Взрыв на военном испытательном полигоне в селе Нёнокса Архангельской области России обрастает всё новыми подробностями. Двое из трех пострадавших при ЧП 8 августа погибли от лучевой болезни, а не от травм. При этом правительство региона уверяет, что радиоактивный фон в районе взрыва нормализовался почти сразу же, что опасности для здоровья людей нет. Нёнокса живёт по соседству с военным полигоном уже 65 лет, сельчане привыкли к разным ситуациям, но в этот раз они плохо себе представляют, что произошло на самом деле. Неведение и слухи только усиливают тревогу.
‒ Всё нормально, ‒ заявил глава Северодвинска Игорь Скубенко жителям сёл Нёнокса и Сопка на встрече в местном музее 28 августа.
Люди собрались, чтобы узнать, что произошло 8 августа в Белом море. В день трагедии никто толком не оповестил их о взрыве, они до сих пор находятся в растерянности и не имеют достоверной информации о случившемся.
‒ Вы же понимаете, на какой территории мы находимся! По поводу инцидента, который произошел 8 августа, по поводу зафиксированных аномальных значений могу сказать вот что. Сегодня весь спектр информации и документов, который есть в моём распоряжении, позволяет говорить: вы можете спокойно себя чувствовать, никаких оснований для беспокойства с точки зрения радиационного фона и показателей по всем пробам, которые уже здесь были взяты, нет, ‒ сказал Скубенко сельчанам.
Сам Скубенко, по его словам, в день аварии был за пределами Архангельской области. Представители министерства обороны и губернатор области сообщили ему по телефону, что оснований для введения чрезвычайного положения нет.
Наша администрация немножко вперед забежала с выводами, потому что необходимо было проверить информацию.
Жители Нёноксы рассказывают, что сразу после взрыва без объяснения причин им посоветовали закрыть окна и форточки и не выходить на улицу. Никаких противорадиационных мероприятий на территории при этом не проводилось. В Северодвинске и Архангельске в тот день зафиксировали кратковременный скачок радиации, сообщалось на сайте администрации Северодвинска, однако позже эта информация исчезла.
‒ Секретов никаких нет, ‒ утверждает Скубенко. – Наша администрация немножко вперёд забежала с выводами, потому что необходимо было проверить информацию, получить её от компетентных источников. Не дай бог, появляется одно неверное слово от людей, которые не контактируют с Министерством обороны и не знают, какие там мероприятия проводятся, – в сети сразу разворачивается паника.
Согласно результатам экспертиз, представленных на закрытом заседании комиссии по чрезвычайным ситуациям при участии губернатора Архангельской области, параметры окружающей среды в Северодвинске и его окрестностях – в пределах нормы.
Но далеко не всех обитателей Нёноксы успокоили слова главы Северодвинска. После собрания его участники обсуждали выступление Скубенко в соцсетях.
Старинное село Нёнокса находится на берегу Белого моря, в 40 километрах от Северодвинска, в 90 – от Архангельска. С 1397 года Нёнокса была центром солевого промысла. Древние соляные амбары сохранились в селе до нашего времени. В 2017-м там открыли музей соли, и теперь каждый год по осени здесь проходит День солевара. Еще здесь сохранился уникальный памятник деревянного зодчества: Троицкая пятишатровая церковь 1727 года постройки (шатёр – купол в форме многогранной пирамиды). Таких в России больше нет. Но увидеть эти красоты могут не все, поскольку въезд в Нёноксу разрешен только по пропуску, из-за близости режимного объекта.
Троицкая церковь в Нёноксе.
45-й Государственный центральный ордена Ленина морской испытательный полигон Военно-морского флота «Нёнокса» открыли в 1954 году. Тогда в состав Нёноксы вошел новый военный поселок – Сопка. С тех пор рядом с древним поморским селом испытывают ракеты, которыми вооружены боевые корабли Военно-морского флота.
Военный полигон.
Автомобильной дороги до Нёноксы нет – точнее, проехать по ней можно только в зимнее время, когда замерзают болота. Основная связь через ветку железной дороги: несколько раз в день по ней курсирует поезд из Северодвинска до Сопки. Чтобы человеку без прописки попасть в Нёноксу, необходимо получить пропуск в Северодвинске: иногда местный музей оформляет туда поездки для туристов. После событий 8 августа без приглашения от местных жителей пропуск никому не дают.
Кто-то работает на полигоне, кто-то просто опасается «поднимать такую тему».
В Нёноксе живут около 500 человек, в основном пенсионеры. Примерно такое же население Сопки, но там в основном военные. О случившемся на полигоне журналистам жители села рассказывать отказываются: кто-то работает на полигоне и молчит из-за подписки о неразглашении, кто-то просто опасается «поднимать такую тему». Администраторы группы «ВКонтакте» «Нёнокса в сердце моем» даже решили закрыть на время сообщество, чтобы не общаться с журналистами. На стене появилось такое сообщение: «Нёнокшане, северодвинцы, я на время группу закрытой сделала. Как вы думаете, правильно? Будем, пока тревожное время, только своих принимать. Или тем самым, ещё больше слухов породим?
А то какие-то люди из Канзаса, Иерусалима, вся журналистская Москва, ну их... Без них спокойнее. Пока земляков в группу берём». 12 августа группу открыли.
Село Нёнокса было основано в 1397 году.
ПОДАЛЬШЕ ОТ НЁНОКСЫ
Юлия Рудакова живет в Нёноксе три года, проводит мастер-классы по рукоделию при местном музее. У мужа небольшой бизнес, он работает сварщиком. О ЧП 8 августа они узнали из новостей.
– Журналисты из Москвы начали просто обрывать наши телефоны с 13 часов дня. Они сообщали о пожаре на полигоне. Я посмотрела в окно, дыма не было, позвонила мужу, он также ничего не знал. Я даже сначала не поверила. Паники не было, я видела в окно, люди выходили спокойно, смотрели в сторону моря и думали, что же случилось. Все спрашивали друг друга, что делать. Звонили друг другу и узнавали информацию. Потом пришел муж и сообщил о взрыве, сказал: «Бери деньги и документы, мы уезжаем». На мой вопрос «Куда?» муж сказал: «Подальше от Нёноксы». Мы поехали в Онегу. Думали, отсидимся там до вечера, позвоним в Нёноксу, узнаем информацию и решим, что дальше делать, – вспоминает Юлия.
Юлия Рудакова, жительница Нёноксы.
Позже они узнали, что на вечернюю «дежурку» (так называют последний поезд из Нёноксы в Северодвинск) людей в поезд запускали, проверяя их дозиметром, на контроле стояли военные с автоматами. На тот момент официальной информации по поводу ЧП не было.
На следующий день к ней пришли с дозиметрами, измерили весь огород и сообщили, что радиации нет, все в норме.
‒ Наш знакомый пообщался со своим другом-военным и сообщил нам, что тоже покидает Нёноксу. Уезжал он, уже когда стемнело, и сказал нам, что навстречу ему ехало много военных машин. Поэтому мы решили не возвращаться в Нёноксу сразу. Вернулись только через 10 дней – 18 августа. Все это время были на связи со знакомыми, узнавали о ситуации через них. Узнали, что была встреча с военными на Сопке. Военные сообщили, что сами ничего не знают, они выполняют роль охраны. Об эвакуации сказали, по-моему, 13 августа: что с 5 утра до 11 часов надо отсутствовать в Нёноксе, в связи с проведением каких-то работ. Одна женщина на собрании на них сильно кричала, и на следующий день к ней пришли с дозиметрами, измерили ей весь огород и сообщили, что радиации нет, все в норме. Измерили еще пару огородов по деревне и сообщили, что фон в селе в норме. Это все мы узнавали по телефону, – говорит Юлия.
ВОДА ФОНИТ
В итоге 13 августа эвакуацию отменили. Знакомые Рудаковых, оставшиеся в Нёноксе, рассказали, что военные ходили по домам и составляли списки тех, кто 8 августа был в селе: обещали, что приедут врачи из Москвы и проведут обследования. Юлия по телефону продиктовала данные о себе и своей семье, ей пообещали позвонить и пригласить сдать анализы. Но никому из села так никто и не позвонил.
‒ Сейчас жителей негласно попросили не ловить рыбу, не собирать грибы. Берег перекрыт, говорят, там принесло два понтона, с которых производили подъем ракеты. Они (понтоны) сильно фонят, два метра от воды берег тоже фонит. Ездили мы туда, хотели посмотреть, но с дороги не видно, а спуститься к воде, где нет охраны, побоялись, жутко так стало, ‒ рассказала Юлия.
В группе «Нёнокса в сердце моем» во «ВКонтакте» местные жители активно обсуждают, можно ли в этом году собирать грибы в лесу.
Информацию о том, какие последствия могут быть для тех, кто оказался в зоне выброса радиации, и что делать в этой ситуации, люди узнают из интернета. Других источников у них не нет.
‒ Жители сами сдавали почву и урожай на экспертизу, результаты показывают: радиации нет. В полном мы неведении, что было, какой выброс, сколько мы схватили радиации. Почитала в интернете про цезий-137 и испугалась за свою жизнь, а особенно за жизнь моей двухгодовалой дочки. Есть у нас и семимесячные детки тут, мамы очень переживают. Не знаю даже, насколько можно верить данным лаборатории, в которую жители сдавали на анализ почву и урожай, вполне возможно, что могли только так написать, что все чисто… Я лично пыталась купить дозиметр в Северодвинске и в Архангельске, найти не смогла, ‒ сказала Юлия.
ВОЕННЫЕ «ПИЩАЛИ» НА ДОЗИМЕТРАХ
После взрыва военных не отпускали с места работы несколько дней.
‒ Военные, которые помогали вывозить пострадавших и погибших, на дозиметрах «пищали», их одежду тут же сжигали, и они голыми уходили, убегали, ругались там, возмущались, что им не дали химзащиту. Сейчас говорят, что их всех будут отправлять на медобследование. Машина «Урал», на которой перевозили погибших, была кинута в поле ‒ фонила сильно. Сейчас, говорят, отмыли, и ездит снова. Наша санмедчасть оказывала первую помощь, все в халатах были и без масок. Военные говорят, что сейчас фон в норме, ‒ рассказала Юлия.
Мы же не думали, что, если произойдет ЧП, мы останемся один на один с этой бедой.
По ее словам, жизнь в Нёноксе сейчас идет своим чередом, большинство жителей верят словам чиновников и живут дальше. Возможно, люди просто привыкли к такой обстановке. В декабре 2015 года во время неудачных испытаний в один из жилых домов военного поселка Сопка упала ракета: пожар повредил две квартиры, а в соседних домах выбило стекла, никто из жителей не пострадал.
Нёнокса, декабрь 2015 года.
К частым учениям и эвакуациям в Нёноксе относятся спокойно. В 2016 году журналистам издания «Заповедник» местные жители рассказывали: «Недавно абсолютно новое изделие полетело, в десять тонн. В школе стёкла вылетели все, всё дрожало. Было очень страшно! Пожар, естественно. Два подъезда заливали полностью, несколько квартир сгорело. Особенно страшно было людям, которые уехали, а им звонят: "Горит ваша квартира"». По словам жителей Нёноксы, последствия устраняют обычно быстро. До следующих испытаний можно спать спокойно.
Но Юлия к таким событиям не привыкла: ей по-прежнему тревожно после случившегося 8 августа, ведь слишком много вопросов остается без ответов.
‒ Некоторые жители говорят, что мы знаем, где живем, нечего, мол, жаловаться, не хотели бы ‒ не жили бы тут. Да, мы знали, что тут полигон, что запуски ракет, но мы же не думали, что, если произойдет ЧП, мы останемся один на один с этой бедой, ‒ жалуется она. Впрочем, несмотря ни на что, члены ее семьи покидать Нёноксу пока не планируют.
По словам Юлии, с приходом Росатома в Нёноксу число испытаний увеличилось. Местные говорят, что в сентябре на полигоне готовят новый запуск, это означает, что людей снова ждет эвакуация.
ПОСЛЕДНИЕ ДАННЫЕ
Информация о взрыве на 45-м Государственном центральном морском испытательном полигоне Военно-морского флота «Нёнокса» в Архангельской области появилась днем 8 августа. Со времен СССР там проходят испытания ракет для ВМФ.
По сообщению министерства обороны России, взорвалась реактивная жидкостная двигательная установка. Федеральные СМИ строили свои предположения о том, что конкретно произошло: взрыв во время испытаний двигателя корабельной ракеты, стоящей на вооружении ВМФ России или во время испытаний мобильной пусковой установки для гиперзвуковой ракеты «Циркон», не исключено, что взрыв произошел на корабле.
«Испытания ракеты проходили на морской платформе, ‒ сообщили в Росатоме. ‒ После завершения испытаний произошло возгорание топлива ракеты с последующей детонацией. В результате взрыва несколько специалистов были отброшены в море, и была надежда найти их живыми».
Поиски продолжались, пока оставалась надежда найти выживших. Только после этого было заявлено о гибели пяти сотрудников Росатома.
29 августа стало известно, что двое погибших при аварии скончались от лучевой болезни, а не от травм, как говорилось в официальных источниках. Об этом немецкому изданию Der Spiegel сообщил врач областной больницы Архангельска, куда после инцидента привезли раненых. Ранее The Moscow Times со ссылкой на сотрудников медучреждения опубликовал информацию о том, что при поступлении пострадавших в больницу врачей не предупредили о взрыве на платформе ВМФ и заражении раненых радиацией. Сотрудники больницы, перевозившие раненых, поехали в Москву на обследование: у одного из докторов обнаружили содержание радиоактивного цезия-137 в мышечной ткани. Медику объяснили, что так произошло «из-за крабов из японской "Фукусимы", которые тот ел в отпуске в Таиланде».
29 августа Русская редакция Азаттыка ‒ Радио Свобода ‒ опубликовала расследование, в котором рассказала о том, что, скорее всего, ЧП на полигоне ВМФ в Нёноксе произошло не в результате неудачных испытаний новой российской крылатой ракеты с ядерным двигателем «Буревестник», а при попытке поднять со дна Двинского залива такую же ракету, упавшую туда ранее в результате другого неудачного пуска. И вероятнее всего, взрыв произошел под водой.
Саров, 12 августа, похороны инженеров Росатома, погибших при взрыве в Нёноксе.
По данным Росгидромета, 8 августа около 12:30 в Северодвинске зафиксировали скачок уровня радиации в 16 раз. Через два часа радиационный фон стабилизировался. 26 августа Росгидромет уточнил, что в день аварии повышение радиационного фона в Северодвинске произошло из-за прохождения облака радиоактивных газов. Оно возникло от распада изотопов бария, стронция и лантана.
Сегодня радиационный фон в Архангельской области в норме. Тем не менее, Минобороны закрыло для свободного плавания район Двинского залива Белого моря. Соответствующее прибрежное предупреждение разместили на интернет-ресурсе администрации портов 8 августа. Сигнал также передали на все корабли и суда, работающие в Белом и Баренцевом морях.
Материал «Север.Реалий» ‒ нового проекта Русской редакции Азаттыка (Радио Свобода).