. Ишь, какой умный нашелся, жена трудится, а он стихи читает. Но муж опередил меня:
Даже дурака, мудрец, послушай,
Если он, дурак, расскажет правду.
Я споткнулась и чуть не упала. Вдогонку услышала:
Упади,
Умереть не забудь.
Муж, не поднимая головы и не поведя бровью, но как бы к месту произнес:
Спасти кого-нибудь
Доверь мне радость.
От обиды, усталости или просто от головотяпства уронила вазу. Старенькую, советскую вазочку, хрустальную, подаренную мужем к первой годовщине свадьбы, он еще тогда гордился этим «сверхблагородным» поступком: «Двенадцать рублей, между прочим!» Дорогая! Но почему мне так не повезло?
Кому у нас не повезло,
Тому нигде не повезет.
Видимо, он так прокомментировал это происшествие. Во мне всколыхнулась волна раздражения по отношению к домашнему поэту и философу. Но я не успела и рта раскрыть, как муж ответил:
Когда ему за пение не платят,
Он станет непонятен и жене.
Я будто ком проглотила или села на кол, что, по сути, одно и тоже в моей ситуации. Но муж многозначительно и серьезно поднял палец. Когда он так делает, я стараюсь ему не перечить. От греха подальше. Муж решил прочитать стихотворение целиком:
Снег в июле
На заборе начертано «Снег».
Тот же почерк и тот же мел,
что всегда выдавать умел
не такое,
вдруг просто «Снег».
Он читал, я слушала. Когда-то также стихами и песнями он заморочил мне голову, и вот теперь, спустя годы, он опять читает стихи, а я тихо и молча… перетаскиваю стопки книг из кабинета. Стихотворение заканчивалось так:
Рады люди, и млад, и старый!
Мы так жаждали перемен.
Снег попадал,
устал, растаял…
Вроде кончился эксперимент.
Снег исчез затоптанный нами,
но теперь, разрешая спор,
мы божимся забором,
как знаменем,
жарко молимся на забор!
Кто же этот поэт? Так знакомо, близко и захватывающе! Муж негромко и немного грустно читал другое стихотворение:
Все несвободнее свобода,
Она сегодня нарасхват –
кинозвезда, словечко, мода,
цветастый задник для эстрад,
жизнь превращается в живот,
фронт – в безобидное фрондерство,
свобода – это не позерство,
а, как и прежде, – эшафот,
где ни приятельства, ни дружбы,
великая до униженья
Свобода требует не службы,
Служенья.
Это Олжас! Как же я сразу не догадалась?! Взяла в руки книжку. Так и есть: «Повторяя в полдень», 1973 год. Некоторых из этих строк уже не было в поздних изданиях.
Каков был Поэт!
