Доступность ссылок

Срочные новости:

Термин «джихад» и его трансформация в контексте экстремизма


Рекламный щит кампании "Мой джихад" на станции метро в Вашингтоне. 30 января 2013 года.
Рекламный щит кампании "Мой джихад" на станции метро в Вашингтоне. 30 января 2013 года.

С тех пор как Усама бен Ладен назвал атаку на Соединенные Штаты 11 сентября 2001 года «джихадом», многозначное древнее арабское слово обрело самое негативное из смыслов.


Десятилетие спустя слово «джихад» прочно вошло в обиход как мусульман, так и немусульман в качестве условного обозначения исламской войны против Запада.

Ахмед Рехаб говорит, что его джихад — это возвращение истинного значения этому слову.

На собственные деньги и пожертвования сторонников директор чикагского филиала Совета по арабо-исламским отношениям запустил рекламную кампанию, раскручивающую менее известное значение этого слова, одно из которых, говорит он, «бороться, чтобы оказаться в лучшем месте, для улучшения своей жизни и жизни других людей, делать то, что правильно, а не то, что легко».

На рекламе, которая размещена на автобусах и поездах в Чикаго, Сан-Франциско и Вашингтоне, изображены улыбающиеся американцы-мусульмане.

«Мой джихад — оставаться в форме, несмотря на мой напряженный график», — говорит женщина в хиджабе, с гантелями в руках.

«Мой джихад — жить дальше, несмотря на потерю моего сына», — говорит мать, держащая рамку с фотографией ребенка.

Реклама отражает понимание Ахмедом Рехабом значения этого слова, которое он узнал от своей бабушки — женщины, бывшей в течение большей части его детства парализованной и прикованной к постели.

— Когда я спросил ее: «Как вы справляетесь с этим?» — она просто сказала: «Сынок мой, это мой джихад». И это было так многозначительно в то время, когда я рос, ведь это было ее признание, что это испытание, барьер, вызов, — делится Ахмед Рехаб.

БОРЬБА ЗА СЛОВО «ДЖИХАД»

Ахмед Рехаб говорит, что его кампания нацелена как на мусульман, уступивших это слово экстремистам, так и на немусульман, которые не знают, что «религиозная война» — лишь его узкое определение.

Лозунг кампании звучит так: «Забрать ислам у мусульман и антимусульманские экстремисты — это одно и то же».

Кадр из видео с угрозами атаки от террористической группировки "Исламский Союз Джихада".
Кадр из видео с угрозами атаки от террористической группировки "Исламский Союз Джихада".
Доцент кафедры исламских исследований в Университете Вирджинии Ахмед аль-Рахим говорит, что лозунг кампании относится к салафитам-джихадистам — мусульманам-суннитам, которые считают, что насилие оправдано для достижения своих политических целей.

— [Они] те, кто выбирают специфическую пуританскую интерпретацию ислама, — и они подчеркивают, что джихад здесь в аспекте святой войны. Они подчеркивают насильственную, воинственную природу этого термина, как он и используется [сегодня], и для них это также попытка вернуть то, что, они думают, является первоначальным смыслом. Таким образом, во многих отношениях есть своего рода джихад по возвращению или переосмыслению термина «джихад» среди мусульман, — говорит Ахмед аль-Рахим.

По словам Ахмеда Рехаба, умеренные мусульмане устранились от дискуссии и позволили оказаться заложниками двух крайностей — определяющих, как Западу следует рассматривать ислам и как мусульманам следует рассматривать Запад.

— Для нас это время бороться с упрощенным до абсурда диалогом. Этому не присущ раскол, не свойственен конфликт, и вот я, как живое свидетельство этому, — американский мусульманин, который очень любит Америку и практикует свою веру и на самом деле рассматривает джихад как что-то, что я хотел бы совершить, чтобы сделать Америку лучше, — говорит Ахмед Рехаб.

Другая группа, говорит Ахмед Рехаб, претендующая на знание истинного смысла слова «джихад», представлена такими людьми, как Памела Геллер, которые искренне согласны с интерпретацией исламских экстремистов.
Я американский мусульманин, который очень любит Америку и практикует свою веру и рассматривает джихад как что-то, что я хотел бы совершить, чтобы сделать Америку лучше.


Памела Геллер, руководящая антиисламской группой «Американская инициатива по защите свободы», использовала насильственную интерпретацию этого слова в рекламе, которую она запустила в Нью-Йорке в прошлом году и в этом году в Чикаго в ответ на кампанию «Мой джихад».

В отношении Ахмеда Рехаба и его сторонников Памела Геллер говорит:

— Они облагораживают и обеляют «джихад» и, по сути, обезоруживают американский народ в том, что, несомненно, является наибольшей угрозой национальной безопасности, с которой эта страна сталкивается. Наша рекламная кампания использует тексты и учения ислама, оправдывающие насилие и превосходство, существующие цитаты сторонников доминирования ислама и джихадистов, в том числе премьер-министра Турции, Усамы бен Ладена и террориста с Таймс-сквер [Фейсал Шахзад]. Мы используем реальные цитаты этих джихадистов. Там нет интерпретирования.

ДЖИХАД — ЭТО «СТРЕМЛЕНИЕ»

Исламский ученый Джамал Элиас, профессор в Университете Пенсильвании, говорит, что в английском языке нет слова, эквивалентного слову «джихад».

— Определение дается разное. Это термин, который на самом деле означает «борьбу» или «стремление», а в конечном счете это «стремление на пути к богу», — отмечает Джамал Элиас.

В политическом контексте, признаёт он, слово широко понимается как некоторая форма вооруженной деятельности.

— Но в целом, когда мусульмане использовали его — и это исторически верно, — когда мусульмане использовали термин, они часто использовали его как борьбу за самосовершенствование на личном уровне, — говорит Джамал Элиас.

Ахмед аль-Рахим говорит, что большое число средневековых исламских правовых текстов относит джихад к «религиозно санкционированной, или святой, войне»,
Более значительным джихад делает то, что противостоит низшему в нас самих или очищает нас и наши души от злого умысла.
но в Коране рассказывается, как пророк Мухаммед однажды сказал своим бойцам после боя, что они «достигли незначительного джихада». Когда его последователи спросили, почему их борьба против неверных и язычников была лишь незначительной, как утверждает аль-Рахим, пророк ответил:

— Более значительным джихад делает то, что противостоит низшему в нас самих или очищает нас и наши души от злого умысла и так далее, это своего рода духовная борьба.

Таким образом, заключает Ахмед аль-Рахим, это уже другой смысл «джихада» в рамках истории ислама.

— Это огромная потеря для человечества, если мы живем, полагая, что эти экстремисты являются единственными выразителями мнения. На самом деле они не одни. На самом деле они — меньшая часть, — говорит Ахмед Рехаб.

Перевод статьи в сокращении осуществлен Казахской редакцией Радио «Свободная Европа»/Радио «Свобода». Автор перевода — Алиса Вальсамаки.
XS
SM
MD
LG