ВЕДУТ ЛИ КОНСТИТУЦИОННЫЕ РЕФОРМЫ К НАСТОЯЩИМ ПЕРЕМЕНАМ?
Стоит ли ожидать настоящих политических перемен после референдума по поправкам к Конституции? «Голос Америки» задал этот вопрос независимым экспертам. По их словам, «направленные» на ограничение президентской власти и усиление парламента конституционные реформы не приведут страну к подлинной демократии.
Поправки к Конституции предложил Касым-Жомарт Токаев, он обозначил референдум началом длительного процесса, который положит начало «новому Казахстану». Но независимые эксперты напоминают, насколько трудно дались изменения в политических системах другим постсоветским странам.
«Самые регрессивные силы в этих странах — силовые структуры. Говорилось о причастности [силовых структур] к январским событиям в Казахстане», — делится мнением директор по исследованиям американского института Центральной Азии и Кавказа Сванте Корнелл.
Корнелл утверждает, что революционные изменения в Грузии, Кыргызстане и других странах «не оправдали надежд большинства жителей и не открыли дорогу к устойчивой демократии».
Эксперт сравнивает Казахстан с соседним Узбекистаном. Власти Узбекистана тоже обещали провести политические реформы, в последнее время всё чаще звучат заявления о «новом Узбекистане». По мнению эксперта, обе эти страны боятся революционных изменений, которые могут привести к нестабильности.
Вместе с тем Корнелл отмечает, что казахстанцы более требовательны и казахстанская элита понимает, что экономическое развитие требует системных преобразований.
«Казахстан не собирается становиться парламентарной демократией», — утверждает Корнелл, добавляя, что последние реформы направлены на «повышение эффективности и в некоторой степени большей открытости правительства, без потери контроля над политической системой».
Старший научный сотрудник Центра российских и евразийских исследований имени Дэвиса Гарвардского университета Наргис Касенова рассматривает реформы Токаева как попытку легитимизировать свою власть.
Касенова считает «большим событием» исключение бывшего президента, его семьи и ближайших соратников из системы, лишение их активов. Теперь, отмечает она, важно проследить, перейдут ли эти активы из одних рук в другие или будут справедливо перераспределены.
«Общество начало принимать активное участие в политике, люди начали обращать внимание на слова и действия правительства. Это — большая новость. Сомневаясь и пренебрегая этой новостью, мы можем упустить возможность», — говорит эксперт.
Тем не менее критики правительства считают, что конституционные реформы не приведут к политическим переменам и что администрация Токаева вряд ли позволит своим политическим оппонентам участвовать в политике.
Гражданский активист и журналист Асем Жапишева уверена, что конституционные реформы никак не меняют «суперпрезидентскую систему».
«Несмотря на заявления Токаева о том, что в парламент должны прийти независимые партии, независимые политики, пытавшиеся зарегистрировать партии, подверглись прессингу, на них всё еще оказывается давление», — говорит Жапишева.
По ее словам, нельзя создать «новый Казахстан» с помощью старых методов контроля и управления. «Чиновники должны понимать, что требующие справедливости люди хотят настоящих реформ и что они не враги государства», — заключает Жапишева.
ЕСТЬ ЛИ В «НОВОМ КАЗАХСТАНЕ» МЕСТО НОВЫМ ПОЛИТИЧЕСКИМ ПАРТИЯМ?
Американский журнал Diplomat ищет ответа на вопрос «Есть ли возможность зарегистрироваться независимым партиям в "новом Казахстане" Токаева?» В марте этого года президент Токаев предложил построить «новый Казахстан». По мнению автора, после референдума 5 июня власти хоть и приняли инициированные Токаевым поправки к Конституции, развитие партийной системы в стране остается на прежнем уровне.
16 марта Токаев в «послании» гражданам пообещал «упростить» процедуру регистрации партий. В частности, он поручил снизить регистрационный порог с 20 тысяч до пяти тысяч человек, минимальную численность для региональных представительств снизить втрое — до 200 человек, а число участников инициативных групп по созданию партий сократить с тысячи до 700.
Автор статьи Кэтрин Путц пишет, что Узбекистан упростил условия регистрации политических партий, но в стране новых партий всё равно не появилось. Основная причина не только в регистрационном процессе, но и в нежелании властей проводить настоящую политическую либерализацию и конкурировать с оппозиционными партиями.
В Казахстане немало групп, желающих официально зарегистрироваться в качестве партий, при этом власти рассматривают возможность регистрации только четырех партий, пишет издание, ссылаясь на материал корреспондента Eurasianet Джоанны Лиллис. Во главе этих партий стоят люди, которые «когда-то были на службе у режима либо всё еще работают на нынешнюю власть».
Как пишет Diplomat, у оппонентов власти мало шансов получить официальную регистрацию, при этом они рискуют столкнуться с новыми преградами в случае продолжения своей борьбы. Автор статьи в качестве примера приводит историю Жанболата Мамая, лидера незарегистрированной Демпартии Казахстана, который с конца февраля находится за решеткой.
26 февраля Жанболата Мамая задержали по обвинению в «оскорблении представителя власти» и «распространении заведомо ложной информации». Ранее в этом месяце стало известно, что Мамаю вменяют «организацию массовых беспорядков» во время январских событий в Алматы.
«Нынешняя политическая ситуация не создает политическую конкуренцию, в дальнейшем будут сомнения по поводу новых зарегистрированных партий. Очевидно, что Демократической партии Мамая в их числе не будет», — пишет автор статьи.
«ПОИСКИ ПРОПАВШИХ МИЛЛИАРДОВ ИЗ ТАМОЖНИ»
Издание Eurasianet пишет, что казахстанские таможенники признают, что бюджет недополучает десятки миллиардов долларов от таможенных пошлин на казахстанско-китайской границе в результате предполагаемой коррупции.
После январских событий Токаев обратил внимание на проблему контрабанды и коррупции на казахстанско-китайской границе и поручил искоренить эту проблему. В 2020 году разница между таможенными и транзитными пошлинами в торговом обороте двух стран составила 5,7 миллиарда долларов. В 2021 году этот показатель достиг 7,1 миллиарда долларов.
По словам автора статьи Джоанны Лиллис, комитет государственных доходов (КГД), занимающийся поисками пропавших миллиардов, допускает, что на таможне «в сочетании с другими факторами» могло иметь место злоупотребление должностными полномочиями.
«Наряду с объективными методологическими причинами (транзит, условия поставок, заинтересованность китайских товаропроизводителей в завышении экспортной цены и др.) КГД не отрицает возможное недостоверное декларирование и занижение таможенной стоимости импортерами», — говорится в сообщении комитета государственных доходов.
Примечательно, что чиновники беспрекословно выполнили поручение президента — выяснить историю происхождения разницы в данных казахстанской и китайской стороны, пишет издание.
Для решения этой проблемы комитет государственных доходов включил систему обмена информацией по трансграничным железнодорожным грузам. Благодаря различным мерам комитета государственных доходов в этом году разница в таможенных данных обеих стран сократилась на 26 процентов. «Пока что в комитете государственных доходов не дают никаких прогнозов того, когда эта разница может полностью исчезнуть».
КОММЕНТАРИИ