Улытауский район, самый крупный в Казахстане, — по площади он превосходит нефтеносную Атыраускую область и густонаселенную Туркестанскую — богат историческими памятниками, галереями наскальных рисунков и местами, которые считаются среди казахов сакральными. Расположенный в самом центре страны этот район Карагандинской области известен своей живописной холмистой местностью и обширными долинами, через которые в древности проходили торговые маршруты и где держали свои ставки степные правители. Под землей здесь — крупные залежи металлических руд, на поверхности — уникальная флора и фауна.
Последние полвека этот район — территория, отведенная для падения ступеней ракет-носителей, запускаемых с космодрома Байконур, который арендует Россия. Львиная доля падений отработанных первых ступеней приходится на эту часть Карагандинской области.
Обломок ракеты «Протон», весом около 300 килограммов, упал во двор жилого дома в поселке Карбышевка (ныне село Коктас Каркаралинского района) Карагандинской области в 1999 году. Фото эколога Дмитрия Калмыкова.
В свое время жители уносили из степи в свои дворы крупные фрагменты (баки) упавших частей ракет, не подозревая об опасности, и делали из них кошары для содержания скота, ангары для хранения урожая.
Макпал Орынбетова, активистка из Жезказгана, говорит, что местные жители вынуждены на собственной шкуре испытывать негативное воздействие запусков. Падающие фрагменты ракет, пожары после стартов, уничтожающие всё живое, и остатки токсичного ракетного топлива, проникающие в почву и воду, не могут не сказаться на здоровье людей, убеждена активистка.
Она рассказывает о своём покойном свекре, Смане Каржасове, работавшем электриком в селе Сарысу тогда еще Жезказганской области (она была упразднена в 1997 году, территория вошла в состав Карагандинской области). Он умер в 70-летнем возрасте от почечной недостаточности, в последние годы сильно болел. Родные связывают диагноз с экологической ситуацией. Макпал говорит, что от различных недугов страдают многие жители населенных пунктов, расположенных в районе падения ракетных ступеней.
— Я считаю, что за экологический вред нужно платить и жителям Улытауского района, и городов Жезказган и Сатпаев, потому что они все рядом, — объясняет активистка.
Экоактивистка из Жезказгана Макпал Орынбетова поднимает вопрос о необходимости выплачивать компенсацию жителям районов падения ступеней ракет в Карагандинской области.
Численность населения Улытауского района в последние годы неуклонно сокращается: если по данным переписи 1999 года здесь проживало около 20 с половиной тысяч человек, то в 2019 году — менее 13 тысяч. Многие уезжают.
73-летний Владимир Ляпич, который жил в поселке Жезды и был очевидцем полета ракет, рассказывает, что видел разбросанные по степи куски металла.
— Это сейчас осколки ракет убирают, а раньше — нет. Степь усыпанная ими была и уничтоженная, даже сайга не бегала. Видел, как людей, живших в степи, убирали [на время запуска]. Я когда работал, нам поначалу платили районный коэффициент 25 процентов от оклада как проживающим в районе с плохими климатическими и экологическими условиями. А когда ракеты пошли, нам тогда ведь не зря подняли районный коэффициент до 45 процентов. Значит, что-то же было. Потом всё убрали в конце 1990-х, — вспоминает Владимир Ляпич, переехавший с семьей из Жезды в Сатпаев в середине 2000-х.
На месте падения ракеты-носителя «Протон» в 1999 году сгорело несколько квадратных километров степи. Фото Дмитрия Калмыкова.
Его жена Валентина Ляпич уверена, что запуски ракет повлияли на ее здоровье.
— Помню, мы ездили за смородиной за 30 километров от нашего поселка, и там валялись обломки ракет. Видела, как дети тащили их, с горки пускали. Когда упал «Протон», у меня резко стало подниматься давление. Когда запускают — погода меняется. Это чувствуется, — говорит Валентина Ляпич.
— Я считаю, да и многие так думают, что людям, живущим в районах, где падают ступени ракет, обязаны платить, — добавляет ее муж.
ГЕПТИЛ И ОНКОПАТОЛОГИИ: «ДОКАЗАТЕЛЬНАЯ БАЗА ОТСУТСТВУЕТ»
Вопрос о необходимости выплат живущим в районе падения ступеней ракет-носителей Макпал Орынбетова подняла на сентябрьской встрече с чиновниками в Караганде по вопросам экологии, на которой присутствовали и местные власти, и представители центральных ведомств. Речь идет о жителях десятка населенных пунктов.
— Это радиоактивная вещь, гептил попадает в землю, от него идут отдаленные действия. Любая доброкачественная опухоль может превратиться в злокачественную, — сказала она.
Российский ученый Лев Федоров (умер в 2017 году. — Ред.), создатель Союза «За химическую безопасность», утверждал в интервью Русской редакции Азаттыка — Радио Свобода, что гептил — на этом топливе летают запускаемые с Байконура ракеты «Протон», — попадая в почву, распадается очень долго и образует при разложении мутаген, который приводит к онкологическим заболеваниям. Он отмечал также, что в районах, на которые на протяжении десятков лет падали ступени ракет, высок уровень врожденной инвалидности, а на тех территориях, где был пролит гептил, выявлялись заболевания печени, почек, дыхательных путей и поражения центральной нервной системы.
Средний уровень заболеваемости онкологическими недугами в Карагандинской области выше общереспубликанского. В министерстве здравоохранения Казахстана говорят, что регион — в пятерке «лидеров» по количеству выявленных онкологических заболеваний. После просьб жителей Жезказгана открыть в этом городе онкодиспансер — специализированная клиника закрылась 20 лет назад, и больные вынуждены ездить на лечение в Караганду — власти объявили о поэтапном возобновлении здесь работы онкологической службы.
Люди в коридоре медицинского учреждения в Карагандинской области. Иллюстративное фото.
На диспансерном учете в Карагандинской области, по официальным данным, на 1 октября 2020 года состояло 21 078 онкологических больных. За девять месяцев этого года выявлено 2 196 новых случаев онкозаболеваний. Репортер Азаттыка поинтересовалась у медиков: связывают ли они рост онкозаболеваний с плохой экологической обстановкой?
«Исследований, доказывающих взаимосвязь заболеваемости онкопатологией в Карагандинской области с экологическими факторами, не проводилось. Доказательная база отсутствует. Ввиду чего невозможно дать ответ на данный вопрос», — ответил на запрос Азаттыка Сергей Шерстов, и. о директора многопрофильной больницы № 3 города Караганды, ранее именовавшейся областным онкодиспансером.
По данным Казахского научно-исследовательского института онкологии и радиологии, конкретные причины развития рака до сих пор не установлены. В «группы риска» среди прочих входят работники предприятий, деятельность которых связана с взаимодействием с канцерогенными веществами и радиацией; жители городов с загрязненным воздухом и получившие чрезмерную дозу облучения.
КОЛОССАЛЬНЫЕ РИСКИ
Независимый эколог Дмитрий Калмыков, директор общественного объединения «Карагандинский областной Экологический Музей», считает, что живущих вдоль маршрута падения ступеней необходимо переселять.
— На мой взгляд, нужно отселить людей — хотя бы те зимовки в Улытауском районе, расположенные в местах падения первой ступени. Ну увеличьте арендную плату (за космодром Байконур. — Ред.) на один год, отселите людей — все будут спокойны. Казахстан должен обеспечить безопасность своего населения. Ситуацию надо менять, — говорит Калмыков.
Калмыков, участвовавший в 2000 году в подготовке материалов для парламентских слушаний о воздействии космодрома Байконур (уже тогда говорилось, что показатели заболеваемости сердечно-сосудистыми недугами и бронхиальной астмой, а также детской и материнской смертности в Улытауском районе выше, чем в других районах области), считает, что земли, куда упали фрагменты ракет, нужно выводить из хозяйственного оборота, делать там запретную для нахождения людей и выпаса скота зону. Властям нужно устранять риски, убежден эколог.
Главным же риском Калмыков считает другой момент: в случае аварийной ситуации ракета может упасть вне изначально заданного маршрута, что понесет за собой разрушения и жертвы. Аварийные падения ракет, в основном «Протона», вблизи населенных пунктов в Карагандинской области уже бывали.
Эколог Дмитрий Калмыков.
— Опасность, о которой мало кто говорит, — невозможно уничтожить российские ракеты, если они летят «не туда». Вот катастрофа «Протона» в 2007 году в Жезказгане. В тот день [тогдашний] президент Назарбаев был там с поездкой. Летит «Протон», и никому в голову не приходит, что тут глава государства, а над его головой летит 800-тонная токсичная ракета. Она не долетела до Жезказгана всего 40 километров, взорвалась, образовала кратер метров 60 в диаметре и метров 20 глубиной. До ближайшей зимовки, рядом с которой упала ракета, примерно полтора километра. Это тот риск, когда аварийное падение, и нет кнопки, чтобы уничтожить ракету. Была бы она — в степи упали бы куски металла. Но если «Протон» падает в сборе, то могут быть большие разрушения и много жертв. При взрыве у него мощность в тротиловом эквиваленте порядка 80–100 тонн, — это мощность ядерного оружия. Если ракета упадет вдруг на сам Жезказган, то она кварталы снесет подчистую. Это до сих пор «рулетка», — говорит репортеру Азаттыка эколог Дмитрий Калмыков.
Фрагмент отработанной первой ступени ракеты, хранящиеся в карагандинском экомузее.
В рамках парламентских слушаний, прошедших 20 лет назад, был выдвинут ряд рекомендаций. Важная их часть так и была не выполнена: не создана система принудительной ликвидации ракеты, которая отклонилась от курса; не установлены радиомаячки для поиска упавшей ракеты; не ставятся знаки вокруг районов падения; территория не ограждается заборами. Но выполнено другое, в том числе выезд спецбригад на место падения ракеты для сбора обломков, обработка почвы реагентами в случае остатков токсичного топлива, рекультивация почвы в случае возгорания. Ранее экологи участвовали в одном из таких выездов и запечатлели весь процесс. В первые годы работы этих спецбригад, говорит Калмыков, между населением и специалистами была «байга»: кто первым найдет ракету. Бывало, что жители прибегали на место падения, увозили обломки на металлолом, кто-то получал ожоги от гептила и кислот.
ОТВЕТ ВЛАСТЕЙ: «ВОПРОСЫ ПРОРАБАТЫВАЮТСЯ»
Казахстанские власти ситуацию с запусками ракет и их влиянием на окружающую среду комментируют осторожно. По словам чиновников, после запуска ракет комиссия делает на месте падения осмотр, проводятся работы по рекультивации и очистке земли.
— Все падения сопровождаются, отрабатывается протокол взаимодействия. Да, есть проблема, которую озвучили (представители общественности Жезказгана, в том числе Макпал Орынбетова. — Ред.), связанную с использованием топлива гептил. На сегодняшний день достигнуто соглашение с Российской Федерацией по поэтапному сокращению количества запусков именно «Протона», который часто использует в виде топлива гептил. Вопросы, касающиеся компенсации, дополнительно прорабатываются совместно с Российской Федерацией, — сказал на заседании в Караганде по вопросам экологии вице-министр экологии Ахметжан Примкулов.
Ракета «Протон» на стартовой площадке космодрома Байконур, арендуемого Россией.
В этом году с Байконура в космос отправился один «Протон». Запуск 31 июля был успешным.
Более чем за полвека эксплуатации «Протона» было совершено 404 запуска, 49 из которых закончились неудачей. Одна из самых крупных аварий произошла в 2013 году, когда «Протон» упал на 32-й минуте полета в нескольких километрах от стартового комплекса. В ракете находились сотни тонн опасного топлива. Отправившийся на место взрыва «Протона» глава «Роскосмоса» Владимир Поповкин скончался менее чем через год от онкологической болезни, которая, по мнению медиков, стала следствием воздействия паров гептила. Казахстан после аварии оценил ущерб в 13 миллиардов тенге, но выплату от российской стороны не получил.
Россия в последние годы большую часть космических пусков производит со своих космодромов, в основном в Плесецке и часть на Дальнем Востоке. Доля Москвы на рынке космических запусков сокращается — во многом из-за конкуренции с частной американской компанией SpaceX, сумевшей снизить затраты за счет повторного использования возвращающихся ступеней сверхтяжелой ракеты Falcon.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Россия уступает в битве за космос. Что ждет Байконур?В министерстве экологии, геологии и природных ресурсов Казахстана заявляют, что пуски «Протона» с Байконура будут полностью прекращены к 2025 году.
Жители Улытауского района и активистка из Жезказгана Макпал Орынбетова говорят, что обещания остановить запуски ракет на гептиле слышат не первый год. Но экология района и его население продолжают страдать от воздействия космических пусков.